улись в отель.
   Когда такси остановилось, Мала, сжав руки, снова попыталась...
   - Ты поднимешься? - спросила она.
   "Наступил момент проявить твердость, - подумал Гирланд. - Мне  необходимо
сохранить свободу, и я должен быть честным с ней".
   - Нет, - ответил он. - Завтра ты сядешь на самолет  в  Женеву  и  станешь
богатой женщиной. - Он достал из бумажника билет на "ЭР Франс" и положил  на
ее колени. - Ты должна жить своей жизнью, моя дорогая. Ты отлично справишься
с этим... Такая красивая и богатая девушка, как ты, не долго останется одна.
- Он нагнулся, чтобы открыть дверцу такси, - Забудь меня. Я не могу  сделать
женщину счастливой.
   Она взяла авиационный билет и сунула его в сумочку. Выходя из такси,  она
посмотрела на Гирланда.
   - Спасибо за этот восхитительный обед, - сказала она. - В следующий  раз,
когда мы встретимся, я угощу тебя стаканом вина!
   Гирланд засмеялся.
   - Ты просто замечательная. До свидания и желаю удачи!
   Она долго смотрела на него, потом повернулась и  медленно  направилась  к
входу в отель.
   Гирланд смотрел ей  вслед,  любуясь  ее  плавной  -  неходкой,  тонким  и
грациозным силуэтом, таким желанным...
   - Мы едем дальше? - спросил шофер, повернувшись к Гирланду с нетерпеливым
видом.
   Гирланд все еще смотрел на Малу, которая вошла в дверь. Он  вспомнил  тот
момент в шахте, когда они оба были так близки. Он вспомнил тот крик, который
вырвался у нее... и внезапно его охватило  сильное  желание  снова  пережить
такой же момент.
   - Куда мы поедем? - повторил он, - ...никуда!
   Он сунул билет в десять франков в руку шоферу, вышел из  такси  и  быстро
вошел в отель.
   Мала спрашивала свой ключ, когда он подошел к ней.
   Она повернулась к нему, и они переглянулись. Потом с радостным лицом  она
взяла Гирланда под руку и увлекла его к лифту.



   Чейз Д.Х.
   Фиговый листочек для меня

   Изд. "Полина", Вильнюс, 1993 г.
   OCR Палек, 1999 г.


   Раздался зуммер внутреннего селектора.
   Чик Барли, пропускавший свой второй утренний стаканчик скотча,  торопливо
сделал большой глоток, чертыхнулся и нажал на клавишу аппарата.
   Голос Гленды Керри звучал громко и металлически твердо:
   - Дирк, к полковнику. И быстро.
   Чик повернул голову в мою сторону:
   - Ты слышал леди? Вся беда с нею, что она лишена мужской ласки,  а  когда
дело обстоит таким образом...
   Но я уже  топал  по  длинному  коридору  к  кабинету  полковника  Виктора
Пармелла.
   Я работал в "Детективном Агентстве  Пармелла"  ровно  неделю.  Агентство,
самое лучшее и самое дорогое на всем Атлантическом побережье, помещалось  на
последнем этаже Трумен-Билдинг на Парадайз-сити, Флорида.
   Агентство предназначалось для людей богатых и именитых, и я  все  еще  не
мог опомниться от атмосферы роскоши,  царившей  здесь.  Пармелл  на  деньги,
унаследованные от отца, открыл это агентство  лет  пять  назад  и  сразу  же
добился колоссального успеха.
   У него в штате имелось двадцать оперативников, но  большей  части  бывших
полицейских  или  военных  разведчиков,  работавших   попарно.   Я   заменил
уволенного сотрудника. Мне повезло, потому что моим напарником оказался  Чик
Барли, светловолосый гигант, бывший лейтенант  полиции,  считавшийся  лучшим
оперативником Пармелла.
   Прежде всего мне сказочно повезло, когда я получил это место. Конкуренция
была огромной. Меня взяли лишь потому, что мой отец когда-то оказал Пармеллу
серьезную услугу. Какую именно, я не знал, но полковник добро не забывал.
   Последние тридцать лет отец руководил "Службой расследования  Уоллеса"  в
Майами, специализирующейся по делам о разводах. Закончив колледж, я поступил
в эту службу и десять лет работал следователем. Отец научил меня всему,  что
знал и умел, а это было немало, но в конце концов годы дали себя знать, и он
ушел в отставку К этому времени агентство  захирело.  Когдато  там  работало
трое детективов, не считая меня, под конец остался один, да и  мне  зачастую
нечего было делать.
   Полковник Пармелл искал замену одному  из  своих  оперативников,  который
оказался мошенником и  не  оправдал  его  доверия.  Отец,  после  некоторого
колебания, написал ему, что, наняв меня,  полковник  не  слишком  прогадает.
Интервью прошло успешно, и теперь я работаю в агентстве  Пармелла,  огромный
шаг вперед по сравнению с убогим заведением отца, которое  он  прикрыл,  как
только я уехал в Парадайз-сити.
   В качестве новичка я выдержал недельный  испытательный  срок,  работая  с
Чиком по кражам в магазине  самообслуживания.  Поручение  было  скучным,  но
большинство оперативников получают скучные задания: слежка за неверным мужем
или женой, розыск исчезнувших людей или нечто подобное.
   Чтобы  стать  хорошим  оперативником,  ты  должен   обладать   терпением,
выдержкой и любознательным умом. У меня все это имелось. Плюс амбиция.
   Пармелл работал  в  тесном  контакте  с  полицией  в  Парадайзсити.  Если
появлялось подозрение, что порученное ему дело носит криминальный  характер,
он тут же предупреждал шефа полиции Террала.
   Действуя таким образом,  он  пользовался  полной  поддержкой  со  стороны
полиции, а для оперативников это крайне важно.
   У богатых людей бывали иные, куда  более  важные,  поручения,  о  которых
полиция не имела понятия: шантаж, дочери, сбегающие из дома с  неподходящими
субъектами, жены-алкоголички, сыновья-педерасты и тому подобное.
   Такие поручения держались в глубочайшей  тайне,  именно  на  них  Пармелл
зарабатывал большие деньги. Богачи являлись к  нему,  излагали  чуть  ли  не
шепотом свои семейные тайны.
   Обо всем этом я услышал от Чика.
   Раньше или позже, заявил он,  меня  тоже  переведут  в  "высший  эшелон",
задача которого помогать сильным мира сего хранить в тайне свои неприглядные
проблемы.
   Я постучал в дверь Пармелла, чуточку подождал, затем вошел  в  просторный
кабинет, совершенно не похожий на мрачную  темную  комнатушку,  которую  мой
отец гордо именовал "своим офисом".
   Пармелл разглядывал из большого окна  Парадайз-авеню,  за  которой  синел
океан и бесконечная желтая полоса песчаного пляжа.
   Пармелл был настоящим великаном лет шестидесяти с небольшим. Его мясистое
загорелое лицо, маленькие проницательные глазки  голубого  цвета  и  крупный
волевой рот сразу выдавали в нем старого вояку  типа  "я  этого  никогда  не
забуду".
   - Входи, Дирк, - сказал он. - Садись.
   Он прошел к столу и опустился на красивое вращающееся кресло.
   - Как привыкаешь к окружающей обстановке?
   Я нашел стул и  уселся  на  самый  его  кончик.  Пармелл  заставлял  меня
нервничать. Даже Чик, проработавший в агентстве много лет, признавался,  что
в присутствии полковника всегда чувствовал себя неуверенно.
   - Прекрасно, сэр, - ответил я.
   - Чик говорит, что ты старательный и дельный помощник.
   Твой отец был хорошим оперативником. Ты прошел превосходную школу.
   - Благодарю вас, сэр.
   - У меня есть для тебя работа. Прочитай вот это.
   Он подтолкнул мне через стол письмо.
   Оно было написано размашистым почерком, на  бумаге  в  нескольких  местах
виднелись жирные пятна, как будто письмо писали на грязном кухонном столе.
   Аллигатор Лейн, Вест Крик.
   "Дорогой полковник Пармелл.
   Когда мой сын был убит в бою. Вы были так добры описать  мне  подробности
его смерти и то, что вы представили его на медаль "Почета", которой  он  был
награжден посмертно.
   Как я слышал,  у  Вас  имеется  детективное  агентство  в  Парадайз-сити,
недалеко от того места, где я живу. Мне нужен  детектив.  Пропал  мой  внук.
Местная полиция не проявляет интереса.  Я  должен  знать,  что  случилось  с
мальчиком. Прилагаю  100  долларов,  чтобы  нанять  одного  из  Ваших  людей
отыскать мальчика. Я не в состоянии заплатить больше, но надеюсь на Вас, что
Вы сделаете это для меня в благодарность за  то,  что  мой  сын  сделал  для
Вашего полка.
   Искренне Ваш, Фредерик Джексон."
   Поговорив  с  Глендой  Керри,  которая  вместе   с   Чарльзом   Эдварсом,
бухгалтером, следила за финансовыми делами агентства, я узнал, что агентство
никогда не имело клиента, который не внес  минимум  пять  тысяч  долларов  в
качестве ретейнера и тысячи на текущие расходы.
   Я взглянул на Пармелла и приподнял брови.
   - Да, - сказал Пармелл, прочитав мои мысли, - мы изредка  получаем  такие
письма с просьбой прислать бесплатно оперативника. И Гленда очень вежливо их
отшивает... Но этот случай особый.
   Он помолчал, чтобы закурить сигарету, потом продолжил:
   - Ты когда-нибудь слышал о Митче Джексоне?
   - Да, сэр.
   У меня были весьма смутные воспоминания, но я посчитал, что не имею права
ударить в грязь лицом.
   -  Митч  был  моим  штабным  сержантом,  лучшим  сержантом,  которого   я
когда-либо имел.
   Пармелл поднял к потолку глаза, вспоминая:
   - Какой человек! Он был слишком энергичен и храбр,  чтобы  долго  жить...
Итак, мы поможем его старику, Дирк. Мы возьмем его  сотню,  а  раз  так,  он
становится нашим клиентом. И обслужим его наилучшим образом. Понятно?
   - Да, сэр.
   - Это поручение будет для тебя пробным камнем, - продолжал Пармелл, меряя
меня глазами военного. - Поезжай и  взгляни  на  этого  старого  простака  и
выясни, что его мучает. Относись к нему с почтением. Понятно?
   - Да, сэр.
   - Собери информацию, затем возвращайся и доложи мне.  Мы  посмотрим,  что
можно сделать, когда узнаем подробности. Ты поедешь завтра утром.
   Он определенно изучал меня.
   - Ты получишь возможность продемонстрировать мне, как  ты  сформировался,
так что устрой нам стоящий спектакль. Договорились?
   Он сунул мне через стол 100-долларовую бумажку.
   - Это тебе на расходы.
   Он хитро улыбнулся:
   - Не проговорись Гленде.  Если  она  узнает,  что  я  взял  100долларовую
бумажку с клиента, она собственноручно разорвет свои колготки.
   - Да, сэр.
   - О'кей,  Дирк.  Давай  действуй  быстро.  Постарайся  не  тратить  много
времени, но дело должно быть доведено до конца.
   Взмахом руки он отпустил меня.
   Я вернулся  в  кабинет,  который  мы  делили  с  Чиком.  Он  просматривал
толстенную  папку,  в   которой   имелись   данные   на   всех   сотрудников
универсального магазина самообслуживания, за которым мы наблюдали.
   Чик поднял голову.
   - Какие новости?
   Я сел и рассказал ему.
   - Митч Джексон?
   Он тихонько присвистнул.
   - Замечательный парень. Я служил с ним, он был правой рукой полковника...
Не знал, что он был женат. Наверное женился, когда нам дали месячный отпуск.
Но нам Митч ничего не сказал.
   Он задумчиво посмотрел на меня.
   - Полковник тебе не рассказывал, как Митч умер?
   - Нет.
   - Это было чем-то вроде военной тайны. Смотри, не  обмолвись  об  этом  в
разговоре с его отцом. Ясно?
   - Так как же он умер?
   - Это было типичным армейским  "усилением  позиций".  Группу  в  двадцать
человек послали прочесать большой участок джунглей, где, как предполагалось,
скрывались вьетнамцы. Мы теряли слишком  много  людей  из-за  их  снайперов.
Продвижение вперед задерживалось. Вот полковник и выслал вперед  патруль  во
главе с опытным сержантом. В их задачу входило проверить участок и  перебить
снайперов. Вся бригада замерла в ожидании на холме,  глядя  вниз  на  клочок
джунглей. В штаб было послано донесение, что бригада поднята.  Представляешь
картину? Два десятка наших ребят углубились  в  лес,  а  бригада  замерла  в
ожидании. Митч хотел пойти с патрулем.  Он  всегда  самым  первым  стремился
быть, но полковник его не пустил. Не успел патруль скрыться в лесу,  как  из
штаба пришло сообщение, что вылетели бомбардировщики,  которые  сожгут  этот
участок леса. Какой-то проклятый генерал от  авиации  не  заметил  сообщения
полковника о том, что он  выслал  патруль,  и  отправил  самолеты.  Отзывать
бомбардировщиков назад было поздно, уже было  слышно  их  приближение.  Митч
вскочил в "джип" и помчался вниз, хотя полковник кричал, чтобы он  вернулся.
Но Митч думал об этих двадцати ребятах,  его  не  могли  остановить  никакие
приказы. Он соскочил с машины,  когда  та  врезалась  в  дерево,  и  побежал
вперед, громко крича,  чтобы  патрульные  немедленно  вернулись.  Семнадцать
парней успели выскочить до того, как бомбардировщики начали поливать джунгли
напалмом. Мы видели, как Митч вышел на опушку  вместе  с  ними,  но  тут  же
остановился, обнаружив, что троих не хватает. Он  приказал  этим  семнадцати
бежать наверх на холм, сам же вернулся в джунгли.
   Чик грустно вздохнул.
   -  К  этому   времени   лес   был   охвачен   пламенем,   напалм   быстро
распространялся... Митч всегда был безрассудно храбрым, но я больше не  хочу
быть свидетелем такого безумного героизма.
   - Что же случилось?
   -  Вот  как  погиб  Митч,   спасая   жизнь   ребятам.   Только   по   его
опознавательному браслету мы поняли, что  обуглившиеся  останки  принадлежат
ему.
   - А трое оставшихся в лесу?
   - Известно что - обуглившиеся кости и мясо... Самым же скверным было  то,
что в джунглях не было никаких вьетнамцев, они ушли оттуда за много часов до
нашего появления. У нас в агентстве мы называем такие операции "фиговыми".
   - Что же было дальше?
   - Того незадачливого генерала, отдавшего приказ о бомбардировке,  куда-то
убрали. Полковник поднял страшный шум, но  чины  повыше  заткнули  ему  рот.
Медаль, которой по настоянию полковника посмертно наградили Митча,  была  за
спасение семнадцати солдат, которых Митч якобы вывел из окружения, сам же он
при этом пал от пули снайпера.
   Чик пожал плечами.
   - Впрочем, его отцу  было  приятно  прочитать  такое  объяснение,  нежели
узнать правду.
   - Ну что же, спасибо, что ты  мне  это  рассказал,  я  буду  осторожен  в
разговоре с его отцом.
   Чик подтянул к себе папку.
   - Да... Интересно, что представляет из себя его отец? Если  он  похож  на
сына, тогда держи с ним ухо востро.
   На следующее утро, оснащенный саквояжем с самым необходимым для  короткой
командировки и подробной картой местности, я отправился в Вест Крик на одной
из служебных машин.
   Хотя я провел большую часть жизни во  Флориде,  эти  места  не  были  мне
знакомы. Карта показывала, что Вест Крик  находится  в  нескольких  милях  к
северу от озера Плэсид. Справочник, в который я заглянул тоже, сообщал,  что
в Вест Крике живет 56 человек, они занимаются разведением съедобных лягушек,
которые, как я узнал, в зимнее время, когда их трудно поймать, продаются  по
баснословным ценам. Вроде бы новомодные  рестораны  на  побережье  постоянно
требуют лягушечьи лапки.
   На поездку ушло  немногим  более  трех  часов.  Я  остановился  в  Сирле,
преуспевающем сельском городке, выращивающим помидоры,  перец,  картофель  и
фрукты. Сирль, судя по карте, лежал в нескольких милях от Вест Крика.
   Я выпил всего лишь чашку кофе утром на завтрак  и  страшно  хотел  спать.
Кроме того, всегда бывает полезно поболтать с местными жителями, прежде  чем
оказаться на месте расследования.
   Я вошел в чистенькое кафе-ресторанчик и уселся за стол  возле  одного  из
окон, выходящих на  главную  деловую  улицу,  забитую  грузовиками,  доверху
заполненными овощами.
   Подошла девушка и подарила мне чувственную улыбку,  симпатичный  цыпленок
со светлыми волосами, облаченный в узкие брюки и туго обтягивающую клетчатую
рубашку.
   - Что заказываем? - спросила она, упершись руками о стол и наклонясь  так
низко, что ее груди задрожали под тонкой тканью.
   - А что вы предлагаете? - спросил я,  с  трудом  подавив  желание  ткнуть
пальцем в одну из этих бесстыдных грудей.
   - Куриный хэш.
   - Куриный хэш? Что это такое?
   - Блюдо из мелко нарубленной курицы с овощами, причем курица  не  издохла
от старости.
   - О'кей, годится.
   Я наблюдал, как она вильнула аккуратным задиком,  направляясь  на  кухню.
Даже такое  стоячее  болото,  как  Сирль,  может  обладать  соблазнительными
достопримечательностями.
   Только тут я заметил, что возле стойки у бара  сидит  пожилой  мужчина  с
густыми белыми усами, кое-где пожелтевшими от табачного дыма.  Ему  было  за
семьдесят, он был одет в видавшую виды стетсоновскую шляпу и темный  костюм,
залоснившийся от времени. Он посмотрел на меня, я в ответ улыбнулся и кивнул
головой. Он довольно долго смотрел на  меня,  потом  забрал  свой  стакан  и
перешел за мой стол.
   - Здорово, незнакомец! - произнес  он,  усаживаясь  напротив.  -  Нечасто
увидишь незнакомое лицо в нашей глуши.
   - Я здесь проездом, - пояснил я, - знакомлюсь  с  окрестностями.  У  меня
отпуск.
   - Это хорошо, - одобрил он, пригубляя свой стакан. -  Могло  быть  что-то
похуже. Здесь можно посмотреть много  интересного.  Одно  время  этот  район
славился изобилием аллигаторов. Они до сих пор встречаются в реке Пис.
   - Я видал нескольких в Эверглейде. Захватывающее зрелище.
   Девушка принесла  мой  куриный  хэш  (или  как  называется  это  месиво),
брякнула тарелку передо мной на стол, неодобрительно посмотрев  на  пожилого
мужчину.
   - Что-нибудь закажете или будете просто занимать стул?
   - Я уже заказал, - ответил он, поднимая свой стакан,  -  у  меня  кое-что
есть. Будь я десятью годами моложе, у меня было бы  и  кое-что  для  вас,  -
добавил он тут же.
   - Тогда станьте на тридцать лет моложе, возможно, я заинтересуюсь вами, -
заявила она чувственной улыбкой и, вильнув задом, удалилась.
   Старик покачал головой.
   - Нынешняя молодежь не уважает старших.
   Я мог бы сказать, что у нынешней молодежи нет оснований уважать  старших,
но промолчал. Подобная дискуссия меня совершенно не устраивала.  Я  принялся
за "куриный хэш".
   - "Страна аллигаторов", - пробормотал старик. -  Вы  когда-нибудь слышали
про Аллигатор Плэтт? Нет, конечно, вы слишком молоды.
   Я что-то промычал, обнаружив, что курица несомненно сдохла от старости.
   - Про него в наших местах рассказывают легенды.
   - Даже так?
   - Да. Не слышали? Плэтт прячется на берегу до тех пор, пока аллигатор  не
поднимется на поверхность, тогда он нырнет и вступает с ним в  единоборство.
Он старается сесть на него верхом и вцепиться пальцами ему в  глаза.  Он  ни
разу не ошибся, но для  этого  требуется  недюжая  сила  и  выдержка.  Плэтт
говорил, что стрелять в аллигатора - это напрасно тратить пулю.
   - То были славные дни!
   - Кроме Плэтта был всего один  человек,  который  решался  делать  то  же
самое, но в конце концов ему не повезло. Плэтт умер  у  себя  в  кровати,  а
старина Фрэд Джексон потерял обе ноги.
   Временами, отправляясь на задание, при разговорах с местными  жителями  я
нападал на золотую жилу, но никогда это не было так быстро, как на этот раз.
   Самым равнодушным голосом я спросил:
   - Фрэд Джексон? Случайно, не отец ли он Митча Джексона, военного героя?
   Пожилой мужчина быстро посмотрел на меня.
   - Правильно. Откуда вы знаете, что Фрэд живет в этих краях?
   - Я не знал, вы сами мне сказали.
   Я посмотрел ему в лицо.
   - Я не расслышал ваше имя. Меня зовут Дирк Уоллес.
   - Сайлес Вуд. Рад познакомиться, мистер Уоллес. Чем вы занимаетесь?
   - Работаю в агентстве.
   - В агентстве? Что это означает?
   - Собираю материал для писателей, разную полезную для них информацию.
   Это произвело на него впечатление.
   - Хорошее дело... Я  сейчас  отдыхаю.  Когда-то  у  меня  была  ферма  по
выращиванию помидоров, но в наши  дни  слишком  уж  большая  конкуренция.  Я
продал ее.
   - Скажите, мистер Вуд, потерял ли Фрэд ноги до того, как погиб  его  сын,
или после?
   Вопрос, казалось, поставил его в тупик. Он потянул себя за длинный нос  и
задумался.
   Наконец он сказал:
   -  Раз  уж  вы  спрашиваете,  Фрэд  потерял  ноги,  когда  Митч  был  еще
мальчуганом. Фрэду-то сейчас должно быть лет семьдесят  восемь.  Митч  делал
почти все дела Фрэда, пока его не призвали,  но  к  тому  времени  Фрэд  уже
привык обходиться без ног. Вы бы посмотрели, как он ловко  передвигается  на
своих культяжках! Он до сих пор считается