оровых,  сурового  вида  мужчин  с  выступающими вперед
подбородками и холодными глазами.
     - Эй, ты!
     Я остановился. Полицейские вышли из машины и смотрели на меня.
     А  Лола  смотрела на них. Она тоже поняла, кто это такие, и была так же
напряжена, как я. Ноги медленно повели меня к машине.
     - У  тебя  есть  покрышка?  -  сказал  тот, кто был повыше. - Я не хочу
перебираться через гору без "запаски".
     Я  взял  ключ,  подошел  к  сараю и открыл его. Другой парень подошел к
Лоле.
     - Как насчет перекусить, сестренка? И заправь машину.
     Я видел, что Лола колеблется, но она не посмела им отказать.
     - Что вы скажете насчет сандвичей?
     - Да, и поспеши.
     Покрышку  в  "паккарде" никогда не снимали с обода, и это заняло у меня
минут  двадцать.  Я  взмок. Мое время для побега неумолимо сокращалось. Было
десять  минут  десятого,  когда  я  отремонтировал  колесо  и  убрал  его  в
багажник.   Мне   следовало   уже   быть   на  горной  дороге  и  мчаться  в
Тропика-Спрингс.  Похоже, что попасть на нью-йоркский поезд не удастся. Едва
копы  отъехали,  как подкатили две машины с веселой компанией. Все требовали
еды.
     Я сказал Лоле:
     - Сейф придется отложить до другого раза.
     Она  бросила на меня взгляд каменной девы, пошла в закусочную и открыла
ее.
     Следующие  два  часа  мы не разгибали спин, как рабы на галерах. Машины
шли  непрерывным  потоком,  и  все  проезжающие  хотели есть. Движение спало
только  около  десяти.  Мы  были  потными  и  усталыми. Ночь оказалась очень
душной - самой жаркой за то время, пока я здесь работал.
     - Иди и открой сейф, - сказала Лола.
     - Не сегодня. Слишком поздно. Попробуем в другой раз.
     Но у этой дряни была хватка волкодава.
     - Ты слышал, что я сказала? Иди и открой сейф!
     - Через четыре часа вернется Джонсон, и я не успею удрать.
     Лола обогнула стойку и подошла к висевшему на стене телефону.
     - Или ты открываешь сейф, или я звоню в полицию. Выбирай!
     - Вы же говорили, что дадите мне двадцать четыре часа.
     - Карл  дня  два не будет пользоваться сейфом. У тебя будет необходимое
время. Иди! Или я звоню в полицию.
     Она  не  шутила.  Я  вернулся в гараж и подобрал сумку с инструментами.
Было  десять  минут  одиннадцатого.  Теперь  я не мог надеяться добраться до
Тропика-Спрингс  раньше  трех  часов  ночи.  Проходящего  поезда  не  будет.
Фургончик  придется  бросить, как только я приеду в город, иначе полицейские
ринутся  за  мной,  как рой пчел. Мне нужно будет укрыться в Тропика-Спрингс
до утра. Покрасив волосы и сменив одежду, я мог бы иметь шансы на успех.
     Еще  на  подходе  к  бунгало  я  услышал,  как  к бензоколонке подъехал
грузовик. Лола направилась к нему.
     Я  вошел в гостиную и включил свет. Отодвинув в сторону софу, опустился
возле  сейфа  на колени. Я провернул головку диска. Она мягко поддалась. Это
был  хороший знак. Наклонившись вперед и прижав ухо к стальной двери, я стал
очень  осторожно  и  медленно продвигать диск справа налево. Через несколько
секунд  я  услышал,  как  сдвинулась  с  места первая цифра. Я повернул диск
обратно  и  начал  все  сначала.  Делать тут было нечего - всего лишь ждать,
когда  слабый  звук подскажет мне, что цифра сдвинулась. Этот сейф был самым
большим  надувательством  из  всех  возможных.  Шесть  раз  повторил  я  эту
операцию, потом потянул за дверку и открыл ее.
     Деньги  были  там.  Аккуратно  сложенные в пачки стодолларовые купюры -
сто  пачек,  которые  долго  собирал  Джонсон.  Я  потянулся за сумкой, взял
первую пачку.
     Тут я услышал звук за своей спиной.
     - Джек,  ради  Бога,  что  ты  здесь  делаешь?  - голос Джонсона прошел
сквозь меня, как острый клинок.
     Может  быть,  секунды две я оставался на коленях возле открытого сейфа:
рука  моя  все еще лежала на чужих деньгах, а глаза, не мигая, уставились на
Джонсона.
     Он тяжело шагнул в комнату.
     - Джек, что ты делаешь?
     Я медленно встал.
     - Мне  очень  жаль, мистер Джонсон. Вы думаете, что я собирался украсть
ваши  деньги,  но  это не так, даю слово. Я знаю, все похоже... Но вы должны
поверить мне...
     Тут  в  дверях  появилась  Лола. Она была бела, как только что выпавший
снег, и дрожала.
     - Что  здесь  происходит?  -  закричала  она  пронзительным  голосом. -
Неужели  этот  жулик открыл сейф? Я так и знала! Я тебя предупреждала, Карл!
Я  знала,  что  ему нельзя доверять. Он, должно быть, пробрался сюда, пока я
была на кухне.
     - Говори  же,  Джек! - В этом голосе было настоящее страдание. Меня как
будто ударили. - У тебя есть объяснение? - вопрошал Джонсон.
     - Да,  у меня есть объяснение. Во-первых, я не Джек Пат-мор. Меня зовут
не  так.  Я  Чет  Карсон.  Я  бежал из Фарнвортской тюрьмы шесть недель тому
назад.
     Я  видел,  как  твердело  его  полное лицо. Тяжело ступая, он подошел к
дивану и сел.
     - Я читал об этом. Так ты и есть Чет Карсон?
     - Да.  Миссис Джонсон увидела старую газету с моей фотографией, которая
была  в  ящике, и пригрозила, что, если я не открою для нее сейф, она выдаст
меня полиции.
     - Ты  врешь!  -  завопила  Лола.  -  Карл,  не  слушай его! Он врет! Он
старается спасти свою мерзкую шкуру!
     Джонсон медленно повернулся и посмотрел на нее.
     - Я  позвоню  в  полицию,  когда  она  мне  понадобится.  Тебя  это  не
касается.
     - Да говорю же тебе, он врет! Ведь ты же не поверишь ему, правда?
     - Ты можешь помолчать?
     Она прислонилась к стене и тяжело дышала.
     Джонсон повернулся ко мне:
     - Что еще, Джек?
     - Я  вынужден был вскрыть сейф. Я собирался обмануть ее и увезти деньги
в  Тропика-Спрингс, а потом вернуть их вам и рассказать в письме всю правду,
чтобы вы верили мне и в будущем предохранили себя от подобных бед.
     Долго,  очень  долго  он  смотрел  мне  прямо  в глаза. Я выдержал этот
взгляд...  Потом  Джонсон  медленно  повернулся и стал смотреть на Лолу. Она
дрогнула.
     - Ты говоришь, что он врет, а Лола?
     - Конечно, врет!
     - Тогда посмотри на меня.
     Она не смогла. Она пыталась, но не выдержала его пытливого взгляда.
     Джонсон  медленно  стал  на  ноги.  Он сразу как-то постарел, его плечи
согнулись.
     - Иди  спать,  Лола.  Поговорим  обо  всем  завтра.  Не  думай о ночном
дежурстве. Я подежурю. Иди спать.
     - Что  будет  с  этим?  -  она  кивнула  на  меня. - Я хочу позвонить в
полицию.
     Джонсон пересек комнату, взял жену за руки и слегка подтолкнул.
     - Иди спать, никто не будет звонить в полицию.
     Он вытолкал ее из комнаты, подошел к дивану и сел.
     Я все еще стоял перед открытым сейфом.
     - Я  не  жду, что вы мне поверите. Но... Я физически, понимаете, не мог
вернуться в тюрьму. Она меня шантажировала...
     - Смешно,  как  получаются  подобные  дела,  а?  - медленно, бесцветным
голосом  сказал  Карл.  - С президентом легиона случился внезапный сердечный
приступ.  Когда  я  туда  приехал,  встреча  была отменена... С одним парнем
случился  приступ,  а  другой  парень вследствие этого обнаруживает, что его
жена - воровка. Как тебе?..
     Я весь напрягся.
     - Значит, вы мне верите? Вы не думаете, что я вру?
     Он посмотрел на меня, потирая колени.
     - Я  же  говорил  тебе, я не ошибаюсь в мужчинах. К сожалению, этого не
скажешь о женщинах.
     Я вздохнул с облегчением.
     - Спасибо. Вы в любом случае получили бы обратно свои деньги.
     - Тебе  придется  уехать, Джек. Здесь небезопасно. Она тебя выдаст, это
точно.
     - Да. Выдаст.
     - Я дам тебе денег и фургон. Ты куда решил ехать?
     - В Нью-Йорк. Там я смогу затеряться.
     - Я  хочу  дать  тебе  тридцать  тысяч,  -  сказал Джонсон. - С ними ты
сможешь начать дело.
     Я посмотрел на него с удивлением.
     - О  нет. Я не возьму так много денег, мистер Джонсон. Не считайте меня
неблагодарным, но я не могу...
     - Можешь  и  возьмешь,  -  сказал Джонсон, глядя на меня в упор. - Я не
поеду  в  кругосветное  путешествие.  Теперь  мне не нужны деньги. А тебе, я
знаю, они пригодятся. Ты должен их взять.
     Глядя в сторону, он добавил:
     - И я потеряю тебя...
     Потом  я  увидел  ее.  Лола  действовала очень проворно. Успела сменить
свой  белый  халат  на  зеленое  платье.  Ее лицо по-прежнему было белым, но
глаза  горели.  В  правой  руке  был  зажат  револьвер.  Лола  держала нас с
Джонсоном на прицеле.


ГЛАВА 7

     Несколько  секунд  в комнате было слышно лишь тиканье каминных часов да
неровное дыхание женщины с оружием в руках.
     Джонсон смотрел на нее и на пистолет, как будто не верил своим глазам.
     - Лола!
     - Не  двигаться!  -  резко  сказала  она.  - Я беру деньги. Все. Чет не
получит из них ни цента!
     - Лола! Ты что, с ума сошла? Убери оружие! Оно заряжено.
     - Не  двигаться! С меня довольно - тебя и твоего любимого каторжника. Я
ухожу и беру доллары. И не думайте, что сможете мне помешать!
     Джонсон сжал челюсти.
     - Постыдись!  Я  копил эти деньги тридцать лет. Они предназначались нам
обоим.  Ты  не  удерешь с ними вот так! Опусти оружие и прекрати вести себя,
как сумасшедшая идиотка.
     - Если  ты  остановишь  меня,  то  завтра я сообщу полиции, что мой муж
скрывает  здесь  беглого  преступника. И еще скажу, что ты не платил налоги.
Прочь с моего пути или вы пожалеете!
     Джонсон  вскочил  на  ноги  с  побагровевшим от ярости лицом. Я все еще
стоял  возле  открытого  сейфа.  Мне  не  нравились слова и угрожающие жесты
револьвером.
     - Пора  дать  тебе  урок,  женщина,  -  сказал Джонсон. - Я был слишком
мягок с тобой. Тебе нужна хорошая трепка, и ты ее получишь!
     - Смотрите! - громко сказал я и толкнул дверку коленом.
     Сейф со звоном захлопнулся.
     Лола  глянула  на  меня  с ненавистью. Она достаточно хорошо знала этот
сейф,  чтобы понять: шкаф автоматически заперся. В это время Джонсон подошел
к  ней  вплотную. Внезапно раздался выстрел, от которого задрожали стекла. Я
с  ужасом  смотрел  на Джонсона. Какой-то миг он стоял неподвижно, потом его
большое сильное тело рухнуло, как подрубленное дерево.
     Джонсон  падал медленно и тяжело, с грохотом опрокинув стул, задев угол
стола.  Лола  вскрикнула, выронила оружие и закрыла лицо руками. Весь дрожа,
я  опустился  перед  Джонсоном  на колени. Узкая красная дорожка змеилась по
правой  стороне его груди. Это был выстрел наповал. Я не хотел этому верить.
Я  взял большую знакомую руку в свою и пытался разглядеть в застывающем лице
хоть малейшие признаки жизни. Их не было.
     Я не крикнул - я почти пожаловался:
     - Вы его убили.
     Лола  испустила  долгий  прерывистый  стон  и,  не отрывая рук от лица,
вышла из комнаты.
     Я  слышал, как захлопнулась дверь ее спальни. Я стоял на коленях, глядя
на  Джонсона,  и  не  знал,  что  мне делать. Позвонить в полицию я не смел.
Вдруг  она скажет, что Джонсона убил я. Проклятая бабенка могла сделать это,
чтобы  спасти свою шкуру. Она могла сказать им, кто я такой, и тогда даже не
понадобятся дальнейшие доказательства. Я беглый каторжник из Фарнворта.
     Потом я услышал звук останавливающейся машины и долгий гудок.
     Шторы  гостиной  не  были  задернуты. Тот, кто был снаружи, видел свет.
Если  я  не  выйду  сейчас, шофер зайдет сюда сам. И увидит на полу мертвого
Джонсона.  Как  автомат,  я пошел к двери и задел ногой пистолет. Я подобрал
его  и  сунул  в  карман брюк. Резко толкнув дверь, я побежал к насосам. Там
стоял  в  ожидании  большой  "крайслер" - роскошная игрушка, со сделанным на
заказ  верхом.  На  переднем пассажирском месте сидела блондинка. Водитель -
пожилой, тучный человек - вылезал из машины.
     - Заправьте ее, - сказал он, - и как насчет поесть?
     Я  был  настолько  ошеломлен  всем  случившимся,  что  едва понимал его
слова. Я начал заправлять машину.
     - Эй! Вы слышите, что я сказал? Мы хотим есть.
     - Извините, закусочная закрыта.
     Мужчина  был  одним из тех богатых, самоуверенных персон, от которых не
так просто отделаться.
     - Так откройте ее, черт возьми! - рявкнул он.
     - Мне  очень  жаль,  сэр, но закусочная закрыта, - сказал я, завинчивая
крышку бака.
     - Вы хозяин?
     - Нет.
     - Тогда где хозяин?
     - Гарри, дорогой... - нервно начала блондинка.
     Он повернулся к ней.
     - Не  вмешивайся,  я  сам все устрою. Поговорю с хозяином. Я никогда не
трачу время на разговоры с работниками.
     К моему ужасу, он двинулся к бунгало.
     - О'кей,  -  сказал  я,  забегая  вперед.  - Я что-нибудь дам вам. Босс
спит.
     Проезжающие  прошли  в  закусочную,  я  постарался им угодить. Зашел на
кухню.  На столе стояла бутылка скотча. Я открыл ее и сделал большой глоток.
Потом  достал  еду. Внезапно я похолодел - меня тошнило. Зачем я пил виски в
таком  состоянии?!  Я пулей вылетел на улицу, и меня тут же вывернуло. Стало
легче. Я сел на землю, прислонившись к стене и обхватив голову руками.
     Я попал в капкан.
     Едва  лишь  Лола  выйдет  из  шока,  вызванного убийством мужа, - а это
произойдет быстро, - она сообразит, что тоже попала в капкан.
     Смерть  Джонсона можно считать несчастным случаем. Лола в ярости махала
пистолетом,  и  он  случайно выстрелил. Но она не могла бы доказать полиции,
что  это  был несчастный случай. Фараоны пожелали бы узнать, отчего и почему
она  махала  пистолетом перед носом мужа. Ей пришлось бы признаться, что она
собиралась  украсть  его  сбережения.  А  когда  она  признается  в этом, ее
арестуют  по  подозрению в убийстве. Нет, для нее лучше всего свалить смерть
мужа  на меня. Я как раз подходил для этого. Лола может сказать полиции, что
мы  с  ней  остались  вдвоем,  а  Джонсон  поехал  на  встречу легионеров. Я
пробрался  в  бунгало  и  открыл  сейф. Джонсон неожиданно вернулся и застал
меня  на  месте  преступления.  Я убил его. Как только полиция узнает, кто я
такой, слова Лолы обретут вес.
     Моей  первой  панической  мыслью было броситься к фургону и помчаться в
Тропика-Спрингс.  Но  я  понимал,  что  не смогу обогнать телефонный звонок.
Стоит  этой змее обнаружить, что я уехал, и она тут же позвонит в полицию, а
та  будет  ждать  меня на перевале. Даже если я свяжу Лолу, остается большая
вероятность того, что кто-то приехавший для заправки обнаружит ее.
     Потом  мне  пришла  в голову мысль, что если она поймала меня в капкан,
то  с  ней  я  сделаю  то же. Ведь все зависит от того, насколько сильно она
желает  этих денег. А я был уверен, что она хочет их сильнее всего на свете.
Если  она  выдаст  меня  полиции,  то стоит мне только сказать, что деньги в
сейфе  нажиты  нечестно,  то  есть без налогов, как она их больше не увидит.
Лола  угрожала  этим  Джонсону,  теперь  я буду держать ее на крючке. Если я
скажу  полиции  правду о деньгах, она никогда не сможет ими воспользоваться.
Это была дельная мысль.
     Еще  я  подумал  о  Джонсоне,  лежавшем  в  бунгало  на  полу. Я должен
похоронить его. Нужно также придумать историю, объясняющую его отсутствие.
     Мужчина  с  женой  вышли  из  закусочной  и  направились  к  машине. Я,
пошатываясь,  встал  на ноги и последовал за ними. Толстяк уплатил мне точно
по  счету  и  сказал  при этом, что станция безобразная и он сообщит об этом
всей округе.
     Когда  они  уехали,  я  побежал  обратно  в  бунгало.  И  успел как раз
вовремя.
     Лола звонила в полицию.
     Телефон  находился  в  холле.  Лола подняла голову, ее пальцы лежали на
диске.  Выглядела  она ужасно. Лицо белое, глаза запавшие и испуганные, даже
губы  были  белыми. Мы уставились друг на друга. Она держала в руках трубку,
я держал в руках пистолет, направив дуло прямо на нее.
     - Повесь! - сказал я. - Быстро!
     Лицо   ее  из  белого  превратилось  в  серое.  Все  же  я  был  беглым
каторжником. Видимо, она решила, что я ее убью.
     - Иди в спальню, нам нужно поговорить.
     Она вышла из комнаты, я пошел следом и притворил дверь.
     - Ты звонила в полицию?
     Она  опустилась  на  кровать  и,  зажав между ногами сцепленные пальцы,
уставилась на меня.
     - Ты  вообразила,  что  сможешь  взвалить  смерть мужа на Чета Карсона?
Могу  объяснить,  почему  эта мысль не слишком удачна. Если меня арестуют, я
скажу  полиции, что твой муж не платил налоги с этих денег. И уж если парни,
которые  собирают  налоги, накинутся на добычу, тебе мало что останется. Так
что будь благоразумна.
     По  внезапно  переменившемуся  выражению ее лица я понял, что мои слова
возымели воздействие.
     - Решение  может быть только таким: нужно похоронить Джонсона, - сказал
я.  -  Мы  придумаем  историю, что он куда-то уехал. Со временем ты получишь
свои деньги, а я - свободу.
     - Это  был несчастный случай, - сказала Лола хриплым голосом. - Если вы
спрячете тело, а его найдут, все подумают, что это было убийство.
     Что ж, теперь, по крайней мере, она готова обсудить ситуацию.
     Мне стало легче дышать.
     - Ты  не  докажешь,  что  это  был  несчастный  случай!  Если  бы  вы с
Джонсоном  были  одни,  когда  это  случилось,  то, может быть, такая версия
прошла  бы.  Но  здесь был я. Лучше подумай о том, что будешь делать дальше.
Хотя,  конечно,  если сбросить деньги со счетов, - надо звонить в полицию. Я
не буду мешать. В противном случае надо хоронить Джонсона.
     Это  были  несколько  нелегких  секунд,  когда  я смотрел на нее, а она
колебалась.  Если  бы  она  сделала движение к телефону, я всегда смог бы ее
остановить.
     Наконец она сказала:
     - Отдайте  мне деньги сейчас. Я уеду. Обещаю вам, что я не буду звонить
в полицию.
     - Нет! Имей терпение. А если не хочешь ждать - звони!
     Лола  поняла, что попала в западню. На ее лице отразилось разочарование
и бешеная злоба.
     - Убирайся вон! - завопила она. - Вон!
     Она  бросилась на кровать и разразилась бурными рыданиями. Я понял, что
победил.
     Я  посмотрел  на  часы. Было половина двенадцатого, слишком рано, чтобы
копать  могилу. Нужно быть уверенным, что, когда мы будем хоронить Джонсона,
нам никто не помешает.
     Я  пошел на кухню и убрал посуду. Я занимался лишь бы чем, только чтобы
не  думать  о  Джонсоне. Но то и дело перед моими глазами вставала картина -
его большое мускулистое тело лежит на полу...
     Между  половиной  двенадцатого  и  часом подъезжало пять грузовиков. Но
после часа я решил посмотреть, как обстоят дела с Лолой.
     Свет  все  еще  пробивался  сквозь шторы в ее комнате. Потянув ручку, я
обнаружил, что дверь заперта.
     - Лола! Идем, ты должна мне помочь!
     - Убирайся  отсюда!  -  завопила  она  через  дверь.  -  Я не буду тебе
помогать! Ты никогда не заставишь меня это сделать.
     Несомненно,  у нее началась истерика. В таком состоянии она вряд ли мне
поможет.  И  времени  нет,  чтобы  няньчиться  с этой идиоткой. Придется все
делать самому.
     Я  уже думал, где лучше похоронить Джонсона. Вначале я решил увезти его
подальше  и  закопать  в  пустыне.  Но вполне вероятно, что кто-нибудь будет
проезжать  мимо,  когда  я  буду  копать  могилу. И, в конце концов, я решил
похоронить его в сарае - там, где был земляной пол.
     Я  выкопал могилу в дальнем конце сарая. Затем пошел в гостиную и зажег
свет.  Джонсон  по-прежнему  лежал там... Крови было немного, лишь небольшое
пятно  на  полу.  Я  потрогал его: мертвец начал костенеть. Хватит ли у меня
сил  взвалить  его  на  спину?  Странно,  Джонсон был для меня сейчас только
мертвым  телом.  Карл  Джонсон,  человек,  которым  я  восхищался и которого
любил,  ушел  из  жизни,  воспарил  в  небеса. А тело его не значило ничего.
Точнее, оно было уликой, от которой надо избавиться как можно поскорее.
     Я  вернулся в сарай и взял тачку, которую мы использовали для перевозок
металлолома.  Поднялся  по  ступенькам  в холл. Я намеренно производил много
шума,  но  Лола  даже  не  вышла  посмотреть,  что же я делаю. Она, кон