облегчение. Примерно так чувствует путник,
когда  во  время  грозы  он  находит  убежище.  Я лег рядом с ней. Ее голова
лежала  на  моем  плече. Мягкие волосы приятно щекотали лицо. Она продолжала
тихонько всхлипывать. Когда всхлипывания прекратились, я сказал:
     - А не пожениться ли нам? Как вам нравится такая перспектива?
     Некоторое  время  Марди оставалась неподвижной, и я уже решил было, что
она не слышала моих слов. Я молчал. Наконец она вздохнула.
     - Это  серьезно? - Она подняла голову, прямо глядя мне в лицо. Глаза ее
ярко блестели, рот был полуоткрыт.
     - Серьезнее некуда. Это предел моих мечтаний.
     Она покачала головой.
     - Это безумие, Ник. Вы не хотите жениться на мне.
     - Как  вы  можете  так говорить. Думаете, что я такой же, как и все. Вы
меня еще не знаете.
     - Нет,  я  знаю  вас.  Дело не в этом. Дело во мне самой. Что вы знаете
обо мне? Ведь я...
     Я улыбнулся, глядя на нее снизу вверх.
     - Я знаю вас целую вечность и люблю. Не надо думать о плохом, дорогая.
     Она переплела пальцы в жесте отчаяния.
     - Вы действительно хотите жениться на мне? Это так?
     - Что  с  вами,  дорогая,  -  я  видел,  как  она напугана. Неужели она
боялась, что я передумаю? Неожиданно она улыбнулась.
     - Но вы еще даже не поцеловали меня...
     - Я  буду  делать  это  все  время,  когда вы согласитесь выйти за меня
замуж.
     Вот так это и случилось...
     Час  спустя,  когда  мы  строили  планы  совместной  жизни,  я внезапно
вспомнил о Кеннеди. Как же я мог забыть о его предложении!
     - У  меня  имеется  на примете одно место, - сказал я. - Оно тебе очень
понравится.
     - Где?
     Я  рассказал  ей  о  предложении  Кеннеди.  Она слушала, широко раскрыв
удивленные глаза. Но когда я закончил, она неожиданно сказала:
     - Нет, Ник, мы туда не поедем.
     - Но  ты  же никогда там не была! Вот увидишь, насколько там чудесно, -
горячо запротестовал я.
     - Я не об этом. Я не хочу ни с кем встречаться.
     - Но  я  сам  не  хочу,  чтобы ты с кем-либо встречалась. Там никого не
будет. Кеннеди вскоре уедет. Мы будем только вдвоем.
     - Тогда я согласна...
     После  нескольких  безуспешных попыток разыскать Кеннеди по телефону я,
наконец,  все  же дозвонился до него. Этот человек умел держать слово и даже
обрадовался моему известию.
     - Конечно,  вы можете приехать, - сказал он. - Я уже оттуда уехал, и вы
можете там жить. Я все сделаю для вас, и живите там сколько хотите.
     Я сказал ему, что я о нем думаю, и он засмеялся.
     - Не  стоит об этом говорить. У вас медовый месяц, и наслаждайтесь друг
другом. Я рад, что вы нашли девушку себе по душе.
     Мы  еще немного поболтали, потом я положил трубку и повернулся к Марди.
По моему виду она поняла, что все в порядке.
     - Ну, что я говорил? - воскликнул я. - Теперь ты веришь?
     Она беспомощно развела руками.
     - О,  я  так хотела, чтобы это была правда. Я так хочу, чтобы это стало
правдой.
     - Подожди,  пока  я  оденусь,  -  сказал  я. - Я пойду и сделаю все это
правдой. Я съезжу туда.
     - О,  я  не  хочу,  чтобы  ты  покидал  меня,  -  быстро  сказала она с
испуганным  видом.  -  Только  не сейчас, когда так хорошо. Не покидай меня,
Ник.
     Я погладил ее руку.
     - Мне  надо  поговорить  с  Эдди. Тогда мы оба сможем остаться здесь, а
все остальное сделает он.
     - Это лучше, - сказала она, успокаиваясь.
     Я  подошел  к  телефону  и  вызвал  Эдди.  Как  я и ожидал, эта новость
потрясла его.
     - Черт возьми, ну и дела! Сиди дома и не отпускай ее, я скоро приеду.
     Я положил трубку и улыбнулся Марди.
     - Он возбужден и едет сюда.
     - Ой, Ник, уходи, мне надо одеваться.
     Я  поцеловал  ее  и  вышел.  Я  тоже  оделся.  Самочувствие было у меня
великолепное. Мне казалось, что я смогу допрыгнуть до небоскреба.
     Едва  я  успел  полностью одеться, как явился Эдди. Он стоял у двери, и
на его обезьяньем лице отчетливо выражалось беспокойство.
     - Где она?
     Я кивнул в сторону двери.
     - Она не долго, только оденется.
     - Послушай,  Ник,  - тихо сказал он. - Что все это значит? Неужели ты и
впрямь собрался жениться?
     - Можешь  ставить  на  меня  пари  и  ты  выиграешь, - я стукнул его по
плечу.
     - Она связала... тебя?
     - Что ты хочешь этим сказать?
     Он с беспокойством посмотрел на меня.
     - Ты знаешь... что у нее неприятности?
     - Послушай,  бульварная  обезьяна,  мы  с Марди вот, - и я сплел пальцы
обеих  рук.  - Я женюсь на ней, потому что она единственная женщина, которую
я могу желать. Понимаешь?
     - Ты  хочешь сказать, что имеешь желание жениться на этой девушке? - Он
внимательно   посмотрел   на  меня.  С  его  лица  не  сходило  недоверчивое
выражение.
     - Да.
     - И ты хочешь, чтобы я помог тебе?
     - Совершенно верно.
     - Ладно, Ник, хватит. Всякой шутке есть предел.
     В  этот  момент  вышла  Марди. Она остановилась у двери, и у Эдди глаза
полезли  на  лоб.  Она  была  великолепна.  Большие  глаза  с поволокой и ее
улыбка... Эдди разинул рот, потом повернулся ко мне.
     - Ну и ну, - пробормотал он.
     - Так как тебе моя идея?
     Он мрачно покачал головой.
     - Маленькая  бедняжка,  - сказал он, подойдя к Марди и пожимая ей руку.
-  Это  бред.  Вы  не  знаете,  что  делаете.  Вы не должны выходить за него
замуж... Он ни для кого не годится в мужья.
     Марди засмеялась.
     - Вы поможете нам?
     - Вы действительно хотите связаться с этим подлецом?
     - Он очень милый, просто вы не знаете его, как я.
     Он посмотрел на меня через плечо.
     - Не  знаю,  милый  ли ты, но работу ты проделал миленькую. Ну, хорошо,
если я смогу вам помочь, можете рассчитывать на меня.
     Я  достал  бутылку шотландского виски, и мы с Эдди выпили по рюмочке. Я
повернулся к Марди.
     - Милая,  будь  добра,  пока  я  буду  разговаривать  с  Эдди,  собери,
пожалуйста, мои вещи, - и я сказал ей, что где лежит.
     Я  рассказывал  Эдди  нашу  историю,  он  молчал  и  пил виски. Когда я
закончил, он тяжело вздохнул.
     - Недурная  история, - заметил он. - Может быть, когда вы отпрыгаетесь,
я смогу напечатать ее.
     Этот парень быстро ориентируется в обстановке.
     - Мы  не отпрыгаемся, - резко сказал я. - Я хочу сделать все без шума и
на  время отойти в сторону. Кеннеди дает мне свой дом. Мы хотим пожениться и
уехать туда.
     Эдди почесал затылок.
     - Ты  просто  убил  меня. Ты так быстро снюхался с этой бабенкой, что я
поражен.  Я  также  поражен  твоим поведением. Но тебе, конечно, виднее, что
делать.
     Я дал ему немного денег.
     - Иди  и  узнай,  как  быстро  ты  сумеешь все устроить. Пока все будет
готово,  мы переедем в отель "Бельмонт". Здесь не слишком надежное место для
нас. Ты все сделаешь и придешь в отель.
     Он  выпил  на  дорогу  и пошел сказать Марди до свидания. Он был рад за
нас,  я  видел  это.  Марди простилась с ним, и он ушел. Я подошел к Марди и
стал смотреть, как она укладывает вещи.
     - Какая прекрасная получится из тебя жена!
     - Ты имеешь в виду вот это? - она указала на сложенные вещи.
     - Да.
     Она закрыла чемодан и села на него, чтобы запереть. Я помог ей.
     - Я  хочу быть хорошей, - сказала она серьезно. - Я хочу все делать для
тебя.
     Я засмеялся.
     - Будь  осторожна.  Как  бы  тебе  не пришлось передумать. Мы оба можем
измениться.
     Мы  сложили  вещи,  и  я послал за швейцаром, чтобы тот снес вещи вниз.
Затем я расплатился за квартиру.
     - Я  полагаю,  что  мы  можем идти, - сказал я, оглядывая все вокруг. -
Забери свою одежду, и мы поедем на вокзал за твоими вещами.
     Она  вышла,  и  в  этот  момент  в  дверь  постучали.  Я думал, что это
швейцар,  и  открыл  дверь.  Передо  мной  стояла Блонди. Я был потрясен, но
ничего не сказал.
     Она подозрительно посмотрела на меня.
     - Отваливаешь, да?
     - Какого черта тебе нужно?
     Она прошла в квартиру.
     - Ты  не  рад  видеть меня, дорогой? А разве не ты говорил мне, чтобы я
пришла, когда захочу кое-что тебе сказать?
     - Я  больше не интересуюсь этим делом. Быстро ты удрала тогда. А теперь
у меня своя дорога.
     В  этот момент появилась Марди. Блонди уставилась на нее, - так смотрит
змея на рождественский ужин.
     - Так, - сказала она.
     Мне всегда нравились женщины, которые так говорят.
     Марди  была бледна. Не смертельной бледностью, а голубоватой бледностью
фарфора. Она приложила руку ко рту и отшатнулась от Блонди.
     - Оставь  нас  на  минуту,  -  резко  сказал  я.  -  Вам  двоим незачем
встречаться.
     Марди повернулась и вышла из комнаты.
     - Подожди...  -  сказала  Блонди,  но  Марди  вышла  и закрыла за собой
дверь.
     - Так как же? - Блонди повернулась ко мне. Глаза ее метали молнии.
     - Меня  это  дело  не  волнует,  - твердо сказал я. - У тебя свой путь,
Блонди, вот и иди им.
     - Ты  так просто не открутишься от этого, - она покачала головой. - Мне
надо поговорить с тобой.
     Я встал, подошел к двери и распахнул ее.
     - Если ты через две секунды не уберешься, я вышвырну тебя.
     В  этот  момент из квартиры напротив вышел тот парень. Он остановился и
разинул  рот.  Я сделал вид, что не вижу его, и ждал, пока Блонди уйдет. Она
колебалась,  но  знала,  что  не  имеет  права  устраивать  скандал  в чужой
квартире.
     - Ну,  хорошо,  сволочь,  - сказала она. - Ты еще попляшешь. Я тебе еще
доставлю кучу неприятностей.
     - Иди,  иди,  шлюха,  и  не  попадайся  мне  на  дороге, иначе здоровья
лишишься.
     Я  закрыл за ней дверь и вернулся к Марди. Она стояла у окна, я подошел
к ней и обнял.
     - Все в порядке? - спросила она.
     - Это  Блонди. Она явилась рассказать мне то, что она знает. Видишь ли,
любимая,  мы не избавимся от этого дела, пока не избавимся от нее. Поэтому я
выгнал ее. Надеюсь, мы больше не увидим Блонди.
     - Я  бы  хотела,  чтобы  мы больше не слышали ничего об этом, - сказала
Марди. - Я...
     - Пошли,  милая,  -  сказал я и взял ее под руку. - Если бы я не влез в
это  дело, то не встретил бы тебя. Мы уедем и забудем обо всем. Будем только
ты и я.


Глава 16

КРОВАВАЯ ДРАМА НА ВИЛЛЕ

     Неприятности  начались  через четыре дня после нашего переезда на виллу
Кеннеди.  Эти  дни  были  самыми  восхитительными  в  моей  жизни. У нас был
великолепный  дом,  и  мы  любили  друг друга. Мы поднимались, когда хотели,
одевались, как хотели, и все было грандиозно.
     Первый  сигнал  опасности  принес  почтальон.  Мне  вернули обратно три
статьи.  Вначале я не мог поверить своим глазам. Я сидел и, изумленно хлопая
глазами,  рассматривал  рукописи.  Статьи  вдоль  и  поперек  были испещрены
пометками,  но я провел слишком много лет на журналистской работе и понимал,
что их даже никто не читал вдумчиво.
     Из  кухни  вышла  Марди  с  подносом  в  руках.  Увидев  мое  лицо, она
поставила поднос на столик и подошла ко мне.
     - Что случилось?
     Пожав плечами, я недоуменно развел руками.
     - Что-то здесь не так.
     - Почему не так?
     Я показал ей статьи, и она внимательно прочла их.
     - Может быть, они недостаточно хороши?
     Это  было  вполне  возможно, но все же маловероятно. Я отсылал подобные
статьи  в  газеты  уже много лет, и до сего времени они безропотно принимали
все  мной  написанное. И вдруг мне возвращают все и при этом не дают никаких
объяснений.
     - Понимаешь,  дорогая,  если и дальше так пойдет, то через две недели я
стану банкротом.
     - Ты хочешь сказать, что у тебя нет денег? - серьезно спросила она.
     - Разумеется. Именно это я и хочу сказать.
     Она обняла меня.
     - Не беспокойся, нам ведь не надо много денег.
     После  завтрака  я  прошел  в  кабинет  и, усевшись за стол, задумался.
Затем  позвонил  в  банк и проверил свой счет. Денег оказалось меньше, чем я
рассчитывал.   Это  добавило  мне  волнений.  Еще  раз  взявшись  за  трубку
телефона,  я  позвонил одному из редакторов. Он почти немедленно связался со
мной.
     Я сразу взял быка за рога.
     - Почему вернули мои материалы?
     - Что вы имеете в виду?
     - Не  надо вешать мне на уши лапшу, Джонсон! Я достаточно долго работал
на  вашу газету. Вам не понравилась моя статья? Но почему вы не написали чем
именно?
     - Простите,  Мейсон,  но  нам  больше не нужны ваши материалы. Мы нашли
новый талант.
     - Послушай,  старина,  что  это  с  вами?  Не проще ли сказать обо всем
прямо?
     - Почему  бы  вам не приехать в город. Мы могли бы позавтракать вместе,
- предложил он.
     - Нет вопросов, я буду.
     В  очень  скверном расположении духа я вышел из гостиной и увидел Марди
в саду. Она поливала цветы.
     - Мне  нужно  съездить в город, - как можно беззаботнее сказал я. - Это
по поводу этих статей.
     - Могу  я  поехать  с  тобой?  Не  буду  тебе  мешать, просто похожу по
магазинам.
     Я покачал головой.
     - Ни к чему, дорогая. К чему тебе лишние волнения. Я быстро вернусь.
     - Ладно,  я  буду  ждать  и  приготовлю вкусный ужин. - По ее лицу было
видно, как ей не хочется, чтобы я уезжал. Я обнял ее.
     - Что тебе привезти из города?
     Она покачала головой.
     - Нам нужно экономить.
     Я рассмеялся.
     - Дела не так уж и плохи.
     - Нет... Не надо.
     - Умница.
     - Ты любишь меня?
     - Конечно... весь день и большую часть ночи.


     В  городе  я  был  к  двенадцати  часам. После спокойной жизни на вилле
здесь  было  ужасно  шумно. Я зашел в бар, выпил порцию виски и направился в
редакцию "Глобуса".
     Джонсон   ждал  меня  у  входа.  Мне  это  показалось  странным,  но  я
промолчал.  Мы  тут  же  уселись  в  такси,  и  эта поспешность яснее ясного
сказала мне, что он боится, как бы его не увидели в моей компании.
     - Ты удивляешь меня, - сказал я, когда мы уже сидели в машине.
     Он нервно поправил галстук.
     - Да, возможно, мне еще придется пожалеть об этой встрече.
     - Хорошо, давай вначале выпьем, а потом ты расскажешь мне обо всем.
     - Не вопрос. Как самочувствие?
     - В норме.
     - Жена?
     - Выше всяких похвал.
     - Рад за тебя.
     Дальше  мы  ехали  молча.  До  меня начало кое-что доходить. Мы зашли в
небольшой  ресторанчик,  где  практически не было посетителей, и заказали по
двойному виски.
     - Итак, в чем дело?
     - Мне  очень  жаль,  Мейсон,  но редакция не может дальше печатать твои
статьи.
     - Не можете или не хотите?
     Он избегал встречаться со мной взглядом.
     - Я  тут не при чем, - торопливо сказал он. - Я получил распоряжение от
старика.
     Я откинулся на спинку кресла.
     - Как  мне  кажется,  ты  замешан  в  чем-то  плохом, - продолжал он. -
Старик был зол.
     - Он объяснил причину?
     Джонсон покачал головой.
     - Он  прислал письменное распоряжение. Ты же знаешь его стиль. "Привет,
м-р Джонсон. В дальнейшем не принимайте работы от мистера Ника Мейсона".
     Я пожал плечами.
     - А не выпить ли нам еще?
     Мы  выпили  еще,  потом  еще,  но  от Джонсона я больше так ничего и не
добился.  По  всему  было  видно,  что он хочет поскорее расстаться со мной.
Расплатившись  по  счету, я попрощался с ним и, выйдя из ресторана, позвонил
Эдди.
     - Послушай, друг, ты знаешь, что мои статьи больше не печатают?
     - Да, ты оказался за бортом. Чем могу помочь?
     Я немного подумал.
     - Уж не идея ли это Лу Спенсера выжить меня из города?
     - Видимо.
     - Понимаешь, я оказался в скверном положении. Мне очень нужны деньги.
     - О, черт, - застонал он. - Неужели у тебя все так плохо?
     - Ну,  я  бы  не  сказал,  что  совсем плохо, пару недель я протяну, но
потом мне понадобится еще больше их.
     - Можешь кое-что взять у меня. У меня есть деньги.
     Я усмехнулся.
     - Это  очень  мило  с  твоей  стороны,  Эдди, но тебе и поесть надо. Не
можешь же ты кормить меня и Марди.
     - Тогда тебе лучше прояснить все и уехать.
     - Я сообщу тебе.
     Так,  значит,  меня  печатать не будут. Это серьезно. Я вышел на улицу.
Похоже,  Спенсер  хочет  убрать меня со своей дороги. Я знал, что шел против
сильных мира сего. А теперь, кажется, придется сматываться в другой штат.
     Я  чувствовал себя достаточно скверно, и мне не хотелось возвращаться к
себе.  Но,  с  другой  стороны,  я не хотел, чтобы Марди знала о моих делах.
Скрывать  от  нее тоже нельзя. Я не знаю, насколько велико влияние Спенсера.
Он  достаточно  богат,  но  держатели  его  липовых акций скорее отдадут мою
голову на плаху, чем расстанутся с доходными акциями.
     Я купил пару шелковых чулок и поехал обратно.
     Я  приехал на место, поставил машину в гараж и направился к дому. Марди
нигде  не было видно. Я прошел холл и вошел на кухню, но ее не было и здесь.
Тогда  я  пошел  в  столовую. В комнате ярко горел свет, но Марди не было. Я
начал  подниматься по лестнице, когда увидел нечто такое, что заставило меня
похолодеть  от  ужаса.  Я  пытался  уверить  себя, что ошибаюсь, но я хорошо
понимал,  что это не так. Я нагнулся и провел рукой. Да, это были два свежих
пятна  крови.  Я стоял и смотрел на свои пальцы при электрическом свете. Они
были  ярко  окрашены.  Не  соображая, что я делаю, я кинулся на кухню и стал
мыть  руки  горячей  водой,  потом  насухо  вытер  их.  Я  был так испуган и
ошарашен, что боялся что-либо делать. Я просто стоял и держал полотенце.
     - Боже,  не  дай им убить ее! Боже, не дай им убить ее! Не дай им убить
ее! - услышал я собственный крик.
     Я  говорил  себе,  что  надо  подняться наверх и посмотреть, но никакая
сила не могла сдвинуть меня с места.
     Я  повесил  полотенце  и  встал  среди кухни. Я сказал себе, что сейчас
Марди  вернется  из  сада,  и  я  увижу ее снова. Но я понимал, что этого не
будет.  Кац  нашел ее и убил. Да, я знаю, так и случилось, но я не мог в это
поверить.  Я уговаривал себя, что на полу вовсе не кровь, а если и кровь, то
не Марди. Я знал, чья эта кровь.
     Потом  я  подумал,  что  бедняжка  была  одна,  когда появился Кац. Мне
видилось,  как  она  прижимается  к  стене  и  ее  прекрасные  глаза  широко
раскрыты,  а  подбородок дрожит. Она все время думала обо мне, а я ее бросил
из-за  этого  подонка Джонсона. Я беспокоился о деньгах, а Марди в это время
убивали.
     Страх  внутри  меня  постепенно проходил, и первое потрясение сменилось
ясностью  мышления.  Я  вышел и стал осматривать пятна крови в гостиной. Они
были  около  стены.  Нагнувшись поближе, я заметил две вмятины в краске. Они
напоминали  след  каблуков.  Я  снова представил себе Марди, прижимающуюся к
стене, и Каца напротив нее. Я почувствовал такую слабость, что сел на пол.
     Потом  я  делал  разные глупые вещи, пока не почувствовал на губах вкус
собственных соленых слез. Тогда я встал и выпил виски.
     Выпив, я подошел к телефону и набрал номер.
     - Приезжай сюда быстрее, - сказал я Эдди.
     Эдди  молодец,  он  всегда  чувствует,  когда  вы  в беде. Он ничего не
станет  спрашивать,  не  дает  советов,  он  всегда  делает  то, что надо. Я
понимал, что сам сейчас ничего не сумею сообразить.
     - Не  волнуйся,  я  еду,  - сразу же ответил он, мгновенно поняв, что у
меня что-то случилось.
     Если  он  будет  ехать быстро, через час он будет здесь. Я знал, что не
выдержу  часа, не заглядывая наверх. Я снова налил виски, а потом решил, что
мне все же следует заглянуть туда.
     Я  вышел  в  холл  и заглянул на лестницу. Там было тихо. Стоя внизу, я
понял,  как  много  значила для меня Марди. Я начал подниматься. Я шел очень
медленно,  но  все  поднимался.  На  верхней  площадке  я снова почувствовал
слабость  и остановился, как приклеенный. Здесь были две ванные, две спальни
и  туалетная  комната.  Все пять дверей были заперты. Марди могла находиться
за  любой  из  них.  Я  знал,  что,  вероятнее  всего, она находится в нашей
спальне,  но  я