ишись на последней, Соло. Мы и так идем на предельной скорости.
     Соло, не читая, выполнил все, что от него требовалось. Лепски дал знак одному из полицейских, и тот достал дубинку.
     - Успокойся, Соло, - сказал детектив. - Вашингтон оживил Митчелла. - Он положил на стол вторую телетайпную ленту. - Твоей дочери ничего не грозит.
     Соло прочел текст, сжал ленту в кулак и, кипя от ярости, взглянул на Лепски.
     - Ты ударил меня, а я - тебя, - ухмыльнулся тот. - Никогда не бей полицейских, Соло. Это может плохо кончиться.
     С диким ревом Соло бросился на детектива, но полицейская дубинка тут же уложила его на пол.

***

     - В каюте? Я не понимаю, о чем ты говоришь. - Нина отпрянула назад.
     - А я уверен, что в каюте кто-то прятался. Или Кортес, или Соло.
     - Мы плыли одни! Не будем терять времени! Давай вытащим ящики.
     Гарри пристально взглянул на нее и пожал плечами. Один за другим он вынес ящики на палубу и положил их вдоль борта. Нина принесла спасательные жилеты и привязала их к ящикам. Гарри нашел кусок веревки и связал вместе.
     Он помог Нине с аквалангами, надел свой и бросил ящики за борт. Спасательные жилеты держали их на плаву. Он взглянул на Нину, та кивнула, и они прыгнули в воду. Гарри нашел конец веревки и потащил ящики к устью тоннеля. Нина плыла следом. Сильный поток подхватил ящики и увлек в темноту. Нина успела ухватиться за один из них.
     Фернандо Кортес лежал на каменной площадке, приладив ружье на большом валуне. Появление ящиков на поверхности бухты подсказало ему, что операция близится к успешному завершению. Гарри сделал все, что от него требовалось, и пуля была достойной наградой за его труды. Упершись прикладом в плечо, Кортес положил палец на спусковой крючок и приник к прицелу.
     Наконец рядом с ящиками показалась маска, и тут же прогремел выстрел. Лишь нажимая на крючок, Кортес понял, что стреляет не в Гарри, а в Нину. Она наполовину выпрыгнула из воды, широко раскинув руки. Из-под маски брызнула кровь, оставляя темное пятно в зеленовато-голубой воде. Нина упала на спину и волны понесли ее к берегу.
     Кортес громко выругался и оглядел бухту в поисках Гарри. Где же этот чертов Митчелл? Он встал.
     - Руки вверх! Брось ружье! - раздался чей-то голос.
     Оглянувшись, Кортес увидел Лепски и Биглера, стоящего чуть выше. Он развернулся, целясь в Лепски, но на этот раз детектив опередил его. Кортес взмахнул руками и полетел в море.
     - Надо вытащить их из воды, - процедил Лепски. - А где же Митчелл?
     Затаившись в тени на другой стороне бухты, Гарри наблюдал за происходящим. Решив, что пора смываться, он ушел под воду и поплыл к лодке Соло.
     Биглер велел четырем полицейским раздеться и вытащить из воды ящики и тела Нины и Кортеса.
     Лепски не спускал глаз с поверхности воды.
     - Вы думаете, что он все еще в гроте?
     - Кто - он? - переспросил Биглер.
     Лепски удивленно взглянул на него.
     - Митчелл, черт побери!
     - Откуда мне знать. - Биглер безразлично пожал плечами. - Вместо того, чтобы прыгать вокруг меня, лучше разденься и помоги моим мальчикам.
     Лепски вздрогнул, будто его ударило током.
     - Кто?.. Я? Я не могу лезть в воду! Митчелл может уйти!
     - Ты слышал, что я сказал! - прорычал Биглер.
     Полчаса спустя тела Нины и Кортеса лежали на берегу. Лепски выталкивал один из ящиков с деньгами, когда за гребнем затарахтел мотор.
     - Это лодка Соло! - воскликнул детектив. - Митчелл уходит!
     Он метнулся к тропинке, ведущей вверх.
     - Ну и что? - остановил его Биглер. - Мне кажется, я велел тебе достать ящики и не помню, что отменял приказ.
     - Но он же уйдет!
     - Я в этом не убежден. Мы даже не знаем, был ли он тут. Соло, правда, говорил об этом, но он известный лгун.
     Лепски хотел что-то возразить, но, взглянув на Биглера, передумал.
     - Я не понимаю, что происходит. - Он покачал головой.
     - Взгляни на все это с другой стороны, Том. Тебе и мне повезло, что мы не попали на эту грязную войну в джунглях. Моего младшего брата убили год назад, а я так и не знаю, ради чего он воевал. Митчелл провел там три года, и мы должны дать ему этот шанс... Он все равно чист. Если мы возьмем Митчелла, он будет сидеть в тюрьме до тех пор, пока закон не признает его невиновным. А тюремная камера не самое приятное место для проведения отпуска. - Он подмигнул Лепски. - Ты же не хочешь испортить ему отпуск, Том?
     Тарахтение мотора затихло вдали. Лепски скорчил гримасу и кивнул.
     - Пожалуй, что нет. Я как-то не подумал об этом.
     - Поэтому ты еще не скоро станешь сержантом, - довольно хмыкнул Биглер. - Не пора ли тебе заняться ящиками?

***

     Заходящее солнце отбрасывало длинные тени, когда Гарри подошел к ресторану "Остановись и поешь", в пятнадцати милях севернее Веро Бич. Утром он отвел лодку к пристани, прошел в кабинку и собрал вещи. За тонкой перегородкой похрапывал Мануэль. На пляже и около ресторана не было ни души. Гарри заглянул в кабинку Рэнди и облегченно вздохнул, увидев, что там никого нет. Значит, Рэнди послушался его совета и ушел.
     Закинув рюкзак за плечи, Гарри направился к шоссе. Он шел весь день, не делая попыток остановить попутные машины. Он видел, как умерла Нина, и понял, что Кортес ошибся. Он видел, как умер Кортес, и ни чуточки не пожалел об этом. Он приехал на юг, чтобы позагорать и покупаться в теплом море. Ну что ж, можно сказать, ему удалось и то, и другое.
     К ресторану он подошел изрядно проголодавшись. Часы показывали четверть восьмого.
     Пройдя мимо одинокого голубого "шевроле", стоявшего на автомобильной стоянке, Гарри вошел в овальный зал с сорока пустыми столиками. В баре со стаканом виски сидел румяный толстячок в помятом костюме. При виде Гарри он улыбнулся.
     - Привет. Я Дейв Харкнесс. Нарушаю жизненный принцип... пью один. Спасите меня! - Улыбка стала шире. - Позвольте угостить вас.
     - Гарри Митчелл. - Он сел на высокий стул. - Благодарю. Пива, пожалуйста.
     Харкнесс махнул бармену.
     - Тут не слишком людно. Вы будете обедать?
     - Да. Я шел пешком и здорово проголодался.
     - Давайте пообедаем вместе. Я очень не люблю есть один.
     Принесли пиво. Гарри выпил кружку, закурил и попросил меню.
     - Вы только что из армии? - спросил Харкнесс после того, как официант принял заказ.
     - Похоже, все знают об этом, - буркнул Гарри.
     - Это сразу бросается в глаза. Вы в отпуске?
     - Отпуск кончился. Я еду в Нью-Йорк.
     Они прошли за столик.
     - Я тоже еду в Нью-Йорк, - сказал Харкнесс. - Могу подвезти вас.
     - Большое спасибо, но я должен заглянуть в Йеллоу Акрс. У меня там друзья, и я обещал навестить их на обратной дороге.
     - Йеллоу Акрс? - Харкнесс разжег сигару. - Мой родной город. Кто ваши друзья? Держу пари, я с ними знаком. В Йеллоу Акрс я знаю всех. Отличный городишко, если не жить там слишком долго.
     - Мистер Морелли и его дочь, - ответил Гарри. - У него там ресторан.
     Харкнесс помрачнел.
     - Вы знаете Тони? Один из моих лучших друзей. Давно вы с ним познакомились?
     - О нет. Несколько дней назад я зашел к ним и до сих пор не могу забыть их радушие.
     - Им не повезло. - Харкнесс потер подбородок. - Тони умер четыре дня назад. Мария в больнице... Ожоги первой степени.
     У Гарри похолодело внутри.
     - Не может быть... - Он внезапно охрип.
     - Да... Банда подростков подожгла ресторан. Марии удалось выскочить из огня, но, как я слышал, она очень плоха. Ресторан сгорел дотла.
     - Подростки?
     - Да. - Харкнесс покачал головой. - Пять человек. Полицейские их поймали. Паршивые маленькие наркоманы.
     - Четыре юноши и девушка?
     Харкнесс удивленно взглянул на Гарри.
     - Да. Один со сломанной рукой. Они сказали, что хотели свести счеты.
     Гарри вдавил сигарету в пепельницу.
     - Нам очень досаждают наркоманы, - продолжал Харкнесс. - Теперь я просто боюсь ехать по шоссе в одиночку. Вдвоем спокойнее. Заглохший мотор или лопнувшая шина могут привести к беде. Вот только на днях у моего старого приятеля Сэма Бенча - он много лет водит трейлер - спустило колесо. На него наткнулась какая-то банда. Сэм сейчас в тюрьме. Он убил двоих, прежде чем они подожгли его трейлер.
     Гарри сжал кулаки.
     - Сэм Бенч подвозил меня до Оранжвилла. Я рассчитывал вернуться с ним в Нью-Йорк. Что произошло?
     - Он менял колесо, и тут появились эти подонки. Накурившиеся или нанюхавшиеся какой-то дряни. У Сэма была индейская дубинка. Он проломил головы двоим, прежде чем его сбили с ног. Они избили его, подожгли трейлер и разбежались. А Сэм остался без зубов и со сломанной рукой. Конечно, его оправдают, но он уже не будет прежним Сэмом. - Харкнесс встал. - Ну, пошли. У нас впереди долгий путь.
     "Если бы я знал, что ждет меня дома!.. - подумал Гарри, садясь в машину. - Ледяной век... каменный век... бронзовый век... и вот, век насилия. И от этого никуда не скроешься.
     Мария - в больнице, добродушный толстяк Морелли - мертв, Нина - с пулей в голове, Соло - арестован полицией, и Рэнди... Где сейчас Рэнди?"
     Гарри пожал плечами. А "шевроле" вновь мчал его к джунглям, на этот раз называющимся "Нью-Йорк".
     
     
        Джеймс Хэдли ЧЕЙЗ
   КЕЙД

Перевод с английского Н. Краснослободского. OCR Денис


Анонс

     С первой же страницы романа Д.Х. Чейза "Кейд" вы окунетесь в жизнь героя, наполненную приключениями и опасностями, любовью и разлукой, борьбой за справедливость.

Глава 1

     На подлете к Истонвиллу Кейд разглядел пелену дыма, закрывавшую северную часть города. Он, конечно, догадывался, что дела обстоят скверно, но не думал, что настолько. Страх, который во время трехчасового перелета удавалось подавлять, снова завладел им. Ладони стали влажными, сердце колотилось. Страшно хотелось выпить.
     Но уже зажглась надпись с требованием пристегнуть ремни и не курить, и он знал, что звать стюардессу бессмысленно - ничего не принесет, слишком поздно. Да он и так ей уже осточертел - за эти три часа она восемь раз приносила ему двойной виски. Место Кейда находилось в верхнем салоне самолета, стюардессе приходилось каждый раз подниматься-опускаться, и с каждым разом выражение недовольства на ее лице становилось все отчетливее. И хотя для его напряженных, издерганных нервов выпивка сейчас была жизненной необходимостью, он понял, что придется смириться и подождать приземления.
     Кроме него самого на борту было еще два пассажира. Оно и понятно - только крайняя нужда могла погнать людей в Истонвилл, когда там такое происходит...
     Пассажиров двадцать, а может и больше, вместе с которыми Кейд вылетел из Нью-Йорка, сошли в Атланте, а на борт поднялись эти двое: здоровенные, краснорожие амбалы в широкополых шляпах и костюмах невыразительного покроя. Они сидели через ряд от него, впереди. Кейд с беспокойством и тревогой слушал их приглушенные комментарии. Когда самолет заходил на посадку, один из них сказал:
     - Глянь, Джек, какая дымина! Кажись, мы вовремя возвращаемся - к самой потехе.
     - Ублюдки черномазые, - проворчал второй. - Надеюсь, они там все изжарятся.
     Кейд съежился. Он украдкой покосился на свою поношенную дорожную сумку с символикой авиакомпании "Пан Ам" на боку. Сумка лежала на соседнем сиденье, и в ней была его камера и прочее снаряжение. Он благоразумно решил держать камеру в обычной сумке, а не в специальном футляре, который сразу бы выдал в нем фоторепортера. Было бы чистым безумием в такой обстановке открыто показывать, что ты намерен делать снимки.
     - Думаешь, копы вмешаются? - спрашивал тип, которого звали Джеком.
     Его попутчик хохотнул.
     - Насколько я знаю Фреда, нет. Он не позволит этим молокососам испортить нам развлечение. Разве только в самом крайнем случае...
     - А может, какой-нибудь ниггер уже успел настучать федеральным властям?
     - Фред обещал мне держать под контролем все междугородные переговоры, и он это обещание сдержит. Нет, Брик, на этот раз мы хорошенько проучим всех этих черномазых, и никакой сукин сын со стороны нам в этом не помешает.
     Кейд вытер лицо платком. Еще когда Мейтисон только вызвал его к себе, он, Кейд, уже почуял, что запахло жареным. И, входя в маленький запущенный кабинет Мейтисона, он интуитивно знал, что тот поручит ему исполнить этот смертельный номер. Кейд не винил Мейтисона. Не было редактора отдела новостей лучшего, чем Генри Мейтисон. Он прикрывал Кейда, когда тот ушел в трехнедельный запой. Он давал ему работу. Он прислушивался ко мнению Эда Бердика, что Кейд все еще остается гениальным фотографом, возможно, самым лучшим в мире, и ему надо дать шанс доказать это. Что ж, шанс ему дали, а он?..
     Кейд в приступе стыда уцепился за сумку трясущимися, липкими от пота пальцами.
     Ну, правда, на протяжении пяти месяцев он делал все, чтобы оправдать мнение Бердика: честно отрабатывал деньги Мейтисона, временами даже ловил восхищенный блеск в глазах шефа, когда выдавал ему на стол свои снимки. А уж Мейтисона пронять было трудно. Да, пять месяцев, а после - новый запой. Причина имелась. Серьезная причина, да только про нее не расскажешь трудоголику Мейтисону, для которого работа была всем, а женщины и все остальное мало что значили. Бессмысленно рассказывать ему про Хуану...
     В течение последних трех недель Кейд завалил четыре важных задания, так что, когда Мейтисон вызвал его, репортер ожидал пинка под зад. И он понятия не имел, что делать, когда его вышвырнут на улицу. Кейд был болен. Он не мог спать. Ему нужно было выпивать не меньше пинты виски в день. Это был минимум. Он мог бы проглотить и больше, но деньги кончались: на его счету уже почти ничего не было. Он пропустил несколько выплат за автомобиль; из ценных вещей оставалась только камера и некоторые фотопринадлежности. Но с этим он согласился бы расстаться только после смерти.
     - Садись, Вэл, - сказал Мейтисон. Он был невысок, лет на десять старше Кейда и похож на птицу. - Что-то неважнецкие у нас с тобой дела.
     Кейд продолжал стоять, только вцепился дрожащими пальцами в спинку кресла. Его мучило похмелье. На лице - испарина, голова раскалывается, а в желудке - пугающая, грызущая боль.
     - Не надо проповедей, - ответил он. - Все ясно. Рад был поработать на тебя и...
     - Заткнись и сядь, - мягко сказал Мейтисон. Он извлек из ящика стола бутылку скотча и два стакана. Разлил и пододвинул один стакан Кейду. - Да садись же, Вэл.
     Кейд глядел на выпивку. Секунду боролся с собой, затем принял стакан и осторожно отпил. Уселся. В стакане еще оставалось, но Кейд хотел продемонстрировать, что владеет собой. Не совладал - осушил до дна.
     - Есть дело. Как раз для тебя, Вэл, - заявил Мейтисон, с сочувствием глядя на Кейда. Он пододвинул бутылку ближе к репортеру. - Валяй. Чувствую, тебе нужно.
     Кейд притворился, что ничего не увидел и не услышал.
     - Что за дело?
     - "Синдикат тузов" надыбал горячую темку. И они хотят, чтобы ты ею занялся. Польза от этого будет и нам, и им, и тебе.
     Работа на синдикат обычно означала хорошие деньги. Ты делаешь снимки, синдикат обеспечивает их публикацию по всему свету, прибыль пополам.
     - Что за работа?
     Кейд подумал, что если не пить какое-то время, то можно поправить денежные дела. А рука в это время наполняла стакан.
     - Сегодня вечером в Истонвилле начинаются выступления борцов за гражданские права, - Мейтисон не глядел на Кейда. - Значит, завтра можно ожидать сильных беспорядков. Синдикат хочет, чтобы ты вылетел туда в девять утра.
     Кейд медленно закрутил крышечку на бутылке. Он чувствовал холодок вдоль позвоночника.
     - Почему не сегодня? - спросил он, с тоской глядя на виски в своем стакане.
     - Не следует крутиться там слишком долго. Все надо провернуть оперативно: быстренько туда и быстренько обратно.
     - Если получится обратно.
     Мейтисон отпил глоток и не сказал ни слова.
     После длинной паузы Кейд произнес:
     - Последний раз, когда журналисты из Нью-Йорка пытались заснять такую вот заварушку, трое из них оказались в госпитале. Было разбито пять камер. И не появилось ни одного снимка.
     - Именно поэтому "тузы" в них так заинтересованы.
     Кейд допил стакан и попытался сфокусировать взгляд на лице Мейтисона.
     - Тебе эти снимки тоже нужны?
     - Да. Мне тоже. Синдикат пообещал мне сорвать большой куш с "Лайфа", если фотки будут первоклассными. - Мейтисон на минуту задумался, потом продолжил: - Тут мне агент из "Дженерал моторс" звонил. Спрашивал, будем ли мы оплачивать твои счета за автомобиль. Я сказал, что это не предусмотрено контрактом. - Снова пауза. - Эта работенка как раз для тебя, Вэл. Элис организует билеты. Вот сотня долларов на расходы. Если нужно, получишь еще. Ну так как?
     - Я бы не назвал эту "работенку" приятной прогулкой, - ответил Кейд, чувствуя, как его сердце сжимается от страха. - Кто еще едет?
     - Никто. И никто про это не знает. Если справишься, то считай, ты снова в деле.
     Кейд провел ладонью по лицу.
     - А если нет, то нет?
     Мейтисон посмотрел на него задумчиво, взял синий карандаш и принялся черкать лежащую перед ним рукопись. То был знак, что разговор закончен.
     Кейд угрюмо молчал. "Смертельный номер", - подумал он со страхом. И в то же время чувствовал, как в нем просыпается былое самоуважение. Этому способствовало и выпитое виски.
     - Ладно. Покупайте билет, - сказал он. - К утру буду готов.
     И неверной походкой, но соблюдая достоинство алкаша, он вышел из кабинета.

***

     Пока Кейд шел по летному полю к зданию истонвиллского аэропорта, он мог видеть клубы дыма, поднимающиеся в безоблачное небо. Освещение казалось странным и даже зловещим - как при солнечном затмении.
     Его попутчики шли впереди. Они энергично шагали в ногу, размахивая мускулистыми руками, как люди, знающие, куда и зачем направляются.
     Кейд не спешил. Было жарко и влажно, и тяжелая сумка оттягивала плечо. Ему не хотелось выходить в город. Долг призывал броситься в самую гущу событий, но репортер с удовольствием остался бы в аэропорту. Кейд решил, что надо будет устроиться в отеле и все подробно разузнать - что и как. А там - видно будет. Но сначала надо выпить.
     Он зашел в прохладное сумрачное здание аэропорта. Здесь никого не было, кроме двух его попутчиков. Они стояли у выхода в город и разговаривали с высоким крепким мужиком, одетым в спортивную рубашку с короткими рукавами и широкие брюки цвета хаки.
     Кейд бросил взгляд на эту троицу и пошел в бар налево. В баре тоже было пусто. Бармен, лысеющий мужчина средних лет, читал газету.
     Подавляя нетерпение в голосе, Кейд заказал чистый скотч. Бармен посмотрел на него с любопытством и плеснул в стакан из бутылки с этикеткой "Белая лошадь". После чего толкнул стакан в сторону Кейда.
     Репортер опустил сумку на пол, трясущимися пальцами раскурил сигарету, усилием воли подавляя желание немедленно осушить стакан. Он даже вспотел от этого усилия. Кейд заставил себя сделать несколько затяжек, стряхнуть пепел в стеклянную пепельницу и только после этого, как бы небрежно, взял стакан и отпил глоток.
     - Только что прилетел? - спросил бармен.
     Кейд посмотрел на него, чувствуя себя малодушным слабаком, оглянулся по сторонам, допил спиртное и ответил:
     - Это точно.
     - Думаю, типам, вроде тебя, надо иметь побольше мозгов и не переться в наш город в такие дни, - заявил бармен. - Ждали его тут, как же!
     Кейду до смерти нужно было выпить еще хоть рюмку, но он чувствовал, что бармен провоцирует его на столкновение. Он неохотно бросил деньги на стойку, поднял сумку и двинулся к выходу в город. Сердце его застучало с перебоями, когда он увидел, что мужик в спортивной рубашке и брюках хаки все еще торчит в дверях - как будто ждет его, Кейда.
     Он был примерно того же возраста, что и Кейд. На мясистом красном лице застыло жестокое выражение. Стального цвета глаза, нос картошкой и тонкие губы - мужлан. На нагрудном кармане - пятиконечная серебряная звезда.
     Ке