одходящей женщины это было бы самое  романтическое  место  на
свете, рядом же с Вестал это выглядело просто как вода; небо, огни и жара.
   Говорить нам было не о чем, и  мои  мысли  устремились  к  Еве.  Я  начал
представлять, что она делает. Должно быть, ей довольно скучно одной на яхте.
"Интересно, - подумал я, - чем она займется, когда мы придем в Венецию". Мне
вдруг остро захотелось поговорить с ней, чтобы узнать ее поближе.
   Я отставил в сторону рюмку и поднялся.
   - Пойду поразмять ноги, - сказал я Вестал. - Скоро вернусь.
   Вестал поспешно вскочила, уронив при этом сумочку и портсигар.
   - Посиди здесь, - сухо сказал я. - Ты, должно быть, устала.
   Я подобрал сумочку с  портсигаром,  положил  их  на  столик  и  улыбнулся
Вестал.
   Она откинулась на спинку кресла, глядя на меня.
   - Я совсем не устала.
   - Устала, устала. Я же вижу. Почему бы тебе не пойти поспать? С  тех  пор
как мы покинули Клифсайд, ты ни разу не высыпалась.
   Она вздрогнула и отвернула лицо.
   - Хорошо. Я пойду спать.
   - Я скоро приду, но если ты вдруг сразу уснешь, то  я  на  всякий  случай
пожелаю тебе доброй ночи сейчас. - Я потрепал ее по плечу и зашагал прочь по
палубе.
   Войдя в тень, я обернулся.
   Вестал сидела неподвижно, уронив голову. Она  выглядела  столь  жалкой  и
несчастной, что меня невольно передернуло. Да, похоже,  я  взвалил  на  себя
непосильную ношу. От одной мысли о том, что  этот  кошмар  продлится  долгие
годы, мне стало тошно.
   Я попытался успокоить себя, что  по  возвращении  в  Клифсайд  все  будет
по-прежнему. Вокруг нее будут друзья, привычные  занятия,  бридж,  лекции  и
общественная деятельность. Я вернусь к своей работе  и  к  Глории.  Конечно,
было ошибкой отправляться вдвоем в столь длительное путешествие, где  некому
развеять скуку и монотонность или хотя бы помочь мне развлекать Вестал.
   Я спустился на нижнюю палубу. Там было темно; свет падал только от  луны.
Из бара донеслись голоса. Заглянув в иллюминатор,  я  разглядел  капитана  и
штурмана, которые резались в джинрамми, в то время как стюард стоял рядом  и
наблюдал за игрой.
   Я подумал, не присоединиться ли к ним, как вдруг уловил впереди  какое-то
движение.
   Ева вышла из салона, и на мгновение ее силуэт  вырисовался  в  освещенном
дверном проеме, потом она пересекла палубу и приблизилась  к  фальшборту.  Я
хотел было подойти к ней, но в этот миг из салона вышел какой-то  мужчина  и
присоединился к Еве.
   Я отступил в полумрак. В незнакомце я узнал Роллинсона, второго помощника
капитана.
   Несколько минут я следил за парочкой,  чувствуя,  что  меня  захлестывает
необъяснимая жгучая ревность. Я-то думал, что ей скучно и одиноко.  Надеялся
составить ей компанию,  чтобы  скрасить  унылые  недели,  в  то  время  как,
оказывается, по-настоящему одиноким был я.
   Роллинсон потихоньку подвигался к ней ближе и ближе. Потом я заметил, что
он взял ее за руку, но Ева резким движением высвободила ее.
   После затянувшегося молчания Роллинсон сказал:
   - Давайте потанцуем. В салоне никого нет. Шкипер сидит в баре.
   - Спасибо, но мне не хочется.
   - Уважьте, Ева, хоть разок, - попросил он. - Я уже забыл, когда  танцевал
в последний раз. Она пожала плечами.
   - Хорошо. Только недолго.
   Они вернулись в салон. Несколько секунд спустя заиграло радио, передавали
веселый свинг.
   Раздосадованный и снедаемый муками ревности, я возвратился в свою каюту.
   Я тихо открыл дверь, вошел, не зажигая света, и прокрался на  цыпочках  к
будуару, дверь в который была открыта.
   Возле двери я приостановился, прислушиваясь.
   Из темноты доносились слабые всхлипывания, от которых  мне  стало  зябко.
Вестал плакала.
   Я бесшумно прикрыл дверь, разделся в темноте и забрался в постель.
   Еще долго из-за двери слышались сдавленные рыдания, Заснул я нескоро.

***

   Проснулся я примерно в шесть утра. Сквозь иллюминатор  пробивались  яркие
солнечные лучи, и я решил, что пора вставать. Побрившись, я натянул плавки и
поднялся на палубу.
   Манящая голубизна моря выглядела столь соблазнительно, что я сразу нырнул
в воду. Вынырнув на поверхность, я заметил ярдах в тридцати голову  в  белой
купальной шапочке. Сперва я подумал, что это Вестал,  потом,  когда  женщина
перевернулась на спину, я узнал Еву.
   Я быстро подплыл к ней.
   - Привет, - поздоровался я, отфыркиваясь. - Вам, я вижу, тоже не спится.
   - Доброе утро, мистер Уинтерс. Я уже плыву назад.
   - Поплаваем еще немного. Давайте доберемся до плота. Я смотрел на  нее  с
нескрываемым любопытством. Без очков она была просто прехорошенькая.
   Ева помотала головой.
   - Извините, но я хочу есть, У меня еще столько дел сегодня утром...
   Она повернулась и поплыла к яхте. Я последовал за ней.
   - Хорошо. Давайте позавтракаем вместе.
   - Миссис Уинтерс это не понравится. А я ее секретарь.
   - Ну и что? Вы и мой секретарь тоже. К тому же миссис Уинтерс еще спит. А
я не люблю есть в одиночестве.
   - А я люблю, - отрезала она, ускоряя темп.
   Борта яхты мы достигли в молчании. Ева подтянулась на  веревочном  трапе,
который свешивался с фальшборта.
   Она была в цельном белом купальнике, настолько прозрачном, что, когда она
выбралась из воды и начала карабкаться по трапу, мне на миг показалось,  что
она голая.
   Вид ее почти обнаженного тела под мокрым, прилегающим купальным  костюмом
ошеломил меня. Во рту у меня сразу пересохло.
   Я лег на воду лицом вверх и смотрел ей вслед.
   Ева  пролезла  под  поручнем  и  скрылась  в  своей  каюте,  ни  разу  не
оглянувшись.
   Только тут я заметил, как гулко  колотится  мое  сердце.  Я  вдруг  остро
почувствовал, что мечтаю о Еве так, как не мечтал еще ни об одной женщине  в
жизни.
   Следующие три дня и три ночи были для меня адской пыткой. Я бредил  Евой.
Целыми днями и ночами я думал о ней.
   Не знаю, заметила ли она, что со мной творится, но избегала  она  меня  с
таким дьявольским коварством, что я видел ее лишь мельком, когда рядом  была
Вестал.
   От назойливых попыток Вестал хоть как-то увлечь меня я буквально  лез  на
стенку. Она превратилась  в  мою  вторую  тень.  Стоило  мне  встать,  чтобы
побродить по палубе, как она тут же вставала и тащилась за мной. Я готов был
удавить ее, хотя прекрасно понимал, что она просто старается, чтобы мы  были
вместе.
   На второй вечер мне удалось от нее отделаться, и я  спустился  на  нижнюю
палубу в надежде повидать Еву. Вскоре я заметил, что она сидит в шезлонге  в
обществе Роллинсона и штурмана, которые, перебивая друг друга, развлекали ее
анекдотами.
   Когда я, взбешенный и мучимый ревностью,  поднялся  на  нашу  палубу,  из
темноты вынырнула Вестал.
   - Чед, где ты был, дорогой? Я тебя повсюду искала.
   - Господи, можешь ты хоть на минуту оставить меня в покое? - рявкнул я. -
Целый день ходишь за мной как привязанная!
   Оттолкнув ее, я прошел в каюту и заперся.
   Конечно, я не имел права так срываться, но нервы  мои  были  натянуты  до
предела.
   Я разделся, натянул пижаму, набросил сверху халат и улегся.
   Несколько минут спустя я услышал, что вошла Вестал. "Господи,  -  подумал
я, - скорее бы закончился этот проклятый медовый  месяц  и  мы  вернулись  в
Литл-Иден".
   Там, я был уверен, мне удастся контролировать положение.
   - Чед!
   Я насторожился.
   Вестал звала меня из своей комнаты.
   - В чем дело?
   - Ты мне нужен.
   Чуть поколебавшись, я пожал плечами, сполз с кровати и открыл дверь.
   Она сидела перед туалетным столиком. Ее взгляд был преисполнен решимости.
Она смотрела прямо мне в глаза, и меня неприятно поразило,  что  я  не  могу
выдержать ее взгляд.
   - Зайди, Чед, я хочу поговорить с тобой.
   - Я уже почти спал, - проворчал я, но вошел и уселся на  кровать.  -  Что
случилось?
   Она развернулась лицом ко мне.
   - Именно это я и хочу  выяснить,  -  сказала  она,  сжав  кулачки.  -  Ты
несчастлив, Чед? Ты жалеешь, что женился на мне?
   Такого поворота событий я не ждал и даже немного испугался. Женился я  на
ней из-за семидесяти миллионов, но как-то за последние дни позабыл об  этом.
Вопрос Веетал привел меня в чувство.
   - Почему несчастлив? Очень даже счастлив. А в чем дело?
   Она пристально посмотрела мне в глаза.
   - Ты так себя ведешь. Можно подумать, что ты.., что я ненавистна тебе.
   - Господи, Веетал!..
   Я вскочил с кровати и подошел к ней. Это было уже  серьезно.  Я  мысленно
клял себя за то, что позволил себе настолько забыться.
   -  Нет,  не  прикасайся  ко  мне,  -  она  отпрянула  от  меня,  как   от
прокаженного. - Ты испортил наш медовый месяц. Я еду домой. Если  ты  будешь
так вести себя, я не хочу, чтобы ты был со мной. Я не позволю  так  с  собой
обращаться! Я не потерплю этого, слышишь?!
   - Не говори ерунду! - с горячностью воскликнул  я.  -  С  какой  стати  я
испортил наш медовый месяц? Что я могу с собой  поделать,  если  терпеть  не
могу осматривать идиотские достопримечательности? Когда два  человека  любят
друг друга, им ни к чему целыми днями лазать среди всяких руин и развалин.
   Она быстро взглянула на меня.
   - Совсем незаметно, чтобы ты любил меня, - мстительно проговорила она.  -
Ты даже не спишь со мной!
   Тут я струхнул не на шутку. Еще чуть-чуть и она пригрозит  мне  разводом.
Надо срочно что-то придумать.
   - Господи, Веетал, да я думал, что ты сама  не  хочешь,  чтобы  мы  спали
вместе, - поспешно сказал я.
   - Как ты смеешь такое говорить? - взвилась она, вскакивая на ноги.  -  Ты
же сам сказал, что физическая сторона брака тебя не  интересует.  Ты  лжешь!
Лжешь!
   - Послушай, Веетал, не говори так. Это какое-то недоразумение. Той  ночью
у нас ничего не вышло, сама помнишь. А ничего не вышло оттого, что  ты  вела
себя так, словно я тебе отвратителен.  Чего  тут  удивляться,  что  я  решил
перебраться в другую спальню?
   - Ты мне отвратителен? - вскинулась она. - Боже мой,  Чед,  да  как  тебе
могло прийти в голову такое? - Ее глаза увлажнились. - Я же люблю тебя.
   - Тем не менее мне так показалось. И я перебрался в отдельную комнату  из
самых лучших побуждений, чтобы пощадить твои чувства. Так ты хочешь сказать,
что и впрямь желаешь, чтобы мы спали вместе?
   Она так хотела, чтобы у нас все было в порядке, что не позволила  себе  и
на секунду усомниться в моей искренности.
   - Конечно же! - Она вдруг задрожала. - Я хочу, чтобы мы  стали  друг  для
друга всем, понимаешь? А ты? Будь я проклят, если я хотел того же самого!
   - А как же! Конечно, хочу. Да, Веетал, мы вели себя как последние  олухи.
А я-то думал, что ты разочаровалась во мне. Решил, что ты  хочешь,  чтобы  я
оставил тебя в покое. Прости, Веетал, но ты вела себя именно так.
   - О, Чед.
   Она разрыдалась.
   Я заставил себя подойти и обнять ее.
   - Успокойся, Веетал. Ну, не плачь же.
   Я припомнил семьдесят миллионов. И чего ради я  вдруг  решил,  что  такую
кучу денег можно заработать так просто, не ударив палец о палец.
   - Так ты любишь меня, Чед?
   - Конечно.
   Я приподнял ее со стула и перенес на кровать. Ее костлявые пальцы впились
мне в плечо. Первым делом я выключил свет.

Глава 8

   С той ночи я начал отрабатывать свое  право  на  семьдесят  миллионов.  И
возненавидел Веетал всеми фибрами души.
   Теперь я следил за собой каждую минуту днем и ночью. Я не мог  позволить,
чтобы она хоть на  миг  заподозрила,  насколько  омерзительна  для  меня.  Я
прекрасно понимал, что  стоит  ее  собственническому  чувству  ко  мне  хоть
немного угаснуть, и она превратится в озлобленную, мстительную и  смертельно
опасную мегеру.
   Если бы не присутствие  Евы,  мне  было  бы  проще.  Я  думал  о  ней  не
переставая, но не имел ни малейшей надежды  встретиться  с  ней.  С  момента
пробуждения и до отхода ко сну Веетал не отходила от меня ни на шаг.
   Господи, какой пыткой было сидеть на палубе рядом с Веетал и слышать, как
в бассейне на нижней палубе Ева весело плещется и щебечет с членами экипажа.
Я представлял ее в обольстительном  прозрачном  купальнике  и  не  мог  даже
спуститься и посмотреть на нее.
   В Венецию мы пришли  через  два  дня  после  достижения  перемирия.  Яхта
бросила якорь посреди канала Святого Марка.
   Вестал, я, Ева, горничная Вестал и Вильяме сели на катер, который  провез
нас по Большому каналу к знаменитому отелю "Гритти".
   Наши апартаменты выходили на Большой  канал.  Номер  был  роскошный:  две
спальни, просторная гостиная, две ванные комнаты и комнаты для персонала.
   Приняв душ и переодевшись, я вышел в гостиную. Вестал стояла на  балконе,
любовалась каналом и была счастлива, как дитя.
   - Правда, чудесно, Чед? - воскликнула она. - Какие изумительные  гондолы!
А эти сказочные дворцы? Никогда не видела  ничего  подобного!  Господи,  как
прекрасно!
   Если бы не она, было бы и впрямь прекрасно.
   - Давай после обеда прокатимся на гондоле, - предложила она.
   - Давай, - согласился я. - Собирайся. Пойдем пообедаем, а потом  сразу  в
город.
   Весь день и целый вечер мы мотались по городу. Мы посетили собор  Святого
Марка, дворец Дожей, старую цитадель и перешли через мост  Вздохов.  Гондола
доставила нас  в  Сан  Джордже  Маджиоре,  где  Вестал  умилялась  картинами
Тинторетто; я же не увидел в них ничего особенного.
   Мы  вернулись  в  отель  за  час  до  ужина,  и,  пока  Вестал  поднялась
переодеться, я сидел на балконе безлюдного  холла  и  наблюдал  за  вечерним
городом.
   Вдруг я заметил, что в холле появилась Ева, и поднялся ей навстречу.
   - Привет, - сказал я. - Как провели день? Глаза  ее  посмотрели  на  меня
из-за грубоватых очков без оправы. В жизни не видел таких синих глаз. На ней
было ее обычное, мешковатое серое платье, и я вдруг осознал,  что  оно  было
специально скроено так, чтобы скрыть фигуру Евы.  Глядя  на  нее  в  платье,
никто бы не догадался, какие изящные формы прячутся под невзрачным нарядом.
   - Я договаривалась на фабрике стекла в Мурано о посещении миссис Уинтерс.
   - Черт возьми! Когда?
   - Завтра днем.
   Я придвинулся чуть ближе к ней.
   - А вы поедете?
   - Нет. - Она повернулась и зашагала к выходу.
   - Подождите минутку, - сказал я и перехватил ее за запястье.
   Она вырвала руку и, обернувшись через плечо, посмотрела на меня.
   Мы стояли и глядели друг другу в глаза.
   На мгновение мне почудилось в ее взгляде кое-что такое, отчего мой  пульс
участился и кровь забурлила. Такое же  откровенное,  неприкрытое  желание  я
увидел в тот памятный вечер в глазах Вестал;  только  глаза  Евы  слали  мне
более страстный и жгучий призыв. Я спросил себя, не ошибаюсь ли я.  Но  нет,
именно так смотрит женщина, готовая отдаться своей страсти.
   В следующий миг в глазах Евы появилось прежнее холодное выражение.
   - Не подходите ко мне! - процедила она сквозь зубы.  И  быстро  вышла  на
лестницу.
   Я застыл на месте с колотящимся сердцем и неистребимым желанием броситься
за ней и заключить в свои объятия.
   Но теперь я знал, что не один я испытываю подобные чувства.
   Ева тоже хотела меня.

***

   Вестал нашла меня в баре.
   - Чед, дорогой мой, - сказала она, усаживаясь за столик. - Давай  возьмем
с собой Еву вечером. Прокатимся в гондоле в Лидс. Но если ты возражаешь,  мы
не возьмем ее.
   Мне стоило больших усилий  проследить,  чтобы  выражение  моего  лица  не
изменилось.
   - Нет, я вовсе не возражаю. - Я  пригнулся  и  потрепал  ее  по  руке.  -
Молодец, что вспомнила про нее. Вестал засияла.
   - Пусть немного развеется, - снисходительно сказала она. - Я  люблю  Еву,
но она такая неряха.  Сколько  раз  я  твердила,  что  женщина  должна  быть
привлекательной, но она совершенно не умеет себя подать.
   Я кинул  взгляд  на  роскошные  бриллианты  и  аляповатое  белое  платье,
выставлявшее напоказ плоскую грудь, тощую шею и костлявые  плечи  Вестал.  У
нее были своеобразные представления о том, как должна подать  себя  женщина.
Поужинав, мы спустились к каналу, где уже ждала Ева.  На  ней  было  строгое
закрытое вечернее платье  черного  цвета,  с  длинными  рукавами  и  стоячим
воротничком. Ну точь-в-точь монашка. Рядом с показным  великолепием  Вестал,
зачесанные  назад  волосы  и  строгие  очки   придавали   Еве   вид   бедной
родственницы.
   Выбрав гондолу, мы сели рядом с Вестал, а Ева пристроилась сзади нас,  на
боковом сиденье.
   Гондола плавно  заскользила  по  зеленоватой  воде.  Вестал  трещала  без
умолку, мы же с Евой почти не разговаривали.
   В сгустившихся сумерках я, почти не переставая, мечтал о Еве. Всей  кожей
я ощущал исходящие от нее осязаемые флюиды пылкой сексуальности и готов  был
отдать десять лет жизни за то, чтобы она  оказалась  рядом  со  мной  вместо
Вестал.
   Я не мог понять, что со мной происходит. Красавицей я бы  ее  не  назвал.
Пожалуй, то  было  чисто  физическое  влечение;  в  моей  памяти  без  конца
всплывало волнующее видение  -  почти  обнаженная  Ева  в  мокром  купальном
костюме вылезает из моря.
   Мы закончили прогулку на гондоле у морского вокзала и вернулись в отель в
конном экипаже.
   Вестал  захотелось  потанцевать.  Забыв  про  Еву,  едва   мы   вошли   в
танцевальный зал, она потянула меня в круг, оставив Еву сидеть в одиночестве
за столиком.
   Я готов был удавить ее, потому что партнершей Вестал была никудышной,  но
напоминать про то, что Ева осталась одна, явно не стоило.
   Минут через двадцать мы вернулись к столику, и тут Вестал сама  осознала,
что бросать Еву так надолго было неприлично.
   - Чед, дорогой, ты должен теперь потанцевать с Евой. Ева быстро  вскинула
голову.
   - Спасибо, миссис  Уинтерс,  но  я  не  умею  танцевать.  Мне  доставляет
огромное удовольствие следить за тем, как танцуете вы.
   - Ты не умеешь танцевать? - презрительно фыркнула Вестал. -  Ну,  девочка
моя, надо же учиться. Впрочем, твое дело. - Она повернулась ко  мне.  -  Ой,
как мне нравится эта мелодия. Давай еще потанцуем.
   Так продолжалось еще битый час. Стрелки на моих часах, казалось,  застыли
на месте. Наконец, когда  время  приближалось  к  полуночи,  Вестал  наконец
сочла, что натанцевалась вдоволь.
   Когда Ева, горячо поблагодарив за чудесный вечер, отбыла в свою  комнату,
Вестал подошла к распахнутому окну  полюбоваться  на  темнеющие  внизу  воды
Большого канала.
   - Жаль мне девушку, - сказала она вдруг ни с того  ни  с  сего.  -  Такая
дурнушка...
   - А какая тебе разница? - спросил я, раздеваясь. - Ты ведь довольна ею?
   - Она - чудо. До нее я просто сатанела от всех этих бестолочей.
   - Давно она у тебя?
   - Года три. Вообще-то даже хорошо, что она такая страшненькая. По крайней
мере, никто на нее не позарится. В противном случае,  я  бы,  возможно,  уже
лишилась ее.
   - Рано или поздно это, должно быть, все равно случится.
   - Не думаю, - ответила Вестал, отходя  от  окна.  -  Я  сказала  ей,  что
упомяну ее в завещании. После этого никакой слуга и не  помыслит  об  уходе.
Помню, Харджису как-то вздумалось взять расчет, узнав же, что может получить
от меня наследство, он мигом передумал.
   Я постарался скрыть обуявшее меня любопытство.
   - А что ты завещала мисс Долан?
   Вестал резко посмотрела на меня, но ничего подозрительного не заметила.
   - Каких-то несколько сотен, - ответила она.
   - А она знает? Вестал хихикнула.
   - Нет, конечно. Она  рассчитывает  на  куда  более  крупную  сумму.  Как,
впрочем, и все остальные.
   Вестал уже давно уснула, а я все еще лежал в темноте и размышлял.
   Значит, она составила завещание.
   Я попытался предположить, какую сумму она  выделила  для  наследников,  а
какую - на благотворительные цели. И сколько отписала мне.
   До сих пор я  надеялся  убедить  ее  предоставить  мне  контроль  над  ее
миллионами. Я отдавал себе отчет в том, что дело это щекотливое и она  может
не согласиться. Теперь же, узнав о завещании, я внезапно  понял,  что  может
настать время, когда деньги станут моими на законных основаниях и  никто  не
сможет помеш