- Да. Именно в таком положении и находилось тело.
     Этот опыт был поворотным пунктом в деле Хильды.
     Во  второй  половине  дня  процесс  вновь  начался.  Но  хотя  районный
прокурор  и  настаивал  на вине Хильды, его уже никто не слушал. Хант посеял
слишком  много  сомнений в умах жюри присяжных. Его заключительная речь была
яркой  и  проникновенной. Он заявил, что ни один мужчина, ни одна женщина не
сомневаются   в   невиновности   Хильды,   и   потребовал   ее  немедленного
освобождения.
     Жюри присяжных совещалось два часа.
     Без  сомнения,  это  были  самые  долгие  два  часа в моей жизни. Когда
присяжные  вновь  появились в зале, то по тому, как они взглянули на Хильду,
я догадался, что она свободна.
     Председатель   жюри   присяжных  заявил,  что  они  не  считают  Хильду
виновной. Это заявление вызвало взрыв восторга у публики.
     Хильда  стояла  возле  Ханта.  Она  была  очень бледной, и по тому, как
часто вздымалась ее грудь, было видно, насколько она взволнованна.
     Когда  она выходила из зала суда, то даже не взглянула в мою сторону. Я
бросился за ней, но потерял ее в толпе.
     Когда  я  пробивался  к  выходу,  то  случайно натолкнулся на Мэддокса,
который адресовал мне волчью усмешку.
     - Прекрасный  спектакль, - саркастически заметил он. - Ей повезло. Но в
любом  случае она не получит денег от нашей компании, так что победа на моей
стороне.
     Лоусон Хант подошел к нам.
     - На  сей раз вы все же ошиблись, мистер Мэддокс, - сказал он, и на его
бледном лице был написан триумф. - Я знал, что оправдаю ее.
     - Ошибался?  - удивился Мэддокс. - Вы разыграли блестящий спектакль! Но
я утверждал и буду утверждать - она виновна в этом преступлении!
     Покинув  озадаченного  Ханта,  Мэддокс  спустился по ступенькам и сел в
ожидающую его машину.


ГЛАВА 9

     Я   получил   письмо  из  Майами,  в  котором  сообщалось,  что  фирма,
занимающаяся  ремонтом радиотелевизионной техники, согласна предоставить мне
работу в одном из ателье.
     Хотя  зарплата  была  значительно  меньше  той,  что  я получал до сего
времени,  я  решил  все  же  принять  их приглашение, так как это давало мне
возможность  покинуть  Калифорнию  и  подождать до тех времен, когда я найду
более перспективную работу.
     Я  очень  надеялся,  что Хильда поедет со мной, но не имел ни малейшего
представления,  где  она  может  находиться  в  настоящий момент. Я позвонил
Георгу Маклину и спросил, где я смогу найти Хильду.
     - Я  не  могу сообщить вам адрес миссис Делани, - довольно недружелюбно
ответил  он.  - Несколько часов назад она уехала в Нью-Йорк. Если вы хотите,
можете написать ей письмо. Я переправлю его ей.
     Новость  о  том,  что Хильда уехала в Нью-Йорк, явилась для меня ушатом
холодной  воды,  до тех пор, пока я не успокоил себя тем, что, возможно, она
хотела  избежать  нашествия журналистов и праздных зевак, и когда она узнает
о моих планах, то присоединится ко мне.
     Я сказал Маклину, что напишу ей.
     Но  когда я уселся, чтобы написать письмо, то вдруг осознал, что передо
мной  стоит  трудная  задача.  Мне надо было так много сказать ей, так много
объяснить.
     Я  написал  ей,  что  уезжаю  в Майами, и сообщил свой адрес. Я вкратце
рассказал  о  моей  работе. Написал, что люблю и хочу, чтобы Хильда приехала
ко  мне,  и  мы  вместе начали бы новую жизнь. Я написал, что надеюсь на то,
что  она  относится  ко  мне  по-старому  и  не забыла меня, ведь теперь она
знает,  что  я  не виновен в смерти Делани. Я просил написать мне в Майами и
сказать, когда она присоединится ко мне.
     По  пути  на вокзал, где я должен был сесть на поезд в Майами, я заехал
в контору Маклина и оставил письмо для Хильды.
     Я  достаточно  быстро  акклиматизировался  в Майами. Снял двухкомнатную
квартиру  и  начал  упорно  трудиться, но в этом было мало удовольствия, так
как  я ничего не знал о Хильде. Я написал ей снова, отправив письмо Маклину,
но он даже не потрудился сообщить мне о его получении.
     Каждый  раз,  когда  я  видел  почтальона, я бросался к двери в надежде
получить   долгожданную  весточку.  Каждый  раз,  когда  звонил  телефон,  я
мгновенно  хватал  трубку в надежде на то, что это она звонит из Нью-Йорка и
сейчас скажет, что приедет ко мне.
     Но  она не написала мне и не позвонила, и после трех месяцев ожидания я
понял,  что  потерял  ее. Все эти месяцы я тосковал по ней, ждал и надеялся,
хотя ее потеря была для меня очень болезненной.
     По  прошествии  года  боль  от разлуки немного поутихла, но я все равно
постоянно  думал  о  Хильде.  К  этому  времени  я  уже находился на хорошей
должности и прилично зарабатывал.
     Пятнадцать  месяцев  спустя,  пятнадцать  месяцев не получив и слова от
нее,  я  был вызван к директору фирмы, и он предложил мне поехать в Нью-Йорк
и возглавить там магазин по продаже теле- и радиоприемников.
     Этот  шанс  я  не  захотел  упускать. В конце месяца я свернул все свои
дела  в  Майами,  оставил  свой  новый  адрес,  дабы мне пересылали туда всю
корреспонденцию, и сел на самолет, вылетающий в Нью-Йорк.
     "Здесь, наконец-то, - сказал я себе, - я обязательно разыщу Хильду".
     Даже  по  истечении  этих  долгих,  мучительных пятнадцати месяцев я не
переставал  думать  о  ней. Я все еще любил ее и надеялся ее встретить. Если
мне повезет и я все же ее разыщу, она, возможно, выйдет за меня замуж.
     Странное  ощущение:  жить  в  одном городе с ней и не знать, когда же я
встречу ее.
     И  все  же в один прекрасный день случай или судьба, называйте это, как
хотите, улыбнулась мне.
     Один  из  покупателей,  который достаточно часто заходил в мой магазин,
чтобы купить долгоиграющие пластинки, заказал мне радиоприемник.
     Его  звали  Генри  Фуллер.  Это  был  толстый  коротышка  примерно  лет
семидесяти.  Он  был богат. Достаточно было посмотреть на его одежду, манеру
поведения,  униформу личного водителя, как сразу все становилось ясно. Когда
он заговорил о заказе, я не сомневался, что это будет выгодная сделка.
     Я  объяснил  ему,  что,  если  он хочет получить действительно отличную
вещь,  мне нужно осмотреть его апартаменты, где будет стоять приемник. Тогда
легче будет рассчитать акустические данные колонок.
     - Хорошо,  мистер  Риган,  -  согласился он с довольным видом. Ему явно
понравилось   мое  предложение.  Это  был  клиент,  который  хотел  получить
действительно  первоклассную  вещь  и при этом не интересовался расходами. -
Вы  можете  прийти  во  второй  половине  дня.  Меня, правда, не будет, но я
предупрежу жену.
     Так  как  в  правилах  нашей  фирмы  первоочередным  является  проверка
платежеспособности  клиента,  я позвонил в банк, и меня заверили, что мистер
Фуллер  -  клиент  высшего  разряда.  Он  крупный  маклер,  и  его состояние
оценивается  в  четыре  миллиона долларов. Он занимает роскошные апартаменты
на  Риверсайд-Драйв.  Он был женат уже три раза и в третий раз женился около
шести месяцев назад.
     Пентхаус  Фуллера  находился  на  верхнем  этаже  великолепного здания,
окруженного садом.
     Дверь  из  кованого  железа мне открыл слуга-англичанин, вышколенный до
такой  степени, что казалось, будто он сошел с экрана фильма о высшем свете.
Он  провел  меня  в  гостиную,  поразившую меня своими размерами и роскошью.
Мебель   восемнадцатого   века  отличалась  исключительно  элегантностью.  Я
залюбовался двумя превосходными картинами времен итальянского ренессанса.
     Слуга  оставил  меня  в  гостиной и, пройдя через холл, отворил дверь в
другую комнату.
     Я услышал, как он сказал:
     - Пришел человек, о котором говорил ваш муж, мадам.
     Женщина сказала:
     - Все в порядке, Харкнес, я сейчас выйду.
     Слуга величественно удалился.
     Звук этого голоса едва не свел меня с ума.
     Затем  Хильда вышла из комнаты. Она резко остановилась, увидев меня. На
ней  было  изысканное  платье  бутылочного  цвета,  с  кожаными  кармашками;
простота  покроя  не вводила в заблуждение: это платье стоило бешеных денег.
Бронзовые  волосы  были  тщательно уложены в безупречную прическу, косметика
была  практически  незаметна.  Тяжелый  золотой браслет тускло блестел на ее
запястье. Она выглядела изумительно!
     Выражение  удивления на ее лице быстро сменилось гневом. Но в следующий
момент она взяла себя в руки, и ее лицо застыло подобно деревянной маске.
     - Хильда! Я искал тебя повсюду! Почему ты не ответила на мои письма?
     Сердце мое бешено колотилось, когда я сделал шаг в ее направлении.
     - Не подходи! - тон ее голоса заставил меня замереть на месте.
     - Почему  ты  не  ответила  мне,  Хильда?  Я  ждал  и  надеялся...  - Я
замолчал, так как увидел, что она осматривает меня с подозрением.
     Я  знал,  что  выгляжу  не  очень хорошо. Костюм был далеко не новый, и
руки   не  блистали  чистотой,  ведь  я  был  простым  механиком  по  сборке
радиоприемников и мало соответствовал столь изысканной обстановке.
     - Зачем ты пришел сюда? - требовательно спросила она.
     - Я  пришел  осмотреть  комнату,  где  будет стоять радиола. Хильда! Не
смотри  на  меня  так  - ведь я люблю тебя! - затем я замолчал, с удивлением
глядя на нее. - Но что ты здесь делаешь? Ты его секретарь?
     - Нет. Я его жена!
     У меня было такое ощущение, будто в сердце мне воткнули нож.
     - Ты  жена  Фуллера?  -  крикнул  я.  - Ты вышла замуж за этого старого
сморчка? Ты? Я не верю в это!
     - Я  жена  Генри  Фуллера, - ответила она холодно. - Сейчас ты для меня
никто! Пожалуйста, запомни это! Никто!
     Я замер на месте, не веря своим ушам.
     - Понятно,  - сказал я. - Прими мои поздравления, Хильда! Что ж, теперь
ты богата.
     - Если  ты  думаешь, что сможешь меня шантажировать, - прошипела она, -
то вряд ли тебе это удастся. Только попробуй, и ты увидишь, что получится!
     - Шантажировать? О чем ты? Я тебя люблю, неужели ты это не поняла?
     - Это  по  твоей  вине на меня свалилось обвинение в убийстве, и я едва
не  угодила в газовую камеру, - в глазах Хильды вспыхнул злобный огонек. - Я
тебе этого никогда не прощу! Убирайся!
     - Но  твой  муж  попросил,  чтобы  я  снял размеры помещения, где будет
стоять радиола, - запротестовал я.
     - Плевать  на  моего  мужа! Убирайся! Я не хочу тебя видеть! Убирайся и
никогда не попадайся мне на глаза!
     - О'кей,  -  я  был  совершенно  подавлен.  - Я не буду надоедать тебе,
Хильда.  Я  ухожу. Но я рад, что ты обрела то, к чему стремилась. Желаю тебе
счастья!
     Она   повернулась   и   ушла  в  дальний  конец  холла,  где  принялась
демонстративно перелистывать какой-то журнал.
     Слуга проводил меня до двери. Я не помнил, как оказался в лифте.
     Три  недели  спустя  из газет я узнал о смерти Генри Фуллера. Он упал с
террасы  своего  пентхауса  и  сломал  себе  шею.  Было проведено тщательное
расследование этого инцидента.
     Не  знаю,  что меня привлекло, но когда началось слушание дела, я был в
числе зрителей.
     Маленький  зал, где проходило слушание, был переполнен. Я нашел место в
последнем  ряду.  Едва  я  уселся,  как  вздрогнул от удивления - знаменитый
Мэддокс из компании "Нэшнл фиделити" сидел слева от меня.
     На губах его заиграла сардоническая усмешка, и он кивнул мне.
     - Я  как  раз  случайно  оказался  в  Нью-Йорке, - пояснил он, видя мое
удивление.  -  А  такой  спектакль я никак не мог пропустить! Что ж, история
повторяется,  не так ли? Она учится, и учится быстро. Бедный старый дурак не
был застрахован, так что ей нечего беспокоиться.
     Прежде  чем  я  понял,  на  что  он  намекает,  в  зал  вошла  Хильда в
сопровождении  Георга  Маклина.  Хильда  была  во  всем  черном  и  казалась
прекрасной,  как  никогда,  несмотря  на восковую бледность лица. В руке она
держала носовой платок.
     Маклин  подвел  ее  к  креслу.  Он выглядел очень внимательным. Коронер
тоже очень вежливо обращался к ней.
     Из  изложения фактов стало ясно, что в тот день в пентхаусе Фуллера был
большой  прием  и  все  сильно  напились.  Фуллер  весь  вечер  пил  виски и
шампанское  и был изрядно навеселе, так что с трудом держался на ногах. Было
жарко,  и многие гости вышли на террасу, чтобы после плотного ужина подышать
свежим  воздухом.  С  террасы  ведет  лестница в тридцать ступенек на нижнюю
террасу.  Большинство из гостей спустились по ней, чтобы получше рассмотреть
огни города.
     Фуллер  и  Хильда  задержались  наверху.  Внезапно  Фуллер пошатнулся и
упал.  Хильда пыталась схватить его за руку, но было слишком поздно. Когда к
нему подбежали, он был мертв.
     Мэддокс шепнул мне на ухо:
     - Вот   ей   и   привалило   наследство  в  четыре  миллиона  долларов.
Расправиться  с  бедным  старым  пьяницей,  подобным  Фуллеру,  было для нее
детской игрой.
     Не   было   ни   малейшего  сомнения  в  том,  что  ее  оправдают.  Все
приглашенные  дружно  утверждали,  что  это  был  несчастный случай. Коронер
проявил  такт  и  не стал уточнять степень опьянения Фуллера. Он заявил, что
Фуллер    почувствовал    головокружение    и    потерял    равновесие.   Он
засвидетельствовал  соболезнование  безутешной  вдове,  и  на  том  судебное
разбирательство было закончено.
     Хильда  первой  покинула  зал. Она даже не взглянула в мою сторону. Она
вытирала глаза платочком, а Маклин услужливо поддерживал ее под ручку.
     - Прекрасно,  прекрасно!  -  заявил  Мэддокс.  - Кто сказал, что нельзя
безнаказанно  убивать  ближних  своих?  Но  во  всяком  случае ей никогда не
удастся получить и цента от моей компании.
     Он попрощался со мной и, спустившись по ступенькам, подозвал такси.
     Когда  я  вышел  наружу,  Хильда  и Маклин как раз садились в роскошный
кремовый  с  голубым "кадиллак". У Хильды было печальное усталое лицо, и она
что-то  говорила  Маклину.  Тот  наклонился  вперед,  слушая  ее слова с тем
вниманием,   с   каким  преуспевающие  адвокаты  внимают  словам  клиента  с
состоянием в четыре миллиона долларов.
     Когда  я  возвращался  в магазин, неизвестно, по какой причине, я вдруг
вспомнил  слова покойного Делани, когда он разговаривал со мной много недель
назад:  "Вы  знаете,  что  представляет  собой  моя  жена?  Я скажу вам. Она
помешалась на деньгах. Все ее мысли связаны только с деньгами!"
     Я остановился, глядя в пространство.
     Разве не она отравила Делани?
     Разве не она столкнула Фуллера с лестницы?
     Разве Мэддокс не прав в отношении ее?
     Затем  я  вспомнил  нежную  кожу ее тела, которое сжимал в объятиях, ее
фиалковые глаза, ее совершенную красоту.
     "Нет,  -  сказал  я  себе,  -  она  не  могла  совершить  эти  страшные
преступления: отравить Делани и убить Фуллера".
     Я любил ее.
     Разве  я мог думать плохо о женщине, которую любил, люблю и буду любить
до конца своих дней.



   Джеймс Хэдли Чейз
   Легко приходят - легко уходят



     -----------------------------------------------------------------------
     Чейз Дж.X. Собрание сочинений. Т. 22. Лечение шоком: Детектив. романы
     Мн.: Эридан, 1994. Перевод Н.Краснослободского, 1994
     OCR & SpellCheck: Zmiy (zmiy@inbox.ru), 7 октября 2003 года
     -----------------------------------------------------------------------

     Разноплановые    произведения   Д.X.Чейза,   в   которых   представлено
дальнейшее  развитие  криминальных  сюжетов: незаконные страховки, похищение
людей, тривиальное ограбление.


ГЛАВА 1

     Непредвиденный  звонок  раздался  без  пяти  одиннадцать,  когда  я уже
собрался  уходить.  Пятью минутами позже я мог бы смело его проигнорировать,
но  официально  рабочее  время  мое  еще  не  кончилось,  и я был перед этим
звонком беззащитен.
     Ночные   вызовы   записывались  на  магнитофон,  стоило  лишь  телефону
зазвонить.   Это   была  часть  эффективно  действующей  системы  наблюдения
начальства за подчиненными.
     Я безропотно снял трубку.
     - "Лоуренс Сейф Корпорейшн" - ночное обслуживание.
     - Это  Генри Купер, - раздался один из тех хорошо поставленных голосов,
принадлежащих  очень состоятельным самоуверенным людям, живущим в пентхаузах
экстра-люкс.  -  Как  быстро  ваш  человек  может  приехать  ко  мне? У меня
неприятности с сейфом.
     "Пропал  мой  вечер  с  Джейн,  -  безрадостно  подумал  я.  -  И такое
происходит уже третий раз за последний месяц".
     - Где  вы  живете, сэр? - я старался сохранить вежливые нотки в голосе:
магнитофон  фиксировал  все,  а  у меня уже был выговор за то, что однажды я
повысил голос на клиента.
     - Эшли-Армз. Я хочу, чтобы мистер прибыл немедленно.
     Я  посмотрел  на  часы.  Без  двух минут одиннадцать. Если я скажу, что
ночная  смена  закончена, завтра меня немедленно выставят за дверь. Учитывая
мое теперешнее финансовое положение, это было бы непозволительной роскошью.
     - Вы не могли бы сказать более конкретно, что случилось с сейфом, сэр?
     - Я потерял ключ. Пришлите мастера как можно скорее.
     В трубке послышались короткие гудки.
     Я  обещал  Джейн, что заеду за ней в 11.15, и мы оттянемся в только что
открытом  ночном  клубе. Она, должно быть, уже оделась и ждет. Пока я съезжу
в  Эшли-Армз, открою этот проклятый сейф, вернусь, поставлю машину, дотащусь
до  ее  дома  на  троллейбусе,  будет  уже за полночь. Надо знать Джейн: эта
девочка  никогда  не  будет  ждать столько времени. Однажды она уже сказала,
что если по моей милости проскучает хоть полчаса, то я могу забыть ее имя.
     Я  не  мог  позвонить  Джейн  из  офиса, так как звонки по личным делам
запрещались.  Придется позвонить по дороге. Схватив сумку с инструментами, я
запер  дверь  и  помчался  к машине. Черт, начался дождь, а я не взял плаща.
Машин  -  прорва, и когда я подкатил к телефонной будке, выяснилось, что мне
негде  припарковаться.  Десять минут пришлось колесить вокруг да около, пока
какой-то парень не отъехал, и я моментально втиснулся на его место.
     11.20.  Я  набрал номер Джейн. Она ответила немедленно, словно сидела у
телефона и ждала, что я позвоню и отменю встречу.
     Едва  я  открыл  рот,  как  мне  его  на  том конце провода закрыли без
промедления.
     - Если  ты  не  можешь,  то  я  знаю  кое-кого,  кто прилетит ко мне на
крыльях,  -  сказала  Джейн.  -  Я  предупреждала  тебя,  Чет.  Я устала, ты
постоянно не приходишь на свидания. Все! Привет!
     - Но, Джейн, я...
     Слушать  мои  извинения было уже некому. Я снова набрал номер, но Джейн
не  отвечала.  Я  вслушивался  в  длинные гудки пару минут, затем вернулся к
машине.  Дождь  перешел в ливень. Я ехал в направлении Эшли-Армз в состоянии
черной  меланхолии  и  проклинал  "Лоуренс  Сейф  Корпорейшн".  Я  проклинал
мистера  Генри  Купера,  а  заодно  и  себя  за  то, что забыл плащ: когда я
поставлю  машину в гараж и пойду домой пешком, дождь так поработает над моим
костюмом, что он уже ни на что не будет годен.
     Эшли-Армз - это большой жилой дом в самом лучшем квартале города.
     Я  вышел из машины и заглянул к привратнику. Он сказал мне, что я найду
мистера Купера в квартире на четвертом этаже.
     Генри  Купер оказался человеком высоким, дородным, надменным. Пурпурный
цвет  лица  выдавал  любителя  крепко  выпить,  а  солидное брюшко - доброго
едока.  Он  сам  открыл  дверь  и,  едва я вошел внутрь, стал ругать меня за
долгие сборы.
     Я  сказал,  что уличное движение было очень оживленным, и извинился. Он
только   отмахнулся.   Продолжая   ворчать,  хозяин  ввел  меня  в  роскошно
обставленную квартиру.
     На  одной  из стен висел писанный маслом портрет толстой голой женщины.
Полотно  выглядело  достаточно старым, чтобы быть подлинным Рубенсом, хотя я
в  этом  слабо разбираюсь. Купер снял картину с крюка. Под ней оказался один
из наших сейфов последней модели.
     Я  нагнулся  над своей сумкой, выбирая инструмент, и только тут заметил
девушку,  полулежавшую