ать мне распоряжаться ими по моему усмотрению.
   Только, ради Бога, не подумайте, что в тот самый миг я и решил убить  ее.
Такие мысли мне даже в голову не приходили, хотя, признаться, я  прикидывал,
что она может заболеть, или  стать  жертвой  несчастного  случая,  или  даже
умереть.
   Как бы счастлив я был, случись такое! Не следить за каждым  своим  шагом,
не  притворяться,  сбросить   непосильное   бремя   исполнения   супружеских
обязанностей...
   Если она умрет...

***

   Следующий день мы провели в раскаленном пекле знаменитой фабрики стекла в
Мурано, наблюдая за тем, как истекающие потом стеклодувы творят удивительные
чудеса из расплавленной стекольной массы. Только  возвратившись  в  прохладу
своих роскошных апартаментов, мы вздохнули с облегчением.
   - Пожалуй, я приму душ, - сказал я. -  Просто  одурел  от  жары  на  этой
чертовой фабрике.
   - Да, жарковато было, -  согласилась  Вестал,  бессильно  откинувшись  на
спинку кресла. - У меня даже голова разболелась.
   - Хочешь выпить?
   - Нет, спасибо. Посижу немного, может, пройдет. -  Она  обхватила  голову
руками. - Ничего. Что будем делать вечером, Чед?
   - Что хочешь. Покатаемся на гондоле?
   - Давай решим после ужина.
   Я удалился в ванную и принял душ. Переодевшись, я  вернулся  в  гостиную.
Вестал там уже  не  было.  Заглянув  в  спальню,  я  увидел,  что  Вестал  с
побелевшим и вытянувшимся лицом лежит в кровати.
   - В чем дело? - спросил я, склоняясь над ней. - Тебе плохо?
   - У меня ужасно болит голова и меня тошнит. Я окинул ее взглядом. Жалости
к ней я не испытывал. Уж больно отвратительна и ненавистна мне она была.
   - Жаль. Должно быть, жара так на тебя повлияла.
   Может, поспишь?
   - Я приняла веганин. Скоро все пройдет.
   - Что ж, я пока спущусь в бар. Отдохни. Я скоро вернусь.
   Подойдя к комнате Евы, я постучал в дверь. Ева  открыла  и  вопросительно
посмотрела на меня. Она была без очков, и, хотя зачесанные на затылок волосы
делали ее похожей на  старую  деву,  ее  внешность  позволяла  вспомнить  ту
прелесть, которую я однажды разглядел на яхте.
   - У миссис Уинтерс разболелась голова, - сказал я. - Не могли  бы  вы  ей
помочь чем-нибудь?
   - Я сейчас же приду.
   - Возможно, она уснет, - добавил я, понизив  голос.  -  Мы  сможем  тогда
провести вечер вместе?
   В синих глазах не отразилось ровным счетом ничего. Ева просто сказала:
   - Она захочет, чтобы я была с ней.
   - А вдруг, нет? В этом случае вы согласитесь встретиться  со  мной  перед
собором Святого Марка в девять вечера?
   - Вряд ли я смогу, - ответила она  и,  протиснувшись  мимо  меня,  быстро
зашагала по коридору к спальне Вестал. Я спустился в  бар,  заказал  двойное
виски и не спеша выпил.
   Руки мои заметно дрожали. Я не удивился бы, если бы бармен  услышал,  как
стучит мое сердце.
   Еще  ни  одна  женщина  не  доводила  меня  до  такого  состояния.  Чутье
подсказывало мне, что Ева придет на свидание. Все становилось на свои места.
С этой ночи наши судьбы должны переплестись воедино. Я чувствовал это.
   Чуть позже я поднялся  навестить  Вестал.  В  дверях  меня  встретила  ее
горничная.
   - Миссис Уинтерс уже спит, - сказала она. - Она просила не беспокоить ее.
   - Не оставляйте ее одну, - попросил я. - Если  спросит,  скажите,  что  я
пошел прогуляться.
   Без десяти девять я вышел из отеля, пересек мост делла  Палья  и,  пройдя
мимо дворца Дожей, оказался на площади Святого Марка.
   Площадь была запружена толпой; люди бродили под аркадой, глазели на  ярко
освещенные витрины, сидели за столиками и просто  слушали  музыку  оркестра,
игравшего снаружи одного из бесчисленных кафе.
   Я  остановился  перед  огромными  створчатыми  дверьми  собора.  На  фоне
багряного неба гордо вскинулась бронзовая квадрига, веками охранявшая  крышу
базилики.
   Вокруг было  многолюдно,  и  я  взволнованно  шарил  взглядом  по  толпе,
разыскивая Еву.
   Огромные бронзовые куранты, на  Часовой  башне  начали  отбивать  девять,
когда я почувствовал легкое прикосновение к руке.
   Я обернулся с остановившимся сердцем.
   Рядом со мной стояла девушка в белом вечернем платье, украшенном ниточкой
бриллиантов, -  темноволосая  красавица,  глаза  которой  поблескивали,  как
искорки костра.
   - Боже мой, Ева.., я не узнал вас. Я ошарашенно уставился на нее. Искусно
уложенные волосы обрамляли бледное лицо и волнами ниспадали почти  до  самых
плеч, завиваясь внутрь.
   - Гондола ждет, - сказала она, взяла меня за руку и увлекла сквозь  толпу
к причалу.
   Я последовал за ней вниз по ступенькам к гондоле с кабинкой.
   Гондольер, сняв шляпу,  поклонился  нам,  и  мы  быстро  проскользнули  в
кабинку.
   Занавеси были  опущены,  и  внутри  было  темно.  Мы  вдруг  очутились  в
собственном маленьком мирке,  плавно  покачивающемся  под  ногами.  Пол  был
устлан пышными подушками. Ева прилегла, оперев подбородок о кулачок.
   Я опустился рядом с ней на колени.
   - Я ждал этого мгновения с тех самых  пор,  как  увидел  вас  в  воде,  -
произнес я. - Боялся, что никогда не дождусь.
   - Не надо ничего говорить, - сказала она с  чуть  заметной  хрипотцой.  -
Пожалуйста.
   Я повиновался.
   Над водой прокатился бой бронзовых курантов  на  площади.  Гондола  мерно
покачивалась на волнах, поднятых паромом, который отчалил от площади Святого
Марка в направлении Лидо.
   - Половина десятого, -  сказала  Ева,  приподнимая  голову.  -  Нам  пора
возвращаться.
   Она отодвинула штору и крикнула по-итальянски гондольеру:
   - Поворачивайте обратно!
   - Зачем нам возвращаться? - спросил я. - У нас впереди вся ночь.
   - Ты можешь оставаться, а я должна вернуться. Я знаю ее  лучше,  чем  ты.
Проснувшись, она сразу спросит меня, и я  должна  быть  поблизости.  Она  не
проспит дольше часа.
   - Но я хотел поговорить с тобой. Мне столько хочется узнать о тебе...
   Она повернулась и посмотрела на меня.
   - Нам некогда разговаривать. Возможно, так будет всегда. Мы можем  только
украдкой встречаться и любить друг друга. Ты ведь не хочешь, чтобы  она  нас
разоблачила, верно?
   Я подумал о семидесяти миллионах.
   - Не хочу.
   - Вот и я не хочу. Послушай, Чед, если ты не будешь делать по-моему,  это
больше никогда не повторится. Я не могу  рисковать  своим  положением  из-за
любовного романа.
   Ты понимаешь меня?
   - Это куда больше, чем любовный роман. Я просто сгораю от любви.
   Она прикоснулась к моему лицу прохладными длинными пальцами.
   - Да, я тоже люблю тебя, но не могу рисковать. Предоставь мне самой найти
возможность для нашей следующей встречи. Хорошо?
   - Но ведь сейчас я нашел такую возможность,  -  резко  сказал  я.  -  Как
только у нее разболелась голова, я тут же подумал о тебе. Только поэтому  мы
и встретились.
   - Ты думаешь? - Она тихо рассмеялась. - А  кто  организовал  ей  головную
боль, Чед? А не заболи у нее голова, ты бы ничего не сделал.
   Я уставился на нее; по спине у меня побежали мурашки.
   - Что ты имеешь в виду?
   - То, что сказала. У нее не впервые так болит голова. Когда я больше не в
силах ее выносить, я ей кое-что даю. Совсем безвредное, не бойся; ее  просто
мутит, и начинается головная боль, вот и все.
   - Ты уверена, что это средство безвредное? - спросил  я.  Откровения  Евы
выбили меня из колеи.
   - Конечно. Знакомый врач прописал мне его. Оно  совершенно  безвредное..,
во всяком случае не убьет ее, если это тебя пугает.
   - Да, Ева, меня это пугает. С лекарствами шутить опасно.
   - Так ты не  хочешь,  чтобы  такое  случалось  и  впредь?  Я  заглянул  в
блестящие синие глаза. Что-то в ее  преисполненном  решимости  взгляде  меня
испугало.
   - Ты, наверное, ненавидишь ее, да?
   - Больше, чем кто бы то ни было, - тихо сказала она. - Даже  больше,  чем
ты.
   - Что она тебе сделала?
   - Ничего.  Совсем  ничего.  Более  того,  она  со  мной  мила  настолько,
насколько только способна. Просто у нее есть все, о  чем  я  мечтаю,  а  она
этого вовсе не заслуживает.
   - Тогда почему ты работаешь на нее?
   - А почему ты женился на ней, Чед?
   - Это другое дело.
   - Совсем нет. Ты женился ради ее денег. А я работаю на  нее,  чтобы  быть
рядом с деньгами, пользоваться  ее  роскошью.  -  Она  выглянула  из  оконца
кабинки. - Через несколько минут мы причалим. Поцелуй меня, Чед. Я сжал ее в
объятиях и порывисто поцеловал. Я не мог  поверить,  что  это  случилось  со
мной. Впервые  в  жизни  я  по-настоящему  полюбил.  Ева,  словно  инфекция,
проникла в мою кровь, сжигая меня заживо.
   - Не надо, дорогой.
   Она легонько оттолкнула меня.
   - Давай посмотрим правде в глаза, - сказала она,  поправляя  прическу.  -
Возможно, нам никогда больше не представится такой  случай.  На  яхте  будет
слишком опасно. Ты не знаешь ее так, как знаю  ее  я.  Она  подозрительна  и
ревнива и обладает дьявольской способностью вынюхивать любые тайны.
   - Я что-нибудь придумаю. Когда мы вернемся в Клифсайд,  нам  будет  легче
встречаться.
   - Нет, Чед, ты заблуждаешься. Там будет еще сложнее. Там я должна быть  у
нее под рукой в любое время суток. А ты должен быть с ней по ночам. Остаться
наедине для нас будет практически невозможно.
   - Я найду выход.
   - Всякий риск должен быть исключен. Или мы больше не увидимся.
   - Риска не будет.
   Гондола причалила к пристани Сан-Марко.
   - Я выйду первая, Чед. - Она нагнулась и поцеловала меня. - Я люблю тебя.
   Из окна кабинки я следил за ней. Потом примерно минуту спустя я вылез  из
гондолы, расплатился с гондольером и медленно зашагал к отелю.
   Я прекрасно понимал, что теперь, когда я безоглядно влюбился в Еву, жизнь
с Вестал для меня невозможна. Я боялся даже представить,  что  ждет  меня  в
будущем.
   В тот миг, когда я вспоминал красоту Евы, ее  страстность,  слова  любви,
обращенные ко мне, я надеялся только на одно: вдруг Вестал умрет.  Если  она
умрет, мои проблемы разрешатся сами собой.
   Но даже тогда я еще не помышлял об убийстве.

Глава 9

   По мере того как одна неделя сменяла другую, я начал сознавать,  что  Ева
была права. Как я ни исхитрялся, случая увидеться с Евой наедине  больше  не
выпадало.
   Когда минули три дня после нашего свидания, мои нервы уже  были  натянуты
до предела. На шестой день я решил, что пора что-то предпринять.
   Пустив воду в душе, я позвонил Еве из ванной. Вестал лежала в постели.  Я
сознавал опасность положения. Рядом с  ней  на  столике  стоял  параллельный
аппарат, и ей ничего не стоило снять трубку и подслушать наш разговор.
   Я решил, что Вестал не услышит меня  за  шумом  воды.  Я  шепотом  назвал
телефонистке номер Евы и напряженно вслушивался, не раздастся ли характерный
щелчок, который подскажет мне, что Вестал сняла параллельную трубку.
   - Да? - произнес голос Евы.
   - Сделай что-нибудь сегодня вечером, - попросил я. - Я больше не могу...
   Послышался  щелчок.  Ева,  должно  быть,  тоже  поняла,  что   случилось,
поскольку сразу повесила трубку.
   - Чед, это ты звонишь? - спросила Вестал. Я мог бы удавить ее, не будь  я
столь напуган.
   - Чед!..
   - Ты оборвала меня, - грубо сказал я. - Я собирался позвонить мисс Долан.
   - Зачем? - в голосе ее зазвенел металл. Я бросил трубку, выключил  душ  и
вернулся в спальню.  Вестал  сидела  на  подушках,  физиономия  ее  выражала
крайнюю подозрительность.
   - Зачем ты звонил Еве?
   Я с трудом выдавил подобие улыбки. Так, во всяком случае, мне показалось.
Думаю, она вышла довольно кривой.
   - Я хотел организовать сюрприз для тебя, - сказал я и, подойдя к кровати,
сел у ног Вестал. - А почему ты меня допрашиваешь?
   - Сюрприз? А почему Ева повесила трубку так быстро?
   - Это не она. Ты прервала связь.
   - А мне показалось, что она бросила трубку.
   - Господи, ну почему тебя это заботит! Я-то думал, что тебе приятно будет
поплавать у берега Лидо сегодня утром. Хотел, чтобы мисс Додан заказала  нам
катер.
   Вестал окинула меня странным взглядом.
   - Если позволишь, Чед, я сама буду отдавать распоряжения Еве. Когда  тебе
что-то захочется, скажи мне, и я прослежу, чтобы Ева это выполнила.
   - Как хочешь, - буркнул я, стараясь вложить в голос максимум безразличия.
- Пойду добреюсь.
   Я возвратился в ванную и заперся на задвижку. Присев  на  край  ванны,  я
закурил. Меня трясло от ярости. Слышала ли Ева мои  слова?  Сделает  ли  она
что-нибудь? Я уже не мог больше терпеть.
   Ева услышала мои слова.
   После ужина Вестал вдруг стало плохо. Сперва она пожаловалась на  сильную
головную боль, а немного погодя ее стало рвать.
   - Пожалуй, тебе лучше лечь в постель, - посоветовал я. -  Ты  перегрелась
утром на солнце. Я же говорил тебе, что сегодня слишком сильно печет,  а  ты
не послушалась.
   - Попроси Еву, чтобы она пришла ко мне, - сказала Вестал, сидя на кровати
и обхватив голову руками. - Не беспокойся обо мне, Чед. Займись чем  хочешь.
Только позови Еву.
   Я застал Еву в ее комнате.
   - Слава богу, что тебе это удалось! Я обнял ее и крепко  прижал  к  себе.
Она потянулась ко мне, и наши губы  слились  в  жарком  поцелуе.  Потом  Ева
оттолкнула меня.
   - Мы не должны...
   - Ей плохо, и она хочет, чтобы ты пришла.
   - Я дам ей пару таблеток веганина и,  как  только  она  уснет,  приду  на
площадь Святого Марка. Найми гондолу с кабиной, Чед.
   - Я боялся, что свихнусь, если не увижу тебя снова. Еще немного  и  я  бы
полез на стенку.
   - Не говори так, - упрекнула Ева. - Я тебя предупреждала.
   - Я не могу жить без тебя, Ева. Она решительно двинулась к двери.
   - Я должна идти.
   - Усыпи ее поскорее.
   - Хорошо.
   Она пошла по коридору к комнате Вестал.
   Прождав полчаса в вестибюле, я пошел  на  набережную  у  площади  Святого
Марка. Вскоре я завидел  гондольера,  который  катал  нас  той  незабываемой
ночью. Узнав меня, он снял шляпу и поклонился.
   Я кивнул и указал на его гондолу.
   Он подвел ее к ступенькам набережной.
   Ожидая Еву, я мерил шагами плиты площади Святого Марка.
   Я прождал час. Каждая минута была нестерпимой пыткой.
   В конце концов, так и не дождавшись Евы, я решил пойти  и  выяснить,  что
случилось. Расплатившись с гондольером, я поспешил в отель.
   Остановившись перед дверью в спальню Вестал, я прислушался. До моих  ушей
донесся голос Евы. Полуживой от бешенства, я нажал на ручку и вошел.
   Вестал лежала в постели с влажным носовым платком на лбу.
   Ева сидела у изголовья и читала вслух какие-то стихи по книжке.
   Я был рад, что в комнате горел только один  ночник,  в  противном  случае
Вестал могла увидеть, как перекошено от ярости мое лицо.
   - Это ты, Чед? - слабо произнесла она.
   - Да. Как ты себя чувствуешь?
   - Немного лучше. Веганин снял головную боль. Ева не отрывалась от  книги.
Лицо ее было бледно.
   - Может, тебе лучше поспать? - предложил я,  приближаясь  к  кровати,  но
стараясь оставаться в тени.
   - Скоро засну. Ева читает мне. Ее голос успокаивает меня.
   Я не решился взглянуть на Еву.
   - Мне кажется, тебе нужно поспать. Скоро десять.  Я  не  хочу,  чтобы  ты
завтра была усталой.
   - Хорошо, Чед. Кстати, милый, ты можешь сегодня поспать в своей комнате?
   Сердце у меня так и прыгнуло.
   Мы с Евой дождемся, пока Вестал уснет, и впереди у нас будет целая ночь!
   - Конечно, дорогая. Пусть тебе  будет  спокойнее.  Она  открыла  глаза  и
посмотрела на меня.
   -  Спасибо,  милый.  Я  знала,  что  ты  согласишься.  Я  попросила   Еву
переночевать здесь. Она согласилась спать на кушетке. Если вдруг  мне  опять
станет плохо, она мне поможет.
   Прошло еще четыре дня.
   До сих пор не представляю,  как  мне  удалось  держаться  так,  чтобы  не
показывать Вестал вида, что со мной творится.
   На четвертый день я не выдержал. Мы поднялись наверх, чтобы переодеться к
ужину. Я не стал принимать душ, быстро нацепил вечерний костюм и был  готов,
когда Вестал еще даже не решила, что ей надеть.
   Я просунул голову в дверь.
   - Пойду вниз, выпью аперитив. Буду ждать тебя в баре. Она изумилась.
   - Как тебе удалось так быстро одеться, Чед?
   - Просто ты что-то закопалась, - сказал я, улыбаясь (знали  бы  вы,  чего
мне стоила эта улыбка). - Я закажу тебе мартини.
   - Я постараюсь побыстрее, милый.
   Я закрыл дверь и припустил по коридору к комнате Евы. Не став стучать,  я
повернул ручку и вошел.
   Ева стояла перед зеркалом и натягивала чулки. На ней были только  голубые
трусики и лифчик.
   - Чед!
   - Ты должна еще раз дать ей это средство! Завтра же!  Ева  попятилась  от
меня.
   - Ты что, свихнулся? - гневно сказала она. - Вестал засечет нас.
   - Она еще переодевается. Она проковыряется еще полчаса. Я сказал, что иду
в бар.
   Я приблизился  к  Еве  и  обнял  ее.  От  близости  ее  тела  сердце  мое
затрепетало, и я потерял контроль над собой.
   - Нет! Неужто ты не понимаешь, как это опасно? Отпусти меня!
   - Сделай что-нибудь, Ева! Я просто с ума схожу! Дай ей завтра лекарство.
   - Бесполезно. Ничего не получится. Если ей  станет  плохо,  мне  придется
сидеть с ней. Она так сказала. Так что, ничего не выйдет.
   - Черт бы ее побрал! Что же нам делать?
   - Я тебя предупреждала. Держись от меня  подальше.  Я  не  хочу  лишиться
места из-за тебя! В дверь постучали.
   Мы переглянулись. Я почувствовал, как кровь отхлынула от моего лица.
   Ева  схватила  меня  за  руку,  потащила  через  комнату  и   укрыла   за
полузадернутыми шторами, которые свешивались до самого пола.
   Все случилось так быстро, что, когда дверь открылась, Ева уже была  перед
зеркалом.
   - Мне показалось, что я слышу голоса, - сказала  Вестал.  -  О,  что  вы,
миссис Уинтерс! Я мурлыкала себе под нос, - спокойно заверила Ева. Голос  ее
звучал ровно и естественно. - Вам что-нибудь нужно?
   - Я не хотела тебя беспокоить, - сказала Вестал. - Но  мой  пульверизатор
сломался. Можно одолжить твой?
   - Конечно. Сейчас я освобожу его.
   - Нет, не надо. Мне нравятся твои духи. С удовольствием подушусь ими.
   Ни жив ни мертв, я стоял, прижавшись к стене, чувствуя, как  ледяной  пот
течет по спине. Застань меня Вестал в одной комнате с Евой,  одетой  лишь  в
нижнее  белье,  мне  был  бы  конец.  Я  в  тысячный  раз  проклял  себя  за
безрассудство. Ева была права. У этой чертовой уродины какой-то  дьявольский
нюх. Может, она уже что-то  заподозрила?  Интересно,  она  и  в  самом  деле
сломала пульверизатор или выдумала предлог, чтобы застать Еву врасплох?
   - Спасибо, милочка, - сказала Вестал. - Я побежала. Мистер  Уинтерс  ждет
меня в баре.
   Я услышал, как дверь закрылась.
   Я не пошевелился. Сердце колотилось  как  птичка  в  клетке.  Я  едва  не
потерял семьдесят миллионов. От одной мысли об этом мне стало дурно.
   Ева отдернула штору.
   - Выходи!
   Лицо белое, как мел, глазищи полыхают.
   - Да, чуть-чуть не влипли. Слава Богу, пронесло, - отдуваясь,  проговорил
я. И вытер мокрое лицо носовым платком.
   - Я тебя предупреждала! С этим покончено раз и навсегда, Чед. Я серьезно.
Больше мы не встречаемся. И не спорь. Это окончательно. Теперь уходи!
   - Я что-нибудь придумаю, - пробормотал я, придвигаясь к двери.
   - Нет. - Она шагнула к двери. - Дай я сперва проверю. Она открыла  дверь,
высунула голову и осмотрелась по сторонам.
   - Все в порядке. Можешь идти.
   Я выскользнул из комнаты, словно напуганный воришка, и быстро спустился в
бар.
   Надо было что-то  придумать.  Я  не  мог  отказаться  от  Евы,  но  и  от
семидесяти миллионов отказываться я не собирался.
   Должен же быть хоть какой-то выход!
   К чему продолжать?
   Никакого выхода не было. Каждый день начинался с новой надеждой, что  мне
удастся повидать Еву наедине, хотя бы на часок, но спускалась ночь, а случай
так и не выпадал.
   Дни сменяли друг друга. Я жил словно в  вакууме,  в  постоянном  ожидании
того, чему не суждено было свершиться.
   Наконец, Вестал решила, что можно возвращаться домой.
   Мы провели в Венеции уже три недели - три  самые