новь. Кое-как взяв себя в руки, она подошла к двери и открыла ее. Внушительной комплекции мужчина в легком светло-зеленом костюме стоял перед ней.
     - Мисс Олдхилл? - резко осведомился он.
     - Да.
     - Я Хэндли, детектив отеля, - представился он ей. - Небольшая проверка. Извините, если помешал вам. У вас все в порядке?
     Шейла заколебалась, но все же ответила:
     - Да.
     Хэндли внимательно посмотрел на нее.
     "Бог мой! - подумал он. - Да ведь это же женщина в светлом парике! Что здесь происходит?"
     Блондинка в парике или блондинка без парика, но он был совершенно уверен, что перед ним женщина, которая исчезла на девятнадцатом этаже.
     Он сделал шаг вперед, и Шейле пришлось отступить.
     - Как я понимаю, мисс Олдхилл, к вам только что зашел мужчина, чтобы починить пианино?
     - Да.
     - Где он?
     Прислушиваясь к разговору, Гарри решился на откровенный блеф. Он вышел из гостиной и, игнорируя детектива, обратился к Шейле:
     - Я ничего не понимаю, мисс, - сказал он. - Пианино в полном порядке... все струны целы. Как мне кажется, мадам немного ошиблась.
     - Возможно, так оно и есть, - хрипло сказала Шейла.
     Гарри укоризненно покачал головой.
     - В таком случае мне ничего не остается, как уйти. - Он обошел Хэндли, словно перед ним был неодушевленный предмет, и направился к двери. - Мистер Чапмен придет в следующем месяце в установленное время. Гарри вышел в вестибюль.
     Хэндли двинулся за ним.
     - Минутку.
     Гарри обернулся и вопросительно глянул на детектива.
     - В чем дело?
     - Можно мне взглянуть на содержимое вашего чемодана?
     - И кто же вы, чтобы об этом просить? - мягко поинтересовался Гарри.
     - Детектив отеля, - ответил Хэндли, в то время как Шейла закрыла дверь. Он услышал, как повернулся ключ в замке.
     Гарри открыл чемоданчик, и взору Хэндли предстали камертоны и прочие не понятные ему предметы.
     Хэндли вдруг почувствовал себя неуверенно. Неужели он ошибся?
     - Что-нибудь еще, мистер? - спросил Гарри, нажимая кнопку вызова лифта.
     - Ваше имя?
     Лицо Гарри посуровело.
     - О'кей, братец, - сказал он. - Если вы хотите быть грубым, то и я буду грубым. Давайте вместе пойдем к мистеру Лас-си, вашему боссу. Хоть вы и детектив, но на вас тоже найдется управа. Ну, так что?
     Инструменты для настройки пианино рассеяли подозрения Хэндли. Кроме того, в этот час он не исполнял служебные обязанности. Это было время Лаусона. Ласси прекрасно знал, что сейчас смена Лаусона. И если этот скользкий тип нажалуется Ласси, у него могут быть крупные неприятности.
     Прибыл лифт, и дверь бесшумно раскрылась.
     - Можете идти, - сказал Хэндли. - Забудем это.
     Гарри презрительно усмехнулся и вошел в лифт. Дверь за ним закрылась.
     Хэндли обернулся, глядя на дверь пентхауза. Женщина в светлом парике и плаще! Он поджал губы. Лаусон наверняка знал об этом. Хэндли решил, что лучше не вмешиваться в это дело. Скорее всего, Лаусону заплатили, вот почему он против того, чтобы Хэндли вмешивался в это дело. Так зачем нарываться на неприятности?
     Он подошел ко второму лифту и нажал кнопку.

***

     Вернувшись с заседания, Петтерсон без сил упал в кресло. Заседание продлилось дольше, чем обычно, и Петтерсон заметил, что многие сотрудники увидели, что он чем-то расстроен. Как он ни пытался сосредоточиться на проблемах банка, ничего не получалось.
     Вера Кросс вошла в кабинет.
     - Крис, звонит миссис Морели-Джонсон.
     Петтерсон окаменел. Его бросило сначала в жар, потом в холод.
     - Что она хочет? (Как будто он не знал!)
     - Она очень рассержена. Сказала, что ждет вас с завещанием, которое вы обещали принести сегодня утром.
     Петтерсон вздрогнул.
     - Что вы ей сказали?
     - Что вы на совещании.
     - И что она ответила?
     - Сказала, что хочет поговорить с мистером Фэллоузом.
     Петтерсон моргнул.
     - Хорошо... и что дальше?
     - Я сказала, что он, как и вы, тоже на совещании. Она сказала, чтобы вы позвонили ей, как только придете.
     Петтерсон ослабил воротничок рубашки.
     - О'кей. Вера... Оставим пока это. У меня много работы.
     Вера с удивлением посмотрела на него. Она никогда не видела своего босса таким бледным и растерянным.
     - Какие-нибудь неприятности, Крис? Могу я чем-то помочь?
     Петтерсон хотел послать ее подальше, но все же сдержался.
     - Нет... никаких неприятностей. - Но чуткое ухо Веры ловило, как дрожит его голос. - Займитесь делом.
     Бромхид сказал: "Ничего не делай!"
     Когда она ушла, он поднялся и отодвинул кресло.
     "Почему он так сказал?.. Какую игру ведет Бромхид? - Петтерсон обошел вокруг стола. - Почему старая леди не умерла? Что случилось? Что сказать ей? Если он не позвонит ей, она позвонит Фэллоузу! А уж он моментально принесет ей завещание в клюве! Ничего не делать!" - Петтерсон был в панике. В этот момент зазвонил телефон. Он уставился на телефон, словно это была змея, затем снял трубку.
     - Миссис Морели-Джонсон, - сказала Вера. - Соединить?
     Мурашки пробежали по его коже. Сказать Вере, чтобы она сказала, что его нет? Пусть она скажет, что он заболел? Но в таком случае она тут же позвонит Фэллоузу, и тот тут же доставит ей завещание. Как же выиграть время?
     - Соедини! - он сел в кресло.
     - Крис? - голос миссис Морели-Джонсон показался ему даже более резким, чем обычно.
     - Доброе утро, миссис Морели-Джонсон. Как ваши дела?
     - К чему все это! Бог мой! - Он услышал, что старая леди пребывает в очень дурном настроении. - Я жду! Вы сказали, что принесете мне завещание утром! Уже 11.30! И до сих пор у меня нет завещания!
     "Да, он довел ее до белого каления. А может быть, поговорить с ней таким же тоном? Другой альтернативы нет!"
     - Извините, - сказал он, и в голосе его звучал металл. - Насколько я понял, вы сказали, что это не так срочно. Я принимал участие в экстренном заседании. А, как вы понимаете, лишь присутствуя на подобного рода заседаниях, я могу повышать ваше благосостояние.
     "Как она отреагирует на такой тон?" - подумал он, вытирая пот.
     - Когда я прошу о чем-либо, я надеюсь, что это будет выполнено. - Петтерсон уловил, что ее тон стал несколько менее агрессивным.
     - О, конечно, я стараюсь делать все как можно лучше, миссис Морели-Джонсон. - Петтерсон усиливал давление. - Если бы вы посидели за моим столом, то смогли бы меня понять. Вы, разумеется, являетесь самой важной моей клиенткой, но кроме вас имеются и другие люди. Вы можете сердиться, но я не могу уделять все свое время лишь вам, даже если я и делаю это с радостью.
     Продолжительная пауза, затем она сказала несколько мягче:
     - Я понимаю, что я всего лишь привередливая старуха. Я слишком многого требую от вас. Мое завещание не относится к вашей компетенции, Крис, я даже не знаю, почему я решила обратиться именно к вам. Работайте, Крис, я обращусь к мистеру Фэллоузу.
     У Петтерсона кровь застыла в жилах.
     - Я не могу этого допустить. Это моя привилегия заботиться о вас. Могу я приехать к вам в три часа после полудня? Тем более, что мне показалось, что вы на меня в обиде. Я не могу это оставить. Я приеду к вам и все объясню.
     "Иисус! Я надеваю петлю на собственную шею!"
     - Да, я в обиде на вас. - Голос старой дамы вновь принял брюзгливый тон. - Хорошо, Крис, я буду ждать вас. Пусть я и старуха, но со мной нельзя так обращаться. Итак, я вас жду!
     Петтерсон без сил откинулся на спинку кресла. "Итак, вот и финиш!" - подумал он. Он сидел так некоторое время, не способный что-нибудь придумать. С трудом, но ему удалось подавить панику. Первое, что нужно сделать, так это отправиться в нотариальный отдел и забрать фальшивое завещание. Он должен забрать и уничтожить его. Дрожащей рукой он взял доверенность, подписанную старой леди, и отправился за завещанием.
     Ирвинг Фэллоуз сидел за своим письменным столом. Тощий высокий мужчина с колючими глазками и намечающейся лысиной.
     - Привет! - нарочито бодрым голосом сказал Петтерсон. - Как детки?
     Фэллоуз даже не пытался скрывать свою антипатию к Петтерсону. Он равнодушно пожал плечами.
     - Подрастают, спасибо. Вам что-нибудь нужно?
     - Завещание миссис Морели-Джонсон. - Петтерсон положил письменное требование на стол перед Фэллоузом.
     - Завещание? - он удивленно поднял брови. - Но ведь она уже брала его три недели назад!
     Петтерсон не обратил никакого внимания на его реплику.
     - Ну и что? Если она захочет, может брать его хоть каждый день. Вам-то что до этого?
     Фэллоуз тщательно изучил расписку, затем протянул ее секретарю.
     - Найдите завещание и отдайте мистеру Петтерсону. - Он глянул на Петтерсона: - Она собирается сделать поправку?
     - Если это все, что вы хотите узнать, то позвоните мистеру Вейдману. Мы лишь храним завещание. Вейдман беспокоится о нем.
     Фэллоуз ничего не ответил, лишь злобно зыркнул в сторону Петтерсона, потом вновь сосредоточился на изучении документа, лежащего перед ним.
     Через три минуты Петтерсон вернулся в свой кабинет с фальшивым завещанием. Один шаг сделан. Но он не видел, чем это может помочь ему. Конечно, старая леди практически ничего не видит, но все же с помощью очков сможет прочитать завещание. К тому же она может попросить Шейлу прочитать завещание. Он взглянул на часы. Почти двенадцать. В его распоряжении осталось лишь три часа, чтобы отыскать выход из критического положения. После продолжительного раздумья Петтерсон нашел только один выход: он скажет, что завещание у него украли. Например, в то время, когда он обедал. Это она может ему простить. Новое завещание будет не так трудно составить. И вдруг он подумал об Эйбе Вейдмане.
     В дверь постучали, и в кабинет заглянул Бейли, посыльный банка.
     - Мистер Бромхид хочет поговорить с вами, мистер Петтерсон.
     Петтерсон с трудом сохранил самообладание.
     - Пусть войдет, Джо.
     Бромхид вошел в кабинет, держа фуражку в руке. Спокойное лицо и гордая походка. Никто бы не поверил, что несколько минут назад он еще мчался по автостраде, выжимая из "роллс-ройса" предельную скорость.
     Когда Бейли ушел, Бромхид подошел к столу.
     Мужчины посмотрели друг на друга.
     - Она требует завещание, - неуверенно сказал Петтерсон. - А вы приказали мне ничего не предпринимать. Не знаю, что и делать. Я должен принести его в три часа дня.
     - Вот оно, - Бромхид положил перед Петтерсоном конверт. - Настоящее завещание, мистер Петтерсон. А другое мне верните. - Он посмотрел на конверт, уже лежащий на столе. - Это оно?
     Петтерсон кивнул.
     - Да, это оно.
     - К сожалению, мистер Петтерсон, мы вернулись к исходной точке. Ее племянник умер.
     - Умер? - Петтерсон удивленно глянул на Бромхида.
     Его мозг лихорадочно заработал. Если погиб племянник старой леди, то ни Бромхид, ни Шейла не получат и цента.
     Правда, это никоим образом не затрагивает его интересы. Но все же он подвергается постоянной опасности.
     - Я бы не сказал, что мы вернулись к исходной точке, - сухо заметил он. - А как быть с Вейдманом?
     Бромхид нахмурился.
     - Это уже ваши трудности. Но могу дать один совет, мистер Петтерсон. Скажите ему, что старая леди решила вновь изменить завещание. Старые люди часто меняют свои взгляды. Он должен это понять. Ведь, кроме него и вас, об этом никто не знает.
     Петтерсон вздохнул.
     - Вы думаете, что на этом все кончится?
     - Что касается вас, мистер Петтерсон, то да. Если вы уладите вопрос с Вейдманом, то рано или поздно станете богатым человеком.
     Петтерсон напряженно думал. Все это было слишком уж хорошо, чтобы походить на правду.
     - Я хотел бы получить магнитофонную запись, - наконец сказал он.
     Бромхид кивнул.
     - Вполне закономерное желание. Но желание и реальная действительность - это две разные вещи. Эта запись меня не интересует. Ведь это... Обратитесь к мисс Олдхилл. Лента у нее... Так что поговорите с ней на эту тему. - Он взял фальшивое завещание. - Сколько трудов, надежд, и все впустую. - Он сунул конверт в карман куртки и направился к двери. - Надеюсь, мистер Петтерсон, когда-нибудь вы все же станете богатым человеком.
     Петтерсон молча смотрел ему вслед. Когда Бромхид вышел из кабинета, Петтерсон поднял трубку телефона.
     - Вера... соедините меня с мистером Вейдманом.

***

     Сидя в отдельном кабинете ресторана "Чез Генри", Петтерсон с нетерпением ожидал Эйба Вейдмана. Он то и дело посматривал на часы, мелкими глотками отпивая сухой мартини.
     Когда он связался с Вейдманом, тот сказал, что не имеет никакой возможности с ним пообедать. Он уже договорился пообедать с одним из своих клиентов.
     - Это чрезвычайно важно, Эйб, - настаивал Петтерсон. - Есть кое-что, что я должен обязательно обсудить с вами. Отмените вашу встречу.
     - К чему такая спешка? - подозрительно спросил Вейдман.
     - Я не могу сказать это по телефону. Линия может прослушиваться.
     Пауза, затем Вейдман сказал:
     - О'кей, Крис, я буду примерно в половине второго... "Чез Генри".
     - Договорились.
     За то время, как он ехал в ресторан, Петтерсон сочинил весьма правдоподобную историю. Она убедит Вейдмана. Однако Петтерсон очень беспокоился о судьбе магнитофонной ленты. "Но всему свое время, - успокоил он себя. - В любом случае ленту можно выкупить. Нужно только найти подход к этой женщине".
     Вошел Вейдман.
     - Прошу прощения, что немного опоздал, - сказал он, пожимая руку Петтерсону. - Понимаешь, мое время расписано по минутам.
     - Извини, но это очень важно. Что будешь пить?
     - Что и ты... двойную порцию.
     Петтерсон сделал заказ.
     Усевшись, Вейдман с интересом глянул на Петтерсона.
     - Итак, в чем дело?
     - Не будем торопиться. Ты не против, если мы плотно пообедаем?
     Метрдотель тут же протянул ему меню, а за его спиной возник официант, подавший двойной мартини.
     Вейдман, сославшись на то, что не хочет есть, заказал лишь закуску, состоящую из салата, копченого лосося и спаржи. Петтерсон заказал то же самое.
     Пока накрывали на стол, Петтерсон вел разговор о курсе акций и тому подобном. Лишь когда официант ушел, он перевел разговор на миссис Морели-Джонсон.
     - Я беспокоюсь о старой леди, - сказал Петтерсон.
     Вейдман съел кусочек рыбы, потом второй и глянул на Петтерсона.
     - Почему?
     - Мне не хочется огорчать вас, Эйб, но она опять хочет изменить завещание.
     Рука с вилкой застыла в воздухе.
     - Изменить завещание?
     - Она решила вернуться к первоначальному варианту.
     Вейдман резко выпрямился. Его маленькие глазки расширились в испуге.
     - К старому варианту? - хрипло сказал он. - Ты хочешь сказать, что...
     - Боюсь, что так. - Петтерсон избегал взгляда Вейдмана. - Я был у нее вчера. Она сказала, что все-таки оставит Пикассо музею. Дескать надо оставить память о муже в этом городе.
     Вейдман отложил вилку. На его толстом лице читались неприкрытое огорчение и даже страх.
     - Я должен принести ей старое завещание. Она внесет туда небольшую поправку: хочет оставить своей новой помощнице, мисс Олдхилл, небольшую сумму. Она приказала мне уничтожить новое завещание... в котором речь шла о картинах Пикассо.
     - Черт возьми! - вырвалось у Вейдмана. - Так я не получу Пикассо?
     Официант открыл дверь кабинета и вопросительно глянул на клиентов.
     - Эйб... Я хорошо знаю старую леди. Она немного эксцентрична, но хороший человек. Возможно, она еще передумает. В три часа я должен быть у нее. Новое завещание я еще не уничтожил. Хочу оставить ей время на обдумывание. Ведь я хорошо знаю, сколько ты сделал ей добра. Если кто и заслуживает эти картины, так это ты.
     Вейдман потер подбородок.
     - Старуха! От нее действительно можно ожидать все, что угодно. Я... - он замолчал и безнадежно развел руками.
     - У меня есть кое-какое влияние на нее. - Петтерсон наклонился и посмотрел на Вейдмана. - Нужно выиграть время. Может быть, мне все же удастся ее уговорить, и она переменит решение. Если ты мне поможешь, я постараюсь это сделать.
     Вейдман испытующе глянул на Петтерсона.
     - Что ты хочешь этим сказать?
     - Сегодня пятница. Я скажу ей, что ты уехал в Нью-Йорк и пробудешь там до понедельника. Таким образом я выиграю время. Старая леди хотела сразу позвонить тебе, чтобы ты пришел и внес соответствующее дополнение. Правда, я поступил нечестно в отношении нее, но, думаю, ты простишь меня за вольность. Тем более, что я искренне хочу, чтобы картины Пикассо находились у тебя. Что музей! Но если ты скажешь, что я поступил необдуманно, тогда я возьму вину на себя.
     Вейдман открыл было рот, чтобы что-то сказать, но промолчал. Он никак не мог примириться с мыслью, что три чудесные картины Пикассо будут висеть в музее.
     Петтерсон между тем продолжал:
     - Возможно, она позвонит в твой офис. Лай мне немного времени, Эйб, и я устрою все, как нужно.
     Вейдман не знал, что и делать, но чувство долга победило.
     - Мы не должны этого делать, Крис. Я, конечно, хочу помочь тебе, но не хочу быть замешанным в этом деле.
     - О'кей. - Петтерсон пожал плечами. - Но я сказал ей, что ты в Нью-Йорке. Неужели ты меня подведешь?
     Вейдман беспокойно заерзал в кресле.
     - Я не сделаю этого. Я не подведу тебя. Но старая леди действительно может поступать с картинами по своему усмотрению. Я не хочу, чтобы меня вовлекали во что бы то ни было.
     - Я понимаю, - кивнул Петтерсон. - Но я хорошо знаю старую леди: она всегда кидается в крайности... Ты заслуживаешь эти картины. Разреши, я сделаю еще одну попытку. Дай мне шанс. Попроси свою секретаршу сказать, что ты уехал. По крайней мере до понедельника. Это никому не повредит.
     Вейдман склонился над тарелкой с салатом. Почему бы и не попробовать? Речь идет о каких-то трех днях. Может быть, Петтерсону и повезет.
     Глядя на него, Петтерсон понял, что выиграл еще один шаг.

***

     Чуть позже полудня Бромхид загнал машину в гараж. Негр как раз мыл "Мерседес-280" и с удивлением глянул на "роллс-ройс".
     - Только не говорите мне, что вы уже были в Лос-Анджелесе, мистер Бромхид. Как это вы смогли так быстро обернуться?
     - Я вернулся с полдороги, - сказал Бромхид, который уже сочинил правдоподобную версию. - Что-то случилось с машиной... как мне кажется, засорился карбюратор. Я остановился на ближайшей станции техобслуживания, и они продули его мне. Но ехать дальше уже не было смысла.
     Негр кивнул.
     - Все верно. Не беспокойтесь, я сам еще раз проверю ее.
     Бромхид вошел в свою комнату. Он вытащил фальшивое завещание и положил на стол. Он чувствовал себя старым и разбитым. Это был хороший план, и не его вина, что Джеральд погиб и тем самым перечеркнул все надежды. Он подумал о своем будущем. Он может остаться у старой леди. Да, собственный коттедж в Кармеле ему не светит. Все его надежды на это развеялись, как дым. Когда она умрет, он получит пятнадцать тысяч долларов ренты в год и "роллс-ройс". Жизнь дорожает с каждым годом, так что многого на эти деньги не поимеешь. Да, перспективы довольно мрачные.
     Он вытащил из конверта завещание и порвал на мелкие клочки. После этого прошел в туалет и спустил обрывки в унитаз. Вернувшись в гостиную, он позвонил в пентхауз.
     Когда Шейла ответила, он сказал:
     - Это Джек... как нам поговорить?
     - Она записывает что-то на магнитофон. Приходи в мою комнату.
     На лифте он поднялся к пентхаузу и открыл дверь своим ключом. Было слышно, как играет миссис Морели-Джонсон... Моцарт? Бетховен? Он не знал. Но это было очень красиво. Он зашел в спальню Шейлы и обнаружил ее стоящей у окна.
     - Что случилось?
     Она коротко рассказала обо всем, утаив лишь столкновение с Гарри. Рассказала и о визите детектива. Рассказала, как правильно повел себя Гарри, усыпив подозрения детектива.
     "Итак, неожиданность все же произошла, - подумал Бромхид. - Этот детектив появился как нельзя более кстати". Он совершенно не желал смерти ст