не контракт, я  хотел  бы  выкупить
икону у того, кто мне предложил, если ваше правительство заплатит за нее.
   - И сколько это будет стоить, мистер Радниц?
   Имея в виду,  что  он  не  собирается  ничего  платить  Кендрику,  Радниц
ответил:
   - Шесть миллионов долларов. Видя, что Вренсков вздрогнул, он добавил:
   - На аукционе икона стоила бы не меньше двадцати миллионов. Ваши  хозяева
не только смогут дешево купить ее, но и приобретут политический капитал. Как
знать? Может быть, президент даже возместит им  эту  сумму.  Чтобы  избежать
нежелательной огласки, он вполне может сделать это.
   - Итак, есть два предложения, - сказал  Вренсков.  -  Либо  вы  получаете
контракт на строительство плотины и возвращаете нам икону, либо не получаете
контракта,  но  продаете  икону  моему  правительству  за  шесть   миллионов
долларов. Верно?
   Радниц поднялся.
   - Вы все прекрасно поняли, мой дорогой Василий. Привезите мне контракт, и
вы получите четверть миллиона швейцарских франков. Если это не  удастся,  но
ваши хозяева  заплатят  шесть  миллионов  долларов  за  икону,  вы  получите
пятьдесят тысяч франков. Ясно, что вам выгоднее стараться получить контракт.
   - Будьте уверены, я все сделаю, мистер Радниц.
   И мужчины пожали друг другу руки.
   - Я свяжусь с вами в течение недели,  -  сказал  Вренсков,  когда  Радниц
провожал его до дверей.
   - Митэн положил пакет  в  вашу  машину,  -  сказал  Радниц.  -  Наилучшие
пожелания мадам.
   - Как это  мило!  Вы  очень  внимательны.  -  И  глазки  Вренскова  жадно
заблестели. Радниц улыбнулся и помахал ему рукой.

***

   На третий день пребывания в Париже Пьер Дювайн  пригласил  Тома  и  Кэрол
осмотреть город. Пьер знал Париж как свои пять пальцев. Немного потолкавшись
в Лувре,  они  отправились  в  Нотр-Дам,  потом  в  Сен-Шапель  и,  наконец,
поднялись на самый верх Эйфелевой башни. Комментарии  Пьера  были  настолько
интересны, что даже Лепски оценил эту экскурсию.
   Когда Дювайн предложил эту поездку, у Тома и Кэрол  начались  их  обычные
перебранки. Лепски, посылая к черту все исторические памятники, сказал,  что
хочет просто побродить по улицам и познакомиться с  жизнью  французов.  Кому
охота таскаться по этим скучным музеям! Кэрол начисто отмела эти доводы:
   - Лепски! Пора образовываться. Тебя интересуют только преступления, еда и
женщины, Нельзя упускать возможности расширить свой кругозор.
   Издав  звук,  напоминающий  жужжание  осы,  попавшей  в  бутылку,  Лепски
подчинился.
   Слегка уставшие, они вернулись в отель в шесть вечера.
   - Сегодня попозже пойдем в "Тур де Аржент",  -  сказал  Пьер,  когда  они
вошли в вестибюль отеля. - Это  один  из  лучших  ресторанов  Парижа.  Затем
отправимся в "Лидо", я там заказал столик. - Повернувшись к Тому, шепнул ему
на ухо:
   - Там потрясающие девочки.
   Лепски просиял:
   - Отлично! Как насчет того, чтобы выпить,  Пьер?  Пусть  девочки  идут  к
себе, а мы дернем по маленькой.
   - Лепски!  Когда  же  ты  избавишься  от  своих  вульгарных  словечек!  -
воскликнула Кэрол.
   - Идите, идите. - Лепски подтолкнул жену к лифту, а сам,  взяв  под  руку
Пьера, потащил его в бар.
   Наступил удачный момент, которого так долго ждала Клодетта.  В  то  время
как они шли по коридору, направляясь к своим номерам, она сказала:
   - Кэрол, дорогая, какая у тебя великолепная сумочка! Я умираю от  зависти
и не отстану от Пьера, пока он не купит мне такую же.
   - Ты еще не видела, что там  внутри,  -  сказала  Кэрол,  открывая  дверь
номера, - заход и, я тебе покажу все. Это просто чудо!
   Они вошли в  комнату.  Кэрол  открыла  шкаф,  достала  знаменитую  сумку,
поставила ее на стол и открыла:
   - Посмотри, какая роскошь!
   Клодетта заставила Кэрол вынуть все из  сумки,  сопровождая  каждую  вещь
возгласом восхищения, пока сумка не оказалась пустой. Затем она  восторженно
осмотрела  все  детали  внутренней  отделки,  и  Кэрол  просто  лопалась  от
гордости. Клодетта закрыла сумку и приподняла ее, чтобы  рассмотреть  теперь
уже внешнюю отделку. Она отметила, что снаружи сумка кажется по крайней мере
на три дюйма длиннее, чем внутри.
   - Восторг! - сказала она наконец. - Но немного тяжеловата.
   Клодетта опустила сумку.  Теперь  она  наблюдала,  как  Кэрол  с  любовью
укладывала все вещи обратно в сумку и запирала ее, особо обратив внимание на
ключ.
   - Ну, дорогая, отдыхай, - сказала Клодетта. - Встретимся  в  вестибюле  в
восемь часов. Надеюсь, что сегодня тебе понравилось.
   - О, все было великолепно! Я не знаю, как мне благодарить за все. Вы  нас
совершенно испортили. И сегодня вечером...  Мы  настаиваем,  чтобы  вы  были
нашими гостями. Вы для нас так много сделали. Ну пожалуйста!
   - Хорошо, хорошо! - улыбнулась Клодетта. - Нам тоже было  очень  приятно.
Мы просто счастливы, что вам хорошо с нами. Я скажу Пьеру.
   Вернувшись в номер, она  с  нетерпением  стала  ждать  возвращения  мужа,
который вернулся через час слегка на взводе.
   - Бог ты мой! - воскликнул он, хватаясь за  голову.  -  Сколько  же  этот
человек может выпить! Ну, какие новости?
   - У сумки двойное дно. Она очень тяжелая даже пустая. Наверняка икона там
и спрятана.
   - А как с ключом?
   - Ерунда, ее можно открыть булавкой. Пьер глубоко вздохнул:
   - Надо хорошо все обдумать, моя радость.
   - Вот ты и подумай, мое сокровище. А я пойду приму душ.  Ночь  долгая,  и
нам хватит времени на все.
   - У нас останется еще шесть дней. Мы не будем торопиться.
   - По крайней мере, сегодня вечером они будут платить, - сказала Клодетта,
раздеваясь.

***

   После  великолепного  обеда  в  "Тур  де  Аржент"  они   отправились   на
представление в "Лидо",  где  давали  великолепное  музыкальное  ревю.  Хотя
Лепски  был  в  восторге  от  величественного  вида  из  окон  ресторана  на
освещенный прожектором собор Нотр-Дам,  но  когда  Пьер  предложил  заказать
фирменное  блюдо  под  названием  "утка  под  гнетом"  -  птица,  начиненная
всевозможной вкусной приправой, -  он  уперся.  Лепски  заявил,  что  он  не
переносит изысканной пищи и предпочел бы бифштекс, но Кэрол тут же  на  него
набросилась:
   - Никаких бифштексов! Ты - в  Париже  и  должен  познакомиться  со  всеми
достижениями парижской кухни.
   - Неужели человек не может есть то, что он хочет? - проворчал Лепски.
   - Будешь есть утку, - твердо заявила Кэрол.
   Когда подали утку, Лепски подозрительно попробовал ее, затем проговорил:
   -  Совсем  неплохо!  Послушай,  беби,  попробуй  приготовить   что-нибудь
подобное, когда вернемся домой. - Потом повернулся к Пьеру и добавил:
   - Кэрол отлично готовит.
   - Ешь и молчи, - оборвала его жена.
   Наконец обед закончился, и Лепски щелкнул пальцами,  подзывая  официанта,
чтобы оплатить счет. Когда он увидел,  во  что  обошелся  обед,  то  заметно
побледнел, а потом побледнел во второй раз,  когда  спросил  Пьера,  сколько
оставить на чай. Отсчитав французские банкноты и что-то ворча себе под  нос,
он обратился к Пьеру с фальшивым смехом:
   - Да, уж эта забегаловка не обанкротится, - за что немедленно получил  от
Кэрол пинок по голени.
   Но затем шоу в "Лидо" подняло его настроение, и, вернувшись в отель около
двух часов ночи, Лепски признал, что день был великолепен.
   -  Завтра  ваш  последний  день  в  Париже,  -  сказал  Пьер,  когда  они
поднимались в лифте в свои номера. -  Поедем  на  левый  берег  Сены  и  там
побродим по старым кварталам. Там тоже много  интересного.  Затем  вам  надо
побывать в ресторане "Фоли Бержер", там великолепное ревю, девочки что надо!
Обедаем в ресторане  "Гран  Вефур"  -  это  еще  один  знаменитый  парижский
ресторан, но теперь уж мы приглашаем, Том.
   Лепски заметно обрадовался, но Кэрол не могла стерпеть этого.
   - Ну уж нет, - сказала она твердо. - Приглашаем мы. Не возражайте! -  Она
игнорировала слабый стон Лепски.
   Между ними произошла дружеская перепалка, но поскольку Пьер очень  хорошо
знал, каким будет счет, он любезно согласился, что они будут гостями Лепски.
   В то время как Лепски бушевал в своем номере, называя Кэрол  ненормальной
транжиркой,  бросающей  деньги  на   ветер,   Дювайны   спокойно   обсуждали
создавшееся положение.
   - У меня было ужасное  чувство,  что  тебе  завтра  придется  платить,  -
сказала  Клодетта,  -  а  нам  надо  поэкономней  расходовать  деньги,   мое
сокровище.
   Пьер потрепал ее по щеке.
   - Я знал, что она будет настаивать. Я  бы  не  предложил  пойти  в  "Гран
Вефур", если бы не был уверен в этом. - Он  ласково  улыбнулся  жене.  -  Ты
довольна?
   - Ах, если бы мы могли так жить всегда! - говорила Клодетта,  раздеваясь.
- Ты все обдумал?
   - Конечно. Мы ничего не будем предпринимать, пока не приедем в Монтре.  Я
пока не представляю, как мы подкатим к Радницу со  своим  предложением.  Вот
это проблема, солнышко.
   - У нас впереди целых шесть дней. Ты устал?
   - Не слишком, - сказал Пьер, любуясь ее обнаженным телом, и начал  быстро
раздеваться.

***

   В аэропорту Цюриха среди пассажиров, прибывших  рейсом  из  Нью-Йорка,  в
сторону  пункта   проверки   паспортов   легко   шел   высокий,   худощавый,
светловолосый молодой  человек,  одетый  в  темно-синий  деловой  костюм,  с
небольшим чемоданчиком в руке. Продвигаясь в очереди, он увидел двух человек
в штатском, стоявших позади чиновника у пропускного пункта.  Он  решил,  что
они из тайной полиции. Когда подошла его очередь, молодой человек  предъявил
паспорт. Три пары глаз уставились на него.
   - Вы здесь по делу, мистер Хольц? - вежливо спросил чиновник.
   - Нет, я приехал к друзьям, - ответил Серж Хольц,  холодно  чеканя  слова
по-немецки. - Я пробуду здесь всего неделю.
   - Приятного вам отдыха!
   Серж  Хольц  направился  к  пункту   таможенного   контроля.   Там   тоже
образовалась толпа  из  обозленных  пассажиров,  ожидавших,  пока  несколько
таможенников в серой униформе управятся с их багажом. С легкой сардонической
улыбкой Хольц терпеливо ждал. Он считал все  эти  проверки  просто  ерундой.
Когда наконец подошла его очередь,  он  раскрыл  чемодан  и,  наблюдая,  как
проворные руки прощупывают все внутри,  порадовался,  что  ему  не  пришлось
провозить дамскую сумочку.
   - Благодарю вас, - сказал таможенник вежливо, предоставляя Хольцу  самому
все уложить в чемодан, и перешел к следующему пассажиру.
   Хольц подошел к офису агентства  Херца  и  по  кредитной  карточке  нанял
"форд-эскорт".
   Он попросил также путеводитель по городу. Дядя дал ему  два  адреса,  где
ему надо было побыть  по  делу.  Расположившись  за  рулем  взятой  напрокат
машины, он нашел нужные места на плане, двинулся к центру города.
   По первому адресу находился обшарпанный многоквартирный  дом,  неподалеку
от аэропорта. С трудом найдя место для парковки машины, Серж вошел в здание,
поднялся в скрипящем лифте на  четвертый  этаж  и  нажал  кнопку  звонка  на
тяжелой дубовой двери. Спустя некоторое время дверь открылась, и  перед  ним
предстал  маленький  бородатый  мужчина  лет  семидесяти,  одетый  в   серую
фланелевую   рубашку   и   темно-коричневые   вельветовые   брюки.   Человек
подозрительно уставился на него поверх своих очков с толстыми линзами.
   - Мистер Фредерик? - спросил Хольц.
   - Да.
   - В таком случае вы ждете меня, - сказал Хольц и протянул ему паспорт.
   Фредерик внимательно  осмотрел  паспорт,  пробормотал  что-то  и,  вернув
Хольцу паспорт, отступил в сторону:
   - Входите, мистер Хольц.
   Гость вошел в темную прихожую, затем проследовал за Фредериком в большую,
обставленную тяжелой, неуклюжей мебелью гостиную.
   -  К  вашим  услугам,  -  произнес  Фредерик.  -  Я   неоднократно   имел
удовольствие вести дело с вашим дядей. Что я могу для вас сделать?
   - Мне нужен пистолет... Лучше всего "беретта", если есть.
   - О, это прекрасное оружие. Весит всего десять унций  и всего четыре с половиной дюйма в длину.
   - Я знаю, - нетерпеливо сказал Хольц. - Так она у вас есть?
   - Да, почти новая, в отличном состоянии.
   Это стоит...
   - Цена меня не интересует, запишите на счет дяди, - резко оборвал  Хольц.
- Покажите мне ее.
   - Одну минуту. - Фредерик вышел из комнаты, закрыв за собой дверь.
   Хольц подошел к окну, отодвинул  занавеску  и  посмотрел  на  улицу.  Его
острые глаза внимательно ощупывали проходящих мимо людей и автомобили.
   Ничего подозрительного он не заметил, хотя подозрительность  давно  стала
частью его натуры. Серж задернул занавеску и  прошел  на  середину  комнаты.
Появился Фредерик, неся футляр.
   - Здесь двадцать пять патронов, - сказал он, положив футляр на стол. -  К
сожалению, больше нет.
   - Этого достаточно, - ответил Хольц и, открыв  футляр,  достал  пистолет,
лежавший на зеленом сукне. Профессионально все осмотрел и проверил.
   - Я вижу, что вы разбираетесь в оружии, - сказал  Фредерик,  наблюдая  за
его действиями. - Вы найдете его в полном порядке.
   Хольц ничего не  ответил.  Он  зарядил  обойму,  тщательно  проверив  все
патроны, потом вогнал обойму на место.
   - Я беру это, - сказал он. - Еще мне нужен охотничий нож.
   - Конечно, мистер Хольц. Сейчас покажу вам лучшие образцы.
   Фредерик снова вышел и вернулся с большим ящиком, который и  водрузил  на
стол. Сдвинув крышку, он сказал:
   - Выбирайте, прошу вас.
   Хольцу  потребовалось  около  получаса.  Придирчиво  и   внимательно   он
рассмотрел всю коллекцию и сделал выбор.
   - Вот этот. - Он показал на нож убийцы с гладкой эбонитовой  рукояткой  и
четырехдюймовым лезвием, острым как бритва.
   - Вы знаток. Это лучший нож в коллекции. К нему есть и ножны. -  Фредерик
порылся в ящике и вытянул мягкие ножны из оленьей кожи с ремешками.
   Хольц вставил нож в ножны, закатал правую  брючину  и  привязал  ножны  к
ноге. Затем, опустив брючину, он прошелся по комнате и, убедившись, что  нож
пристроен удобно и не выступает, кивнул:
   - Я беру его. Запишите тоже за дядей. Едва кивнув на прощанье, он  вышел,
закрыв за собой дверь, и на лифте спустился вниз.
   На бедре у него была "беретта", в кармане  пиджака  коробка  патронов,  к
ноге привязан нож. Покинув Нью-Йорк без всякого оружия, он  чувствовал  себя
голым, но теперь все было иначе. Теперь его походка отличалась уверенностью.
   Он сел в машину и, изучив карту, поехал по  второму  адресу.  Вначале  он
запутался  в  улицах  с  односторонним   движением   и   медленно   ползущим
транспортом, но наконец нашел ворота, на которых была табличка с нужным  ему
номером. Хольц въехал во двор.
   Через  несколько  минут  Хольц  стоял  в  красиво  обставленном  офисе  и
обменивался рукопожатием с высоким лысым швейцарцем, который назвался герром
Вейдманом.
   - Ваш дядя звонил, мистер Хольц, и я всегда рад оказать ему услугу. Сумка
готова. Могу вас заверить, что все сделано в точности  по  указаниям  вашего
дяди.
   Хольц кивнул.
   - Я спешу, - сказал он отрывисто. - Дайте мне сумку.  .  Улыбка  Вейдмана
увяла. Он не привык к столь резкому обращению. Кроме того, ему  не  нравился
взгляд этого высокого молодого человека, тяжелый и пронизывающий.
   - Конечно, конечно. - Вейдман подошел к шкафу, отпер его и достал  сумку.
- Прекрасная копия. Сравните с фото...
   - Упакуйте! - рявкнул Хольц. - Я спешу!
   Вейдман взял сумку и вышел. Какой грубый молодой человек, думал он,  пока
его секретарша упаковывала сумку. Кто бы мог  подумать,  что  это  племянник
Густава Хольца! Он вернулся с пакетом и передал его клиенту.
   Теперь на виллу Радница.
   Поездка отняла много времени. Хольца раздражала  медлительность  уличного
движения, но он был внимателен и не терял хладнокровия. Он не мог  позволить
себе попасть в аварию, но были моменты, когда Хольц с трудом сдерживал  свой
неуемный темперамент. Ему стоило немалого труда не наброситься на водителей,
которые прижимались к его машине впритык или старались  проскочить  прямо  у
него под носом, не обращая внимания на светофоры. Примерно в 16 часов  Хольц
подрулил к величественному зданию виллы "Гелиос". Впрочем, на Хольца оно  не
произвело впечатления.  Манера  богатых  магнатов  выставлять  напоказ  свое
богатство раздражала его. Отсчитывая мраморные ступени, спрашивал себя,  как
можно жить среди всей этой показухи.
   Митэн открыл парадную дверь и легким поклоном приветствовал его:
   - Мистер Хольц?
   - Да. - Хольц  окинул  старого  слугу  презрительным  взглядом:  лакей  и
блюдолиз.
   - Пожалуйста, проходите. Мистер Радниц сейчас занят,  но  он  примет  вас
через несколько минут.
   Хольц последовал за дворецким, который проводил его  в  большую  комнату,
уставленную антиквариатом.
   - Чай, кофе? Или хотите что-нибудь выпить, мистер Хольц? - спросил Митэн.
   - Ничего! - отрезал Хольц и, подойдя к окну,  стал  смотреть  на  большую
лужайку с деревьями, цветущим кустарником и плавательным бассейном.
   Митэн незаметно удалился, закрыв за  собой  дверь.  Хольц  остался  возле
окна. Через несколько минут он увидел, как атлетически сложенный  мужчина  в
черном спортивном костюме прошел через лужайку. За ним появились  еще  двое,
такого же сложения и так же одетые. Все трое исчезли за  высокой  изгородью,
образованной цветущим кустарником.
   Хольц наблюдал за этой сценой  с  сардонической  усмешкой.  Телохранители
Радница. Что ж, вид достаточно внушительный, подумал он.
   Он считал, что в положении Радница неизбежно приходится  тратить  большие
деньги на телохранителей не столько для защиты, сколько для престижа.
   Через полчаса в дверях возник Митэн.
   - Мистер Радниц ждет вас. Прошу. Держа в руке  упакованную  сумку,  Хольц
последовал за Митэном в кабинет Радница.
   Миллионер восседал за своим письменным столом, заваленным ворохом  бумаг.
Между пальцами у него была зажата сигара.  Радниц  оценивающе  посмотрел  на
высокого, худощавого молодого парня, который шел  к  нему  упругим  кошачьим
шагом. Большой знаток человеческих душ, Радниц тотчас  же  понял,  что  этот
парень ничуть не уступает  Силку.  Да,  рекомендации  Густава  Хольца  можно
принимать без колебаний, но Радниц любил убедиться во всем сам.
   Хольц, в свою очередь, тоже оценивал Радница. Да, с этим человеком  можно
работать. Дядино  описание  могущества  и  безжалостности  Радница  не  были
преувеличены.
   - Сумка уже у вас? - произнес Радниц своим резким гортанным голосом.
   - Да, сэр. - Хольц положил пакет на стол.
   - Хорошо ли она сделана?
   - Этого я не знаю, сэр. Вейдман, который изготовил ее,  сказал,  что  да.
Все детали он обсуждал с дядей. Мне было приказано только доставить ее  вам.
Я ее не открывал.
   - Ну, если ваш дядя удовлетворен,  то  мне  этого  достаточно.  -  Радниц
затянулся сигарой. - Садитесь.
   Хольц опустился на стул возле письменного стола.
   - Теперь вы зачислены в мой штат. Ваш дядя поручился за вас. Объяснил  ли
он вам ваши обязанности?
   Хольц кивнул.
   - У вас неделями может не быть никакой работы, но  неожиданно  вы  можете
получить срочное задание. Я всегда должен Точно знать,  где  вы  находитесь,
чтобы в любой момент связаться с вами. Ясно?
   Хольц опять наклонил голову.
   - С этого момента вы становитесь моим бойцом, как называют наемных убийц.
Ваш дядя сообщил размеры оплаты? Вас это устраивает?
   - Да, сэр.
   - Вы не колеблясь готовы взяться за эту работу?
   Тень скуки мелькнула в глазах Хольца.
   - Почему я должен колебаться, сэр?
   - Свое ближайшее задание вы знаете?
   - Дядя мне сказал, что я должен  отправиться  в  отель  "Монтре-Палас"  в
Монтре и обменять эту сумку на точно такую же, принадлежащую  некоей  миссис
Лепски.
   - Верно. Как вы собираетесь это сделать?
   - Лепски должны прибыть в отель через шесть дней. Я приеду  туда  за  два
дня до их появления. Дядя уже заказал мне номер на одном  этаже  с  ними.  Я
дождусь удобного случая и поменяю сумку.
   - Вы уверены, что сможете сделать это? И опять в глазах Хольца  появилась
скука.
   - Я не пришел