ему, Питер? Ты же знаешь меня. Я не могу  работать  на  заказчика.
Кэрол часто говорила мне, что работа на студии - сущий ад.
     - Да. Но и большие деньги, - сказал Питер, взяв протянутый мной  стакан
с виски. - Подумай об этом, но не слишком  затягивай  с  ответом.  Память  у
публики очень короткая, а у голливудской тем более. - Теннет не  смотрел  на
меня, но у меня появилось ощущение, что это не  просто  случайный  разговор.
Это было предупреждением.
     Я закурил сигарету и глубоко задумался.  Есть  такие  вещи,  о  которых
невозможно признаться тем, кто пишет или ставит фильмы для Голливуда. Им  не
признаешься, что у тебя нет творческих планов, что ты исписался. Они и  сами
очень скоро поймут это. Я знал, что, если  я  снова  вернусь  во  Фри-Пойнт,
случится то, что происходило со  мной  последние  два  дня.  Я  снова  начну
неотступно думать о Еве. Она вошла в мои мысли с того самого  момента,  как,
придя в себя, я обнаружил, что лежу на  полу  в  полном  одиночестве  и  что
сквозь портьеру в комнату проникает солнечный луч. Я старался  выбросить  из
головы  эту  оказавшуюся  случайно  в  моем  доме  женщину,  но  ничего   не
получалось. Она преследовала меня: приходила в мою спальню,  садилась  рядом
со мной на крыльцо, мешая мне сосредоточиться над  сюжетом  книги,  смотрела
на меня с чистого листа бумаги, заправленного в  пишущую  машинку.  В  конце
концов мысли о падшей женщине  так  измучили  меня,  что  появилось  желание
поговорить с кем-нибудь о ней. Именно поэтому я приехал в Голливуд к  Кэрол.
Но, когда я стал рассказывать ей о Еве, я обнаружил, что  не  могу  раскрыть
ей того, что больше всего беспокоит меня. Питеру я тоже не мог  поведать  об
этом.  Они  решили  бы,  что  я  сошел  с  ума.  Может  быть,  все  так:  я,
действительно, сошел с ума. Я мог выбрать любую из двадцати  самых  шикарных
и привлекательных актрис Голливуда. У меня была Кэрол, которая  любила  меня
и очень много значила для меня. Но мне этого было недостаточно.  Меня  свела
с ума проститутка. Пожалуй, слова "свела с ума"  выбраны  неудачно.  Прошлую
ночь я провел, сидя на террасе перед бутылкой шотландского виски  и  пытаясь
понять, почему это произошло, почему я не могу выбросить  из  головы  падшую
женщину. Ева затронула мою гордость. Ее холодное безразличие прозвучало  как
вызов. Я почувствовал, что эта продажная женщина живет в своем особом  мире,
который является для нее  каменной  крепостью,  куда  нет  хода  любовникам.
Сделав такое заключение, я поставил себе целью предпринять атаку  и  разбить
стены этой крепости. К тому времени, когда я пришел к этому решению,  я  был
изрядно пьян и твердо решил, что завоюю  Еву.  Все  женщины,  с  которыми  я
флиртовал в прошлом, были слишком легкой добычей. Я  хотел  встретить  такую
женщину, которую нужно было  бы  отнимать  не  только  руками,  но  вырывать
зубами,  за  которую  стоило  бы  драться  всеми  доступными,  известными  и
немыслимыми  способами.  Ева  была  именно  такой  женщиной.  Она  легко  не
сдастся!  Даже  сами  мысли  о  предстоящей  схватке  будоражили   меня.   Я
предвидел, что будет борьба не на жизнь, а на смерть. Ведь  эта  проститутка
не маленькая глупышка, которую можно без труда обвести вокруг  пальца.  Она,
сама того не зная, бросила мне вызов, и я готов принять его. У меня не  было
сомнений в том, каков будет финал. Только я старался не думать  о  том,  что
произойдет, когда я одержу победу над Евой, завладев  ею  всецело.  Об  этом
можно будет позаботиться в свое время.
     Вошла Кэрол, и я тут же отключился от мыслей о Еве. Мисс Рай  выглядела
великолепно. На ней было серебристо-голубое вечернее  платье  и  накидка  из
горностая.
     - Почему ты не рассказала мне? - вскочив  с  кресла,  спросил  я.  -  Я
ужасно рад и горд за тебя, Кэрол.
     Она испытующе посмотрела на меня.
     - Приятно, не правда ли? Клив, может быть, теперь ты пойдешь с  нами...
нужно отпраздновать...
     Я  хотел  пойти,  но  у  меня  было  более  важное  дело.  Если  бы  мы
отправлялись с ней вдвоем,  то  я  бы  пошел,  но  с  Питером  мне  идти  не
хотелось.
     - Если я смогу вырваться, я присоединюсь к вам,  -  заверил  я.  -  Где
состоится торжественный ужин?
     - На  Вейн-стрит  в   "Браун-Дерби",   -   ответил   Питер.   -   Когда
приблизительно ждать тебя?
     - Все зависит от обстоятельств, - сказал  я.  -  Если  мне  не  удастся
открутиться, то после ужина встретимся здесь... не возражаете?
     Кэрол подала мне руку.
     - Ты должен прийти. Клив, ты  сделаешь  все  возможное,  чтобы  быть  с
нами, правда?
     Питер встал.
     - Идемте. Тебе по пути с нами?
     - Я обещал быть у издателя в  восемь,  -  объяснил  я.  На  часах  было
7.30. - Кэрол, ты не будешь возражать, если я на несколько  минут  задержусь
здесь? Я допью свое виски и позвоню по телефону.
     - Не буду заставлять тебя, мистер  Фарстон,  искать  телефон  где-то  в
другом месте. Пойдем, Питер, мы  не  должны  мешать  деловым  разговорам.  -
Кэрол помахала  мне  рукой.  -  Значит,  мы  увидимся?  Ты  намерен  сегодня
возвратиться во Фри-Пойнт?
     - Да, если, конечно, не задержусь  здесь  слишком  долго.  Я  хотел  бы
начать работу завтра утром.
     Когда они ушли, я снова налил себе виски и взял телефонный  справочник.
В нем я нашел целый список людей по фамилии Марлоу. Потом я увидел  ее  имя,
и меня охватило волнение. Она жила на  Лаурел-Каньон-Драйв.  Я  не  имел  ни
малейшего  представления  о  том,   где   находится   эта   улица.   Немного
поколебавшись, я поднял телефонную трубку  и  набрал  нужный  мне  номер.  Я
прислушивался к гудкам. Когда трубку на том  конце  сняли,  кровь  бросилась
мне в голову. Какая-то женщина, не Ева, спросила:
     - Кто говорит?
     - Мисс Марлоу?
     - Кто говорит? - снова послышался осторожный голос.
     Я усмехнулся и ответил:
     - Мое имя ей ничего не скажет. Оно ей неизвестно.
     Воцарилось молчание, потом женщина сказала:
     - Мисс Марлоу просила узнать, что вам нужно.
     - Попросите  мисс  Марлоу  подойти  к  телефону,  -  сказал  я.  -  Мне
посоветовали позвонить ей.
     Снова длительная пауза, а потом прозвучал голос Евы:
     - Слушаю!
     - Могу ли я повидаться с вами? - Я изменил голос, чтобы она  не  узнала
меня.
     - Когда?
     - Через полчаса.
     - Полагаю, что да. - В голосе ее была  какая-то  нерешительность.  -  Я
знаю вас?
     - Скоро узнаете, - сказал я и рассмеялся. Она тоже  рассмеялась,  и  ее
смех прозвучал как музыка.
     - Тогда приезжайте, - разрешила Ева и повесила трубку.
     Как же все оказалось легко и просто!


5

     Я  остановился  на  углу  улиц  Санта-Моника   и   Мелроз   и   спросил
полицейского,  как  проехать  на  Лаурел-Каньон-Драйв.  Поставив   ногу   на
подножку машины и сдвинув шляпу на затылок,  полисмен  сказал,  что  это  не
улица, а переулок, находившийся между Голливудской улицей и Сансет-стрит.  И
самым подробным образом  объяснил  мне  дорогу.  Проехав  мимо  бесчисленных
магазинов, таверн, бунгало и многоэтажных домов, я наконец-то нашел то,  что
искал. Лаурел-Каньон-Драйв оказался узеньким переулком с типовыми  домиками,
спрятанными за живыми изгородями и пышными клумбами. Я ехал медленно,  чтобы
заметить и не пропустить  нужный  мне  дом.  Увидев  написанный  на  калитке
номер, я остановился и вылез из машины. Ева жила в  этом  доме.  Улица  была
пустынная, дом казался необитаемым. Как только я вошел  в  калитку,  высокий
забор скрыл меня от взоров  тех,  кто  мог  бы  в  это  время  находиться  в
переулке. Кругом царила тишина, и у меня появилось ощущение, что я  попал  в
сонное  царство.  Тропинка  вывела  меня  к  двери,  которая   была   скрыта
встроенным крыльцом. С обеих сторон от двери были окна, прикрытые  кремовыми
муслиновыми шторами.  Поднявшись  на  крыльцо,  я  остановился.  Прежде  чем
постучать,  я  внимательно  рассмотрел  дверной  молоток  в  виде  железного
кольца, насаженного на обнаженную женскую фигуру. Эта незначительная  деталь
дома Евы хоть и казалась остроумной, напомнила мне снова, к кому  я  пришел.
Однако назад дороги не было. Я постучал и стал ждать какого-нибудь  признака
жизни в этом доме. Ожидание привело меня в волнение, с которым я  справлялся
с трудом. Наконец я услышал, как щелкнул выключатель, и вскоре  после  этого
дверь открылась.  Загородив  своим  телом  весь  проход,  на  пороге  стояла
высокая, почти такого же роста, как я, угловатая  женщина.  Я  почувствовал,
что ее глаза впились в меня, потом, словно удовлетворенная моим  видом,  она
посторонилась и пропустила меня.
     - Добрый вечер, сэр! Вас ожидают?
     - Добрый вечер, - ответил я. - Мисс Марлоу дома? -  Обойдя  женщину,  я
вошел в прихожую. Чувствовал я себя неловко, и  это  злило  меня.  Мне  было
мерзко оттого, что эта женщина с худым, красным лицом, остреньким носиком  и
маленькими, горящими глазами оценивающе разглядывает  меня,  и  оттого,  что
она великолепно  знает,  для  чего  я  явился  в  этот  убогий,  скрытый  от
любопытного взгляда домик.
     - Не пройдете ли вы за мной,  сэр?  -  женщина  прошла  по  коридору  и
открыла дверь.
     Во рту у меня пересохло, в висках от  волнения  пульсировала  кровь.  Я
вошел в комнату. Она была небольшой. Прямо напротив двери  я  увидел  трюмо,
перед ним лежал белый толстый ковер, на котором  стояли  изящные  стеклянные
фигурки животных. В глубине комнаты  справа  стоял  дешевый  платяной  шкаф.
Широкий диван-кровать, покрытый розовым покрывалом,  занимал  все  остальное
пространство. Ева стояла перед потухшим  камином,  рядом  находилось  уютное
кресло  и  прикроватный  столик  с  настольной  лампой.  На  столике  лежало
несколько книг. На Еве - знакомый мне голубой халат  с  короткими  рукавами.
Ее грубо загримированное лицо хранило  застывшее  деревянное  выражение.  Мы
посмотрели друг на друга.
     - Хэлло, - широко улыбаясь, проговорил я.
     - Хэлло. - Выражение ее лица не изменилось, она не сделала  ни  единого
движения. В ее приветствии были подозрительность и безразличие.
     Я стоял и смотрел на  Еву,  немного  обескураженный  тем,  что  она  не
выказала ни малейшего удивления при  виде  меня,  и  раздраженный,  что  она
предстала передо мной в  халате.  Но  несмотря  на  мое  раздражение,  кровь
горячей волной разлилась  по  моим  жилам  при  первом  же  взгляде  на  эту
маленькую женщину.
     - Вот мы и встретились, -  слегка  заикаясь,  проговорил  я.  -  Вы  не
удивились моему появлению?
     Она, наклонив голову, ответила слишком уверенно и буднично:
     - Нет... я узнала ваш голос.
     - Бьюсь об заклад, что это не так, - сказал я. - Вы шутите.
     Ева поджала губы, недовольная высказанным мной сомнением.
     - Я узнала вас... Кроме того, я ожидала, что вы придете.
     Увидев  выражение  крайнего  изумления  на  моем  лице,  она   внезапно
рассмеялась. Напряжение тут же спало.
     - Вы ждали меня? - спросил я. - Почему?
     Женщина  сделала  такое  движение,   словно   хотела   отмахнуться   от
прозвучавшего  вопроса,  и  без  особого  желания,  как  будто  через  силу,
промолвила:
     - Это не имеет значения.
     - Для меня имеет, - настаивал я. Без приглашения я прошел  к  креслу  и
расположился в нем. Вынул портсигар, открыл  его  и  протянул  женщине.  Она
немного помедлила, но сигарету все же взяла.
     - Благодарю вас, - промолвила Ева и, постояв  в  нерешительности,  села
на кровать, стоящую рядом с креслом. Я тоже взял сигарету,  вынул  зажигалку
и, когда Ева наклонилась, чтобы прикурить, спросил опять:
     - Ответьте, почему вы ждали меня?
     Она заявила, покачав головой:
     - И не подумаю.
     По  тому,  как  Ева  нервничала,  я  понял,  что  она  чувствует   себя
неуверенно и  скрывает  свое  истинное  состояние  за  маской  холодности  и
равнодушия. Но я решил, что  сорву  эту  маску  и  загляну  в  душу  Евы.  Я
изучающе смотрел на нее и видел, что она  внутренне  приготовилась  к  любой
неожиданности с моей стороны. Как только Ева ощутила  на  себе  мой  взгляд,
она подняла глаза и глянула мне прямо в лицо.
     - Ну? - резко спросила она.
     - Зря вы так грубо наложили грим. Это вам не идет.
     Ева встала и посмотрела в зеркало, висящее над камином.
     - Почему? - спросила она, внимательно разглядывая свое лицо. - Разве  я
плохо выгляжу?
     - Хорошо, но вы выглядели бы гораздо лучше без этой маски на лице.  Вам
это ни к чему.
     Женщина продолжала изучать себя в зеркале.
     - Я  была  бы  просто  ужасной  без  грима,  -  сказала   она,   словно
разговаривая сама с собой, потом обернулась и,  нахмурившись,  взглянула  на
меня.
     - Вам кто-нибудь говорил, что вы интересная женщина, -  спросил  я,  не
давая ей возможности заговорить. - В вас чувствуется характер, а этим  может
похвастаться далеко не каждая женщина.
     Заметно было, что Ева не знает, как отнестись к  моим  словам.  Поэтому
ответ  последовал  не  сразу.  Женщина  молча  вернулась  к  кровати,  села,
раздумывая над услышанным. Вид хозяйки дома можно было назвать  озадаченным.
Но только на одну минуту мне удалось сбить Еву с толку, на лице  ее  тут  же
появилось знакомое мне деревянное выражение.
     - Неужели вы пришли  сюда  только  затем,  чтобы  сказать  мне,  что  я
интересная женщина?
     Я улыбнулся и спокойно заверил:
     - Почему бы и нет? Если никто до меня не говорил вам этого,  то  я  рад
быть первым: женщинам надо отдавать должное!
     Она  помешала  угли  в  камине.  Движения  у  нее   были   нервными   и
порывистыми, и я видел, что Ева не знает, как вести себя  со  мной.  Пока  я
могу держать ее в таком состоянии, инициатива всегда будет в моих руках.
     - Нет ли у вас желания извиниться передо мной  за  это?  -  спросил  я,
дотрагиваясь до ссадины на лбу.
     Последовал именно такой ответ, как я и ожидал:
     - А почему я должна извиняться? Вы это заслужили.
     - Вы правы, - сказал я и рассмеялся. - В следующий  раз  придется  быть
осторожнее. Я люблю женщин с характером. Поверьте, сожалею  о  своем  плохом
поведении, но мне ужасно хотелось проверить, какова будет ваша реакция. -  И
со смехом закончил лестным для женщины признанием: - Затеяв  вам  испытание,
не  ожидал,  что  мне  так  крепко  повезет:  я  не  только  увидел,  но   и
почувствовал вашу реакцию.
     Ева недоверчиво посмотрела на меня, улыбнулась и ответила:
     - Иногда  я,  действительно,  превращаюсь  в  дикого  зверя...  но   вы
заслужили то, что получили.
     - Вы всегда так обращаетесь с мужчинами?
     Она старалась увильнуть от ответа:
     - Как?
     - Бьете их по голове, если они вас раздражают?
     С каким-то довольным смешком проговорила:
     - Иногда случается.
     - А вам их не жалко?
     - Нет, ничуть.
     Я наблюдал  за  ней.  Женщина  сидела  наклонившись,  и  ее  опущенные,
худенькие плечи округлились. Почувствовав, что я не спускаю с нее глаз,  Ева
снова резко подняла голову и посмотрела на меня.
     - Незачем вам сидеть здесь и разглядывать меня, -  раздраженно  сказала
она. - Зачем вы пришли сюда?
     - Мне нравится смотреть на вас, - возразил я, откидываясь  в  кресле  и
устраиваясь с полным комфортом. - Неужели я не могу поговорить с  вами?  Это
кажется вам странным?
     Женщина нахмурилась. Она не  знала,  что  делать,  и  спрашивала  себя,
пришел ли я к ней без всякой  цели,  или  пришел  из-за  ее  профессии.  Она
тщетно пыталась скрыть свое нетерпение разгадать причину моего прихода.
     - Вы пришли сюда только затем, чтобы поговорить  со  мной?  -  спросила
она и, бросив на меня мимолетный  взгляд,  отвернулась.  -  И  вам  не  жаль
напрасно терять время?
     - Я не считаю это время  потерянным.  Вы  интересуете  меня,  и,  кроме
всего прочего, я очень люблю беседовать с интересными женщинами.
     Она подчеркнуто вызывающе метнула  в  меня  злобную  молнию  и  тут  же
отвела глаза в сторону.
     - Все так говорят, - нетерпеливо бросила она.
     Эти слова рассердили меня больше всего.
     - Если вы не против, я предпочел бы,  чтобы  вы  не  смешивали  меня  с
другими и не применяли этого  анонимного  слова  "все",  -  ледяным  голосом
проговорил я.
     Она удивилась:
     - Вы отличного мнения о самом себе, не правда ли?
     - А  почему  бы  и  нет?  -  спросил  я,  в   свою   очередь   проявляя
нетерпение. - В конце концов, кто же поверит в меня, если я сам  в  себя  не
верю?
     Ее лицо помрачнело.
     - Я не люблю самоуверенных людей.
     - Вы ведь тоже неплохого мнения о себе?
     Она покачала головой:
     - С чего бы это?
     - Надеюсь, что вы  не  относитесь  к  женщинам,  страдающим  комплексом
неполноценности?
     - Вы знаете многих таких женщин?
     - Многих. Так страдаете вы от этого или нет?
     Она уставилась в холодный камин, лицо ее внезапно стало угрюмым.
     - Полагаю, что да. - Подозрительно посмотрев на меня, она  спросила:  -
Вам это кажется смешным?
     - Нет, почему же? Я даже нахожу это трогательным, тем более что  у  вас
нет причины испытывать чувство неполноценности.
     Она вопросительно посмотрела на меня.
     - Почему?
     И тогда я вполне реально ощутил, что Ева  действительно  не  уверена  в
себе и что ее интересует мое мнение о ней.
     - Вы сами должны ответить на этот  вопрос,  если  не  боитесь  смотреть
правде в глаза. Мое первое  впечатление  о  вас...  Впрочем,  это  не  имеет
значения, и я лучше умолчу об этом.
     - Нет,  я  хочу  знать,  -  сказала  она.  -  Каково  же  ваше   первое
впечатление обо мне?
     Я принялся изучать ее лицо, словно оценивая его  достоинства.  Она,  не
отрываясь, смотрела на меня и, нахмурившись и смущаясь, ждала ответа. Я  так
много передумал о ней за последние два дня, что давным-давно забыл  о  своем
первом впечатлении.
     - Если  вам  это,  действительно,  интересно,  -  начал  я  с   видимой
неохотой, - то я скажу, но боюсь, что вы не поверите мне.
     - Говорите же! - нетерпеливо воскликнула она.
     - Хорошо. Вы женщина с сильным характером, независимая,  темпераментная
и обладающая огромной волей, вы чрезвычайно  привлекательны  для  мужчин  и,
как ни странно, очень чувствительны.
     Ева с недовольным и недоверчивым видом вглядывалась в мое лицо.
     - Интересно, скольким женщинам вы говорили эти слова? -  спросила  она,
но я заметил,  что,  услышав  о  себе  такое  мнение,  она  пытается  скрыть
удовольствие, которое ей доставила моя похвала.
     - Не многим... вообще. Никому, если хотите  знать.  Я  до  сих  пор  не
встретил ни одной женщины, которая обладала бы такими  качествами,  как  вы.
Но вообще-то я ведь совсем вас не знаю, разве не так? Я могу и  ошибиться...
ведь это только первое впечатление.
     - И вы считаете  меня  привлекательной?  -  она  поинтересовалась  моим
мнением совершенно серьезно.
     - Я не пришел бы сюда, если бы не находил вас именно  такой.  Вы  очень
привлекательны.
     - Почему? Я же некрасивая! - Ева встала и снова подошла к зеркалу. -  Я
ужасно выгляжу.
     - Ничего  подобного.  У  вас  есть  характер  и  индивидуальность.  Это
гораздо  ценнее  обычной,  пресной  привлекательности.  В  вас  есть  что-то
необычное. Какой-то магнетизм.
     Женщина скрестила руки на худенькой, плоской груди.
     - Какой же вы врун! - вскрикнула она, и глаза ее  вспыхнули  гневом.  -
Неужели вы думаете, что я поверю всей этой чепухе? Что вам нужно?  Зачем  вы
пришли сюда? Сюда приходят не для разговоров.
     Я рассмеялся ей в лицо.
     - Не сердитесь. Вы же знаете, что мне  жаль  вас:  налицо,  безусловно,
большой комплекс неполноценности. Сейчас вы этого не замечаете, но  наступит
день, и вы убедитесь, что я прав.
     Я наклонился вперед и посмотрел на книги, лежащие  на  ночном  столике:
"Детективные рассказы", роман Хемингуэя "Иметь и не  иметь"  и  роман  Торна
Смифа "Ночная жизнь богов". Я нашел этот ассортимент д