ущей к дому Шерман. Дом  оказался
именно таким, каким я его себе и представлял, со всеми штуковинами, которыми
так любят украшать свое жилище кинозвезды в доказательство своего  успеха  и
благосостояния. Там был неизменный бассейн, освещенный  огнями  прожекторов,
обширный ухоженный сад, широкие  веранды,  шезлонги,  гамаки  и  зонтики  от
солнца и, наконец,  большой,  длинный  особняк  с  двадцатью  спальнями,  не
меньше.
   У ворот дежурили полицейские, но, взглянув на мою визитную карточку,  они
меня пропустили. У парадной  двери  тоже  стояла  охрана:  утомленные  копы,
несколько смущенные обилием роскоши кругом.
   Бледный дворецкий провел меня в гостиную, где у открытых  окон  о  чем-то
тихо беседовали трое мужчин и девушка. Один из мужчин подошел ко мне. Он был
высоким и стройным, с узким загорелым лицом, острым  подбородком,  тоненькой
ниточкой усов и наглыми  светлыми  глазами.  На  нем  была  желтая  шелковая
рубашка с расстегнутым воротничком, хлопчатобумажные брюки бутылочного цвета
и коричневые замшевые ботинки. На узком запястье блестел золотой браслет.
   Он мог не сообщать мне, что его зовут Перри Райс,  я  уже  видел  его  на
фотографиях рядом с Джойс Шерман, а теперь решил, что в натуральном виде  он
мне нравится гораздо меньше, чем в газете.
   - Моя фамилия Хармас, я из "Нэшнл фиделити", -  представился  я.  -  Меня
прислал Мэддакс из отдела претензий.
   - Вы не торопились, - процедил Райс. - Мы уж решили, что вы  заблудились.
Ну что ж, раз уж вы наконец здесь, то познакомьтесь с остальными. Мисс  Мира
Лэнтис, секретарь моей супруги.
   Он позвал девушку, та  повернулась  и  посмотрела  на  меня  без  всякого
интереса. Она была невысокой и такой смуглой, что я подумал, не течет  ли  в
ней мексиканская кровь. У нее были большие, темные, блестящие глаза. Фигурка
была неплоха, чуть пухленькая, но девица умела себя подать. В белом  льняном
платье она казалась красивой  и  нарядной.  Гардения  в  прическе  завершала
картину.
   Я сказал то, что обычно говорят  в  таких  случаях;  она  и  не  подумала
ответить.
   - Мистер Ховард Ллойд, - продолжал Райс, сделав знак седому мужчине;  тот
подошел и пожал мне руку.
   Я посмотрел на него с любопытством. Его имя было мне так же знакомо,  как
и имя Сэма Голдуина, а будучи  владельцем  "Пасифик  пикчерз",  он  считался
одним из богатейших людей  в  мире.  Он  был  бледен  и  расстроен,  глубоко
посаженные глаза смотрели на меня так напряженно, что я даже смутился.
   - Рад, что вы приехали, мистер Хармас,  -  медленно  произнес  он  низким
голосом. - Похоже, ребята, на этот раз вам не повезло.
   - Да уж, - согласился я. - Но в нашем деле без этого не бывает.
   - А это Миклин из Федерального бюро, - сказал  Райс,  кивая  низкорослому
толстяку, который вздернул вверх подбородок и не  подал  мне  руки.  -  Есть
какие-нибудь новости?
   - Нет. Мы ждем, что в любой момент могут  поступить  указания  о  выкупе.
Пока мы их не получим, сделать ничего не удастся.
   - Раз ваша компания отвечает за  выплату  выкупа,  -  заявил  Райс,  беря
сигарету из золотого портсигара, - то, может быть,  вы  скажете  нам,  когда
сможете собрать деньги?
   - Это зависит от суммы, - ответил  я.  -  Похитители  требуют,  чтобы  им
платили в мелких купюрах, и обычно они готовы ждать.
   Он закурил; бледные глаза осматривали меня с ног до головы.
   - Понятно. А тем временем бедняжка Джойс мучается в их лапах. Чем  скорее
вы подготовите большую сумму, тем лучше!
   - Вы не знаете, какой она будет? Он уставился на меня:
   - Откуда?
   - А вдруг вы ясновидящий!
   Слушавшая наш разговор Мира Лэнтис не выдержала и тихонько  хихикнула,  и
Райс подскочил, как от удара хлыстом.
   - У меня большое желание расквасить вам нос! - прорычал он.
   - Не стоит, - посоветовал я и улыбнулся. - Я отвечу вам тем же.
   - Но мы же теряем время, - вмешался Ллойд. - Мистер Хармас, мы  подумали,
что, когда поступят указания, вам бы следовало привезти выкуп.
   - Правда? Какая умная мысль! Значит, вы решили платить?
   - Конечно мы будем платить, - сердито сказал Райс. - Я хочу вернуть  свою
жену. Я посмотрел на Миклина.
   - А вы? Вы тоже хотите, чтобы выкуп был заплачен?
   Тот пожал плечами:
   - Я бы сначала попытался найти ее, прежде чем отдавать деньги, но я здесь
неофициально и мало что могу сделать.
   - Нас предупредили, чтобы мы не вмешивали полицию, -  объяснил  Ллойд.  -
Мистер Миклин здесь только как наблюдатель. Когда деньги  будут  уплачены  и
мисс Шерман вернется, он приступит к своим обязанностям.
   - И вероятно, несколько поздновато, - добавил я. - А почему  вы  думаете,
что мисс Шерман вернется?
   - Я им все время об этом говорю, но они  не  желают  слушать,  -  сообщил
Миклин.
   - Разумеется, она вернется,  -  сказал  Райс,  гася  сигарету  и  тут  же
прикуривая новую. - Почему нет? Зачем она похитителям,  когда  у  них  будут
деньги?
   Я посмотрел на Миклина, но  тот  отрицательно  качнул  головой.  Не  было
смысла объяснять им, что похитителям спокойнее, когда  жертва  мертва.  Если
они сами до этого не додумались, то, согласился я с Миклином, довольно скоро
все поймут и без нас.
   - Поскольку мы ответственны за выкуп, - сказал я, -  мы  имеем  право  на
информацию. Вы уверены, что никто из вас не  знал,  куда  направлялась  мисс
Шерман, когда она уехала в машине позапрошлой ночью?
   - Я ответил на все вопросы, на которые хотел ответить, - отрезал  Райс  и
отвернулся. - Полицейские замучили меня до смерти, и будь  я  проклят,  если
позволю вам терзать меня и дальше.
   - Мы не знаем, - ответил Ллойд, - но Джойс  часто  уезжает  после  работы
одна. Ночная езда вроде бы успокаивает ей нервы.
   - Она взяла с собой какие-нибудь вещи?
   Райс резко повернулся:
   - Вы что, намекаете, что моя жена меня бросила?
   - Полмиллиона долларов - немалый куш. Я хочу быть уверен в  том,  что  ее
похитили.
   Райс и Мира Лэнтис застыли  в  возмущении.  Ллойд  нетерпеливо  дернулся.
Только Миклин остался невозмутимым.
   Райс шагнул ко мне и процедил, сверкая глазами:
   - Что вы хотите этим сказать?
   - Я хочу быть уверен, что она не сбежала и не оставила вам  эту  записку,
чтобы вас запутать, - пояснил я, глядя ему прямо в  глаза.  -  Я  хочу  быть
уверен, что кто-то, кому было известно о страховке, не убил ее и не соорудил
эту сцену с похищением, чтобы без хлопот заполучить полмиллиона. От убийства
мисс Шерман не застрахована, только от похищения. Я также хочу быть  уверен,
что вы с ней не сговорились, чтобы  раздобыть  немного  денег  на  карманные
расходы. Вот что мне нужно.
   - Как, что же это... - Райс с  трудом  собрался.  Гнев,  пылавший  в  его
глазах, утих, будто бы  он  понял,  что  ему  грозит  опасность.  -  Другими
словами, вы и  ваша  мерзкая  компания  ищете  возможности  избежать  уплаты
выкупа, - произнес он дрожащим голосом.
   - Обычное дело, - приветливо сообщил я. - Мы никогда не платим,  если  не
обязаны, а я пока еще не убежден, что мы должны платить.  Я  хочу  осмотреть
комнату мисс Шерман.
   - Минуточку, - вмешался  Ллойд.  -  По  одному  из  пунктов  я  могу  вас
успокоить. Крайне маловероятно, чтобы Джойс сбежала. Фильм сейчас в середине
съемок, а она слишком актриса, чтобы  отказаться  от  лучшей  роли  в  своей
карьере. Нет, она не сбежала, я совершенно в этом уверен.
   -  Если  съемки  остановятся,  вы,  должно  быть,  потеряете  деньги?   -
поинтересовался я.
   - Тысячи долларов. Хуже,  чем  вы  могли  бы  себе  представить.  Мы  уже
потратили три четверти миллиона, а если она не отыщется, то потеряем все. Ее
необходимо найти!
   - Я хочу осмотреть комнату мисс Шерман.
   - Но зачем? - возмутился Райс.
   - Раз мы платим выкуп, я требую вашего содействия. Я  хочу  осмотреть  ее
комнату.
   Он заколебался, потом пожал плечами.
   - Ладно, пусть смотрит, - обратился он к Мире Лэнтис. - Вы  не  проводите
его наверх?
   Мира Лэнтис пошла к двери, я последовал за ней вверх по лестнице и  вдоль
по коридору. Мы вошли в большую просторную комнату со  стенами,  отделанными
зеленой глазурью, с коричневыми шторами, подсвеченными зеркалами и  кроватью
с коричнево-зеленым изголовьем. Прекрасная спальня для кинозвезды. Мне здесь
было немного не по себе.
   - Мисс Шерман взяла с собой какие-нибудь вещи? - спросил  я  Миру,  когда
она щелкнула выключателем.
   - Нет.
   Она собралась было выйти, но я загородил ей дорогу.
   - И вы не знаете, почему она поехала в тот вечер одна?
   Темные блестящие глаза смотрели прямо на меня. Она немного придвинулась.
   - Она пила как лошадь, - тихо сказала Мира. - Она  почти  не  соображала,
что делает. В тот вечер Джойс была так же пьяна, как и  во  все  предыдущие.
Неужели вы не понимаете, что они пытаются это скрыть? Она часто брала машину
и гоняла на ней как сумасшедшая. Они думают только о фильме, а  ей  бы  надо
лечиться.
   Я почесал затылок и посмотрел на нее сверху вниз. Фасад  у  нее  был  что
надо. Где-то в глубине души мне показалось, что, если я ее поцелую,  она  не
станет царапаться.
   - Вот, значит, в чем дело. И давно это с ней?
   - Уже несколько месяцев. Эта картина могла стать для нее последней. Почти
все время ее приходилось водить по съемочной площадке за руку.
   - Выходит, похищение пришлось весьма кстати? Она молчала.
   - Вы считаете, что ее похитили?
   - Почему нет? У нее не хватило бы ума придумать такую историю.
   - Если глаза меня не обманывают, - сказал я, - вы ее не очень-то любили.
   - Я ее люблю. Ее все любят.
   - И Райс?
   - Ему это не нужно. У него с ней контракт.
   - Это большая разница.
   Она потянулась и поправила мне галстук; ее лицо приблизилось к моему, и я
отодвинулся  дюймов  на  шесть,  оказавшись  в  сравнительной  безопасности.
Проведя  рукой  по  моему  галстуку,  она   отошла.   Лицо   ее   оставалось
невозмутимым, но глаза смеялись.
   - Я думала, суровые детективы встречаются только в книгах, - бросила она,
скользнула к двери и быстро прошла по коридору к лестнице.
   Я закурил сигарету, поскольку очень в ней нуждался,  и  немного  постоял,
размышляя, потом закрыл дверь и стал  методично  обшаривать  комнату.  Я  не
искал ничего конкретного, пытаясь вобрать в себя ту атмосферу,  что  хранила
эта комната до того, как Джойс Шерман отправилась в свою поездку, которая, я
уверен, была для нее последней.
   Как и следовало ожидать, у нее оказалось полно  нарядов.  Кроме  того,  я
обнаружил множество бутылок бренди, спрятанных за платьями, в шкафу с обувью
и под шелковым бельем: так белка прячет орехи на черный день.
   В одном из ящиков я нашел пистолет 22-го калибра. Он был заряжен,  но  из
него не стреляли, по крайней  мере  недавно.  В  том  же  ящике  лежали  три
запечатанных флакона духов "Джой", и это открытие заставило  меня  на  время
прервать обыск. Я открыл один флакончик и понюхал: в памяти  всплыла  темная
аллея, бегущая  женщина  и  большая,  быстрая  машина.  Конечно,  это  бред.
Наверняка половина голливудских актрис пользуется этими духами.  Я  завинтил
крышечку и продолжил осмотр. В шляпной коробке я обнаружил устрашающего вида
кинжал в форме ножа для  колки  льда,  с  тонким,  как  игла,  острием.  Эта
находка, вкупе с бутылочками духов "Джой", заставила меня ускорить поиски. Я
обратил внимание на письменный стол в нише у окна, выходящего в сад. В одном
из ящиков оказалось полно бумаг:  письма,  старые  контракты,  фотографии  и
вырезки из газет. Под пачкой писем я нашел визитную карточку, засаленную,  с
мятыми уголками. Я поднес ее к глазам: "Бернард Хофман".
   Я стоял и тупо смотрел на карточку,  чувствуя,  как  по  спине  пробегает
холодок.
   Где-то внизу зазвонил телефон.

***

   Я толкнул дверь в кабинет Фэншоу и очень удивился, обнаружив, что там все
еще горит свет: было уже без четверти восемь, и я никак не предполагал,  что
он работает допоздна. Однако он не работал, а, закинув ноги на  стол,  читал
какую-то  книжку  в  бумажном  переплете.  Рядом  с   ним   стояла   бутылка
шотландского виски и пепельница, полная окурков.
   - А вот и ты, - обрадовался он, спуская ноги на пол. - Я решил  подождать
на тот случай, если я тебе вдруг срочно понадоблюсь. Ну что, объявили выкуп?
   - Да, около часа назад, - ответил я, подвинул  себе  стул  и  сел.  -  Не
поделишься виски?
   Он налил две порции и подвинул ко мне стакан.
   - Я даже боюсь спрашивать. Сколько?
   - Мэддакса хватит удар. Они даже не пытаются хитрить. Бьюсь об заклад, им
известно о страховке. Они хотят вытряхнуть из нас всю сумму: полмиллиона.
   - Мамочки! - простонал Фэншоу. - Когда?
   - Через четыре  дня.  В  мелких  купюрах:  по  пять,  десять  и  двадцать
долларов, не крупнее.
   - Вряд ли мы сможем собрать такую огромную сумму за три  дня,  не  говоря
уже о том, чтобы записать номера купюр!
   - Нам придется ее собрать, и я не вижу смысла  записывать  номера.  Такие
мелкие купюры проследить невозможно.
   - Наверное, ты прав. Каким образом они объявились?
   - Позвонили по телефону.  Я  сам  говорил  с  одним  из  похитителей.  Он
разговаривал очень жестко. Через четыре  дня  он  позвонит  и  скажет,  куда
привезти деньги. У нас нет времени подготовить ловушку.
   - Ну что ж, мы ведь в жизни всякое повидали, не так ли? - сказал Фэншоу и
зевнул. - Может, Мэддакс и не станет платить.
   - Станет. Райс обзвонил газеты и выдал им всю историю со страховкой.  Нам
придется платить.
   - Надо бы мне сообщить ему эти новости. Нелегкая  предстоит  работенка  -
набрать столько мелких купюр. Не крупнее двадцатки?
   - Точно. Тот парень говорил вполне серьезно. - Я отхлебнул из  стакана  и
продолжил:
   - Ты знал, что мисс Шерман пьет?
   - Сильно?
   - Мне сказали, что этот фильм мог стать для нее последним. Ее  секретарша
говорит, что ее приходилось водить по съемочной площадке за руку.
   Фэншоу задумчиво посмотрел на меня:
   - Конечно, какие-то слухи до меня доносились, но я не думал, что все  так
серьезно. Как тебе Райс?
   - Я в него просто влюбился. Мы прекрасно с  ним  поладили.  Он  предложил
расквасить мне нос.
   - Есть какие-нибудь версии?
   - Только та, что на  поверхности:  высокооплачиваемая  звезда  спилась  и
больше не может работать. Муж  решил  получить  наличные,  пока  не  поздно.
Договорился, чтобы ее похитили, и деньги в карман.
   - Ну да, вполне вероятно. Единственная нестыковка в том, что он не знал о
страховке.
   - Это еще не доказано. Она могла ему проговориться. Лично мне эта  версия
по душе.
   - Итак, что будем делать?
   - Ничего, пока не заплатим выкуп. Потом будем  следить  за  Райсом.  Если
деньги у него, он себя выдаст, если подольше подождать.
   - А Джойс Шерман?
   - Могу поспорить, что она не вернется.
   - Я тоже. Ну ладно, буду звонить Мэддаксу. Я расскажу ему твою версию.
   - Она ему придется по вкусу, о такой он и  сам  мечтает,  -  сказал  я  и
встал. - Мне еще нужно кое-что сделать. Если я ему  понадоблюсь,  то  где-то
через час я буду в отеле "Калвер".
   Я оставил его набирать номер Сан-Франциско и вышел на улицу.
   Из проезжавшего мимо такси выглянул водитель и вопросительно посмотрел на
меня. Я подозвал его и назвал адрес:
   - Уилтшир-роуд, пятьдесят пять.
   Уилтшир-роуд была сразу за  Южным  бульваром,  плохо  освещенная  улочка,
вдоль которой выстроились небольшие коттеджи. Номер пятьдесят пять был тих и
темен, с заброшенным садом и шаткими деревянными воротами.
   Я попросил водителя подождать, подошел к воротам и постучал. Подождав,  я
постучал снова и услышал чьи-то шаги, дверь в  воротах  открылась:  на  меня
смотрела какая-то женщина.
   - Кто это?
   - Мистер Хофман дома?
   - Нет.
   Дверь начала закрываться.
   - Вы миссис Хофман?
   - Какое вам дело, кто я?
   - У меня срочное дело к мистеру Хофману. Где его найти?
   - Не знаю.
   - Может быть, вы мне поможете? -  Я  просунул  ногу  в  щель  приоткрытой
двери, чтобы она не захлопнулась у меня перед носом.  -  Я  вам  заплачу  за
потраченное время.
   Она помолчала, глядя на меня, затем приняла решение и отступила от двери.
   - Ну ладно, заходите.
   Я вошел за ней в  маленькую  неубранную  комнату,  заставленную  покрытой
пылью старой мебелью. В слабом свете лампочки я разглядел хозяйку: неряшливо
одетая,  лет  тридцати  пяти,  лицо  смуглое  и  угрюмое,  но   видно,   что
симпатичная, и если бы так себя не запустила, то,  вероятно,  смотрелась  бы
красоткой. На ней был старый, грязный свитер, надетый наизнанку, а на подоле
серой измятой юбки красовалось большое жирное пятно.
   - Вы миссис Хофман?
   - А если да? - отрывисто бросила она. -  Тут  нечем  гордиться.  Чего  вы
хотите?
   Я предложил ей сигарету; она взяла ее,  прикурила  от  моей  зажигалки  и
присела на засаленный диван.
   - Говорите, и побыстрее, - добавила она. - Мне скоро нужно уходить.
   - Вы не знаете, где ваш муж?
   - Я уже сказала. Зачем он вам нужен?
   - По работе. Вчера вечером я случайно встретился с ним в  Спрингвилле.  Я
бы мог предложить ему денежное дельце, если сумею его разыскать.
   Она изучающе посмотрела на меня, в глазах мелькнул интерес.
   - Вы тот самый парень из страховой компании?
   - Верно. Он вам говорил обо мне?
   - Он? - Она горько рассмеялась. - Он мне  ничего  не  говорит.  Я  просто
слышала, как он с кем-то разговаривал по телефону  и  сказал,  что  встретил
вас. Вы ведь Хармас?
   Я кивнул и осторожно опустился  в  одно  из  кресел.  Оно  выдержало,  но
еле-еле.
   - Когда это было?
   - Три дня назад.
   - Вы знаете, с кем он разговаривал?
   - Догадываюсь.
   - С кем?
   Она хитро улыбнулась:
   - Я не болтаю о делах своего мужа, он бы этого не одобрил.
   - Так уж получилось, что это и мое  дело.  Вам  бы  пригодилось  долларов
двадцать?
   Она облизала бледные губы и беспокойно заерзала.
   - Может быть.
   Я вынул из бумажника двадцатидолларовую купюру:
   - Кто это был?
   - Та рыжая, с которой он теперь водится.
   - А сейчас послушайте, это важно. И не заставляйте меня вытягивать из вас
по одному слову. Я заплачу вам сорок  баксов:  двадцать  сейчас  и  двадцать
после того, как вы все расскажете.
   Я положил купюру на ручку дивана, она выхватила ее и  засунула  за  ворот
свитера.
   - Только не говорите ему, что я вам разболтала.  Я  бы  ничего  не  стала
говорить, если бы не была уверена, что он не вернется.
   - Откуда вы знаете?
   - Он забрал свои вещи. Кто-то его сильно напугал. Он смылся, пока я  была
на кухне. Нет, он не вернется, и это к лучшему.
   - Та рыжая, кто она?
   - Не знаю. Появлялась здесь с неделю назад. Я ее  впустила,  но  лица  не
разглядела. Она была в темных очках и широкополой шляпе. Я бы не  смогла  ее
узнать.
   - А потом она приходила? Она покачала головой:
   - Но я знаю, что иногда Берни с ней виделся, и тогда  у  него  появлялись
деньги. Он встречался с ней поздно вечером.
   - Вы уверены, что он встречался именно с ней?
   - Перед уходом он приводил себя в порядок. Обычно он этого не делает.
   - Вы сказали, что три дня назад он ей звонил?
   - Верно. Я была на кухне и слышала,  как  он  набирает  номер.  Я  решила
подслушать, что он затевает, и встала  за  дверью.  Он  говорил  о  каком-то
убийстве. Я уверена, что с другой стороны провода была та рыжая.
   - Вы не запомнили, о чем они говорили? Она немного подумала:
   - Точно не помню, но думаю, что-то вроде того:
   "Этот парень за мной следил. Его зовут Хармас, он  следователь  страховой
компании. Ему известно, что я был в том  доме.  Доказать  он  не  может,  но
знает. Он попытается навесить на меня это убийство. Я не собираюсь рисковать
бесплатно. Мне нужно вас увидеть. Да, прямо сейчас. Возьмите с собой деньги.
Встретимся через полчаса". Потом он повесил трубку.
   - И что было дальше?
   - Он ушел. Было без четверти двенадцать. В половине первого он вернулся и
сразу пошел в свою комнату. Он  думал,  что  я  уже  сплю.  Мы  теперь  спим
отде