телось, чтобы дочь часто бывала у нее. Она мечтала увезти Норену в Вест-Индию на каникулы, но у нее не было денег, а Джонни не собирался ее поддерживать.
     - Ты был ее другом... А почему ты не поддерживал, Тикки?
     - Я предлагал ей как-то... Она не смогла заставить себя взять у меня деньги.
     - Это почему же? Ты ее лучший друг, не так ли? Единственный человек, который в курсе всех ее дел.
     Эдрис задумчиво посмотрел на Хесса:
     - Мюриэль была уверена, что я нуждаюсь в деньгах больше, чем она. Я был для нее чем-то вроде попугая, с которым можно просто поболтать.
     Хесс фыркнул:
     - Неужели она никогда не говорила, что ей жаль тебя?
     - Да, говорила.
     - А ты в это время копил денежки вместо того, чтобы ссудить ей некоторую сумму, Тикки?
     - У меня не так много денег, чтобы копить их.
     - Ну-ну, продолжай. Своими хитрыми трюками ты пытаешься запудрить нам мозги. Я же даю тебе великолепную возможность в этом поупражняться.
     Бейглер с раздражением произнес:
     - Кончай, Фред. В конце концов, это нас не касается.
     - Не знаю, не знаю... - Хесс приблизил свое лицо вплотную к Эдрису. - Неужели Мюриэль не намекнула тебе, что прикончила Уильямса?
     - Нет.
     Хесс начал разворачивать сверток, где лежал револьвер.
     - У нее было оружие, Тикки?
     - Не знаю... Может быть...
     Хесс задумался, спрятал револьвер и поднялся.
     - А, может быть, это сделал ты?
     - Нет.
     - У тебя есть что-нибудь к нему?
     - Нет! - Бейглер тоже поднялся на ноги.
     - Тогда пора уходить.
     И оба детектива направились к двери. Эдрис остался сидеть в своем кресле.
     - Спасибо за кофе, - у самой двери поблагодарил Бейглер.
     - И смотри, береги свое рыльце, - добавил Хесс.
     И они вышли, хлопнув дверью.
     Несколько минут Эдрис сидел, не шелохнувшись. Лицо его налилось кровью, глаза сверкали, а короткие пальцы вцепились в ручки кресла. Эдрис был в ярости.
     Немного позднее, когда его часики показывали четверть восьмого, он поднялся с места, подошел к телефону и набрал номер. В ожидании, пока его соединят, закурил сигарету. Женский голос ответил:
     - Грэхемская общеобразовательная школа.
     - Я хотел бы поговорить с доктором Грэхемом. Дело не терпит отлагательств.
     - Кто говорит?
     - Мое имя Эдвард Эдрис. Дело касается Норены Девон, одной из учениц.
     - Подождите немного.
     Эдрис затянулся и выпустил дым через ноздри. Через несколько минут мужской голос произнес:
     - У аппарата доктор Грэхем.
     - Доктор, это Эдвард Эдрис. Я друг семьи Девон. Норена хорошо знает меня. Произошел несчастный случай, ее мать серьезно пострадала.
     - Я очень огорчен.
     - Скажите это Норене. Только не говорите, что дело так серьезно. Скажите, что произошел несчастный случай. Мистер Грэхем, дело в том, что мистер Стэнли Теббел, адвокат мистера Девона, как раз направляется к вам. Я уже с ним разговаривал. Так как он тут же вернется в Парадиз-Сити, то сможет захватить Норену с собой. Мать хотела бы ее видеть.
     Эдрис немного подождал.
     - Мистер... как вы сказали? - переспросил через некоторое время Грэхем.
     - Стэнли Теббел.
     - Норена знает этого джентльмена?
     - Она должна была слышать о нем, но я сомневаюсь, встречались ли они. Доктор Грэхем, я прекрасно понимаю, что вы сейчас испытываете. Все-таки отпустить семнадцатилетнюю девушку с незнакомым мужчиной... Но это очень срочно... Мать Норены умирает. Сообщите Норене, что звонил я, она меня хорошо знает, и я объясню ей все относительно мистера Теббела. Мой номер телефона - Сеакомб 556.
     Короткая пауза, затем доктор Грэхем сказал:
     - Я вам доверяю, мистер Эдрис. Я провожу Норену и передам ее мистеру Теббелу, как только он появится. Я очень сожалею о случившемся.
     - Спасибо, доктор!
     - Норена будет подготовлена... До свидания, мистер Эдрис! - и он повесил трубку.
     Эдрис тоже положил трубку на рычаг.
     Вдруг он начал прыгать по комнате, поднимая коротенькие ножки в радостном танце и прихлопывая ручками. Он танцевал по комнате, а на его губах играла дьявольская ухмылка.

***

     Доктор Уильям Грэхем, высокий лысеющий мужчина, ходил по комнате, заложив руки за спину. До конца семестра оставалось всего три дня, и у него была уйма дел. Но все валилось из рук из-за печального известия о матери Норены Девон, одной из лучших учениц. Он уже виделся с девочкой и сообщил, что за ней заедет адвокат ее матери и отвезет домой.
     Норена не отличалась красотой. Она носила очки в голубой пластмассовой оправе, скрывавшие пол-лица. Но Норена была прекрасно сложена, и, кроме того, у нее были шикарные белокурые волосы.
     - Она... она умирает? - прошептала девочка.
     - Мама в тяжелом состоянии, Норена. Мистер Эдрис сообщил мне, что она в опасности.
     Грэхем говорил, всячески стараясь скрыть правду.
     Он все продолжал ходить по комнате, когда его известили о приезде мистера Стэнли Теббела.
     - Ведите его прямо сюда, - попросил доктор Грэхем.
     Фил Алджир вошел в комнату, держа в руках шляпу. Его красивое лицо было печальным и дружелюбным, что тут же расположило к нему Грэхема. Одежда Алджира ему также пришлась по вкусу. Очевидно, это был порядочный человек. Добрый и, кроме всего прочего, искренний. Так подумал Грэхем.
     - Извините, что я вас так рано потревожил, - сказал Алджир приятным баритоном; он позволил себе легкую скорбную улыбку. - Могу себе представить, как вы заняты. Ведь сейчас конец семестра, но, к сожалению, приходится вас беспокоить.
     - Ничего, ничего, - доктор Грэхем указал на стул. - Садитесь, пожалуйста. Как миссис Девон?
     Алджир сел и покачал головой.
     - Боюсь, что она очень плоха. Вы уже сообщили Норене?
     - Да. Она в шоке, но о том, что состояние ее матери критическое, я даже не намекал.
     - Да, состояние ее действительно критическое. Мы должны торопиться. Иначе будет поздно.
     - Она готова, - Грэхем нажал кнопку звонка на своем столе. - В каком госпитале находится мисс Девон?
     Готовый к такому вопросу, Алджир грустно сказал:
     - К сожалению, не знаю. Все произошло слишком быстро, и я должен был торопиться. Мистер Эдрис не успел предупредить меня. Вначале я заеду к нему, а уж потом мы отправимся в госпиталь. Мы тут же известим вас, доктор.
     В кабинет вошел дежурный педагог.
     - Пожалуйста, приведите мисс Девон, мы уже готовы, - распорядился Грэхем.
     Едва педагог ушел, Алджир поднялся и подошел к большому окну. Он решил отвлечь внимание Грэхема и таким образом избежать щекотливых расспросов. Сквозь стекло он посмотрел на школьный сад.
     - У вас прекрасное заведение, доктор. Я рад за вас. Мои клиенты часто спрашивают, не могу ли я порекомендовать приличное учебное заведение для их дочерей. Я буду счастлив порекомендовать им вашу школу.
     Грэхем расцвел.
     - Благодарю вас, мистер Теббел. Может быть, вы захватите наши рекламные проспекты?
     - Конечно.
     Доктор Грэхем взял несколько буклетов и передал их Алджиру. Тот с "неподдельным" интересом принялся их изучать. Это отвлекло внимание Грэхема от Норены.
     Наконец раздался стук в дверь. Грэхем пересек кабинет и открыл дверь.
     - Входи, Норена. Это мистер Теббел.
     Девочка остановилась, неловко переступая с ноги на ногу. На ней были серая вязаная юбка, белая блузка, маленькая шапочка и черные туфли. Через руку перекинут короткий жакет из такой же ткани, что и юбка. Она выглядела так, как и надлежит выглядеть серьезной девочке из колледжа.
     Грэхем заметил, несмотря на очки Норены, что она плакала. Глаза опухли и покраснели. Она была очень бледна, но держалась хорошо и даже заставила себя слабо улыбнуться Алджиру, когда тот пересек комнату и со скорбной, но дружеской улыбкой подошел к ней.
     - Мы не встречались раньше, Норена, - сказал он, протягивая руку. - Я некоторое время вел дела вашей матери, она часто рассказывала мне о тебе. Я, конечно, предпочел бы, чтобы мы встретились при других обстоятельствах.
     - Да, мистер Теббел, - сказала Норена и посмотрела в сторону, делая героические усилия, чтобы не расплакаться.
     - Ну, мы поедем, - Алджир повернулся к Грэхему. - Я позвоню вам тут же, как только узнаю что-нибудь новое. Мой автомобиль стоит у ворот. Проходи, Норена.
     Грэхем взял девочку за руку:
     - До свидания, Норена. Тебе не следует сильно волноваться. Все образуется, все будет хорошо.
     - До свидания, доктор, и спасибо.
     Она повернулась и быстро вышла из комнаты.
     - Готов ее багаж? - спросил Алджир. - Я не думаю, что она скоро вернется. Ведь это ее последний семестр, не так ли?
     - Да, это ее последний семестр. Она упаковала все необходимые вещи, а остальное мы дошлем позже.
     - Прекрасно. Мы поехали. Будем надеяться...
     Мужчины пожали друг другу руки, и Алджир поспешил вниз по лестнице. Затем он влез в "бьюик" и уселся рядом с Нореной.
     Они поехали по прекрасно ухоженной дороге, ведущей к главной улице. Алджир вел машину на большой скорости, но вскоре затормозил - его "бьюик" застрял в потоке машин. Пытаясь выбраться на шоссе, ведущее во Флориду, Алджир думал о своем, когда Норена произнесла:
     - Мистер Теббел, моя мама действительно в тяжелом состоянии?
     - С ней очень плохо. Но тебе не следует волноваться. Мы все равно ничем не сможем помочь.
     - Это была автомобильная катастрофа?
     - Да. Мама сошла с тротуара и была сбита машиной.
     - Она... она была пьяна?
     Алджир аж присвистнул. Он взглянул на девочку краем глаза - она была бледна и грустна.
     - Пьяна? - переспросил он. - Что ты хочешь сказать? Так думать о своей маме нехорошо, Норена.
     - Моя мама значит для меня больше, чем кто-либо на всем свете, - грустно сказала девочка. - Я понимаю ее. Я понимаю, через какой ад она прошла. Она пьет, и я знаю об этом. Она и в этот раз была пьяна?
     Алджир почувствовал себя неловко.
     - Нет.
     Спустя минуту он сказал:
     - А теперь, Норена, я должен подумать, а ты посиди спокойно. Только не надо волноваться. Я постараюсь отвезти тебя к маме так быстро, как только смогу. Идет?
     - Да. Извините меня, что я так глупо веду себя и досаждаю вам.
     Алджир вздрогнул. Его загорелые пальцы побелели - так сильно он ухватился за руль. Он и знать не знал эту девчонку и желал, чтобы она оставалась для него абсолютно неизвестной, как и тот парень - Джонни Уильямс. Проникнуть в комнату Уильямса было достаточно легко. Так же легко было всадить пять пуль в сердце: он не знал этого парня. Если он разрешит этой девочке говорить, войти с ним в контакт, то не сможет заставить себя убить ее. Алджир уже начал колебаться, а ведь она произнесла всего несколько фраз... Он почувствовал, что холодный пот течет по лицу, почувствовал, что ужас закрадывается в его душу...
     Но теперь он уже выбрался на магистраль 4"А". Наклонившись вперед и не спуская с дороги глаз, убийца надавил на газ и пустил машину на полную скорость...

***

     Самолет, прибывший ночным рейсом из Нью-Йорка в Майами, приземлился точно по расписанию. Когда все пассажиры собрались в зале прибытия, стрелки настенных часов показывали половину восьмого утра.
     В числе пассажиров была красивая, великолепно сложенная девушка лет семнадцати. Что-то неземное - ангельское - сквозило в ее притягательном, нежном личике. Во всем остальном она была обычна, хотя и элегантна: белая шляпка, бутылочно-зеленого цвета жакет, узкие черные брюки, заправленные в сапоги, а вокруг шеи завязан белый шарф. Высоко поднятые груди провокационно топорщились. Девица настолько отличалась от других женщин, что мужчины не отводили глаз.
     Это была весьма уверенная в себе особа. Сигарета зажата в полных красных губках, голубые глаза спокойно встречают взгляды мужчин...
     Ира Марш, младшая сестра Мюриэль Марш Девон, все свои семнадцать лет провела в трущобах Бруклина. Ее сестра покинула семью еще до рождения Иры. Мать родила одиннадцать детей; Ира была последним ребенком. Четверо ее братьев погибли в автомобильной катастрофе: водитель машины был мертвецки пьян. Еще двое братьев были приговорены к длительным срокам заключения за вооруженный грабеж. Четверо сестер, включая и Мюриэль, навсегда покинули родное гнездо, и Ира ничего о них не слышала. Если бы не Тикки Эдрис, Ира никогда бы не узнала, что ее старшая сестра промышляет проституцией и является закоренелой наркоманкой. Нельзя сказать, что она была слишком шокирована этим известием. Братья и сестры ровным счетом ничего не значили для нее, так же, как и отец-пьяница, от буйства которого она спасалась в спальне, запирая дверь на ключ.
     Однажды вечером, примерно четыре месяца назад, ее встретил улыбающийся карлик. Он поджидал Иру, сидя в своей машине. Ира возвращалась из бассейна, где она провела несколько превосходных часов, подставляя тело под горячие струи воды, расчесывая чудесные волосы, готовя себя к традиционной вечеринке в ночь с субботы на воскресенье.
     Едва карлик увидел ее, как моментально выскочил из салона - как чертик из табакерки. На нем была коричневая спортивная куртка с большими накладными карманами, мышиного цвета фланелевые брюки и коричневая тирольская шляпа, надвинутая на глаза.
     - Если вы Ира Марш, - сказал он, жизнерадостно улыбаясь, хотя глаза его смотрели настороженно, - то я хотел бы поговорить с вами.
     Она недоуменно глянула сверху вниз на маленького человека и нахмурилась.
     - Уйди с моей дороги. Том Тумб, - грубо сказала девица. - С какой стати мне говорить с тобой?
     Эдрис захихикал.
     - Это касается вашей сестры Мюриэль. Мюриэль - мой друг. Вот так, бэби.
     На них уже смотрели женщины, восседающие на железных балконах многоквартирного дома. Детвора на улице бросила свои игры и окружила машину, с любопытством глядя на карлика.
     Ира быстро приняла решение и забралась в салон машины, усевшись на пассажирское сиденье. Эдрис ехал по улице, преследуемый целой армией галдящей ребятни.
     - Меня зовут Тикки Эдрис, - наконец сказал он. - Я хочу предложить вам небольшое дело, которое принесет много денег.
     - Почему мне? - спросила Ира. - Вы же ничего не знаете о моей особе.
     - Это ни к чему. Лишние знания только мешают, - ответил Эдрис.
     Он заметил свободное место возле какого-то здания и поставил туда машину.
     Как-то, примерно с месяц назад, упившись до белых коней, Мюриэль упомянула о своей младшей сестре.
     - Я никогда не видела ее. Я ушла из родительского дома еще до ее рождения и лишь недавно совершенно случайно узнала, что у меня есть младшая сестра. Подумай об этом! Сестра примерно того же возраста, что и моя дочь!
     Именно это замечание и натолкнуло Эдриса на решение проблемы, над которой он уже давно бился. Эдрис отправился в детективное агентство Нью-Йорка и дал задание узнать все, что касается семнадцатилетней девушки Иры Марш. За двести долларов агентство предоставило ему подробный пятистраничный отчет.
     Сопоставив ряд малозначительных деталей, описанных в рапорте, Тикки пришел к выводу, что Ира - сущая дикарка, но весьма прелестная. Она состояла на учете в районной полиции, однако потерпевшие никогда не доводили дело до суда. Маленькая очаровательная магазинная воровка. Ловкая. Детективы универсальных шопов никак не могли поймать ее на месте преступления. Она входила в банду "Моккасин", хорошо известную полиции. Банда отличалась особой жестокостью и терроризировала целый район. Главарем банды был восемнадцатилетний парень Джесс Фарр, своенравный и независимый. Шесть месяцев назад, как следовало из рапорта, Фарр встречался с девушкой по имени Лия Фелчер. Ей было примерно столько же лет, что и Фарру, и положение любовницы Фарра давало ей много преимуществ. Ира решила, что место Лии должно принадлежать ей и только она должна пользоваться преимуществами этого положения. В толпе молодых гангстеров, где проповедовался и царил культ насилия и правил закон кулака, все споры разрешались дракой, а если призом служил сам Фарр, драка может иметь особо жестокий характер. Что ж, Лия не уступит Фарра без борьбы, это понятно. И Ира приступила к систематическим тренировкам. В течение трех недель она вела поистине спартанский образ жизни, регулярно посещая гимнастический зал Миллигана.
     Ира победила.
     В качестве подруги Фарра она принимала все более и более активное участие в делах банды, наравне с парнями сражалась в уличных драках и заслужила уважение бандитов. Часто ее использовали в качестве парламентера - для заключения мира между соперничающими группировками, что требовало особого такта и дипломатии.
     Рапорт заканчивался следующим выводом:
     "Эта молодая девушка резка, умна, соблазнительна и совершенно аморальна. По мнению нашего сотрудника. Марш плохо кончит, невзирая на то, что она смелая и независимая особа. Если у нее кончаются деньги. Марш проявляет чудеса храбрости и изворотливости, чтобы вновь открыть кредит. Время от времени, правда, достаточно редко, она помогает Джо Слессару, букмекеру, который очень высокого мнения о ее талантах. Благодаря сотрудничеству с ним, девушка многому научилась и разбирается даже в биржевых котировках акций".
     Из отчета следовало, что Ира Марш является идеальной кандидатурой для той трудной и опасной работы, которую ей отводил Тикки Эдрис. Сидя в машине и изучая ее, карлик все больше и больше убеждался, что сделал правильный выбор.
     - Я навел о тебе подробные справки, бэби, - сказал он довольно фамильярно. - Ты мне подходишь. Не хочешь ли ты хорошо заработать?
     В то время, как Эдрис вел машину и приглядывался к пассажирке, Ира тоже изучала его. Инстинкт подсказал ей, что этот коротышка говорит совершенно серьезно.
     - Это зависит от двух вещей: какая сумма конкретно и что я должна сделать.
     Эдрис погладил своими коротенькими ручками руль и улыбнулся.
     - А ты азартная, бэби.
     - Возможно.
     - И какая же сумма тебя устроит?
     - Столько, сколько я смогу заработать.
     - Я не это имею в виду. О какой сумме ты мечтаешь? - Эдрис скрестил маленькие ножки. - Я, например, всегда мечтаю о больших деньгах. А ты?
     - Само собой.
     - И какую же сумму ты видишь во сне?
     - Намного большую, чем можешь предложить ты.
     - И все же, конкретней.
     - Миллион долларов.
     - Почему миллион? - захихикал Эдрис. - Почему не десять миллионов... не двадцать?
     Она глянула на дешевые часы у себя на запястье.
     - Пора прекращать эти игры. Я должна быть дома через десять минут. У меня еще много дел сегодня.
     - Предположим, я мог бы подсказать тебе, как заработать пятьдесят тысяч долларов, - спокойно сказал Эдрис. - Могла бы ты пойти на определенный риск ради такой суммы?
     Ира быстро глянула на него; лишенные всякого выражения маленькие глазки карлика смотрели совершенно серьезно.
     - Какого рода риск? Я не хочу много брать на себя.
     - Разумеется. Ты будешь рисковать в той же мере, что и я. Пятьдесят тысяч, я думаю, приличная сумма, а риск быть схваченным за руку минимален. Ты рискуешь своей свободой, бэби, - так же, как и я своей.
     - Что тебе дает повод думать, что моя свобода оценивается в пятьдесят тысяч долларов? Моя свобода! - Она рассмеялась. - Свобода - главное для меня, и я не намерена терять ее из-за такой малой суммы.
     Он уловил горечь ее усмешки, увидел твердую линию рта и кивнул, удовлетворенный.
     - Ты сможешь заработать эти деньги, бэби, если не сделаешь ошибки. Это весьма специфическая работа, но ты вполне подходишь для нее и справишься.
     - Как?
     - Прежде чем я посвящу тебя во все детали, мне нужно рассказать кое-что о твоей семье.
     ...Так Ира Марш узнала о жизни Мюриэль, о ее замужестве, о том, как сестра сбежала с любовником, и, наконец, что заставило ее заниматься проституцией.
     - Твоя сестра наркоманка, - сказал Эдрис. - Ей уже никто не сможет помочь. Я пытался остановить ее целых четыре года... Безуспешно. Она умрет со дня на день.
     Ира сидела, наклонившись вперед, уперев локти в колени, спрягав лицо в ладонях