ли, человеком заурядным. Он задумчиво рассматривал меня:
   - Нельзя ли немножко поподробнее.
   - Ничем не примечательный. Возможно, он что-то представлял как специалист
в своей области... Я был занят, его предложение меня  не  заинтересовало,  а
значит, не интересовал и он сам.
   - Понятно, - через секунду он  продолжал.  -  По-видимому,  он  увлекался
фотографией. У него была очень хорошо оборудованная комната для этих целей и
увеличитель последней модели.  Хотя  нас  и  удивила  одна  вещь.  Мы  нашли
оборудование, но не нашли ни единого образчика его  работы.  Вы  следите  за
моей мыслью? - он почесал свой выразительный нос - у человека с таким  хобби
ожидаешь найти и фотографии. Правда?
   - Это странно, вероятно, он начинал и еще не успел ничего сделать.
   Он покачал головой:
   - Нет. Ванночками и остальными предметами пользовались. Возможно, что все
фотографии унес убийца. В этом случае мы могли  бы  подозревать,  что  Горди
занимался шантажом. Мне был бы тогда ясен мотив убийства.
   - Да. Лейтенант, мне пора ехать в редакцию.
   - Конечно, поезжайте, - он снова посмотрел мне в лицо.  -  Но,  возможно,
мне еще придется побеспокоить вас.
   - Разумеется, - сказал я и вышел.
   Несколько  минут  я  просидел  в  машине,  восстанавливая  в  памяти  наш
разговор. Кто бы ни убил Горди, он явно забрал пленку  с  отпечатками.  Меня
тревожило, что Голстейн так быстро  обнаружил  истинный  мотив  убийства.  Я
рассказал ему все, умолчав лишь о встрече на Восточной авеню.
   Правда, Криден тоже замешан в эту историю, и я полагался на его молчание.
Я вспомнил еще одно обстоятельство: Горди якобы приходил по поводу  рекламы,
а у меня запись того, как он шантажирует меня. Вдруг лейтенант явится ко мне
с ордером на обыск? Будет плохо, если  пленка  окажется  у  него.  Следовало
стереть запись, и чем скорее, тем лучше. Я поехал домой. Подбежал к двери и,
открыв ее, вошел  в  гостиную.  Еще  на  полпути  я  заметил,  что  ленты  в
магнитофоне нет. Потом увидел, что на полу возле  французского  окна  что-то
блестит на солнце. Маленькая кучка  осколков.  Я  перевел  взгляд  на  окно.
Кто-то разбил стекло возле самой ручки.
   Я подошел, чтобы осмотреть магнитофон.  Тот,  кто  забрал  ленту,  просто
оборвал ее. Остался  лишь  маленький  кусочек  на  второй,  пустой  кассете.
Неизвестный, видимо, боялся и  спешил,  но  теперь  у  него  на  руках  было
доказательство, что Горди шантажировал меня. Здесь могла  побывать  полиция.
Хотя нет. Полиция не взламывает окна. Тогда кто?
   Я стоял посреди комнаты и старался остановить нахлынувшую на  меня  волну
страха.  Было  ясно,  что  эта  пленка  представляет  для  меня  не  меньшую
опасность, чем пистолет и пленка Горди. Конечно, если  их  найдут.  Потом  я
вспомнил  про  фотографию,  где  Линда  прячет  в  сумку  украденные   духи.
Фотография лежала в  столе.  Я  быстро  выдвинул  ящик.  Она  исчезла.  Меня
заставил вздрогнуть пронзительный звонок телефона. Звонила Джин.
   - Стив? - в ее голосе звучала тревога. - Вы приедете? У  вас  тут  полный
стол работы. И Макс тут дожидается. Я постарался придать голосу спокойствие.
   - Сейчас еду, - я положил трубку.
   Достав платок, я вытер потное лицо  и  руки.  При  мысли  о  редакционной
работе мне становилось тошно, но надо было ехать. Неожиданно зазвонил звонок
у входной двери. Я выглянул в  окно  и  увидел  остановившийся  "роллс-ройс"
Кридена. Я пошел и открыл ему.
   - Я надеялся, что застану вас дома. Не беспокойтесь, я отниму у вас всего
минутку.
   Я пригласил его войти.
   Он прошел в гостиную, посмотрел на разбитое окно и повернулся ко мне:
   - К вам забрались воры?
   - Сейчас это не имеет значения. Послушайте, ваша и  моя  жена  занимались
кражами в магазинах. Если мы хотим уберечь их от преследований, а нас  самих
- от обвинения в убийстве, то нужно молчать. Голстейн уже допросил  меня,  и
скоро наступит ваша очередь. Я не сказал ему, что был на Восточной авеню. Вы
поступайте так же.
   - Значит, вы уже говорили с полицией?
   - Да. Так не забывайте, что нужно молчать.
   - Разумеется, - он прошелся по комнате. - Бог знает,  зачем  эти  женщины
воруют, словно я ограничивал Мейбл...
   - Горди шантажировал вас? - не дождавшись ответа, я продолжал:
   - От меня он потребовал двадцать тысяч, а от вас? Он пожал плечами:
   - Восемьдесят.
   - Как он связался с вами?
   - Остановил меня на улице.
   - К вам домой или в офис он не приходил?
   - Нет. Когда я выходил из машины, он остановил меня и  выложил  все,  что
ему надо.
   - Вы собирались заплатить ему вчера?
   - Нет, только сегодня. Сначала мне нужно было продать кое-какие акции.
   Мы смотрели друг на друга.
   - Надеюсь, вы сознаете, что нас обоих могут заподозрить в этом убийстве?
   - Да.
   - Значит, создавшаяся ситуация требует, чтобы вы покрывали меня, а я вас.
   Он снова посмотрел на меня в упор.
   - У меня никогда не было оружия, - он  подошел  к  двери,  остановился  и
оглянулся. - А у вас? Не говоря ни слова, я смотрел на него.
   - Мне кажется, ваше положение гораздо хуже моего, - добавил он и,  тяжело
ступая, вышел из дома.

Глава 5

   Джин совсем не преувеличивала, говоря, что у  меня  полный  стол  работы.
Когда я вошел, Макс Берри метался по моему  кабинету,  как  тигр  в  клетке.
Целое утро мы правили статью о Хэммонде. Пока Макс был у  меня,  я  не  имел
никакой возможности поговорить с Джин. Когда же я наконец избавился от него,
пришел Рефферти со своей статьей о насилии на улицах.  Статья  была  отлично
написана, и я решил поместить ее в следующем номере. Потом я позвонил нашему
художнику и объяснил, какое оформление хочу для этой статьи. Хотя я привычно
и  сосредоточенно  крутился  в  суете  редакционной  работы,  мне  поминутно
вспоминалась украденная магнитофонная запись. Как только  Рефферти  ушел,  я
поспешил к Джин, но у нее сидел один из наших рекламных работников. Оба  они
были погружены в работу, и по их виду я понял, что кончат они еще не  скоро.
Я попросил Джули  заказать  по  телефону  бутерброды  из  закусочной,  затем
позвонил в больницу, чтобы узнать о здоровье Уолли. Мне  повезло,  я  застал
Стенсила.
   - Ну что, Генри, как Уолли?
   - Радоваться пока нечему. Все идет не так, как хотелось бы. Я договорился
с Карсоном, чтобы  он  осмотрел  его.  Видимо,  удары  по  голове  оказались
опаснее, чем мы думали вначале.
   Я испугался:
   - Ну вот. Генри, а ты говорил, опасности нет.., или все же есть?
   - Послушай, его состояние улучшается не  так  быстро,  как  хотелось  бы.
Карсон уже изучил снимки и теперь решает, нужна ли операция или нет.
   - Ширли уже знает?
   - Разумеется.
   - Уолли пришел в себя?
   - Нет. Знаешь, Стив, Уолли и так был не в лучшей  форме.  Это  анемичный,
хилый тип... Нормальный человек и то не скоро оправится от такого избиения.
   - Кто такой Карсон?
   - Наш лучший нейрохирург, - его явно обидело, что я его не знаю. - Мистер
Чендлер распорядился обеспечить Уолли наилучший уход, невзирая  на  расходы.
Именно это мы и делаем.
   - Когда ты сможешь сказать что-то определенное?
   - Часов в пять. Я тебе тогда позвоню.
   - Большое спасибо, - я положил трубку и облокотился на стол.
   Я догадывался, что мог бы получить от Уолли важные сведения о Горди.  Мне
хотелось знать, где он взял имена всех воровок.
   В дверях показалась Джин.
   - Адский день, - вздохнула она. - У меня только одна минутка, но я хотела
вас предупредить, что избавилась от пистолета еще вчера вечером. Я поехала в
город и бросила его в мусорный бак. Ничего другого мне не пришло  в  голову,
но надеюсь, что его не найдут.
   - Вы чудо. Джин.., не знаю, как вас благодарить. Уолли...
   - Знаю, я говорила с Ширли и знаю об операции.
   - Как она это восприняла?
   - Старается держаться. Сейчас она в больнице.
   -  Стенсил  обещал  позвонить  мне  сегодня  в  пять,  -   наши   взгляды
встретились. - Вы не поужинаете со мной сегодня? Мне очень нужно  поговорить
с вами, Джин. Зазвонил телефон. Она сняла трубку.
   - Это Борг. Я иду к себе.
   - Так как же насчет вечера?
   - Ну, хорошо, - сказала она и вышла.
   - Алло, Стив, я слышал, у вас пропал пистолет?  -  возбужденно  заговорил
Борг.
   - Кто-то украл его у меня из машины.
   - Это скверно, мне трудно будет  достать  вам  другой.  Лучше  ничего  не
говорите боссу. Неужели нельзя запирать машину?
   - Вчера вечером моя голова была занята другим.
   - Пришлите мне лицензию на оружие, я посмотрю, что можно  сделать.  Копы,
наверное, проклинают меня.
   Он положил трубку.
   Я вспомнил, что, увлекшись статьей о  Хэммонде,  я  совсем  забыл  отдать
Максу его пистолет и лицензию. Я поспешил в кабинет, желая убедиться, что он
еще на месте.
   Потом появился Гарри Лэнсинг. Он освещал  для  нас  финансовые  отчеты  и
справлялся  с  этим  отлично.  Оставшуюся  часть  дня  мы  провели   вместе,
отвлекаемые телефонными звонками, и набросали статью для следующего  номера.
Было почти пять часов, когда он ушел. Загудел зуммер.
   - Звонит мистер Чендлер, - сообщила Джин. Я взял трубку.
   - Привет, Стив, - сказал он. - Я  только  что  вернулся.  Поездка  прошла
отлично. Я должен вам много рассказать. Приходите сегодня вечером  к  нам  с
Линдой, она сможет поболтать с Лоис. А мы обсудим в это время наши дела. Ну,
так как?
   Я подумал о намечавшемся ужине с Джин, но отклонить предложение не смог:
   - Линда уехала к матери в Даллас, мистер Чендлер.
   - Тогда возьмите с собой Джин, надо же  как-то  занять  мою  жену,  -  он
засмеялся. - Готова у вас статья о Хэммонде?
   - Мы уже сдали ее в печать. Я захвачу оттиски.
   - Отлично, приезжайте часов в  шесть,  идет?  Я  хотел  бы  сегодня  лечь
пораньше.
   - Хорошо, мистер Чендлер.
   Я зашел к Джин и сообщил, что Чендлер пригласил нас обоих  на  ужин.  Она
развела руками в отчаянии.
   - Тем не менее это так.
   - Тогда мне надо все бросить и мчаться домой, Стив. Я должна переодеться.
Лоис Чендлер придает большое значение условностям.
   Я вернулся в свой кабинет, позвонил  в  редакцию  и  распорядился,  чтобы
через час принесли свежий оттиск статьи о Хэммонде.
   Поскольку типографию тоже содержал Чендлер, меня заверили, что все  будет
в порядке. Я взглянул на часы. Оставалось еще сорок пять минут. Неожиданно я
вспомнил, что в рабочей суете  я  так  и  не  дождался  звонка  Стенсила.  Я
позвонил в больницу, и тот извинился, что не смог позвонить раньше:
   - Уолли прооперировали, и я позвонил бы раньше, но меня задержал Борг.
   - Борг?
   - Да, ведь он что-то вроде заместителя Чендлера. Так вот:
   Уолли поправляется. Дня через два мы сможем допустить к нему посетителей.
Мистер Борг  хочет  отвезти  его  в  какой-то  санаторий  в  Майами.  Должен
признать, что мистер Чендлер очень образцово относится к своим служащим.
   - Ты думаешь, денька через два я смогу поговорить с Уолли?
   - Надеюсь. Правда, первенство принадлежит полиции, Лейтенант Голстейн уже
настойчиво требует свидания.
   - Позвоню тебе в пятницу.
   - Ладно.
   Я долго сидел, гадая, расскажет ли Уолли историю с Горди. Я  был  уверен,
что Ширли пустят к нему первой.  Значит,  нужно  сказать  Ширли,  чтобы  она
предупредила Уолли ничего не говорить. Я позвонил к ним домой, но  никто  не
подходил к телефону. Видимо, она еще не вернулась из больницы. Что ж, в моем
распоряжении еще три дня. Пора было уходить. Я запер дверь и пошел к машине.
По дороге заехал  в  типографию  и  забрал  еще  влажные  оттиски  статьи  о
Хэммонде. Они выглядели совсем неплохо. Потом я поехал к  Чендлеру.  До  его
великолепной виллы я добрался в пять минут седьмого. "Порше" Джин уже был  у
подъезда. Слуга ввел меня в просторный холл. Здесь стояла ценная антикварная
мебель, а картины на стенах заслуживали места в музее.
   - Проходите, Стив, - приветствовал меня Чендлер. Джин в просторном  белом
платье с бокалом в руке выглядела очень красивой. Рядом с  ней  сидела  Лоис
Чендлер и улыбалась мне. Лоис Чендлер была лет  на  двадцать  моложе  своего
мужа. Ей, должно быть, лет тридцать шесть - тридцать семь. Это была  высокая
элегантная и  очень  утонченная  светская  дама.  При  ее  виде  создавалось
впечатление, что у нее  не  было  никаких  дел,  кроме  заботы  о  туалетах,
посещения косметических салонов и встреч с гостями мужа. Она была  настолько
безукоризненна, что даже прикоснуться к ней казалось  таким  же  кощунством,
как тронуть свежее, еще пахнущее краской  полотно  художника.  Ее  густые  с
соболиным отливом волосы были уложены в красивую прическу.  А  глядя  на  ее
маленький нежный нос, чувственные губы и восхитительный  подбородок,  каждый
легко понимал, как Чендлер  к  ней  относится  Пока  разносили  напитки,  мы
говорили о пустяках. Потом все сели за стол. Ужин был  изысканным.  За  едой
Чендлер рассказывал о своей поездке в Вашингтон.  Мы  узнали,  как  выглядит
президент, и о том, что, по его мнению, с инфляцией скоро будет покончено, и
как они с президентом перешли на "ты". За десертом Лоис вдруг прервала его:
   - Дорогой, ты не замечаешь, что никому не даешь вставить слово. Я  охотно
послушала бы Стива об этом интригующем убийстве в Истлейке.
   - Ты права, милая, - Чендлер тепло улыбнулся ей. - О каком убийстве  идет
речь? Что случилось? Лоис перевела взгляд на меня:
   - Расскажите же нам что-нибудь. Кем был этот человек и почему его убили?
   - Не имею понятия, почему его убили, - я почувствовал на себе  любопытные
взгляды. - Он был управляющим универмага.
   - Да ведь я хорошо  об  этом  знаю,  газеты  писали.  Но  какова  причина
убийства?
   - Этого не знает даже полиция.  Просто  кто-то  вошел  и  застрелил  его.
Больше мне ничего не известно.
   Чендлер явно скучал.
   - Скорее всего, это сделал какой-нибудь наркоман, нуждавшийся в  деньгах,
- сказал он нетерпеливо. - Такие случаи происходят сплошь и рядом.
   - Но мне кажется, в Истлейке можно найти гораздо более богатого человека,
не так ли?  Вряд  ли  у  него  было  много  денег,  -  предположила  Лоис  и
вопросительно посмотрела на меня.
   - Этого я не знаю.
   - Ну, вы меня разочаровали! - она улыбнулась. - Я твердо  надеялась,  что
вы-то знаете какие-нибудь новости. Меня страшно интересуют убийства.
   Чендлер наклонился и потрепал ее по руке:
   - Послушай, дорогая, мне нужно минуту спокойно поговорить со Стивом,  так
почему бы вам, девочки, не посидеть где-нибудь, а нас оставить здесь.
   Она пожала элегантными плечами и повернулась к Джин:
   - Что поделаешь, мы здесь больше не нужны, пойдемте. Как только  за  ними
закрылась дверь, Чендлер отодвинул свой стул и встал:
   - Пройдем в кабинет, мне хочется посмотреть на этого Хэммонда.

***

   Мне удалось сбежать лишь в первом часу. К этому времени Лоис  отправилась
в постель, а Джин - домой.
   Чендлер восхищался статьей  о  Хэммонде.  Потом  опять  рассказал  мне  о
президенте, о его мерах по борьбе с инфляцией, и наконец мы с ним  совместно
набросили план статьи, которая бы просветила читателей  относительно  планов
президента. Впрочем, саму статью мы собирались  поручить  Лэнсингу.  Чендлер
еще упомянул о Шульце. Он хотел, чтобы статья о нем  появилась  в  следующем
номере журнала.
   -  Нельзя  упустить  из  рук  этих  проходимцев,  -  он  ухмыльнулся.   -
Принимайтесь за дело и задайте им жару. Хорошо, что у вас все  в  порядке  и
Уолли поправляется. Он прекрасный репортер. Как  только  ему  станет  лучше,
пошлю его с Ширли в Лонг-Бич. Пусть погреется на солнышке. А  вы  справитесь
без него. Не нужен ли вам помощник до его возвращения?
   - Нет, достаточно и Берри. У нас в запасе ряд хороших материалов, которые
мы сможем использовать.
   Провожая меня до двери, он обронил:
   - Должен сказать, вы отлично справляетесь.  Жаль,  что  не  могла  прийти
Линда, мне нравится эта девочка.
   Одну секунду меня  подмывало  сказать  о  крушении  нашего  брака,  но  я
передумал. Нечего было торопиться.
   Я сел в машину и поехал в отель "Империал". Из  кабины  телефона-автомата
позвонил Джин. Пришлось подождать, пока она взяла трубку.
   - Можно мне на минутку заехать к вам. Есть новости.
   - Извините, но я уже в постели.  После  двух  часов  общения  с  мадам  я
совершенно разбита. Придется отложить разговор до утра.
   - Но ведь в редакции у нас нет ни минуты покоя.  Тогда,  может  быть,  вы
согласитесь пойти со мной поужинать вечером? Я бы вам все рассказал.
   - Завтра не могу, уже договорилась о встрече.
   - Но это важно. Джин, нельзя ли отложить?
   - Нет.
   Ее отрывистый ответ  убедил  меня  в  тщетности  дальнейших  уговоров.  Я
заметно забеспокоился:
   - Джин.., я, собственно, ничего о вас не знаю. Можно задать вопрос? У вас
кто-нибудь есть?
   Наступило молчание, и наконец она ответила:
   - Да, есть.
   Ее ответ застал меня врасплох и глубоко и  горько  разочаровал.  Я  вдруг
понял, что люблю Джин.
   - Правда? - спросил я сдавленным шепотом.
   - Мне нужно  выспаться,  -  она  говорила  все  тем  же  резким  голосом.
Продолжать разговор не имело  смысла.  -  Спокойной  ночи,  -  она  положила
трубку.
   Я немедленно направился к машине. Никогда  в  жизни  не  чувствовал  себя
таким одиноким. Я знал ее полтора года,  но  все  это  время  фактически  не
замечал, выделяя лишь профессиональные качества и энергию. Потом  неожиданно
увидел в ней женщину. Словно в темной комнате вдруг зажгли свет.  Все  же  я
мог догадаться, что у такой женщины не могло не быть друга. И вот  теперь  я
знал наверняка, и это не принесло мне радости.
   Приехав домой, я загнал машину в гараж. Когда я отпирал дверь дома, сзади
послышалось:
   - Менсон...
   Я быстро обернулся.
   В темноте стоял сержант Бреннер.
   - Погасите свет, я не хочу, чтобы меня здесь видели.

***

   Мы сидели в темноте друг против друга.  Рассмотрев  Бреннера  получше,  я
испугался. Он уже не был жестким самоуверенным копом, которого я  знал.  Это
был  совершенно  другой  человек,  человек  на  грани  отчаяния.  Лицо   его
побледнело и осунулось, со щек исчезли горькие складки, казалось,  он  вдруг
съежился и увял.
   - Слушайте, Менсон, давайте говорить начистоту.  Вы  взяли  ту  пленку  и
снимки? Только говорите правду.
   - Нет.
   Он обмяк в кресле:
   - Голстейн уже знает, что Горди был шантажистом и пленки кто-то забрал.
   - Если вы тоже влипли, как и я, то  лучше  бросить  играть  в  прятки,  -
сказал я. Он посмотрел на меня:
   -  Ладно..,  тогда  выкладывайте  все  и  забудьте,  что  я  коп.  Только
начистоту.
   - Мне кажется,  мы  могли  бы  помочь  друг  другу.  Моя  жена  украла  в
универмаге дорогие духи, и ее засняла скрытая камера.  Горди  потребовал  за
этот кусок пленки двадцать тысяч долларов. Он сказал, что я у него не  один,
и другие мужья оказались точно в таком же положении. Я согласился  уплатить,
но у меня не хватило денег. В конце концов, я пошел к нему с тремя тысячами.
И нашел его мертвым. Когда я собирался обыскать дом, там появилась  какая-то
женщина. Мне удалось сбежать, пока она вызывала полицию.  Я  не  убивал,  но
уверен, что его застрелили из моего  пистолета.  Уходя,  я  оставил  его  на
диване. По-моему, пистолет кто-то взял, застрелил из  него  Горди,  а  потом
положил на место. От пистолета я уже отделался, - я смотрел на него в  упор.
- Это все. Теперь ваша очередь.
   - У меня почти та же история, - он безнадежно махнул рукой. -  Зачем  они
это делают? Положим, я зарабатываю не так уж много, но мы  можем  почти  все
себе позволить. Я думал, что она довольна. Ее тоже засняла камера  одной  из
первых. Этот гад захотел три  куска,  а  где  мне  взять  такие  деньги?  Мы
договорились, что Горди будет продавать мне пленку  по  частям  за  тридцать
долларов в неделю.
   Хотя я и недолюбливал Бреннера, мне стало его жаль.
   - Если пленку найдут, мне крышка. Голстейн выгонит меня из полиции, -  он
утер рукой пот со лба. - Когда я приехал в эту нору и нашел