хнуты. Мне видны были "ролле", "кадиллак"  и  "ягуар".  Я  вспомнил
большие чугунные ворота в  конце  подъездной  дороги.  Если  мчаться  на
большой скорости в такой тяжелой машине,  как  "ролле",  можно  разнести
ворота, а сторожам не удастся меня задержать.
   Вот где лежал путь к моему освобождению!
   Я подтащил стул к окну и сел. С этого  места  мне  был  хорошо  виден
гараж.
   Время было 17.15.
   Минут через десять спустился по наружной  лестнице  из  квартиры  над
гаражом японец-шофер. На нем  была  надета  рубашка  и  серые  форменные
брюки.
   Про него я совершенно забыл, а ведь  он  мог  помешать  осуществлению
моих планов. Придется ли мне с ним схватиться, как с Маззо, и одолею  ли
я его? Мои надежды немного ослабли... С японцами весьма трудно бороться.
Они были юркими, быстрыми, хорошо владели приемами дзюдо и  каратэ.  Мне
припомнилось, как мы с  одним  японцем  участвовали  в  одном  шпионском
фильме в схватке. По сценарию должен был победить я, но  он  практически
уложил меня на лопатки мгновенно, так что режиссеру  пришлось  приказать
ему несколько умерить свой пыл.
   Может быть, шофера не будет поблизости, когда  я  решусь  на  прорыв?
Интересно, ключи от зажигания оставляют в машине или их куда-то  прячут?
Смогу ли я завести "ролле" без ключа? Конечно,  можно  соединить  руками
проволочки зажигания, но на это потребуется много времени.
   Я видел, как японец закрыл двери гаража,  затем  поднялся  наверх  по
лестнице и исчез.
   Завтра утром, вооружившись своим "кастетом", я скажу Маззо,  что  мне
нужно размять ноги. Мы обойдем вокруг все поместье и закончим прогулку у
гаража.
   Я все еще обдумывал детали предстоящей операции, когда  Маззо  вкатил
обеденный столик.
   - Цыпленок табака, мистер Фергюсон! - сообщил он.  -  Специально  для
вас!
   - Миссис Харрист говорила со мной, Маззо,  -  сообщил  я,  подходя  к
столу. - Она уверяет меня, что миссис Лоретта такая же сумасшедшая,  как
мартовский кролик. А ты как думаешь?
   Он положил мне на тарелку добрую порцию цыпленка.
   - Не забивайте себе голову тем, что говорит миссис  Харриет.  Делайте
свое дело, как я делаю свое. И все будет прекрасно.
   - И еще один момент, - добавил я, глядя ему в лицо.  -  Она  сказала,
что тебе оторвало яйца во Вьетнамской войне...
   Он внимательно посмотрел на  меня,  его  грубая  физиономия  внезапно
побледнела.
   - Что такое?...
   Я повторил сказанное.
   - Я же говорил вам, что не был во Вьетнаме! - огрызнулся он.
   - Совершенно верно!
   Я придвинул к себе цыпленка и принялся за него,  а  Маззо  отошел  на
пару шагов в сторону и пробормотал:
   - С чего бы ей говорить такое...
   - Я объясню тебе, Маззо. Дело в том, что Лоретта сказала мне, что  ты
спишь с ней, а  я  сообщил  об  этом  миссис  Харриет.  Тогда-то  она  и
объяснила мне, почему ты не можешь спать ни с одной женщиной.
   - Я спал с миссис Фергюсон?
   В голосе Маззо слышалось негодование.
   - Это гнусная ложь!
   - Так говорит Лоретта... Она  сказала  мне,  что  подцепила  тебя  на
крючок. Поэтому ты согласишься убить миссис Харриет, проберешься к ней в
спальню и придушишь ее подушкой, - произнес я совершенно спокойно.
   Потом я отложил в сторону нож и вилку и посмотрел  ему  в  глаза.  Он
стоял неподвижно, капельки пота выступили у него на лбу.
   - Я рассказываю тебе об этом, Маззо, потому  что  ты  нужен  мне  как
друг, а я тоже нужен тебе как друг. Лоретта  в  своем  безумии  способна
убить миссис Харриет, а потом она свалит это убийство на тебя.
   Мне опять показалось, что я слышу, с каким скрипом у  него  в  голове
ворочаются мозги.
   Эта огромная человекообразная обезьяна никак  не  могла  собраться  с
мыслями.
   - Я предупреждаю тебя, Маззо... Обе эти женщины опасны. Тебе  на  шею
набросят петлю за убийство, а ты даже  не  будешь  знать,  что  отвечать
судьям...
   Наконец он взял себя в руки.
   - Заткнись! - заорал он. - Только поговори еще  в  таком  духе,  и  я
оторву тебе башку!
   Он вышел, хлопнув дверью.
   Я посеял у него в душе семя страха. В этом не было сомнения.
   Завтра я попытаюсь сбежать.

Глава 7

   Я провел беспокойную ночь. Хотя  я  был  полон  решимости  удрать  на
следующее утро, меня одолевали сомнения. Чем  больше  я  думал  о  своем
плане, тем менее реальным он мне казался.
   Я не сомневался, что справлюсь с Маззо. Но  удастся  ли  мне  одолеть
шофера-японца? Он меня страшно тревожил как неизвестный  фактор.  Далее:
проблема ключа от зажигания...  Оставляет  ли  его  шофер  в  машине?  Я
подумал, что это сомнительно, но поскольку кругом была  стража,  он  мог
считать, что похитить машину невозможно. Поэтому зачем затруднять  себя,
убирая ключи?
   Потом эти высокие чугунные ворота... А что  если  они  выдержат  удар
"роллса", мчащегося на большой скорости?  Вполне  может  случиться,  что
машина отскочит от них, как резиновый мяч от стены.
   Но несмотря на все эти сомнения, решение мое осталось прежним.
   Я брился, когда услышал, как  Маззо  вкатил  столик  с  завтраком.  Я
обтерся лосьоном и вышел в гостиную.
   - Доброе утро, Маззо! -  сказал  я.  -  Давай-ка  разомнемся  сегодня
утром. Как ты смотришь на гимнастику йогов?
   Я планировал обежать по периметру  владения  Фергюсонов  и  закончить
пробежку у гаража. Там я скажу, что никогда не видел двигателя  "роллса"
и хотел бы его посмотреть. Попав внутрь гаража, я намеревался сбить  его
с ног, ударив по голове своим "кастетом", вскочить в  "ролле"  и  дальше
действовать уже судя по обстановке.
   - Сегодня утром вы отправляетесь в офис, - проворчал Маззо. Я вскинул
голову.
   - Что, вернулся мистер Дюрант?
   - Это распоряжение миссис Харриет. Ешьте-ка свой завтрак.
   Неожиданно мне совсем не захотелось есть. Что происходит? Если Дюрант
вернулся для того, чтобы подписать окончательный документ, у меня вообще
не оставалось времени...
   Я выпил кофе, проглотил один тост, а на яичницу с ветчиной даже и  не
взглянул.
   Маззо вошел в спальню. Я прошел за ним и увидел,  как  он  достал  из
одного из шкафов МОЙ СОБСТВЕННЫЙ КОСТЮМ. Я начал паниковать.
   - Не надевайте маску, - сказал Маззо. - Поедете в офис не как  мистер
Фергюсон, а как Джерри Стивенс. Понятно?
   - Почему так?
   - Вы слишком  много  разговариваете.  Вам  платят  за  то,  чтобы  вы
выполняли то, что вам приказывают. Одевайтесь! Мы поедем через полчаса.
   И он ушел.
   Я довольно долго стоял неподвижно. Сердце у меня громко стучало.
   ВЫ ПОЕДЕТЕ В ОФИС НЕ КАК МИСТЕР ФЕРГЮСОН, А КАК ДЖЕРРИ СТИВЕНС.
   Это может означать только  одно:  Дюрант  вернулся  с  окончательными
бумагами, которые я должен подписать. После этого он мне заявит,  что  я
могу идти на все четыре стороны. Возможно,  он  прикажет  Маззо  отвезти
меня в аэропорт Майами и посадить в самолет на Лос-Анжелес.
   Во время поездки в  аэропорт  последует  один  укол,  и  я  перестану
существовать...
   Господи, ну как же мне быть?
   Я подошел к бару и налил себе огромную порцию скотча. Потом тихонечко
постоял,  пока  скотч  не  начал  действовать  на  меня,   укрепив   мою
согнувшуюся было спину.
   Выше голову, Джерри, сказал я себе, ты еще не умер...
   Я решил, что поеду в офис, но  откажусь  подписывать  документы.  Это
нарушит их планы. А я выиграю какое-то время.
   Немного приободрившись, я оделся в свой собственный костюм и ботинки.
Привыкнув к первоклассным вещам Фергюсона, я пришел в ужас, посмотрев на
себя в зеркало. Я забыл, как убого я  выглядел!  Неудивительно,  что  Лу
Прентц перестал приглашать меня к ленчу... Потом я вспомнил, что в банке
у меня лежат семь тысяч долларов. Если мне  удастся  выбраться  из  этой
заварухи, я в первую  очередь  займусь  своим  гардеробом  и  стану  так
донимать Лу, что он вынужден будет отыскать для меня работу. Но  сначала
надо выбраться!
   - Нам понадобится набор для грима, - сказал Маззо, бесшумно  войдя  в
комнату.
   - Что творится? - спросил я требовательно, глядя на него.
   - Вы слышали, что я сказал? Собирайтесь!
   Спокойнее, сказал я себе, входя в ванную. Помни, последнее  слово  за
тобой. Ничего не подписывай...
   Я положил маску, усы и брови в коробку с гримом. Маззо  забрал  се  у
меня.  На  кровати  лежал   чемодан   с   темным   мохеровым   костюмом,
принадлежащим Фергюсону, который я носил. Маззо положил коробку с гримом
в чемодан, опустил крышку и защелкнул замок.
   Мы спустились вниз по лестнице к открытой парадной двери.  Внизу  нас
ожидало старенькое такси. За рулем  сидел  Марко,  знакомый  мне  ночной
сторож.
   Из тени вышел какой-то человек и забрал у Маззо чемодан.
   - Это Педро, - сказал Маззо. - Он позаботится о вас. Делайте то,  что
он вам скажет. Понятно?
   Я посмотрел на человека: невысокий, крепкий, широченные плечи. Одет в
светло-голубой легкий костюм и коричневую панаму.
   За годы работы в кино я встречался со всякого рода  головорезами,  но
этот получил бы Оскара... Мне пришло в голову, что он мог бы  быть  моим
палачом. Во  всяком  случае,  его  наружность  не  противоречила  такому
предположению. Не  он  ли  расправился  с  Ларри  Эдвардсом  и  Чарльзом
Дювайном?
   - А ты не поедешь? - спросил я у Маззо. Он хитровато усмехнулся.
   - Мне надо  тут  кое-чем  заняться.  Поезжайте  с  Педро.  Он  о  вас
позаботится.
   Педро жестом пригласил меня в такси. Я хотел  было  заупрямиться,  но
заметил двух стражей, стоявших на солнышке и наблюдавших за этой сценой.
Пришлось  сесть  на  жесткое  сидение.  Педро  устроился  рядом.   Такси
тронулось с места.
   - Успокойтесь, мистер Стивенс, - проговорил Педро красивым баритоном.
- Вы делаете свою работу, я - свою. Верно? Его работа? Убить меня?
   Я ничего не ответил.
   Когда мы достигли высоких двойных ворот, я наклонился вперед.  Сторож
открыл ворота. Посмотрев на ворота, я почувствовал уверенность, что если
когда-нибудь представится возможность, я сумею протаранить эти ворота на
"роллсе". Но я сомневался, что такая возможность у меня будет. Вроде  бы
слишком поздно...
   Я откинулся на спинку сидения, когда такси покинуло территорию  Ларго
и помчалось дальше. Может быть, мне пуститься наутек, когда я  выйду  из
такси перед входом в Фергюсоновский офис?  Педро  не  осмелится  в  меня
стрелять. И я решил рискнуть... Педро и стражи  не  смогут  преследовать
меня на многолюдной улице.
   И тут я неожиданно заметил, что такси свернуло с главного бульвара  и
мчится по боковой улице.
   Перепугавшись, я посмотрел на Педро.
   - Вы же едете не туда! Он усмехнулся.
   - Мы подъедем с черного хода, мистер Стивенс, - сказал  он.  -  Таким
образом мы не потревожим охотников за новостями.
   Можно было подумать, что он  прочитал  мои  мысли...  На  меня  опять
напала паника. Может, выскочить из такси на ходу? Я взглянул  на  дверцу
машины и убедился, что с нее убрали ручку.
   Тяжелая ручища Педро легла мне на плечо.
   - Не волнуйтесь, мистер Стивенс!
   Машина  замедлила  ход  и  повернула  на  длинный,   темный   пандус,
перегороженный  в  конце  шлагбаумом,   который   поднялся   при   нашем
приближении. Мы оказались в огромном подземном гараже.
   Из тени вынырнули трое из  охраны  Фергюсона.  Они  окружили  машину,
молчаливые, внимательные, зловещие.
   Педро вылез из машины с чемоданом в руке.
   - Пошли, мистер Стивенс!
   Я вышел из такси и оглянулся.  Три  охранника  составляли  арьергард,
поэтому я пошел за Педро к лифту. Мы вошли в кабину, он нажал на кнопку.
Стражи отошли назад, когда дверца кабины начала закрываться.
   Педро провел  меня  по  длинному  коридору,  затем  отворил  дверь  и
отступил вбок.
   - Не волнуйтесь, мистер Стивенс, - снова  сказал  он.  -  Садитесь  и
ждите.
   Я вошел в роскошно  обставленную  комнату  для  ожидания,  в  которой
стояло десятка два удобных кресел и столько же журнальных  столиков,  на
которых лежали газеты, журналы и какие-то брошюрки.
   - Садитесь, - сказал Педро, закрывая дверь.
   Он подошел к одному из  кресел,  развалился  в  нем  и  потянулся  за
журналом "Пентхаус".
   Я подошел к огромному окну и посмотрел вниз на Парадиз-бульвар.  Люди
походили на муравьев, машины - на миниатюрные игрушки. Дальше  виднелись
пляж, пальмы и море. Педро внезапно тихонько присвистнул.
   - Эта куколка даже не нашла нужным скрестить ноги, - пробормотал  он.
- Ну, не бесстыжая ли?
   Я игнорировал его. Я не мог думать ни о чем другом, кроме побега.  Но
все мои планы проваливались... Допустим, я сейчас выскочу из  комнаты  с
воплем: "Убивают!..." Отворилась дверь, на пороге стояла Соня Мелколм.
   Я сразу же почувствовал облегчение. С той поры, как я очутился в этом
страшном кошмаре, она была единственным нормальным человеком, с  которым
мне довелось встретиться. Но я понимал, что не  могу  ее  подводить.  Не
могу даже попытаться объяснить ей, в какую я попал переделку. Во-первых,
у меня нет и не будет такой возможности. Ну, а если бы даже она и  была,
Соня могла просто посчитать меня ненормальным...
   - Мистер Стивенс?  -  спросила  она,  посмотрев  на  меня.  -  Будьте
любезны, пройдите сюда.
   Я видел, как ее милые серьезные глаза скользнули по моему мешковатому
костюму и стоптанным ботинкам. Наверное, она уже  привыкла  к  одетым  с
иголочки богатым бизнесменам, которые приходили в офис, но выражение  ее
лица не изменилось.
   Я посмотрел на нее очень внимательно, но она меня не узнала. Да и как
она могла это сделать? Ведь на этот раз  я  не  скрывался  за  блестящим
фасадом Джона Меррилла  Фергюсона  Для  нее  я  был  всего  лишь  Джерри
Стивенс, безработный актер.
   Я пошел за ней по коридору.
   Что-то пробормотав, Педро уронил журнал,  поднял  с  пола  чемодан  и
пошел следом за мной.
   Когда мы повернули за угол, я увидел впереди дверь в  личный  кабинет
Джона Меррилла Фергюсона.
   За дверью, подумал я, меня ожидает  мистер  Дюрант  с  окончательными
документами, которые я должен буду подписать. Я весь собрался.
   Соня отворила дверь и отступила вбок.
   - Мистер Стивенс, сэр...
   Она знаком предложила мне войти.
   Я вошел в знакомое помещение, заранее предвкушая реакцию  Дюранта  на
мое неповиновение. И остановился, как вкопанный, посмотрев оторопело  на
Соню, которая уже прикрывала дверь.
   ВМЕСТО ДЮРАНТА ЗА СТОЛОМ, ГДЕ ПАРУ  ДНЕЙ  НАЗАД  СИДЕЛ  Я,  НАХОДИЛСЯ
ЧЕЛОВЕК, КОТОРОГО Я ИЗОБРАЖАЛ: ДЖОН МЕРРИЛЛ ФЕРГЮСОН.
   Мысль движется со скоростью света.
   Когда я стоял, глядя на человека за  столом,  мне  на  память  пришла
история, рассказанная мне  однажды  вдребезги  пьяным  актером,  кстати,
звездой  экрана,  который  схватил  меня  за  отворот  пиджака  и   стал
рассказывать, какой ужас ему довелось пережить.
   "Я спал, Джерри. Потом неожиданно проснулся и вижу, что я стою  возле
кровати, как если бы я вышел из собственного тела. Я вот стою  и  смотрю
на самого себя, на себя, самого настоящего, а не  на  свое  отражение  в
зеркале. Это было что-то чудовищное... Настолько жуткое, что  я  даже  и
описать не могу... Я - вне своего тела!" Я знал, что он пьян, но на меня
произвел впечатление его рассказ.
   И вот теперь я как бы смотрел на самого себя. Сколько раз я смотрел в
зеркало на себя, замаскированного под Джона Меррилла  Фергюсона,  говоря
себе, что я мог бы быть им.
   Вот когда я полностью  понял  чувства  моего  пьяного  киноактера.  Я
пережил нечто, схожее с ним: испуг, ужас...
   Джон Меррилл Фергюсон поднялся на ноги и вышел из-за стола с  широкой
дружеской улыбкой на лице.
   - Мистер Стивенс! - воскликнул он, подходя ко мне.  -  Какой  момент,
а?
   Он схватил мою руку и пожал ее.
   - Вы, должно быть, немного ошеломлены? Садитесь,  давайте  поговорим.
Не выпуская моей руки, он подвел меня к креслу.
   - У вас такой встревоженный вид! Не надо беспокоится. Мне  за  многое
надо вас поблагодарить.
   От его дружеского тона я постепенно расслабился.
   -  Садитесь!  Давайте  выпьем.  Когда  я  сел,  он  подошел  к  бару.
Оглянувшись через плечо, он усмехнулся.
   - Рановато, конечно... Но выпить по  бокалу  шампанского  никогда  не
мешает!
   Я сидел, стараясь восстановить утраченное равновесие, а он подошел  с
бутылкой, разлил шампанское по  красивым  бокалам,  потом  отнес  их  на
журнальный столик, стоящий рядом со мной, и сел напротив, лицом ко мне.
   - Вы проделали потрясающую  работу,  мистер  Стивенс,  -  сказал  он,
поднимая бокал. - Я пью за вас!
   Это было настолько неожиданно, что я не мог произнести ни  слова,  но
все же постарался справиться с собой, поднял  бокал  не  совсем  твердой
рукой, и мы выпили.
   - Никогда не предполагал, что кому-то удастся так блестяще изобразить
меня, как это сделали вы. Он опустил бокал.
   - Я видел ваши фотографии, когда вы играли в теннис, сидели здесь, за
моим столом, входили в офис. Я придирчиво их рассматривал. Это были  мои
фотографии! Я прослушал запись вашего разговора  с  Уолтером  Берном  по
телефону. Ваш голос звучал совершенно так же, как и мой.
   Он говорил так дружески и с таким энтузиазмом... Ну, а я,  как  любой
актер, весьма чувствителен к похвалам. И я постепенно оттаивал.
   - Но, сэр, меня ведь наняли, чтобы я выполнял эту работу. И  я  очень
рад, что вы удовлетворены...
   - Удовлетворен? Это слабо сказано. Я в восторге! Его улыбка стала еще
шире.
   - Вы сэкономили для  меня  кучу  денег,  мистер  Стивенс...  К  черту
"мистера Стивенса". Давайте позабудем об этих  формальностях!  Джерри  и
Джон. Согласны?
   Я моргал глазами.
   Один из самых богатых и самых могущественных  людей  мира  предлагает
мне быть его товарищем?...
   Как вы думаете, значило ли это что-нибудь для моего самолюбия?
   - Ну.., хорошо, сэр. Он рассмеялся.
   -  О'кей!  Я  дам  вам  время  успокоиться,  Джерри!   Вы   проделали
великолепную работу. Обвели вокруг пальца прессу! Вы даже обманули моего
старого дворецкого! Без вас я не смог бы поехать в  Пекин  и  провернуть
огромное дело. Все акулы воображали, что я сижу дома!
   Его лицо внезапно стало серьезным.
   - - Я говорю  вам  это  совершенно  конфиденциально,  Джерри...  Все,
сказанное мной, не должно выйти за пределы этих стен. Хорошо?
   - Да, мистер Ферпосон.
   - Я хочу сделать вам одно предложение. Но сначала мне  нужно  узнать,
что вы думаете о своем будущем.  Хотите  ли  вы  вернуться  к  актерской
работе? Будьте со мной совершенно откровенны. Если вас тянет на сцену, в
кино, скажите мне без утайки. Я все пойму. Но если вы  готовы  от  этого
отказаться, я хочу сделать вам предложение, и если вы  его  примете,  то
будете получать хорошее жалованье и в будущем  вам  больше  не  придется
беспокоиться  из-за  денег.  Я  сразу  же  вспомнил  Лу  Прентца  и  мое
томительное ожидание у телефона... Подумал о возвращении в Голливуд... О
том, как я где-то  разыщу  себе  крохотную  комнатушку...  И  буду  жить
надеждой, что обо мне вспомнят и позовут... От подобных мыслей мне стало
холодно.
   - Позвольте раскрыть перед вами  карты,  Джерри,  -  снова  заговорил
Фергюсон, видя мои колебания. - Опять-таки, то, что я скажу вам, не  для
разглашения. Ваша блестящая игра "в Фергюсона" подсказала  мне  идею.  Я
предлагаю вам постоянное место в штате моего офиса. Всякий раз, когда  я
по тем или иным соображениям вздумаю исчезнуть, вы будете  занимать  мое
место. Вы станете моим  личным  ассистентом.  У  вас  будет  собственный
кабинет. Для вас будет подобрана несложная работа, чтобы объяснить  ваше
присутствие в аппарате. У вас будет много свободного времени.  Но  вашей
настоящей работой будет дублировать меня, когда я не хочу, чтобы за мной
следили. Вы будете подписывать маловажные документы.
   Он замолчал и подмигнул.
   - Я не мог поверить, что это не мои собственные  подписи!  Гениальная
подделка! Таково мое предложение. Я буду платить вам сто  тысяч  в  год,
предоставлю вам квартиру и машину. Мы заключим  контракт  на  семь  лет.
Через три года ваше жалованье увеличится на десять процентов. Вы  будете