н подошел к конторке и спросил клерка, не сможет ли он  оплатить  чек.
Клерк - симпатичный вьетнамец - вежливо попросил его подождать.  Он  скрылся
в кабинете управляющего, через минуту появился и с улыбкой  протянул  Джеффу
восемь банкнотов по пятьсот пиастров каждый.
     Джефф, почувствовав облегчение, поблагодарил клерка и засунул  банкноты
в бумажник. Сев в машину, он поехал на  Ту  До  и  остановился  возле  отеля
"Каравелла". Вошел и спросил клерка, сможет ли он оплатить ему чек.  Здешний
клерк тоже знал Джеффа, и снова получение четырех тысяч пиастров  не  заняло
много времени.
     Выходя  из  отеля,  Джефф  неожиданно  остановился,  почувствовав,  как
судорожно забилось его сердце.
     Возле  красного  "доффина",  спиной  к  Джеффу,  стоял  полицейский   и
внимательно разглядывал автомобиль.
     Всего несколько часов  назад  подобное  событие  просто  бы  рассердило
Джеффа, он подошел бы к полицейскому и узнал, что ему надо. Но сейчас  малыш
в белом плаще настолько испугал Джеффа, что лишь  с  невероятным  трудом  он
подавил в себе желание побежать.
     Джефф не двигался, следя  за  полицейским,  который  подошел  к  машине
спереди и посмотрел на номер. Затем он побрел дальше  по  улице  и  осмотрел
другую машину.
     Джефф вздохнул с облегчением. Он спустился к  машине,  отомкнул  замок,
опустился на сиденье. Взглянул на часы: двадцать  пять  минут  восьмого.  Он
развернулся и поехал к реке, миновал клуб "Найтигью",  на  террасе  которого
пили коктейли, поехал по направлению  к  порту.  За  мостом  он  остановился
возле небольшого сада. В этот час сад был безлюден,  если  не  считать  двух
вьетнамцев - парня и девушку, которые обнимались на скамейке под деревом.
     Джефф отошел от них на почтительное расстояние,  сел  в  тени,  закурил
сигарету. "Сейчас время решать, что делать дальше", -  подумал  он.  У  него
есть  немного  денег.  Необходимо  покинуть  Вьетнам.  Без  помощи  тут   не
обойдешься. А что, если быстро доехать до границы? Он мог  бы  пробраться  в
Пномпень,  найти  там  самолет  до  Гонконга.   Нет,   слишком   рискованно.
Безрассудный риск оправдан, когда нечего терять, но глупо петушиться,  когда
в кармане лежит целое состояние. Уверенность,  что  каким-то  образом  можно
будет получить новый паспорт и выездную визу, не  покидала  его.  Он  должен
будет, конечно,  изменить  внешность.  Это  сделать  нетрудно.  Он  смог  бы
отрастить усы, перекрасить волосы, надеть очки.
     Он часто читал о людях, пользующихся  фальшивыми  паспортами.  Но,  где
они достают  их,  об  этом  у  него  не  было  ни  малейшего  представления.
Вероятно, подделать паспорт в  Гонконге  и  переправить  его  сюда  было  бы
легче, чем пытаться достать его в Сайгоне.
     Он поежился, стряхнул с сигареты пепел.
     Кто бы мог помочь ему раздобыть поддельный паспорт? Он никого  не  знал
ни в Гонконге, ни в Сайгоне.  Вдруг  он  вспомнил  о  Блекки  Ли,  владельце
Парадайз-клуба. Это шанс, но заслуживает ли  Блекки  доверия?  Когда  станет
известно об убийстве Хоума и исчезновении бриллиантов,  не  предаст  ли  его
Блекки? Но даже если довериться Блекки,  сможет  ли  он  раздобыть  паспорт?
Есть ли у него связи с Гонконгом?
     Джефф понимал, что  такой  вопрос  не  может  быть  решен  моментально.
Пройдет минимум  пара  недель,  прежде  чем  появится  возможность  покинуть
страну. А что тем временем  делать?  Где  скрываться,  чтобы  его  не  нашла
полиция?
     К утру, он был в этом уверен, его начнут разыскивать.  В  течение  ночи
необходимо спрятаться. Но где?
     Единственным человеком, который  мог  бы  ему  помочь,  была  Нхан,  но
Джеффу не хотелось вмешивать ее  в  эту  историю.  Он  не  знал  вьетнамских
уголовных законов, но был  уверен,  что  всякий,  скрывающий  убийцу,  несет
ответственность. Но к кому еще, кроме Нхан, мог бы он обратиться?
     Он  подумал,  что  даром  теряет  время.  Скорее  нужно  встретиться  и
поговорить с Нхан,  на  нее  можно  рассчитывать.  У  нее,  конечно,  нельзя
скрыться. Он никогда не бывал у нее дома, но  она  часто  рассказывала  ему,
что занимает трехкомнатную квартиру с матерью,  дядей  и  тремя  братишками.
Она часто жаловалась, что у нее нет отдельной комнаты. Но, может  быть,  она
знает кого-нибудь, может быть, она что-нибудь посоветует.
     Он встал и направился к машине.
     Парень и девушка не обратили на него внимания. Они были слишком  заняты
друг другом, чтобы замечать кого-либо.
     Увидев этих  счастливых,  ничего  не  опасающихся  людей,  Джефф  вдруг
почувствовал такую  сжимающую  сердце  тоску,  какую  никогда  не  испытывал
раньше.


ГЛАВА ТРЕТЬЯ


1

     По пути к бульвару Тран Хан Джефф  оказался  затертым  со  всех  сторон
мотоциклистами,  рикшами  на  велосипедах,   многочисленными   американскими
машинами, принадлежавшими не  признающим  правил  езды  богатым  вьетнамцам,
крошечными авто, управляемыми столь же безрассудными любителями, которые  не
имели представления, куда они едут, но которым очень  нравился  сам  процесс
управления автомобилем.
     Для неосторожного водителя  бульвар  был  полон  опасностей.  Ослепляли
многоцветные китайские иероглифы. Старые вьетнамцы, сплошь в черной  одежде,
не признавали тротуаров и двигались  исключительно  по  мостовой.  Их  можно
было различить, лишь когда они оказывались освещенными  передними  огнями  в
нескольких ярдах перед автомобилем, и вы чуть было не наезжали на  них.  При
резком же торможении другой автомобиль мог врезаться в вас сзади.
     В  Шолоне  -  китайском  районе  -  улицы  становились  узкими.   Толпа
слоняющихся без дела людей искушала судьбу,  выплескиваясь  с  тротуаров  на
проезжую часть.
     Джефф уже несколько месяцев ездил  по  этим  переполненным  машинами  и
пешеходами улицам и научился протискиваться  по  ним  на  своем  автомобиле.
Трудности управления немного отвлекли его.
     Наконец не без труда ему удалось найти место для автомобиля примерно  в
ста ярдах от Парадайз-клуба. Он помахал трем  оборванным  китайцам,  которые
бросились к автомобилю  и  помогли  ему  закрыть  окна,  надеясь  заработать
один-два  пиастра.  Узкая  душная  улица  привела  его  к  ярко  освещенному
неоновыми китайскими иероглифами входу Парадайз-клуба.
     Еще на улице он  услышал  надрывающиеся  звуки  филиппинского  джаза  и
пронзительные вопли певицы. Усиленная  техникой  музыка  била  по  нервам  и
доставляла огромное удовольствие китайцам. Они, видимо,  полагали,  что  чем
громче звучит музыка, тем она лучше.
     Джефф отодвинул занавес, закрывавший вход в танцзал. Тотчас же  к  нему
подошла высокая молодая, кричаще одетая китаянка с густо напудренным  лицом.
Узнав Джеффа, она приветливо ему улыбнулась. Это была  Ю  Лан,  жена  Блекки
Ли.
     - Нхан еще не пришла, - сказала она,  прикасаясь  к  его  руке  тонкими
пальцами. - Она будет очень скоро.
     Ее приветливость приободрила Джеффа. Он прошел с  ней  в  танцзал.  Там
было много танцующих, полутьма зала скрадывала лица  людей,  очерчивая  лишь
силуэты фигур на фоне ярко освещенной эстрады.
     Она проводила его к столику,  стоявшему  в  углу,  вдали  от  оркестра,
пододвинула стул.
     - Блекки здесь? - спросил он, усаживаясь.  -  Как  всегда,  шотландское
виски.
     Она ушла. Утомляла громкая музыка и  пение  женщины  перед  микрофоном.
Мощь ее голоса была непривычной для европейского уха.
     Из темноты вынырнул Блекки и с элегантной  непринужденностью  подсел  к
Джеффу.
     Блекки Ли был коренастый, широкоплечий тридцатишестилетний  мужчина,  с
черными напомаженными волосами, расчесанными  на  пробор,  и  лицом,  всегда
сохранявшим спокойную бесстрастность. С первого  взгляда  на  Джеффа  Блекки
понял, что у него  неприятности.  Наблюдательность  была  одним  из  главных
качеств Блекки. Ему нравился Джефф. Он не причинял никакого беспокойства,  а
для занятий Блекки не приносящий хлопот американец был сущей находкой.
     - У вас есть связи с Гонконгом? - неожиданно спросил Джефф.
     Лицо Блекки не утратило сонного спокойствия.
     - Гонконг? У меня там много друзей, - сказал он. -  Какого  рода  связи
вас интересуют?
     Джефф почувствовал себя на краю  бассейна,  в  который  ему  предстояло
нырнуть. "Можно ли довериться этому жирному китайцу?" - спрашивал он себя.
     Заметив его нерешительность, Блекки добавил:
     - Кроме друзей, у меня в Гонконге живет брат.
     Последовала продолжительная пауза, Блекки ковырял в зубах  забочисткой.
Джефф смотрел на танцующих, пытаясь решить, может ли он довериться  ему  или
нет.
     Наконец он сказал:
     - Строго по секрету. Одному из моих друзей нужен паспорт.
     Блекки чуть заметно приоткрыл рот.
     - Паспорт? - повторил он, словно никогда не слышал этого слова.
     - Я думаю, в Гонконге достать паспорт будет легче, чем здесь, -  сказал
Джефф как можно более убедительно. - Поэтому меня  интересовало,  не  знаете
ли вы кого-нибудь, кто бы мог это сделать.
     - Американский паспорт?
     - Британский было бы легче.
     - Связываться с паспортами опасно и незаконно, - мягко  сказал  Блекки.
Он был явно обеспокоен. Он не поверил в существование  друга.  Этот  человек
хлопочет для себя. Зачем? Очевидно, он хочет покинуть Вьетнам. Но  для  чего
ему фальшивый паспорт?
     - Это я знаю, - сказал Джефф с раздражением. - Есть у  вас  кто-нибудь,
кто помог бы мне достать британский паспорт?
     - Вашему другу? - спросил Блекки.
     - Я же сказал вам. Он заплатит за это.
     - Если бы можно было это устроить, то стоило бы очень дорого, -  сказал
Блекки.
     - Но можно это устроить?
     Блекки спрятал зубочистку в карман.
     - Возможно. Мне надо кое-что выяснить. Это будет стоить больших денег.
     - Дело срочное, - сказал Джефф. - Когда вы сможете выяснить?
     - Я должен написать брату. Как вы  понимаете,  письма  часто  проверяет
цензура. Надо найти человека, которому  можно  доверять  и  который  мог  бы
передать письмо брату. Он также должен  найти  кого-нибудь,  чтобы  передать
мне свой ответ. Все это требует времени.
     Джефф понял, какие трудности ожидают его. Его прежние соображения,  что
все удастся уладить в течение десяти дней,  вдруг  показались  до  нелепости
наивными. Придется скрываться, наверное, месяц, а может, и больше.
     - Я полагаю, у вашего друга неприятности? - спросил Блекки.
     - Не надо точек над "i", - оборвал его Джефф. - Чем  меньше  вы  будете
знать, тем будет лучше для вас.
     - Не совсем так. Если дело серьезное и выяснится, что я с  ним  связан,
у меня также будут неприятности,  -  тихо  проговорил  Блекки.  -  Неразумно
ходить с завязанными глазами. Кроме того, если  у  вашего  приятеля  слишком
большие неприятности,  то  это  повлияет  на  стоимость  паспорта.  В  таком
случае, естественно, он должен будет заплатить больше.
     Незаметно под столом огромные  руки  Джеффа  сжались  в  кулаки.  "Черт
возьми! -  думал  он.  -  Это,  оказывается,  дьявольски  трудное  дело.  Из
завтрашних газет он узнает, что я преследуюсь за убийство. Он  или  побоится
связываться, или заломит баснословную цену". Джефф  подумал  о  бриллиантах.
Можно было бы отдать за паспорт бриллиант  или  два.  Но  это  опасно.  Если
Блекки догадается, что у него находятся бриллианты генерала Нгуен  Ван  Тхо,
он наверняка  попытается  их  похитить.  Нужно  быть  очень  осторожным!  Не
следует терять голову!
     - Я должен поговорить с приятелем, - сказал он, не глядя на  Блекки.  -
Без его позволения я ничего больше не смогу вам сказать.
     - Понятно, - ответил Блекки. - Хороший друг умеет хранить тайны.
     Джефф внимательно посмотрел  на  него,  но  толстое  желтое  лицо  было
непроницаемым. "Он не дурак, - подумал Джефф. - Он понял, что паспорт  нужен
для меня. Не довериться ли ему? Он все равно узнает,  когда  прочтет  завтра
газеты. Нет, лучше не надо.  Пусть  у  меня  будет  немного  времени.  Лучше
вначале посоветоваться с Нхан".
     - Полагаю, ваш друг хочет покинуть страну? - вежливо сказал  Блекки.  -
Видимо,  он  представляет,  насколько  это  сложно.   Эмиграционные   власти
потребуют фотографии вашего друга. Необходимо  будет  подкупить  ряд  людей.
Если неприятности не очень серьезные,  все,  конечно,  может  быть  улажено.
Например, если у вашего приятеля нелады с  полицией  из-за  подделки  чеков,
совращения девочки, присвоения чужих вещей, то все это не представит  особых
затруднений.  Но  если  он  совершил  крупное  политическое  или   уголовное
преступление, ему вряд ли можно будет помочь.
     Джеффу показалось, будто бы его душат за горло.
     - Я поговорю с ним, - сказал он.
     Блекки поднялся, видя, что разговор окончен.
     - Вы, безусловно, можете рассчитывать на меня, - проговорил он,  -  но,
естественно, я должен избегать любых осложнений.
     - Понятно, - ответил Джефф.
     Блекки ушел. Джефф посмотрел на часы. Было половина десятого.  Вряд  ли
Нхан придет до половины одиннадцатого. Он неожиданно почувствовал голод.
     Он резко отодвинул стул, поднялся и, обогнув  танцплощадку,  направился
к выходу.
     Напротив помещался китайский ресторан.  Джефф  часто  посещал  его.  Он
вошел, кивнул  хозяину,  который  с  непостижимой  для  европейца  скоростью
щелкал костяшками счетов.  На  минуту  он  прервал  свое  занятие,  наклонил
голову и обнажил в улыбке большие желтые зубы.
     Девочка-китаянка,  одетая  на  манер  хозяйки,  проводила   Джеффа   за
занавеску к одноместному столику.
     Джефф заказал суп, свинину под сладким соусом и жареный рис.  Он  обтер
лицо и руки нагретым  полотенцем,  которое  подала  ему  девочка  с  помощью
блестящих хромированных щипцов.
     Ожидая, пока накроют стол, Джефф обдумывал  волновавшие  его  проблемы.
Разговор  с  Блекки  окончательно  лишил  его  спокойствия.  Он  понял,  что
покинуть Вьетнам очень трудно.
     Что делать? Будь у него побольше денег,  вопрос,  он  не  сомневался  в
этом,  значительно  упростился  бы.  Чтобы  раздобыть  денег,  надо  продать
несколько бриллиантов. Но кто их купит в Сайгоне?
     Появление пищи прервало его бесплодные размышления. Он ел с  аппетитом,
запивал теплым китайским вином.
     Когда он закончил, девочка подала ему свежее полотенце. Он  вытер  руки
и попросил счет.
     Девочка отошла, не прикрыв полностью занавески. Ожидая  ее,  он  увидел
появившегося из-за занавески Сэма Уэйда  с  китаянкой.  Они  направлялись  к
выходу.
     Джефф с интересом рассматривал девушку. У  нее  была  стройная  фигура.
Одета она была в ярко-красное платье,  подчеркивавшее  выпуклости  ее  тела.
Выпирало свойственное  порочным  женщинам  сознание  собственной  физической
привлекательности.  Такие  женщины  не  нравились  Джеффу.  Сравнивая  ее  с
простотой и естественностью Нхан, он мысленно  поблагодарил  судьбу  за  то,
что она послала ему такую девушку.
     Подождав, пока парочка исчезнет,  он  спустился  по  лестнице,  оплатил
счет и вышел на улицу, чтобы подождать Нхан.


2

     Нхан появилась ровно  в  половине  одиннадцатого.  Она  быстро  шла  по
тротуару. На ее нежном лице было слегка озабоченное выражение.  Она  была  в
белых брюках и накидке винно-красного цвета.
     Джефф посигналил три раза, подождал  и  снова  нажал  кнопку.  Это  был
условный сигнал. Она сразу же посмотрела  в  его  сторону,  увидела  красный
"доффин", лицо озарилось улыбкой.
     Джефф  вылез  из  машины.  Нхан  подбежала  к  нему,  протянула   руки.
Восторженный блеск ее глаз всегда приводил Джеффа в  замешательство.  Такого
выражения он никогда не видел в глазах ни одной женщины, ее взгляд  говорил:
"Ты для меня весь мир, без тебя не было бы ни солнца,  ни  луны,  ни  звезд,
ничего не было бы". Это был взгляд искренней, беспредельной любви.
     Ее любовь льстила его самолюбию и смущала его, он сознавал, что сам  не
может любить ее так же, как она любит его.
     - Хэллоу, - сказала Нхан. - У тебя все в порядке?
     Она очень гордилась  тем,  что  учит  английский.  Она  могла  свободно
говорить  по-французски,  но,  познакомившись  с  Джеффом,  начала   изучать
английский язык.
     - Хэллоу, - ответил  Джефф,  чувствуя,  как  в  горле  появился  комок.
Любовь этой крошечной женщины с кукольным  личиком  так  растрогала  Джеффа,
как ничто больше не могло бы тронуть его. - Все хорошо.  Скажи  Блекки,  что
не будешь работать  сегодня.  Мне  надо  с  тобой  поговорить.  -  Он  вынул
бумажник и протянул ей деньги.  -  Вот,  дай  ему  и  поскорей  возвращайся,
хорошо?
     При виде денег  ее  узкие,  напоминающие  своей  формой  миндаль  глаза
округлились.
     - Но,  Стив,  почему  ты  не  хочешь  зайти?  Мы  можем   танцевать   и
разговаривать. Это сбережет твои деньги.
     - Отдай ему деньги, - сердито сказал Джефф. -  Я  не  могу  говорить  с
тобой там.
     Она бросила на него удивленный взгляд и быстро поднялась в клуб.
     Джефф сел в  машину  и  закурил.  Дул  легкий  бриз,  и  все-таки  было
невыносимо душно. В мыслях постоянно возникал Хоум, спрятанный в  шкафу  для
одежды. Эти воспоминания пугали Джеффа.
     Нхан вышла из клуба и села в автомобиль.  Едва  она  захлопнула  дверь,
Джефф нажал кнопку стартера и направил машину в поток рикш и автомобилей.
     Быстро, как только мог,  он  поехал  к  реке.  Нхан  молчала,  ее  руки
покоились на коленях, в глазах отражались огни встречных автомобилей.
     У сада, неподалеку от моста, Джефф остановился.
     - Выйдем, - предложил он, вылезая из машины.
     Они подошли к скамейке под деревом, где он  встретил  юную  парочку,  и
сели.
     В безоблачном небе сияла луна, в ее свете  были  видны  скользившие  по
реке маленькие весельные лодки и китайские сампаны.
     Нхан прижалась к Джеффу, он обнял ее гибкое тело и поцеловал. Он  долго
не отрывал губ от ее рта, затем чуть отодвинулся,  зажег  сигарету,  швырнул
спичку в реку.
     - Что случилось, Стив?
     Сейчас она говорила по-французски, в голосе слышалось беспокойство.  Он
не решался рассказать ей о том, что произошло, потом, поняв, что зря  тратит
время, сказал:
     - Случилась одна вещь. У меня беда. Ни о чем не спрашивай. Хорошо,  что
ты ничего не знаешь. Дело связано с полицией. Я должен уехать.
     На  Нхан  словно  обрушилась  тяжесть,  она  обхватила  руками  колени.
Слышалось ее частое дыхание. Джеффу было жалко ее. Так как она  молчала,  он
сказал:
     - Плохо, Нхан. Мне надо как-то выбраться отсюда.
     Она тяжело вздохнула.
     - Не понимаю, - сказала она. - Объясни, пожалуйста.
     - Сегодня произошла одна вещь. Завтра полиция начнет разыскивать меня.
     - Что случилось?
     Поколебавшись,  Джефф  решил  рассказать  ей.  Все  равно  завтра   или
послезавтра ей все станет известно из газет.
     Ее пальцы крепко сжали его руку.
     - Но ведь это же случайность! - беззвучно прошептала она. -  Ты  должен
все рассказать полиции. Это несчастный случай.
     - Они решат, что я  нарочно  убил  его.  Неужели  ты  не  понимаешь?  -
раздраженно ответил Джефф. - Я должен уехать, или я погибну.
     - Но это же случайность! - воскликнула она. - Немедленно  надо  идти  в
полицию. Они будут обрадованы, когда  ты  отдашь  им  бриллианты.  Пойдем  в
полицию! - И она начала подниматься.
     - Я нашел бриллианты и не  собираюсь  идти  в  полицию,  -  решительным
голосом сказал Джефф.
     Она снова опустилась на скамью. Ее голова наклонилась  так  низко,  что
не было видно лица.
     - Как ты не можешь понять? -  рассердился  он.  -  Как  только  я  уеду
отсюда, я смогу продать бриллианты. Они стоят миллион долларов, а  может,  и
больше. Это единственный в жизни шанс. Я всегда хотел иметь много денег.
     Страх, как предсмертная судорога, пронзил ее тело.
     - Если ты убежишь, полиция решит, что ты убил его, - простонала она.  -
Ты не должен так поступать. Деньги не стоят этого. Отдай им бриллианты.
     - Но я же все-таки уби