лах  виднелись  подозрительные  пятна.  Интересно,  когда
появятся клопы?
     Перемена обстановки?
     Я  вспомнил роскошный пентхаус Сидни, доставшийся мне в наследство. Мне
придется  смириться с этой конурой, если я хочу сохранить за собой роскошное
жилье и миллионы Сидни.
     Выключив  свет, я подтащил к окну стул и, усевшись, принялся наблюдать.
С  противоположной стороны улицы на меня смотрело восемнадцать грязных окон,
в  пяти из которых горел свет. Одно из этих окон принадлежало Призраку. Я не
имел  представления, какое именно, но рано или поздно я это узнаю, если буду
достаточно  терпелив.  Я сидел и курил, не спуская глаз с окон. В освещенных
прямоугольниках  двигались  люди,  преимущественно  молодежь  в  несусветных
нарядах.  На  третьем  этаже слева красивая молодая негритянка раскачивалась
под  неслышную  мне  музыку, поддерживая ладонями обнаженные груди. Наблюдая
за  ней,  я  почувствовал,  как во мне шевельнулось желание, и заставил себя
отвести глаза.
     Около  восьми  я  захотел есть. Опустив штору, я отошел от окна и зажег
свет.   Разогревая   банку   бобов,  я  вдруг  услышал  рев  приближающегося
мотоцикла.
     Погасив свет и отдернув штору, я прильнул к окну.
     Призрак  на  сверкающем  новеньком  мотоцикле  "хонда" затормозил перед
домом   Э  245.  Я  смотрел,  как  он  горделивой  походкой  поднимается  по
ступенькам.  Момент  наступил.  Я  наблюдал,  как он исчезает в неосвещенном
подъезде.  Я  надеялся  увидеть,  как  в одном из темных окон зажжется свет.
Дожидаясь  этого  момента, я кинул взгляд на молодую негритянку, которая уже
надела  блузку  и  что-то  помешивала  в кастрюле. После пятнадцатиминутного
ожидания  мне  стало ясно, что в какой бы квартире ни жил Призрак, в ней уже
и  раньше  горел свет. С момента прихода Вонючки не осветилось ни одно новое
окно.  Означало  ли это, что Рея находилась в квартире Призрака? Почему бы и
нет?
     С чего ей сидеть в темноте?
     Я  начал  пристально  вглядываться в каждое освещенное окно. Три из них
не  имели  занавесок,  и  я  мог  видеть всех, кто находился внутри. На двух
оставшихся  окнах  висели  тонкие  занавески,  правда,  не  до такой степени
тонкие,  чтобы через них можно было рассмотреть находившихся внутри. Одно из
них  было  на  третьем  этаже,  другое  на  четвертом,  непосредственно  над
комнатой,  занимаемой  негритянкой. По всей видимости, одна из этих комнат и
принадлежала  Призраку. Я опустил штору, включил свет и вновь разогрел бобы.
Что  ж,  для начала первый день принес неплохие результаты. По крайней мере,
я уже знаю, что Призрак живет либо на третьем, либо на четвертом этаже.
     Торопливо  съев  бобы,  я  выключил  свет  и  вновь  устроился на своем
наблюдательном пункте.
     Около  девяти  свет  в окне третьего этажа погас. Теперь я сосредоточил
все  внимание  на  освещенном  прямоугольнике четвертого этажа. Я ждал почти
час,  когда  вдруг  за  занавеской  мелькнула тень. Если бы я не наблюдал за
этим окном непрерывно, то, несомненно, пропустил бы этот миг.
     Итак, он живет на четвертом этаже! Но там ли Рея?
     Огни в окнах гасли один за другим. Я не прекращал наблюдения.
     Негритянка,  прихватив  с  собой  солидных  размеров сумочку, подошла к
двери и повернула выключатель.
     Наконец  во всем доме осталось освещенным только окно Призрака. Потом я
увидел,  как  он  сбежал  по  лестнице  и  оседлал  "хонду". Напялив шлем на
грязную  голову,  он  запустил  двигатель и умчался с оглушительным рокотом.
Свет  в  окошке продолжал гореть! Это могло означать одно из двух - либо ему
наплевать  на  счета за электричество, либо там наверху прячется Рея. Но как
это узнать?
     Я  был  чужим  в  этом  районе.  Было  слишком  опасным  сунуться в дом
Призрака,  пусть  даже  его  там  и  не было. Я закурил очередную сигарету и
обвел  внимательным  взглядом  улицу  внизу.  Словно  крысы, что выползают с
наступлением  темноты,  улицу  заполнили  люди.  Пожилые оборванные мужики и
женщины шаркающей походкой направлялись в бары и прочие злачные места.
     И  тут  я  заметил  негритянку.  Она  стояла,  прислонившись  к  ржавым
перилам,   сумочка  раскачивалась  в  ее  руке.  И  тут  я  понял,  что  она
проститутка.  Я  знал,  что  ее  комната  расположена  как  раз над комнатой
Призрака.   Вот  мой  шанс!  Может,  с  помощью  этой  негритянки  я  получу
подтверждение,  что  Рея там? Я вспомнил, как полуголой она танцевала у себя
в  комнате.  Она  была  миловидной  и  прекрасно  сложена. Я не прикасался к
женщинам  с  момента  смерти  Джуди,  то  есть  очень  давно, как теперь мне
казалось.
     Отодвинув  стул,  я ощупью пробрался через неосвещенную комнату и вышел
в  вонючий  коридор.  Спускаясь  по  лестнице,  я никого не встретил. Сквозь
тонкую   филенку   комнаты   миссис  Рейнольдс  доносился  звук  работающего
телевизора. Не спеша, я спустился по ступенькам на пыльную улицу.
     Уличная  пена  - юнцы, девчонки, пьяницы и старики - водоворотом кипела
вокруг   меня.   Я  кинул  взгляд  на  противоположную  сторону.  Негритянка
профессионально  уже заметила меня и смотрела с надеждой во взоре. Переждав,
пока  две  помятые  машины  с ревом пронеслись мимо, я пересек улицу. Едва я
достиг противоположного тротуара, она двинулась в мою сторону.
     - Привет,  голубчик,  -  сказала  она  тихо,  сверкнув белыми зубами. -
Одиноко одному?
     Я  остановился,  внимательно  глядя на нее. Ее кожа имела оттенок кофе,
сильно  разбавленного молоком. Лицо обрамляли выпрямленные волосы. У меня из
головы  вылетело  даже  то,  что  я  должен найти Рею и заткнуть ей рот. Мне
необходимо было разрядить напряжение, накопившееся в моем теле.
     - И еще как! - сказал я хрипло. - Давай исправим это дело.
     Она окинула меня испытующим взглядом больших черных глаз.
     - Это  обойдется  тебе в десять баксов, голубчик, - сказала она. - Есть
у тебя десять баксов?
     Я подумал о пяти сотнях, которые я предлагал Рее за подобную услугу.
     - Есть.
     - По  виду  у  тебя  нет  и  двух,  -  она  улыбнулась  мне. - Ты здесь
новенький, верно?
     Я  полез  в  задний  карман  и показал ей десятидолларовую банкноту. Ее
тонкие,   проворные   пальцы   выхватили  банкноту  с  проворством  ящерицы,
хватающей муху.
     - Пошли, голубчик, - сказала она. - Конец разговорам, пора за дело.
     Она  ввела  меня  в  подъезд,  который  вонял  еще  хуже,  чем  мой.  Я
поднимался  по  лестнице, а она виляла задом перед моими глазами. Подъем был
долгим,  и к тому времени, когда мы добрались до ее квартиры, у меня едва не
лопалась ширинка.
     Она  знала  свое  дело  и не разочаровала меня. В прошлом, когда мне не
хотелось  тратить  время,  увиваясь за какой-нибудь девчонкой, я брал шлюху.
Обычно,  когда  я занимался делом, они лежали подо мной, безразлично глядя в
потолок,  некоторые даже курили при этом. Но эта негритянка так сыграла свою
роль,  что  я  чувствовал, будто расшевелил ее, хотя и знал, что это не так.
Когда  все  кончилось  и  я  скатился с нее, она не сделала того, что делает
большинство  из  них - слезают с постели и начинают одеваться. Лежа рядом со
мной, она раскурила две сигареты и протянула одну мне.
     - Определенно,   тебе   это   было  нужно,  голубчик,  -  сказала  она,
поглаживая свои груди.
     Да!  Это  действительно  было  мне  нужно. Теперь я испытывал блаженный
покой  и  облегчение,  словно  лопнул  мучивший меня нарыв. Я втягивал дым в
легкие,  глядя в потолок. И тут впервые обратил внимание на шаги наверху. До
того,  как  я  насытился  девушкой,  это  было у меня как бы не в фокусе. Но
теперь  я отчетливо слышал шаги: легкое тук-тук-тук женских каблучков. Тогда
я  и  вспомнил Рею и причину, из-за которой я оказался в этой убогой конуре,
на постели с молодой негритянкой.
     Я  прислушался.  Женщина  у  меня  над  головой  ходила  взад-вперед не
переставая.
     Негритянка загасила окурок.
     - Пора опять идти на работу, - сказала она. - Ты хорошо провел время?
     - Что там творится? - спросил я, указывая на потолок.
     - Какая  тебе  забота?  -  Она  села, спустив длинные ноги с кровати. -
Поднимайся, голубчик, мне пора на работу.
     Я обхватил рукой ее тонкую талию и притянул к себе.
     - Мне еще на десятку.
     Она распласталась на мне своим теплым телом.
     - Ты серьезно?
     - Хочешь деньги вперед?
     - Только так, голубчик, мне надо жить.
     Я слез с кровати, нашел свои штаны, вынул десять долларов и подал ей.
     Едва  я  вновь  оказался  подле нее, как она перекинула через меня свою
ногу и принялась покусывать за ухо.
     - Что там такое? - спросил я. - Похоже на марафон.
     - Одна  психованная,  -  негритянка  принялась  гладить  мою шею. - Она
сводит  меня с ума. День за днем, ночь за ночью ходит по комнате. Если бы не
Призрак,  я поднялась бы туда и дала ей по шее, но она подстилка Призрака, а
он большая куча в этом сортире.
     - Ты ее видела?
     Она   приподнялась   на   локте  и  уставилась  на  меня  с  выражением
любопытства в больших черных глазах.
     - К чему вопросы, голубчик? Давай-ка займемся делом.
     - Так у Призрака есть девчонка?
     - Ты знаешь Призрака?
     - Я знаю, какой он ублюдок.
     Она успокоилась и опять опустилась на меня.
     - Они  влипли  в  какую-то  историю.  Он прячет ее от копов, - невнятно
пробормотала  она и прижалась губами к моей шее. - Она две недели там торчит
и  никуда не выходит, только непрерывно топчется по своему проклятому полу и
сводит меня с ума.
     Теперь я знал все, что хотел. Я нашел Рею.


     Вернувшись  в  свою  убогую комнатенку, я улегся на кровать, не зажигая
свет  и  не опуская штору. Свет уличных фонарей позволял различать предметы.
Я  испытывал приятную расслабленность. Секс был тем, в чем я давно нуждался.
Сади  -  негритянка  сказала мне свое имя, когда я уходил, - оказала на меня
благотворное терапевтическое воздействие.
     Теперь  я  знал, Рея находится у Призрака. Пока она жива, моя свобода и
унаследованное  от  Сидни состояние подвергаются постоянному риску. Если она
попадет  в  руки полиции, ее показания изобличат меня. Я должен заставить ее
молчать,  но  как?  И тут мне в голову пришла тревожная мысль: что, если она
рассказала  обо  всем Призраку? Если я заткну ей рот, не появится ли на моем
горизонте  Призрак, готовый к шантажу? Сказала ли она ему, что у нее имеется
колье,  стоящее,  как она воображала, более миллиона долларов? Станет ли она
делиться   такой  важной  информацией  с  такой  мразью,  как  Призрак?  Это
следовало  выяснить.  Если  она  все  рассказала,  придется  заткнуть рот им
обоим.  Эта  мысль  не  испугала  меня.  Я считал, что ни Рея, ни Призрак не
имеют  права  на  жизнь.  Для  меня  они  были  опасными  животными, а сам я
воображал  себя  охотником,  но если удастся избежать двойного убийства, это
будет  легче и безопасней. Размышляя таким образом и строя планы на будущее,
я незаметно задремал. Около двух часов ночи началось нашествие клопов.
     Остаток  ночи  я  провел,  сидя  на  жестком  стуле,  опустив голову на
сложенные руки.
     В  четвертом часу безмолвие ночи было расколото ревом мотоцикла. Стоя у
окна,  я  наблюдал,  как  небрежной  походкой  Призрак  направляется  в свои
апартаменты.
     На  другое  утро, после скудного завтрака, я зашел в общественные бани.
Примерно  до  полудня  я  убивал  время, слоняясь по улицам, обходя стороной
центр  города.  Я  боялся  наткнуться  на  Дженни.  Купив в магазине коробку
порошка   против   клопов,   я   вернулся  в  свою  комнату  и  принялся  за
приготовление  ленча  из консервированной говядины и картошки. Поев, я густо
посыпал простыни и матрас порошком, лег и уснул.
     Проснулся  я  в  семь  часов  вечера.  Подойдя  к окну, я увидел свет в
комнате  Призрака.  В  комнате ниже Сади что-то готовила на плите. Посмотрев
вниз, я убедился, что "хонды" Призрака нет.
     Я  перебрал  купленные  мной  консервы,  выбрал одну и поел, после чего
устроился  у  окна  с сигаретой в зубах. Так я провел время до девяти часов,
пока  не  увидел,  что Сади выходит. Быстро достал из сумки револьвер, сунул
его  в  задний  карман  брюк и, выйдя из комнаты, присоединился к Сади, едва
она вышла на улицу.
     - Привет, моя сладость, - сказал я. - Как насчет маленькой разминки?
     Она улыбнулась мне.
     - Ну,  ты  настоящий мужчина! - Сади профессионально просунула руку мне
под локоть. - Нет проблем, это моя работа.
     Едва  мы  оказались в ее комнате, как я достал из кармана стодолларовую
банкноту и показал ей.
     - Хочешь заработать столько, Сади?
     Ее глаза расширились.
     - Ты хочешь каких-нибудь особенных штучек?
     - Я  просто  хочу провести ночь у тебя, - сказал я. - Понимаешь, у меня
в комнате клопы.
     Она  склонила  голову  набок,  но  в  ее  глазах светилось недоверчивое
любопытство.
     - Где ты берешь эти красивые бумажки, голубчик?
     - Неужели это так важно? Так я сплю здесь или иду в отель?
     Она протянула руку.
     - Ха! Ты спишь здесь.
     Разговаривая с Сади, я слышал непрекращающиеся шаги Реи над головой.
     - Твоя психованная все еще ходит, - заметил я, отдавая деньги Сади.
     - И  не  говори.  Знаешь, я уже начинаю привыкать. Теперь меня начинает
донимать,  когда  она  перестает  ходить,  -  положив  деньги в сумочку, она
подошла  к  кровати  и  сняла постельное белье. Подойдя к шкафу, она достала
чистые простыни.
     - Обслуживание  на  самом высоком уровне, - заметил я, делая попытку ей
помочь.
     - Когда   мужчина  платит  за  ночь  сто  баксов,  он  имеет  право  на
дополнительные  удобства,  -  сказала Сади. - Раз вся ночь наша, не помешает
принять душ. Как насчет выпивки?
     - Святое дело!
     Она  достала  бутылку дешевого виски, принесла воду из-под крана и лед,
после чего, с сознанием выполненного долга, удалилась в ванную.
     Я  сидел  в  старом  кресле  с  бокалом  виски в руке и слушал, как Рея
вышагивает  у  меня  над головой. Казалось, это мечется животное в клетке. Я
вспоминал  то  время, когда испытывал к ней желание, и радовался, что сейчас
она  ничего  для меня не значит, просто у меня над головой мечется из угла в
угол  опасное  животное.  Можно  было  бы  подняться наверх, вышибить пинком
дверь  и  застрелить  ее,  но  я  понимал,  что это не самый лучший выход из
положения,  чтобы закончить нашу маленькую драму. Надо убить ее так, чтобы и
тень подозрения не упала на меня.
     Эта  ночь  с  Сади  была  не  такой бурной, как в прошлый раз. Я быстро
утолил  сексуальный  голод,  и  мы  уснули в объятиях друг друга. Сади спала
крепко, но я парил между сном и явью.
     Мое   полусонное   состояние   фиксировало   стук  каблуков  непрерывно
вышагивающей  Реи. Но полностью я проснулся лишь тогда, когда послышался рев
приближающегося мотоцикла, от которого задребезжали стекла.
     Сади застонала во сне, перевернулась на другой бок и продолжала спать.
     Внизу  грохнула  дверь  подъезда,  и послышались тяжелые шаги Призрака,
поднимающегося  на  четвертый  этаж. Я отчетливо слышал, как он открыл дверь
своей квартиры и с треском захлопнул ее за собой.
     - Слушай,  сука,  это последняя бутылка виски, - его низкий, угрожающий
голос  доносился сквозь потолок так отчетливо, словно он находился в комнате
Сади.
     - Давай ее сюда! - я сразу узнал голос Реи.
     - Бери и упейся насмерть. Мне-то какого черта беспокоиться.
     Сади  тихо  застонала  во  сне.  Наступила  пауза,  потом Призрак снова
заговорил:
     - С  меня  хватит!  Нечего тебе здесь отсиживаться! Помещение нужно мне
самому. Выметайся отсюда!
     - Заткнись,  безмозглое  отродье!  -  в голосе Реи звучала истерическая
нотка,  заставившая меня насторожиться. - Я останусь здесь. Мне некуда идти!
Попробуй  сделать  какую-нибудь  гадость в отношении меня, и я прижму тебя к
ногтю. Копам давно не терпится наложить на тебя лапу.
     После длительного молчания Призрак сказал:
     - Черт,  никак  не  пойму, чего ты здесь торчишь. Что ты натворила, что
даже  нос  боишься  показать  на  улице?  За  каким чертом ты явилась сюда и
теперь  прячешься  от  копов?  Я  хочу  знать! Где Фел? Хватит с меня твоего
проклятого присутствия и непрерывного пьянства. Выметайся!
     - Да ну?
     Чувствуя  тепло,  исходящее  от  тела  Сади, я напряженно вслушивался в
каждое слово. Рея между тем продолжала:
     - Я  останусь  здесь  до  тех  пор,  пока  не смогу уйти без риска. Мне
нельзя  показываться на улице до тех пор, пока все не успокоится. Ведь я для
тебя  немало  сделала.  Кто  купил  тебе твой чертов мотоцикл? Неужели ты не
можешь  сам  что-нибудь  заработать?  На  что  ты годен, кроме как гонять на
мотоцикле да хвастать напропалую?
     - О'кей!   -  Призрак  понизил  голос,  и  мне  приходилось  напряженно
вслушиваться,  чтобы  разобрать  его слова. - Выметайся! Можешь настучать на
меня  копам.  Они  меня не тронут, когда зацапают тебя. Так что собирай свои
вещи и уходи.
     - Выпей, Призрак...
     - Я уже сказал, выметайся!
     - Ну  перестань,  чего  там.  Вечно  мы  ругаемся, - в голосе Реи вдруг
послышалась плаксивая нотка. - Выпей. Я хочу в постель... С тобой...
     - Кому ты нужна? Сказано, катись к чертовой бабушке!..
     - Я слышала, дорогой. Но я хочу лечь. Давай...
     - Я  сыт  по  горло,  пьяная корова! Пошла вон! Иди устраивай сама свои
проклятые делишки, а меня оставь в покое.
     По  звучавшей  в его голосе злобе я вдруг понял, что он говорит всерьез
и  не  отступится  от  своего.  Я  соскользнул с кровати и торопливо натянул
одежду. Возможно, я дождался своего часа! Итак, Призрак мне не опасен.
     Когда я надевал туфли, Сади перевернулась на спину.
     - Голубчик, где ты? - пробормотала она и снова уснула.
     Призрак заорал:
     - Вон! - Дверь с треском распахнулась. - Забирай свои вещи...
     Что-то  грохнуло  об  пол,  потом  дверь  захлопнулась.  В тот же миг я
выскочил  в коридор. Тихо открыв дверь квартиры Сади, я сбежал по лестнице в
подъезд.  Стоя  в  темноте, я ждал. Рея спускалась по лестнице. Я уже слышал
ее бормотание:
     - Ублюдок... ублюдок...
     В  следующую  минуту  я  увидел смутные очертания ее фигуры. Она ощупью
пробиралась к двери.
     - Не спеши, детка, - тихо произнес я. - На улице копы.
     Она остановилась, задохнувшись от неожиданности.
     - Кто ты такой, черт тебя подери? - она пыталась рассмотреть меня.
     - Вроде тебя, пережидаю.
     Она  тяжело привалилась к стене, рядом со мной. Я слышал запах виски из
ее рта.
     - Пережидаешь?  Как  тебя  понимать?  -  у нее заплетался язык. Судя по
всему, она была пьяна в стельку.
     - Хочешь,  детка,  смоемся  вместе.  У  меня  машина, и я знаю надежное
место за городом.
     Она соскользнула на пол.
     - Господи,  как  я  пьяна,  -  в ее голосе слышался вопль отчаяния. - Я
хочу умереть.
     "Но  не  здесь",  -  подумал  я.  Грохот  выстрела неминуемо привлек бы
внимание. Надо выманить ее в безлюдное место, а уж потом пристрелить.
     - Пошли, детка.
     Она всматривалась в меня.
     - Кто ты такой? Я тебя не вижу. Кто ты такой, черт тебя задери!..
     Я  отбуксировал  ее  вниз  по  ступенькам  и вывел на темную, безлюдную
улицу.  Рея шла спотыкаясь, и мне все время приходилось поддерживать ее. Под
уличным  фонарем  она  отстранилась от меня, и мы взглянули друг на друга. Я
едва  узнал  ее. Она страшно постарела. В рыжих волосах появилась седина. Ее
изумрудно-зеленые  глаза  мигали, словно за ними горели лампочки, но вид был
истощенный.  Пошатываясь, она всматривалась в меня. На ней был надет красный
брючный костюм, через плечо висела сумка.
     - Привет,  кудлатый,  -  наконец  сказала  она.  -  У  тебя  есть  хоть
какие-нибудь волосы под этим париком?
     - Шевелись. Машина в конце улицы, так что вперед.
     Она  пьяно  рассматривала  меня. Мой растрепанный парик, густая борода,
грязн