ник  информации.  Нападение  на  Уолли  не  имело  никакого
отношения к Горди, это был обычный грабеж. Я  понимала,  что  одной  мне  не
справиться, мне нужна была помощь. Поэтому я обратилась к Вебберу. Без Генри
он ничто, и он это хорошо понимает. Он единственный знал  про  нашу  любовь,
знал, что шлюшка Хейвз как-то связана с Горди. Он забрался к ней,  когда  ее
не было дома, нашел снимки и уничтожил их. Как уничтожил досье Горди,  чтобы
вы до него не добрались. В его материалах была  выписка  из  судебного  дела
Горди. Он уже отсидел десять лет за шантаж. Веббер боялся,  что,  узнав  про
это, вы могли припугнуть Горди, а тот мог проговориться о Генри.  Фотографии
были уничтожены,  но  оставалась  пленка.  Мне  нужно  было  оружие.  Хотела
запугать Горди, заставить отдать мне пленку. И  я  знала,  что  у  вас  есть
пистолет. Я следила за вами и, когда  вы  ушли,  похитила  оружие.  Я  взяла
пистолет и поехала к Горди. Я грозила ему, а он издевался надо мной.  Ну,  я
его и убила, - она умолкла и обвела взглядом развороченную комнату. Ее  лицо
казалось высеченным из камня. - Я сделала глупость, признаю, ведь  пленку  я
все же не получила. После я поняла, что полиция может докопаться, что это  я
убила Горди, и тогда во все это впутают Генри, - она посмотрела мне в глаза.
- Поэтому я решила свалить убийство Горди на вас.  Вы  ничего  для  меня  не
значили! - ее лицо искривилось. - Знаю, вы убедили себя, что любите меня, но
мне это кажется дурной шуткой. Сравните себя и Генри - и поймете почему. Ваш
пистолет остался у меня. Люди Веббера не спускали с вас глаз,  и  они  взяли
пленку,  найденную  вами,  на  которой  были  засняты  все  воровки.  Вы  не
представляете, что я пережила, узнав о существовании  еще  одной  пленки.  Я
решила убить вас, - она замолчала, пошатнулась и закрыла глаза. - Прошу вас,
постарайтесь понять, это доводило меня до  безумия.  У  меня  есть  запасные
ключи ко всем квартирам Борга. Ночью я пришла сюда. Я хотела застрелить  вас
и все это оставить здесь. Полиция поверила бы в самоубийство. Я  стояла  над
вами и целилась вам в висок, но не смогла  нажать  на  спуск,  не  слушалась
рука. Это привело меня в отчаяние.  Уйдя  от  вас,  я  уничтожила  запись  и
пленку. Я знала от Веббера, что вы познакомились с  Хейвз.  Я  пошла  к  ней
домой и встретила ее в тот момент, когда она откуда-то  возвращалась.  В  ее
руках была сумка, и я решила, что в ней та самая пленка. Я застрелила ее,  -
ее лицо исказилось, как от боли. - Господи, прости меня! Но она  была  такая
наглая, такая грубая.., плюнула в меня.., ну, я ее  и  убила.  Пленку  я  не
нашла. И вот я пришла сюда.., больше мне не на что было надеяться. Я искала,
как сумасшедшая, искала, и вот теперь пленка у меня, - она  заплакала.  -  И
самое главное, Генри  ничего  об  этом  не  знает..,  ничего..,  ничего.  Не
догадывается и никогда не узнает, что я сделала для него. Он спокойно  живет
в своем красивом доме со своей ограниченной, ленивой и заносчивой  девкой  и
думает, что мне довольно для счастья, если он дважды в неделю сбежит,  чтобы
поцеловать меня в каком-нибудь потаенном уголке.
   Она встала и начала ходить по комнате.
   Мне хотелось уйти.
   - Вам придется как-то распутаться с этим, Джин, - сказал я. - Как вы  это
сделаете, дело ваше. Мне жаль, что вы считаете  мои  чувства  к  вам  дурной
шуткой. А теперь я буду вам обязан, если вы уйдете.
   Она выпрямилась, борясь со слезами.
   - Разумеется, - она неуверенно встала. - Все равно вы  не  способны  меня
понять, - она стиснула кассету в руке. - Вы  совсем  не  знаете,  что  такое
настоящая любовь.
   Мне  хотелось,  чтобы  она  поскорее  ушла.  Возможно,  она  права  и   я
действительно  не  знаю,  что  такое  настоящая  любовь,  но,  если   любовь
становится причиной смерти двух людей, пусть ничтожных,  тогда  она  не  для
меня.
   Я подошел к двери и открыл ее:
   - Прощайте, Джин.
   Она шагнула к выходу и остановилась, посмотрев на меня:
   - Вас можно попросить об одной вещи?
   - Если смогу...
   Она протянула мне кассету:
   - Уничтожьте ее.
   - Она ваша, Джин.
   - Прошу вас.., сделайте это для меня.
   - Хорошо.
   Я взял пленку и сунул ее в  карман.  Она  медленно  прошла  мимо  меня  в
коридор, там обернулась и взглянула на меня.
   - Спасибо. Прощайте, Стив.
   Я смотрел на нее. "Странно, - думал я. - Эта женщина еще  совсем  недавно
казалась мне единственной в мире". Я видел ее бледное  осунувшееся  лицо,  и
мне казалось, что передо мной совершенно чужой человек.
   - Прощайте.
   Я был рад, когда она исчезла и за ней затворилась дверь. После ее ухода я
несколько минут расхаживал по комнате, гладя  на  учиненный  разгром.  Потом
позвонил Боргу. Услышав его голос, сообщил, что в  моей  квартире  произошла
кража:
   - Тут все вверх дном и переломано. Я через час вылетаю в Лос-Анджелес.
   - Вы вызвали полицию?
   - Нет, для полиции у меня нет времени, позвоните им сами.
   - Черт возьми, я скажу Джин, пусть она этим займется.
   - На вашем месте я бы этим занялся сам, - сказал я и положил трубку.
   Я сложил вещи в два чемодана, потом взял пистолет, из которого застрелили
Фреду и Горди, и отправился в  котельную.  Пистолет  полетел  в  центральную
шахту, куда постепенно сбрасывались все новые и новые порции мусора. Кассету
с пленкой бросил в топку котла. Сходив за чемоданами, я спустился на лифте к
машине. До отлета оставалось еще часа два, и я ехал не спеша, сопровождаемый
синим "мустангом". Поставил машину в гараж в аэропорту, сдал багаж и  прошел
в бар. О еде не хотелось и думать. Я  сидел  в  углу  и  медленно  потягивал
виски. Я думал о Джин  и  о  сказанных  ею  словах.  Мне  хотелось  поскорее
подняться на самолет и оказаться как можно дальше отсюда. Наконец  по  радио
объявили посадку на мой рейс. Сев кресло, я закурил и попытался  подумать  о
будущем. Но перед глазами все время возникал образ Чендлера и Джин,  стоящих
в проходе универмага. Я знал, что эта картина еще долго  будет  преследовать
меня.

***

   После посадки я получил багаж и зашагал через огромный холл  аэропорта  к
стоянке такси.
   - Мистер Менсон?
   Я удивленно оглянулся. Позади стоял высокий стройный человек  и  улыбался
мне.
   - Я Терри Роджерс из редакции "Голливуд репортер", - он широко улыбнулся.
- Нам сообщили, что вы прилетели этим рейсом. Правда ли, что  вы  отказались
от поста главного редактора "Голоса народа"?
   - Правда.
   - У вас возникли какие-то разногласия с мистером Чендлером?
   - Нет. Просто я решил, что эта работа не для меня. Я  не  спеша  двинулся
дальше.
   - Нас огорчило известие о вашей секретарше, мистер Менсон.
   - О моей секретарше?
   - Мисс Джин Кейси. Ведь она была вашей секретаршей?
   - Да. И что с ней?
   - Минут десять назад передали по телетайпу, что она попала под грузовик.
   Я сохранял спокойствие. Наверное, так и должно закончиться.
   - В самом деле?
   - Да. Когда мистер Чендлер узнал, он сказал, что это очень большая потеря
для журнала. Вы ничего не хотите к этому добавить?
   - Всем нам надо когда-то умирать, даже золотым рыбкам. Когда я уходил, он
стоял и растерянно смотрел мне вслед. 



    Джеймс Х. ЧЕЙЗ
    БАНКА С ЧЕРВЯМИ


    ONLINE БИБЛИОТЕКА  http://www.bestlibrary.ru


Анонс

   Частный детектив Барт Андерсен должен был следить за Нэнси Хэмел -  женой
состоятельного писателя, поскольку муж не  совсем  доверял  ей  Однако  дело
оказалось не таким уж банальным Вскоре Барт выяснил,  что  Нэнси  связана  с
грабителем и убийцей Поффери, которого давно разыскивает полиция И тогда  он
решается на шантаж и требует с Нэнси плату за молчание - сто тысяч  долларов
Но все происходит совсем не так, как предполагал Барт

Глава 1

   Детективное агентство Парнэлла находилось  на  верхнем  этаже  одного  из
высотных  зданий  на  Парадиз-авеню.  Основал  и  возглавил  это   агентство
полковник Виктор Парнэлл, и оно, несомненно, было намного лучше  и  надежнее
других подобных заведений на Атлантическом побережье.
   Парнэлл проявил смекалку, когда, уволившись из армии, решил открыть  свое
агентство в Парадиз-Сити - местечке, облюбованном  миллиардерами.  Агентство
было рассчитано только на богатых клиентов, а богачей  здесь  во  много  раз
больше, чем в других городах Соединенных Штатов Америки.
   Сам Парнэлл - выходец из Техаса. От отца ему досталось состояние, нажитое
на нефти, поэтому он располагал средствами и сумел обставить свою контору  в
том бархатно-плюшевом стиле, который так по вкусу  здешним  обитателям.  Под
его началом трудились  двадцать  детективов,  десять  машинисток,  бухгалтер
Чарльз Эдварде и Гленда Кэрри - личный секретарь Парнэлла.
   Все детективы были бывшими полицейскими или бывшими военными  и  работали
попарно. Каждая пара занимала отдельное помещение, и,  если  не  происходило
ничего чрезвычайного, они не имели представления о делах своих коллег. Такой
порядок предохранял от утечки информации в газеты. Если же  утечка  все-таки
происходила  -  оба  детектива,  занимавшиеся   расследованием,   немедленно
увольнялись, но это случилось лишь однажды.
   Моим напарником был Чик Барни, он, так же как и  я,  во  время  войны  во
Вьетнаме служил лейтенантом военной полиции под началом Парнэлла. Ему, как и
мне, было тридцать восемь лет, и оба мы  были  холостяками.  Мы  работали  у
Парнэлла три года и пользовались репутацией лучшей пары детективов.
   Агентство  занималось  самыми  разными  делами  -  разводами,  проблемами
родителей и детей, разоблачением  шантажистов,  вымогателей,  расследованием
мошенничества в гостиницах и слежкой за мужьями и  женами  -  словом,  всем,
кроме убийств.
   Мы работали в тесном контакте с городской полицией.  Если  кто-нибудь  из
наших служащих  выходил  на  какое-нибудь  преступление,  Парнэлл  передавал
доклад сыщика начальнику полиции Терреллу, а  мы  умывали  руки.  При  такой
системе никто никому не наступал на пятки. Правда,  агентство  оставляло  за
собой  право  защищать  интересы  клиента  до  тех  пор,  пока  Парнэлл   не
удостоверялся, что данный случай относится к компетенции  полиции  и  никого
другого.
   В то солнечное летнее утро мы с Чиком, временно ничем не занятые,  сидели
за своими столами. Мы только что закончили дело, связанное с клептоманией, и
ждали нового поручения. Водрузив ноги на стол, Чик изучал какой-то журнал  с
фотографиями девиц. Чик был высокий, могучий, с волосами песочного  цвета  и
расплющенным, как у боксера, носом. Время от времени он  тихо  присвистывал,
что означало - он наткнулся на потрясающий снимок.
   Я сидел за своим столом напротив, выписывая на бумажку цифры, - занимался
подсчетами, которые приводили меня к заключению, что к концу  месяца,  когда
нам выплачивали жалованье, я неминуемо  снова  окажусь  на  мели.  Почему-то
деньги никогда у меня не задерживаются. Мне приходится  занимать  их  каждый
раз за неделю до выплаты. А получив деньги, я  расплачиваюсь  с  теми,  кому
задолжал, и опять остаюсь с пустыми руками. Платили же мне между тем  совсем
неплохо. В нашем агентстве жалованье было куда выше, чем  в  других.  Просто
деньги уходили у меня между пальцами.
   Я с досадой оттолкнул свои подсчеты и устремил  на  Чика  взгляд,  полный
надежды.
   - Послушай, старый бродяга, - сказал  я,  как  всегда  в  таких  случаях,
напустив на себя искательно-просительный вид, - как у тебя с зелененькими?
   Чик опустил журнал и вздохнул.
   - Брат, пора тебе завязать с этой привычкой, - ответил он. - Что с  тобой
происходит? Куда ты деваешь деньги?
   - Хороший вопрос! Я и сам хотел бы это знать. Деньги приходят  и  тут  же
исчезают. А куда, неизвестно.
   - Мне-то это известно, - с умудренным видом сказал Чик. - Я  же  все-таки
детектив, верно? Если ты перестанешь возить по злачным местам свою  шикарную
дамочку, если откажешься от дорогой квартиры, от  выпивки,  удовольствуешься
обычной машиной вместо этого "мазератти", который жрет столько бензина, если
бросишь одеваться как кинозвезда, вот тогда, и только тогда ты перестанешь у
меня занимать.
   - Мудро замечено, старый бродяга. Очень мудро, - улыбнулся я Чику. -  Так
как же насчет сотни баксов до получки?
   - Тебя послушать, можно подумать, что я банкир. Уж пятьдесят я как-нибудь
наскребу, но ни цента больше, - Чик вынул из бумажника  пятидесятидолларовую
купюру и протянул мне. - Идет?
   - Что же делать-то? - Я встал, подошел к нему и взял деньги.  -  Спасибо,
Чик. В получку верну. Слово скаута!
   - Ладно, до следующего раза. Нет, серьезно,  Барт,  пора  тебе  перестать
транжирить деньги. Если полковник узнает, что каждые три недели ты по уши  в
долгах, ему это не понравится.
   - Пусть больше платит.
   - Ну и что? Ты просто будешь больше тратить, а все останется по-прежнему.
   - Верно, - согласился я. - Сегодня с самого утра мудрые мысли из тебя так
и сыпятся, - я подошел к большому окну и поглядел  вниз  на  сверкающее  под
солнцем море, на песок и пальмы, тянущиеся  на  много  миль,  на  обнаженные
тела, полуприкрытые пляжными зонтиками.
   - Господи! Что бы я  дал,  лишь  бы  оказаться  там,  внизу,  среди  этих
аппетитных курочек! - вздохнул я. - Мы же только что  довели  свое  дело  до
конца. Неужели полковник не может дать нам в  поощрение  за  хорошую  работу
свободный день? Почему бы не дать?
   - А ты спроси его, - отозвался Чик, не отрывая глаз от журнала.
   Я закурил сигарету и, подойдя  к  нему,  заглянул  через  его  плечо.  Он
перевернул страницу, и мы оба присвистнули.
   - Вот уж тут, как говорится, и святой не устоит, - сказал Чик. - Хотел бы
я провести с такой девочкой недельку на необитаемом острове!
   - Можно и на обитаемом!
   - Вот тут-то ты и  ошибаешься.  На  необитаемом  ей  ничего  покупать  не
придется.
   Зазвонил внутренний телефон. Чик нажал на клавишу.
   - Полковник вызывает Барта, - объявила Гленда Кэрри и  тут  же  отключила
аппарат. Гленда никогда не тратит ни слов, ни времени зря.
   - Начинается, - сокрушенно произнес я. - Новое задание. Интересно, что на
этот раз.
   - Какая-нибудь старушенция потеряла собачку, - равнодушно  бросил  Чик  и
снова погрузился в журнал.
   Я направился к Парнэллу, постучался и вошел в кабинет.
   Парнэлл - великан с мясистым загорелым лицом, маленькими  проницательными
глазками и ртом, напоминающим захлопнувшуюся мышеловку,  -  выглядел  именно
так, как положено выглядеть закаленному  в  боях  ветерану.  И  всякий  раз,
являясь к нему, я с трудом удерживался, чтобы не отдать честь.
   Парнэлл сидел за столом. А в кресле для посетителей  расположился  тучный
мужчина  в  зеленых  очках,  с  густыми  бровями  на  бело-розовом  лице,  и
намечающейся лысиной.
   - Барт Андерсен, - представил  меня  Парнэлл.  -  Барт,  познакомьтесь  с
мистером Мэлом Палмером.
   Толстяк с трудом выбрался из кресла, и мы пожали друг другу руки.
   Его лысеющая голова доходила мне как раз  до  плеча.  Я  чувствовал,  что
спрятанные за зелеными очками глаза внимательно и придирчиво изучают меня.
   - Андерсен - один из моих лучших работников, - продолжал  Парнэлл,  когда
толстяк снова уселся в кресло. - Можете не сомневаться в его умении  держать
язык за зубами.
   Он предложил мне сесть и объяснил:
   - Мистер Палмер -  агент  и  менеджер  мистера  Раса  Хэмела.  -  Парнэлл
замолчал и бросил на меня один из своих ледяных взглядов. - Рас  Хэмел.  Вам
что-нибудь говорит это имя?
   Хоть я и не читаю книги, Хэмела я знал. Как раз на прошлой неделе я повел
Берту на фильм, поставленный по его роману. Не знаю, как роман, но фильм был
дрянь.
   - Разумеется, - сказал я, напуская на  себя  интеллигентный  вид.  -  Его
романы в бумажных обложках, похоже,  выпускаются  в  миллионных  тиражах.  Я
только неделю назад смотрел фильм, снятый по его книге.
   Мэл Палмер просиял:
   - Могу добавить, что мистер Хэмел из той же обоймы, что Робинc  и  Шелдон
<Робинс, Шелдон - авторы популярных романов.>.
   Я  быстро  сменил  выражение  умудренного  интеллектуала   на   выражение
почтительного восхищения, но заметив, что  на  меня  с  подозрением  смотрит
Парнэлл, принял обычный вид. А он перевел взгляд на Палмера:
   - Ну так что? Я закрепляю за вами Адерсена? Вы уже решились  на  какие-то
шаги, мистер Палмер?
   Палмер поморщился:
   - Я-то нет, а вот мистер Хэмел полон решимости. Да, приступайте  к  делу.
Парнэлл обернулся ко мне:
   - Мистеру Хэмелу шлют анонимные письма насчет  легкомысленного  поведения
его жены. Ей двадцать пять, ему - сорок восемь. Ему начинает  казаться,  что
он допустил ошибку, женившись на  такой  молодой  женщине.  Когда  он  занят
работой,  ему  необходимо  быть  одному.  Она  предоставлена  самой  себе  и
развлекается, как ей вздумается. В этих письмах утверждают, что развлекается
она  с  молодым  человеком.  А  Хэмел  как  раз  сейчас  находится  в  самой
ответственной стадии своей работы. - Полковник взглянул на Палмера:
   - Я правильно излагаю?
   Палмер потер маленькие пухлые ручки:
   - Если принять во внимание, что  на  экранизацию  этого  романа  заключен
контракт с киностудией на  десять  миллионов  долларов,  на  издание  его  в
бумажной  обложке  -  на  один  миллион  и  подписаны  договоры  с   другими
государствами, то, конечно,  стадия  у  него  сейчас  крайне  ответственная.
Мистер Хэмел подписал все перечисленные контракты, и книгу нужно сдать через
четыре месяца.
   Я с трудом удержался, чтобы не присвистнуть.  Одиннадцать"  миллионов  за
какую-то книжонку! "Вот это да! - подумал я. - А я чем занимаюсь?!"
   Парнэлл снова обратился ко мне:
   - Эти письма мешают мистеру Хэмелу сосредоточиться.
   - Да он просто бросил писать! - возмущенно воскликнул  Палмер.  -  Я  ему
говорю, что эти письма строчит какой-то маньяк  и  нечего  обращать  на  них
внимание. Если книга не выйдет в срок, киношники подадут  в  суд.  -  Палмер
всплеснул руками. - Мистер Хэмел утверждает, что он не  сможет  работать  до
тех пор, пока не удостоверится, что эти письма - плод больного  воображения.
Короче, он хочет, чтобы за его женой понаблюдали.
   "Ну вот, опять таскаться за чьей-то женой, - с тоской подумал я. - Сидеть
часами в машине, и при этом изо дня в день ничего  не  происходит,  а  потом
вдруг что-то случается, но ты уже так одурел  от  жары  и  скуки,  что  дама
уходит у тебя из-под носа". Больше всего на свете я не  любил  наблюдать  за
чужими женами.
   - Понятно, - сказал Парнэлл, - мы как раз для этого и существуем,  мистер
Палмер. Я с вами согласен, лучше всего было бы мистеру Хэмелу  показать  эти
письма своей жене, но ведь он решительно против?
   -  К  сожалению,  да.  Он  боится  ее  оскорбить.  -  Палмер  раздраженно
задвигался в кресле. - Значит, так. Он хочет установить за ней наблюдение  и
каждую неделю получать от вас отчет.
   - Он не доверяет жене?
   -  Он  стал  подозрительным  после  крайне  неудачного  опыта.  -  Палмер
поколебался и продолжал:
   - Нэнси - вторая его жена. Три года назад он женился на женщине,  которой
тогда было столько же, сколько сейчас Нэнси. Она считала, что Хэмел  уделяет
ей слишком мало внимания, и, честно говоря,  справедливо,  в  результате  он
застукал ее с каким-то молодым повесой и состоялся развод.
   - Вы считаете, что она справедливо полагала себя обделенной вниманием?  -
переспросил Парнэлл.
   - Когда мистер Хэмел пишет, он избегает любых контактов.  Он  работает  с
девяти до семи, и в это время никому не разрешается входить к нему. Он  даже
завтракает у себя в кабинете.  Такой  распорядок  для  молодой,  только  что
вышедшей замуж женщины может стать невыносим. Вот первая жена и не вынесла.
   На столе  у  Парнэлла  зазвонил  телефон.  Он  нахмурился,  взял  трубку,
проговорил:
   - Хорошо, через десять минут, - и снова ее положил. Поглядев на  Палмера,
он сказал:
   - Я предлагаю вам ввести Андерсена в курс дела, рассказать, как  выглядит
миссис Хэмел, кто ее  друз