об этом не могло быть и
речи.  Нужно  было  сделать вид, что происходящие события меня совершенно не
интересуют. Если я понадоблюсь Зереку, он меня обязательно вызовет.
     Я   почти   уверен,   что   обе   фурии   уговаривают  Зерека  поменять
телохранителя.  Но им вряд ли удастся уговорить его уволить меня, так как он
помнит  урок,  который  я преподал Леману. Он помнит наши шахматные партии и
мое  заботливое обращение с ним прошлой ночью. Он, конечно же, понимает, что
невозможно  быстро  найти  действительно  преданного  и  сильного  человека,
шахматиста впридачу.
     Так что я не удивился, увидев приближающееся городское такси.
     Эмми  вышла  из  дома.  Она  выглядела  больной  и подавленной. Ее лицо
осунулось, а глаза покраснели от слез. Даже перо на шляпке грустно поникло.
     Наблюдая,  как  она  садится  в машину, я понял, что победил. Зерек так
напуган,  что  даже  не  послал  меня отвезти Эмми на вокзал. Это совершенно
очевидно. Сейчас я, как тень, буду всюду следовать за ним.
     Примерно  через  десять  минут  после того, как такси уехало, я услышал
позади  себя  шаги.  Я  положил  топор  на плечо и повернулся. Рита стояла в
нескольких  футах  от меня, бледная, с вызовом в глазах и ничем не прикрытой
злобой.
     - Он хочет вас видеть.
     Рита  говорила  сдавленным  голосом,  словно  перед  этим пробежала, по
крайней  мере,  милю. Мы смотрели друг на друга в течение трех секунд, затем
она  повернулась и ушла. Черт побери, все-таки она красива. Эта походка, эта
грация дикой кошки...
     Я  отложил  топор  и  вытер  пот носовым платком. Я уже не был уверен в
своей  победе.  Что  она замышляет? Я ожидал, что Рита заговорит со мной, но
этого  не произошло. Трехсекундный поединок только вызвал неприятную дрожь в
коленях.
     Я  поднялся  по  лестнице  и  нашел  Зерека  панически распростертым на
кровати  с  мокрым от пота лицом. Он напоминал затравленного зверя, его губы
дрожали.  Я  хотел  его  напугать,  но результат превзошел все мои ожидания:
хозяин был наполовину мертв от страха.
     - Неприятности, мистер Зерек?
     - Фрэнки...
     Уже лучше. Многообещающее начало.
     - Что вас так расстроило, мистер Зерек?
     - Прочтите это...
     Он  попытался  взять  письмо,  лежащее на ночном столике, но его пальцы
так  дрожали,  что  письмо  упало  на  пол. Я поднял и пробежал глазами свое
собственное сочинение. Какое приятное чтение!
     - Когда вы получили это?
     - Эмми   привезла   только  что.  Вы  останетесь  со  мной,  Фрэнк?  Вы
понимаете?
     Я мог вить из него веревки, но меня это не устраивало.
     - Конечно,  мистер  Зерек.  Предоставьте это мне. Успокойтесь. Никто не
посмеет приблизиться к вам.
     - Вы уверены, что сможете держать их на расстоянии?
     - Не  волнуйтесь.  Если  бы  на самом деле кто-то захотел причинить вам
зло,  он  не прислал бы этих писем. Вас просто хотят запугать. Со мной рядом
вы в такой же безопасности, как и королева Англии.
     Он облизал тонкие сухие губы, паника постепенно исчезала из его глаз.
     - Они  хотели,  чтобы  я уволил вас. Рита только и твердила об этом. Уж
простите  тон,  которым я разговаривал с вами прошлой ночью. Вы понимаете...
Надеюсь, вы забудете об этом?
     - Все  в  порядке.  Я  же  видел  ваше состояние. Я буду рядом столько,
сколько вам будет нужно. Я буду рад хоть в чем-то помочь вам.
     - Вы  не  покинете меня? - он протянул ко мне худую дрожащую руку. - Не
покинете, Фрэнк?..
     Я  пожал  ему  руку. Как бы мне хотелось, чтобы Рита присутствовала при
этом спектакле.


     Я  проспал  почти  час,  как  вдруг что-то разбудило меня. Комната была
погружена  во мрак. Я ничего не видел, но чувствовал, что Рита где-то рядом.
Я  узнал  легкий запах мускуса - ее запах. Сердце мое учащенно забилось, и я
протянул руку, чтобы включить свет.
     - Не включайте.
     - Чего вы хотите?
     Мы шептались в темноте.
     - Вы написали это письмо?
     Наверное, я улыбнулся.
     - А кто еще мог написать его?
     - Зачем вы это сделали?
     - Я хочу остаться в доме. Я не мог не использовать такую возможность.
     - Но почему? Зачем?
     Она здесь, такая желанная... Я даже не мог дышать.
     - Вы  знаете, почему. С первой же минуты, как я увидел вас, я вас хочу.
И  вам это известно. Вот почему я написал письмо. Что вы на это скажете? Или
вы хотите, чтобы я сообщил мистеру Зереку, кто написал предыдущие письма?
     Молчание.
     - Итак...
     Молчание.
     Я включил свет. Пот заливал мне глаза, капал на подушку.
     Она ушла.


ГЛАВА 8

     Фактически,  я  не  спал  этой  ночью.  Вначале я хотел было пойти в ее
спальню  и  уже  там  расставить  точки над "i", но, по зрелому размышлению,
решил  этого  не делать. Хотя я и загнал ее в угол, но до победы еще далеко.
Она необычная женщина, и сражаться с ней нужно не простым оружием.
     Я  лежал  без  сна, и когда под утро задремал, Рита приснилась мне. Она
была  рядом,  она  тянула  пальцы  к  моему  горлу,  и  я проснулся с сильно
колотящимся сердцем.
     Я  решил  переговорить  с  ней утром, пока Зерек еще будет находиться в
постели.  Я  хотел  узнать,  почему  она  посылала письма с угрозами в адрес
Зерека.  Доведу  до  ее сведения, что, если она хочет сохранить это в тайне,
ей придется обращаться со мной более дружески.
     Но  план провалился. Когда я зашел в комнату Зерека немногим позже семи
часов  утра,  то  застал  его  на  ногах,  одетым и причесанным. Выглядел он
неважно:  желтый,  нездоровый  цвет  лица, черные круги под глазами. Подобно
мне, он, видимо, тоже не спал этой ночью.
     - Почему вы встали?
     - Разве  я  могу  оставаться  в  постели?  Как  я могу отдыхать? У меня
голова идет кругом.
     - И все же при гриппе благоразумнее было бы остаться в постели.
     - Я буду в гостиной. Не могу здесь лежать, как жертва на заклание.
     Я  помог  ему добраться до кресла перед камином. Дальше начался кошмар.
Каждый  раз,  когда  я  пытался проскользнуть на кухню, чтобы переговорить с
Ритой  и  назначить  ей свидание в сарае, Зерек требовал, чтобы я немедленно
вернулся,  или  же  бежал  за мной. Он прилип ко мне, как муха к липучке. От
этого можно было сойти с ума.
     Она  тоже  избегала  меня,  так что я смог увидеть Риту лишь за едой. У
нас  было  установлено  негласное  правило - не разговаривать за едой, и она
его придерживалась в точности.
     Тогда  я  попытался  поговорить  с  Зереком,  но он был слишком увлечен
едой, так что мне пришлось замолчать. Обед прошел в гробовой тишине.
     Когда  Зерек не смотрел в мою сторону, я бросал быстрый взгляд на Риту.
Она  была  более  чем  когда-либо замкнута, и даже если мы встречались с ней
взглядами, в ее глазах читалось полное равнодушие.
     Мне  казалось,  что  этот  день  никогда  не  кончится.  Если так будет
продолжаться, я, как собака, завою на луну.
     Около  пяти  часов  я  задернул  шторы и включил свет в гостиной. Зерек
сидел у весело полыхающего огня в камине, тер свой огромный нос и вздыхал.
     - Что  ж,  мне  пора  идти на ежевечерний обход, мистер Зерек. Проверю,
все ли хорошо заперто.
     - Проверьте, хорошо ли заперта дверь сарая.
     - Конечно.
     Я  не  верил  своим  ушам. Он дает мне возможность уйти и не устраивает
истерик.
     - Фрэнк...
     Я остановился возле двери.
     - Да.
     - Вы умеете обращаться с огнестрельным оружием?
     - Разумеется. А почему вы об этом спрашиваете?
     - И с револьвером?
     - Я умею обращаться с любой системой.
     Подойдя   к  письменному  столу,  он  выдвинул  ящик  и  достал  оттуда
револьвер 38-го калибра. Потом протянул мне.
     - Он заряжен? - спросил я.
     - Да.  Может  быть,  вам  и  не  придется  воспользоваться им, но лучше
держать при себе.
     - У вас имеется разрешение на хранение оружия?
     - Нет, но это не так важно.
     - Я не нуждаюсь в оружии.
     - Но  вам  нет  необходимости  стрелять  из  него. Вполне хватит просто
напугать или при случае выстрелить в воздух.
     Я  взвесил  револьвер на ладони. У меня всегда была слабость к подобным
игрушкам. Приятно вновь держать в руках оружие.
     - О'кей,  если  вы  так  хотите,  - я сунул револьвер в карман. - Пойду
осмотрюсь.
     Едва я открыл дверь, он сказал:
     - Попросите миссис Зерек прийти сюда. Я не хочу оставаться один.
     - Но она занята на кухне, - я едва выговорил эти слова.
     - Неважно. Скажите, чтобы немедленно шла сюда.
     - Хорошо.
     Я  прошел  полутемным коридором до кухни, кипя от злости. Неужели я так
и не выкрою хотя бы пять минут для разговора с ней?
     Рита стояла у плиты, невозмутимо помешивая что-то в кастрюле.
     - Он хочет вас видеть, - буркнул я.
     Женщина  посмотрела  на  меня и улыбнулась. В первый раз она адресовала
улыбку  мне,  но это не доставило никакого удовольствия. Легкая, язвительная
улыбка заставила меня лишь покраснеть от злости.
     - А вам не везет, не так ли? - она издевалась.
     - Сегодня  ночью.  Слышите?  Сегодня  ночью  вы  придете  ко мне. Или я
расскажу ему обо всем.
     - Я  не  думаю,  что  он  отпустит  меня  от себя, - она уже откровенно
смеялась. - Вы его так напугали, что он будет спать со мной.
     Я поймал ее запястье и сжал так, что ногти вонзились в ее кожу.
     - Вы должны придумать что-нибудь...
     - Осторожнее,  -  прошипела Рита, отталкивая меня. - Он может появиться
здесь в любую секунду.
     Я едва успел отскочить, как в кухне появился Зерек.
     - Не  могу оставаться один. Любой шум беспокоит меня. Идите и осмотрите
все снаружи. Ведь я вам плачу за это.
     - Уже ухожу.
     Я вышел в темноту, все еще храня на ладони тепло ее кожи.
     Какой  я был идиот, что послал это письмо! Как мне поговорить с ней? Ее
насмешливая  улыбка  стояла у меня перед глазами. Что, если он действительно
будет  спать  с  ней?  От этой мысли у меня заныло сердце. Я знал, что опять
ночь напролет не сомкну глаз.
     Следующее  утро  началось  так же, как и все предыдущие. Зерек поднялся
около семи утра и не отпускал меня от себя ни на шаг.
     После  бессонной  ночи  мои нервы были на пределе, и мне стоило больших
усилий  сдержаться  и  не  ударить  его.  Мое состояние ухудшалось еще из-за
того,  что,  когда  Рита  входила в гостиную и видела нас вместе, на ее лице
появлялся  торжествующий  оскал.  Мне  казалось, я вот-вот сорвусь и натворю
таких дел...
     Немногим  позднее десяти утра зазвонил телефон. Я знал, кто это звонит,
и,  когда  Зерек сообщил, что сюда приедет Эмми, почувствовал, что помолодел
лет на десять.
     - Встретить ее?
     - Не надо. Я сказал, чтобы она взяла такси.
     Я  опять улыбнулся. Они запрутся в гостиной, и у меня будет, по крайней
мере, часа два, чтобы поговорить с Ритой.
     Миссис  Зерек  находилась в гостиной, когда звонила Эмми, и теперь была
моя  очередь торжествовать. А Рита с безразличием смотрела в окно и, видимо,
злилась.
     Момент окончательного объяснения приближался, она знала это.
     Эмми  приехала  около  полудня.  Никогда  еще  у  меня  не  было такого
длинного  утра,  так  что я встретил эту надутую рожу с огромной радостью. Я
даже был готов обнять Эмми, когда увидел, что она вылезает из такси.
     Я  отправился  в  сарай  колоть дрова, оставив Зерека с Ритой, и видел,
как  прибыло такси. Едва Эмми вошла в дом, я отложил топор. Я собирался дать
им пять минут, чтобы они втянулись в разговор о делах, а затем найти Риту.
     Я  закурил  сигарету.  Мои руки дрожали, как листок на осеннем ветру; я
старался унять свое сердце.
     Я  наблюдал  за  Зереком  сквозь  окно. Он сидел в кресле возле камина.
Затем в гостиную вошла Эмми и присоединилась к нему.
     Больше  я  не мог ждать и секунды. Отбросив сигарету, дрожа всем телом,
я застыл возле двери сарая.
     Появилась  Рита.  На  ней  были  неизменный серый свитер и узкие брюки.
Подбоченясь, она смотрела на меня.
     В  течение  четырех-пяти  секунд  мы  молча  стояли  друг против друга,
словно  два восковых манекена. У ее глаз было странное выражение, которого я
никогда  раньше  не  видел,  но  улыбка  на  этот  раз  была  приветливой  и
искренней.
     - Ты пришла ко мне?
     - К  тебе.  И не смотри на меня так. Все будет в порядке, Фрэнк. Раньше
это было бы небезопасно.
     Я  обнял  ее,  чувствуя  нервные  женские пальцы на своей шее. Мои губы
искали  ее  губы.  Мы застыли так и стояли целую вечность, затем я подхватил
ее на руки и понес в темный угол сарая, где лежала охапка соломы.
     - Дверь... закрой дверь, Фрэнк!
     - К черту дверь...
     Я положил ее на солому, встав на колени рядом.
     - Нет! Не будь идиотом! Сюда могут войти...
     На  подгибающихся  ногах  я  подошел  к  двери и глянул в сторону дома.
Сквозь низкое окно я мог видеть блики от камина на плеши Зерека.
     - Все в порядке. Они разговаривают.
     - Я не хочу, чтобы они видели нас вместе...
     - Что  с  тобой?  Быстро  же ты меняешь свои привычки. Мне казалось, ты
терпеть меня не можешь.
     Я услышал тихий смех и повернулся.
     Рита  лежала,  наполовину  скрытая  соломой, руки за головой, одна нога
согнута в колене.
     - Ты понравился мне с первой минуты. Люблю сильных мужчин.
     - Не верю. Как ты со мной обращалась? И едва не свела с ума.
     - Я рада. Это мой стиль, но дело не только в нем.
     - Что ты имеешь в виду?
     - Когда  я  при  первой  встрече  увидела,  как ты смотришь на меня, то
знала  все  наперед.  Поверь,  и  я  хотела  тебя.  Но  Зерек!  Он ревнив до
невозможности.  Ты  не остался бы здесь и трех минут, если бы он заподозрил,
что  я  заинтересовалась тобой. Теперь же все будет в порядке, если мы будем
соблюдать  элементарную  осторожность.  Я  постоянно  твердила ему, чтобы он
избавился от телохранителя. Он уверен, что я ненавижу тебя.
     - Ты  почти добилась своего, он уже отказал мне. Если бы я не нагнал на
него страха...
     - Так  было нужно - оправданный риск. Но потом я хотела послать ему еще
одно письмо. Однако ты опередил меня.
     - Ты  великая актриса. И все же я до сих пор тебе не верю. Я еще помню,
как ты заставила меня, буквально, лезть на стенку.
     - Но,  я  считаю,  это  только  начало,  -  вновь  она рассмеялась. - В
следующий  раз,  когда  он  поедет  в  Париж,  я  останусь с тобой. Тогда ты
поверишь мне?
     Мое сердце начало давать перебои.
     - А когда он поедет?
     - Не знаю. Обычно он ездит раз в месяц.
     - Он  только  что  был  там. Итак, я буду в продолжение месяца медленно
сходить с ума. Именно это ты мне хотела сказать?
     - Существует и другой способ избавиться от него.
     - Какой же?
     - Мы можем убить его, Фрэнк.


     Небольшой   фургон  молочника  появился  на  узкой  дороге.  Из  окошка
высунулась  рука и поставила на землю возле ворот две бутылки молока. Фургон
двинулся  дальше.  Молочник не утруждал себя, он выползал на свет божий лишь
тогда, когда необходимо было получить деньги.
     - Что, что? Что ты сказала?
     - Мы можем убить его, Фрэнк.
     Я  уставился  на  Риту.  У  нее был такой вид, словно она обнаружила на
полу  что-то  интересное.  Я  видел  только ее белую шею и высокую грудь под
мягкой тканью свитера.
     - Не заболела ли ты, дорогая?
     - Ну,  не  знаю.  Я  только  сказала,  что есть другой выход. А вдруг я
пошутила...
     - Надеюсь на это.
     - Нет?
     - Нет!
     Она подняла руку и посмотрела на часы.
     - Мне нужно идти. Я не приготовила ленч.
     Она поднялась и начала стряхивать солому, приставшую к брюкам.
     - Почисти мне спину, Фрэнк.
     Я   несколько  раз  легонько  шлепнул  ее  пониже  спины,  затем  круто
развернул к себе.
     - Тебя повесят за убийство. Ты об этом забыла?
     - Кто говорит об убийстве?
     - А как иначе понимать твои слова?
     - Никак.  Может  быть,  простуда  унесет  его  в  могилу... Это было бы
чудесно,  если  бы  он  умер,  не  так  ли?  Ты  не  ютился  бы  в маленькой
комнатушке, а он не изводил бы меня своим нытьем о сыне.
     - Замолчи! - Я встряхнул ее за плечи. - Ни слова больше!
     Ее глаза были похожи на изумруды в полутьме.
     - Это предложение тебе не понравилось, Фрэнк? Мне тоже.
     Оттолкнув меня, она вышла из сарая.


     Поздно вечером Зерек заявил мне, что завтра намеревается ехать в офис.
     - Я  не  могу забросить свой бизнес. И если вы будете рядом, я ничем не
рискую, не так ли? Вы возьмете с собой револьвер?
     - Да.
     Итак,  Зерек  справился  со  своей  слабостью. Или же эта толстуха Эмми
убедила его приступить к работе?
     - Хорошо. Я ухожу спать.
     - А я пойду прогуляюсь. Надеюсь, все будет в порядке.
     - Доброй ночи!
     Я  подождал,  пока он поднимется на второй этаж, затем натянул пальто и
вышел  в  темноту. Воздух был уже достаточно прохладным, ветер пронизывал до
костей. Луны не было, но на черном небе сверкали искорки звезд.
     Я  подошел к сараю и влез на сеновал. Добравшись до окна, я увидел, что
Рита  на  сей  раз  не  задернула  штору.  Я  присел на корточки, глядя в ее
комнату.  Рита сидела перед зеркалом в зеленом халате поверх кремовой ночной
сорочки,  расчесывала свои роскошные волосы. Дверь открылась, и вошел Зерек.
На  нем  был  халат, наброшенный поверх пижамы, а в руках он нес это ужасное
пальто.  Повесив  его  на  вешалку  возле двери, он снял халат и скользнул в
постель.
     Она  даже  не  повернула  головы  в  его сторону, продолжая расчесывать
волосы. Я видел, он что-то говорит ей, указывая на штору.
     Она  сделала  нетерпеливый  жест  и подошла к окну. Мы смотрели друг на
друга сквозь темноту ночи. Она не могла видеть меня, но знала, что я там.
     Повернулась,  сняла  халатик,  задернула  штору.  Я следил за ее тенью,
приближающейся  к  кровати.  Затем  свет  погас,  и  больше  я ничего не мог
видеть.  Я  еще  некоторое  время  неподвижно  сидел,  уставясь  в  темноту.
Ревность  и неутоленное желание владели мной до такой степени, что мне стало
дурно.


     В  течение  последующих  семи  дней  у меня не было никакой возможности
остаться  с  ней наедине. Зерек и я ездили в офис каждый день и возвращались
вечером.  Он  не  давал  мне ни единой свободной минуты, за исключением того
времени, когда я делал ежевечерний обход или кормил цыплят.
     Каждую  ночь  она  сбрасывала  халатик  у  незашторенного окна, и я мог
любоваться,  как она идет к кровати. А когда Зерек заходил в ее спальню, она
замирала перед окном, глядя на сарай.
     На седьмой день я уже сомневался, в здравом ли я уме.
     "Мы можем убить его, Фрэнк".
     Эти  слова преследовали меня. Вначале я думал, что она шутит, но потом,
обдумав все, решил, что Рита говорила всерьез, и забеспокоился.
     Наблюдая,  как  он  ночь  за  ночью  входит  в  ее  спальню, я поневоле
задумался.
     "Мы можем убить его, Фрэнк".
     Это  предложение  уже не казалось мне таким сумасшедшим. Она предложила
это между делом, так, как если бы предложила приготовить обед.
     На десятую ночь я уже почти дозрел.
     Я  был на сеновале, наблюдая, как она раздевается, когда муж вошел в ее
комнату.  Она  не  обратила  никакого  внимания  на  его появление, он долго
смотрел на нее. Затем протянул руку и коснулся ее тела.
     Револьвер  моментально  очутился  в  моей руке. Наверное, разум оставил
меня,  раз  я  прицелился в Зерека, положив палец на спусковой крючок. Я уже
почти  выстрелил.  Внезапно  она стала между ним и окном, револьвер выпал из
моей руки.
     Я  едва не убил его. Если бы не Рита, я бы неминуемо выстрелил. Никогда
я еще не был так близко от убийства.


     Когда  мы  ехали в офис на следующее утро, он равнодушным тоном сообщил
мне, что завтра десятичасовым рейсом улетает в Париж.


ГЛАВА 9

     Было  немногим  более  семи,  и  я  как раз разжигал камин, когда Зерек
вошел  в  гостиную.  Достаточно  было  одного взгляда, чтобы понять - что-то
случилось. Это