Не  услышав
никаких звуков из кабинета,  осторожно  выдвинула  ящик  стола  и  выключила
небольшой магнитофон.

***

   Ровно в 21 час темноволосая девушка, которую, как гласила табличка на  ее
канцелярском столе, звали Натали Норман, провела Гарри  Эдвардса  в  кабинет
своего босса.
   В кабинете сидели двое незнакомых мужчин, неловко  ерзавших  на  стульях.
Они курили и чего-то ждали. Когда Гарри взял стул, оба пристально посмотрели
на него. Он в свою очередь смотрел на чужаков.
   Тот, что сидел  слева,  был  приземистый  и  крепко  сбитый.  Он  немного
напоминал Гарри Рода Стайгера, киноактера, получившего "Оскара". Его коротко
подстриженные курчавые волосы  были  белы  как  снег,  блеклые  серые  глаза
бегали. Тонкие губы и квадратный подбородок свидетельствовали о жестокости.
   Второй был на десять  лет  моложе,  примерно  одного  возраста  с  Гарри.
Среднего роста, худой, волосы выгорели на солнце почти добела;  а  солнечный
загар сделал его похожим на индейца. Лицо украшали обвислые  усы  и  длинные
баки. Гарри он сразу же пришелся по душе, чего нельзя было сказать о  первом
незнакомце.
   Едва Эдварде уселся на свой стул, как в дальнем конце помещения открылась
дверь и вошел Шейлик.
   - Итак, все собрались, - произнес он, направившись к своему столу. Следуя
обычному ритуалу, сев, зажег сигару и, пристально вглядываясь в  каждого  из
приглашенных, продолжал:
   - Позвольте представить вас друг другу. - Ткнув сигарой в сторону  Гарри,
он изрек:
   - Это мистер Гарри Эдварде. Он вертолетчик и специалист  по  автомобилям.
Просидел три года во  французской  тюрьме  по  обвинению  в  контрабанде.  -
Незнакомцы впились в Гарри взглядом, тот в свою очередь  уставился  на  них.
Затем кончик сигары уперся в мужчину помоложе. - Это мистер  Кеннеди  Джонс,
который прилетел на эту встречу  из  Йоханнесбурга,  -  произнес  Шейлик.  -
Мистер Джонс опытный охотник. Не  существует  ничего  такого,  что  касается
диких животных, Южной Африки вообще и подготовки  экспедиции  в  Африканский
Буш, чего бы он не знал. Могу добавить, что мистеру Джонсу не повезло  и  он
провел несколько лет в тюрьме в Претории.  -  По  привычке  улыбаясь,  Джонс
разглядывал потолок. Наступила пауза, затем Шейлик стал продолжать:
   -  Наконец,  это  мистер  Лю  Феннел,  взломщик  сейфов.  Иначе   говоря,
медвежатник, если я правильно выразился. Среди полицейских и уголовников  он
считается лучшим специалистом в  своей  области.  У  него  за  плечами  тоже
имеется тюремный стаж. - Помолчав, Шейлик осмотрел всех троих гостей. -  Так
что, господа, у вас у всех есть нечто общее.
   Никто из "экспертов" не произнес ни слова: они ждали.
   Выдвинув ящик стола, Шейлик извлек оттуда папку.
   -  Закончив  знакомство,  перейдем  к  делу.  Он  раскрыл  папку,  достал
глянцевую  фотографию  большого  формата  и  протянул  ее  Феннелу.  Тот   с
удивлением разглядывал изображение средневекового перстня с  алмазом.  Пожав
плечами, медвежатник  передал  фотографию  Гарри,  который  в  свою  очередь
переправил ее Джонсу.
   - Перед  вами  перстень,  изготовленный  Цезарем  Борджиа,  -  проговорил
толстяк, оглядев всех троих гостей. -  Надеюсь,  все  вы  слышали  о  Цезаре
Борджиа?
   - Этот тот самый малый,  который  травил  людей  ядом,  верно?  -  сказал
Феннел.
   - Думаю, это весьма точное  определение.  Да,  кроме  всего  прочего,  он
убивал людей ядом или заставлял делать это  других  людей,  и  неоднократно.
Перстень, изображенный на  фотографии,  был  задуман  Борджиа  и  изготовлен
неизвестным ювелиром в 1501 году. Глядя на этот перстень, вы ни за что бы не
подумали, что перед вами орудие убийства. Но это действительно  так,  причем
смертоносное. Действует оно следующим образом. Под венчиком  из  бриллиантов
имеется крохотный резервуар, который наполнялся  сильнодействующим  ядом.  В
венчик вмонтирована чрезвычайно острая и тонкая полая игла. В  случае,  если
Борджиа хотел расправиться с кем-либо из своих врагов,  то  ему  требовалось
лишь повернуть перстень таким образом, чтобы бриллианты и иголка оказались с
внутренней стороны. Стоило ему пожать руку своему недругу и уколоть его, как
спустя несколько часов тот умирал.
   Четыре века никто  не  знал,  где  этот  перстень.  Два  года  назад  его
обнаружили среди вещей одного флорентийского банкира, - продолжал Шейлик,  -
который вместе со всей семьей погиб в  автомобильной  катастрофе.  Имущество
его пошло с молотка.  К  счастью,  нашелся  один  эксперт,  который  опознал
перстень и купил его ни за понюшку табака. А потом предложил мне.  -  Сделав
паузу, толстяк стряхнул пепел.  -  Помимо  моих  прочих  занятий,  я  скупаю
предметы искусства, а затем перепродаю их  состоятельным  коллекционерам.  Я
знал одного любителя, который интересовался сокровищами Борджиа. Ему-то я  и
уступил. Полгода спустя перстень у него похитили.  Мне  потребовалось  много
времени, чтобы выяснить, где он. Его украли агенты,  работавшие  на  другого
коллекционера,  которому,  при  помощи  этих  агентов,  удалось  приобрести,
возможно, лучшую в мире коллекцию предметов искусства. Операция,  которой  я
прошу вас всех троих заняться, господа, заключается в том, чтобы вернуть мне
этот перстень.
   Наступила продолжительная пауза. Затем  Феннел,  сидевший  ближе  всех  к
Шейлику, спросил:
   - То есть украсть его?
   Брезгливо посмотрев на медвежатника, толстяк ответил:
   - Если вам так  больше  нравится,  то  да.  Я  уже  сказал,  что  никаких
сложностей с полицией иметь не придется. Этот коллекционер сам похитил  этот
перстень у моего клиента. А  вы  его  отберете.  Жаловаться  полиции  он  не
посмеет.
   Уронив   на   роскошный   персидский   ковер   пепел   сигареты,   Феннел
поинтересовался:
   - Какую ценность представляет собой перстенек?
   - Это вас не касается. Разумеется,  ценность  он  имеет,  но  для  весьма
ограниченного круга лиц. - Помолчав, толстяк продолжал:
   - Я сообщу вам кое-какие детали относительно типа, у  которого  в  данный
момент  находится  это  ювелирное  изделие.  Он  невероятно  богат.  У  него
неистребимая страсть к предметам искусства, и  он  готов  прибрать  к  своим
рукам самые лучшие из них. Он совершенно лишен  принципов  морали.  На  него
работает целая сеть экспертов. Они успели  похитить  множество  сокровищ  из
крупнейших музеев мира и даже из Ватикана, чтобы сделать  из  них  экспонаты
его собственного музея, несомненно самого замечательного в мире.
   Решив, что и ему пора принять участие в конференции искусствоведов, Гарри
спросил:
   - А где он находится, этот музей?
   - На границе Безутоленда и Натала... Где-то в Драконовых горах.
   - Уж не о Максе ли  Каленберге  идет  речь?  -  подавшись  всем  корпусом
вперед, полюбопытствовал Кеннеди Джонс.
   Помолчав, Шейлик стряхнул с сигары пепел.
   - А что, вы его знаете?
   - Кто же из тех, кому приходилось бывать в Южной Африке, его не знает?
   - Может быть, вы  расскажете  этим  двум  джентльменам,  что  вам  о  нем
известно?
   - Он и есть тот самый господин, у которого сейчас находится перстень?
   Шейлик кивнул.
   Джонс глубоко вздохнул. Хмурясь, поскреб  подбородок,  закурил  сигарету.
Выпустив струю дыма, начал:
   - Я знаю только то,  что  и  так  всем  известно.  Каленберг  -  личность
таинственная, о которой чего только не услышишь. Известно  определенно,  что
отец его, бежавший в Южную Африку после Первой  мировой  войны,  разбогател,
когда нашел одну из самых  богатых  золотых  россыпей.  Совсем  недалеко  от
Йоханнесбурга. Старик Карл Каленберг был человек дальновидный и не дурак.  С
умом вложил слои денежки и доил рудник  до  тех  пор,  пока  тот  не  иссяк.
Насколько я знаю, он стал миллионером. В шестьдесят с хвостиком  женился  на
девушке из местных. А женился он для того, чтобы было кому унаследовать  его
имя.  Сына  его  назвали  Максом.  Родился  он   при   каких-то   загадочных
обстоятельствах. Никто, кроме врача и акушерки, младенца не  видел.  Пустили
слух, что дело нечисто. Кто-то даже сказал, будто он урод. Во всяком случае,
никто не видел ребенка даже в глаза. Во  время  охоты  произошел  несчастный
случай,  и  старик  погиб.  Госпожа  Каленберг  уехала  из  Йоханнесбурга  и
построила дом  в  самом  сердце  Драконовых  гор.  Она  продолжала  скрывать
ребенка, изолировав себя от общества. Лет двадцать назад  она  умерла.  Макс
Каленберг по-прежнему живет отшельником. Говорят, что он  такой  же  умница,
каким был его отец. К дому,  построенному  матерью,  он  сделал  пристройки.
Резиденцию свою окружил сотней квадратных миль  джунглей,  нанял  специально
обученных зулусов, которые охраняют  его  владения  от  бродяг,  туристов  и
разного рода зевак.
   Джонс помолчал,  затем,  подавшись  вперед,  ткнул  пальцем  в  раскрытую
ладонь.
   - Насколько мне  известно,  -  продолжал  он,  -  приблизиться  к  жилищу
Каленберга ничуть не проще, чем открыть устрицу голым пальцем.
   Снова возникла  продолжительная  пауза.  Смяв  в  руке  сигарету,  Феннел
сузившимися глазами посмотрел на Шейлика:
   - Он сказал правду?
   - Во всяком случае, он  недалеко  от  истины,  -  пожал  жирными  плечами
толстяк. - Разве я вам говорил, что задание будет легким?  В  конце  концов,
плачу вполне приличную сумму. Приблизиться к жилищу Каленберга дело сложное,
но  не  безнадежное.  Я  располагаю  обширной   информацией,   которая   вам
пригодится.
   - Все так, - с насмешкой произнес Феннел.  -  Допустим,  к  дому  его  мы
приблизились, но как нам попасть внутрь?
   - Хотя мистер Джонс довольно подробно рассказал нам историю Каленберга, -
возразил Шейлик, - он сообщил нам не все. Он забыл, а может, не  знал,  что,
хотя Каленберг калека, он любит красивых женщин.  -  Откинувшись  на  спинку
стула, толстяк продолжал:
   - В каждой крепости имеется незащищенное место, надо только найти его.  У
меня есть одна женщина, которая сыграет для вас  роль  троянского  коня.  Уж
если она не проведет вас в жилище Каленберга, то  этого  не  сможет  сделать
никто другой.
   Толстяк нажал на кнопку звонка,  укрепленную  на  его  письменном  столе.
Последовала длительная пауза, затем  дверь  за  спиной  Шейлика  отворилась:
вошла редкой красоты женщина, при появлении которой все трое мужчин разинули
рты. Неторопливым шагом приблизившись к столу толстяка, она остановилась.

Глава 2

   Лет десять назад Армо Шейлик, которому  надоело  перебиваться  случайными
заработками, в одной египетской газете поместил объявление  о  том,  что  он
готов  за  умеренную  плату  выполнить  любое   щекотливое   поручение.   На
предложение откликнулся лишь один клиент. Но и этого  оказалось  достаточно.
Клиентом оказался некий  арабский  принц,  пожелавший  получить  неизвестную
посторонним информацию относительно предполагаемой сделки между одним из его
соперников и американской нефтяной  компанией.  С  помощью  денег  принца  и
собственного  серого  вещества  Шейлик  нужную  информацию  добыл.  Операция
принесла ему десять тысяч долларов. Улов  был  невелик,  но  принц  оказался
человеком благодарным, и он сообщил своим знакомым о том, что  для  каждого,
кто попал в сложное положение и нуждается  в  секретной  информации,  Шейлик
именно тот, к кому следует обращаться за помощью.
   Накопив определенный капитал, год спустя Шейлик  переехал  в  Лондон.  Он
раздобыл список весьма состоятельных клиентов, которые постоянно  обращались
к нему за консультациями. Разумеется, деньги для  него  не  были  проблемой.
Гонорары его резко возросли, но принятые на себя обязательства он  неизменно
выполнял. В числе клиентов Шейлика  были  три  техасских  нефтяных  магната,
четыре  арабских  принца,  две  невероятно  богатые   американки,   грек   -
миллионер-судовладелец -  и  ряд  состоятельных  британских,  французских  и
германских промышленников.
   Он имел обыкновение говорить: "Если есть неограниченные денежные средства
и умственные ресурсы, нет ничего невозможного". Обращаясь к клиенту,  Шейлик
сверлил его глазами и говорил: "Вы даете деньги, я - свой мозг".
   Армо процветал. В самом начале своей деятельности  он  подумывал  о  том,
чтобы обзавестись постоянным  штатом  помощников,  но  затем  решил,  что  с
экономической точки зрения это  невыгодно.  Шейлик  и  гроша  не  расходовал
понапрасну. Если взять сотрудников в штат, то половина  из  них  будет  лишь
получать жалованье и ничего не делать. Было решено подбирать нужных мужчин и
женщин именно для той работы, которая у него появится. Он нашел  не  слишком
отягощенное моральными  принципами  сыскное  бюро,  которое  согласилось  не
только рекомендовать возможных клиентов, не задавая нескромных вопросов,  но
и следить за ними, снабжая Шеи-лика интимными подробностями их жизни. Именно
таким образом ему удалось найти Лю Феннела, Кеннеди Джонса и Гарри Эдвардса.
   Постоянных сотрудников у него было немного:
   Натали Норман,  исполнявшая  обязанности  секретаря  приемной  и  личного
помощника, и Джордж Шерборн, личный секретарь и слуга.
   Однако  выяснилось,  что  поручения  становятся  все  более  сложными  и,
следовательно, более выгодными с финансовой точки зрения.  Ему  понадобилась
такая женщина, которая постоянно находилась бы у  него  под  рукой.  Которую
можно  было  бы  подготовить  для  работы.  Которая  была  бы  исключительно
талантливой и наделена исключительной внешностью.  Такая  женщина  могла  бы
оказаться  гораздо  полезнее,  чем  десяток  экспертов-мужчин.  В  последние
несколько лет он использовал для своих целей ряд женщин, но чаще  всего  они
не удовлетворяли его требованиям. Они или терялись в критический момент, или
же привязывались к мужчинам, с которыми работали, что выводило  Шеи-лика  из
себя.
   Поэтому он задался целью найти такую женщину, из которой  можно  было  бы
подготовить себе помощницу. Она должна быть  красивой,  идеально  сложенной,
способной и готовой отдать себя работе.
   Шейлик много путешествовал, и, когда ему случалось попасть в какой-нибудь
большой город, он внимательно приглядывался к женщинам в  надежде  встретить
ту, которая ему необходима. Ему попадались  некоторые  возможные  помощницы,
однако, после того как он обращался с предложением сотрудничать с  ним,  они
или наотрез  отказывались  от  такого  сотрудничества,  или  же  оказывались
красивыми, но безмозглыми дурами. После шести месяцев поисков он начал  было
отчаиваться, решив, что чересчур завысил планку своих требований.
   Но однажды он получил из Токио письмо от одной из своих богатых клиенток,
которая поручила ему приобрести для нее шубу из шкуры леопарда,  накидку  из
норки и  отделанное  мехом  вечернее  платье.  Эти  изделия  ему  предстояло
приобрести у Финна Ларсона, меховщика из Копенгагена, который знал ее размер
и что именно ей  необходимо.  Поскольку  дама  в  качестве  предварительного
гонорара платила Шейлику 21 000  долларов  в  год  и  поскольку  он  получал
пятнадцать процентов от стоимости всех приобретений, сделанных от ее  имени,
а также потому, что нуждался в кратком отдыхе, он с удовольствием согласился
выполнить ее поручение.
   Натали Норман связалась по телефону с Финном Ларсоном.  Она  предупредила
того, что Шейлик едет в Копенгаген, и сообщила о намерениях своего шефа.  Ее
оповестили о том, что в гостинице "Англетер" состоится обед для узкого круга
избранных клиентов Ларсона, во время которого модели  будут  демонстрировать
его меха, после чего клиентов будут  угощать  блюдами  своеобразной  датской
кухни. Ларсон рассчитывал на то, что Шейлик почтит его своим присутствием.
   На следующий день Шейлик приехал в гостиницу и отправился в  особый  зал,
где Ларсон устраивал свои изысканные обеды. Там его встретил сам меховщик  -
лысеющий, крупного сложения датчанин. Пожав египтянину руку, он посадил  его
за столик, после чего отправился встречать следующего своего клиента.
   Пока Шейлик расправлялся со  своим  обедом,  появились  девушки,  которые
демонстрировали превосходные меховые изделия Ларсона.
   Неожиданно Шейлик застыл, не донеся вилку до рта: вошла молодая  женщина,
облаченная в великолепную  шубу  из  шкуры  леопарда.  После  шести  месяцев
поисков для него наступил  момент  истины.  Он  был  уверен:  это  та  самая
женщина, которая ему нужна.
   Роста выше среднего, каштановые волосы, шелковыми прядями спускающиеся на
плечи.  Женщине  было  около  двадцати  шести  лет.  Такой  привлекательной,
чувственной, красивой дамы он еще никогда прежде  не  встречал.  Зеленоватые
глаза, полные губы, обещающие бездну  наслаждений,  длинные  стройные  ноги,
словно точеные руки - она воплощала собой мечту любого мужчины.
   Забыв  про  обед,  Шейлик  наблюдал  за  девушкой,   которая,   вызывающе
раскачивая бедрами, походкой  знающей  свое  ремесло  модели  направилась  в
дальний конец зала. Повернувшись назад, она прошла мимо египтянина. Тот едва
удостоил взглядом шубу, которая была на ней. После того как девушка ушла,  а
на смену ей появилась другая манекенщица, демонстрировавшая котиковую шубку,
Шейлик подозвал к себе Ларсона.
   - Я беру шубу из меха леопарда, - заявил он. -  Она  предназначается  для
миссис ван Райан. - Помолчав, он поднял глаза на датчанина и спросил:
   - А что за девушка демонстрировала шубу?
   - Почти такая же шикарная, как и моя шуба, - улыбнулся Ларсон.  -  Вы  не
находите? Это  Гея  Десмонд.  Американская  манекенщица,  которая  время  от
времени приезжает сюда по моему приглашению. Я приглашаю ее для демонстрации
моих изделий. Ни одна другая модель на умеет с таким шиком показать  красоту
шуб из шкуры леопарда.
   Достав бумажник, Шейлик вынул из нее  визитную  карточку  и  протянул  ее
датчанину.
   - Будьте настолько любезны, вручите ей мою визитку, - попросил он. -  Мне
кажется, я смогу использовать ее, если ей нужна работа. Можешь сообщить  ей,
кто я такой. - Посмотрев на меховщика, Шейлик добавил:
   -  Вы  же  знаете,  мистер  Ларсон,  я  человек  серьезный.   Речь   идет
исключительно о бизнесе. Вы окажете девушке услугу.
   У Ларсона, который знал Шейлика, сомнений на этот счет не было.
   Некоторое время спустя, когда Шейлик сидел у себя в номере, изучая важный
юридический документ, раздался телефонный звонок. Он поднял трубку.
   - Говорит Гея Десмонд. - Ее сочный контральто понравился египтянину. - Вы
прислали мне свою визитную карточку.
   - Спасибо за звонок, мисс Десмонд. У меня есть предложение, которое я  бы
хотел с  вами  обсудить.  Не  могли  бы  мы  поужинать  в  ресторане  "Белла
Террессе", Тиволи, в двадцать один час?
   Сказав "да", девушка повесила  трубку.  Пришла  она  без  опоздания,  что
приятно удивило Шейлика. Они оба направились к столику  на  террасе,  откуда
открывался вид  на  освещенный  плавательный  бассейн  и  цветочные  клумбы,
которыми славился сад Тиволи.
   - Жаль, что мы не встретились с вами в Париже, мисс Десмонд,  -  произнес
египтянин, изучая меню. - Кормят здесь неважно. В Париже я  угостил  бы  вас
блюдами, достойными вашей красоты.
   На манекенщице было простое синее платье и накидка из  норки.  Когда  она
встряхнула каштановыми  волосами,  ниспадавшими  ей  на  плечи,  в  ушах  ее
сверкнули бриллианты.
   - Я думаю, что надо есть то, чем в данной стране кормят, - заметила  она.
- К чему мечтать об изысканной пище в Париже, если находишься в Копенгагене.
   Замечание молодой женщины пришлось Шейлику по душе. Кивнув, он спросил:
   - Что для вас заказать?
   Девушка ответила не задумываясь. Это тоже понравилось адвокату.  Женщины,
которые уставятся в меню и не знают, что им выбрать, всегда раздражали его.
   Она выбрала себе креветки по-датски и утку  под  винным  соусом.  В  свою
очередь изучив меню, египтянин решил, что девушка  выбрала  именно  то,  что
следует. Он заказал то же самое.
   - Мисс Десмонд, - начал Шейлик после того, как официант  ушел.  -  Я  ищу
такую женщину, которая смогла бы мне помочь в моей работе. Я