о каких-то доказательствах того, что  ряд  жительниц  Истлейка
ворует в универмаге "Велкам". Дальше  стояли  имена.  Эти  заметки  были  на
скорую руку записаны в блокноте. Я перепечатала и  передала  оба  экземпляра
Уолли.
   - Это было записано v него в блокноте?
   - Конечно.
   - Так, может, он у Ширли?
   - Мне спросить у нее про блокнот?
   - Нет, я сам спрошу об  этом.  Спасибо,  Джин.  Я  поехал  к  Ширли,  она
пригласила меня пройти, и некоторое время мы говорили об Уолли. И о том, как
рады они будут поехать в Лонг-Бич. Потом я спросил:
   - Ширли, у Уолли были записные книжки, они  мне  пригодились  бы.  Вы  не
знаете, где их можно найти?
   - Ну, конечно, знаю.  Приходил  Веббер  и  забрал  их  все.  Они,  вроде,
понадобились Чендлеру. Скажите ему, и он вам их отдаст.
   - Чендлеру? Герман Веббер? - я изумленно уставился на нее.
   - Да, он пришел, как только я вернулась домой,  и  сказал,  что  Чендлеру
нужны записные книжки Уолли.
   - Ах, так. Тогда я спрошу у него самого.
   - Так будет лучше всего. Не могу сказать,  что  я  в  восторге  от  этого
Веббера, - она сморщила маленький носик.
   - Я тоже.
   Я попрощался и ушел.

Глава 6

   Утром, едва разобрав почту и продиктовав несколько писем, я бросил все  и
отправился к Герману Вебберу.
   Веббер - высокий,  крепкий  и  хмурый  -  с  первого  взгляда  производил
впечатление типичного копа. У него было словно вычеканенное из бронзы  лицо,
маленькие недоверчивые глаза и узкие, жесткие, никогда не улыбающиеся губы.
   - Привет.
   - Привет, Стив, - он не встал из-за своего письменного стола. - Садитесь.
В чем дело?
   - Мне нужны записные книжки Уолли. Ширли сказала, что они у вас.
   - Да, у меня.
   Я посмотрел на него в упор:
   - Что все это значит?
   - Это значит, что я не первый день занимаюсь своим делом, - он  затянулся
сигарой, которую держал в зубах, и выпустил в моем направлении облако  дыма.
- Потому я здесь и сижу, что знаю свое дело.
   - Как это понимать?
   - Этот ублюдок Голстейн приходил к Уолли и хотел узнать, кто  шепнул  ему
про делишки Хэммонда. Только Уолли про своих информаторов и слова не скажет.
Но я знал, что он записывает для себя  имена  в  блокнотах,  вот  и  прибрал
быстренько их к рукам. Нужно было, чтобы Голстейн до них не добрался.
   Это звучало правдоподобно, даже слишком правдоподобно.
   - А если Ширли скажет Голстейну, как сказала мне.., что блокноты  у  вас?
Как вы  ответите,  если  он  придет  к  вам?  Веббер  снова  пустил  в  моем
направлении струю дыма.
   - Ширли умница, и она ничего не скажет. Говорю, я свое дело знаю.
   Я не спускал с него пристального взгляда:
   - Уолли - мой сотрудник, я его шеф, и мне нужны его блокноты. Он кивнул.
   - Раз они вам нужны, вы их получите, - он щелкнул рычажком  интеркома.  -
Мэвис, принесите записные книжки Митфорда. Заверните их во  что-нибудь,  они
нужны мистеру Менсону, - он посмотрел на меня. -  Довольны?  А  теперь..,  у
меня много работы. У вас, скорее всего, тоже.
   - Еще досье  Горди,  оно  мне  тоже  нужно.  Его  лицо  приобрело  сонное
выражение.
   - Я же вам говорил, что его украл какой-то псих.
   - Не рассказывайте сказок,  меня  ими  не  купишь.  Я  думаю,  и  не  без
основания, что никакой кражи вообще не  было.  Я  желаю  выяснить,  где  это
досье.
   - Неужели? - как истинный коп, он ничем не выдал своей реакции. - Что  вы
тут плетете, интересно узнать?
   - Я требую это досье. Я уверен, что оно у вас, и хочу его получить.
   - Говорю вам, его украли. У меня его нет.
   - Горди был убит. Можете сказать Голстейну, что к вам кто-то  забрался  и
выкрал это досье. Или вы дадите его мне, или я расскажу обо всем Голстейну.
   - Сколько  угодно,  -  Веббер  стряхнул  пепел  с  сигары.  Он  вел  себя
совершенно невозмутимо.
   - Голстейн наверняка заинтересуется, почему вы не заявили о  краже  сразу
или хотя бы после того, как узнали об убийстве. Он в  вас  души  не  чает  и
будет рад прищемить вам хвост.
   - Думаете? - он подался вперед, и глаза его заблестели. - Если наболтаете
лишнего, сами можете нарваться на крупные неприятности, - я  даже  вздрогнул
от его резкого лающего голоса. - Советую не совать нос в это, - он указал на
дверь. - Уходите, я занят.
   Я встал:
   - Поговорю с мистером Голстейном, ему  уже  давно  пора  узнать  о  вашем
поведении.
   - Да, - он откинулся на спинку стула и усмехнулся. - На вашем месте я  бы
помалкивал. До  вас  еще  не  дошло,  что  я  вас  покрываю?  Впутайте  сюда
Голстейна, и вы окажетесь вообще за решеткой. А теперь  убирайтесь,  у  меня
много работы!
   Я понимал, что у него на руках карта посильнее моей.  "Я  вас  покрываю".
Это значило, что он знал о Линде и кражах.
   Я  вышел  в  приемную.  Худая  озабоченная  Мэвис  подала  мне  пакет   с
блокнотами. Вернувшись в редакцию, я разложил их на столе. Они были помечены
цифрами от 1 до 14. Блокнот с цифрой 13 отсутствовал. Я даже  не  потрудился
просмотреть остальные. Мне было ясно, что заметки об универмаге находились в
недостающем. Блокнот пропал, так же как и досье Горди.  Я  сидел,  взвешивая
ситуацию. Слова Веббера говорили, что я не могу обратиться к Чендлеру.  Если
пойду против Веббера, он еще круче пойдет против меня. Я  был  убежден,  что
кто-то запугал Уолли. Веббер? Возможно, мои  рассуждения  ошибочны  и  Уолли
просто напуган нападением. Но это казалось маловероятным. Все  указывало  на
то, что скорее всего ему пригрозили,  так  же  как  и  мне:  держи  язык  за
зубами...
   Я решил еще раз поговорить с Уолли.
   Если я подойду к делу серьезно, если скажу, в какой переплет попал  из-за
Линды, то наверняка уговорю сказать мне все, что он знает.
   Зазвонил телефон. С этого момента и до самого обеда я был занят работой.
   После обеда Джин пришла сообщить, что она  распорядилась  запаковать  мои
вещи и отправить на новую квартиру.
   - Можете спокойно переселяться, когда вам будет  удобно.  Все  готово.  Я
оставила вам кое-какие припасы. Там есть молоко, кофе и консервы.
   - Джин, вы настоящая волшебница! - Я  смотрел  на  нее,  и  у  меня  ныло
сердце. - Я хотел бы угостить вас хорошим ужином. Можно?
   - Спасибо, но все же - нет.
   - Я приглашаю и вашего друга и буду только рад познакомиться с ним.
   Она серьезно посмотрела на меня.
   - Не сердитесь, Стив, но я пока не  хочу,  чтобы  вы  вмешивались  в  мою
личную жизнь. В мои обязанности  входит  помогать  вам  по  работе,  а  если
возможно, то и в остальных делах.  Но  этим  все  и  должно  ограничиваться.
Надеюсь, вы понимаете? - она улыбнулась мне и исчезла.
   "Ну вот и все", - думал я.
   До шести часов я работал не отрываясь, а  потом  ушел,  предоставив  Джин
закрывать помещение. Я поехал в больницу. В регистратуре я  спросил,  нельзя
ли повидать мистера Митфорда.
   - Вы его уже не застали, - сказала девушка за перегородкой.
   Я застыл на месте, удивленно глядя на нее:
   - Не застал? Как это?
   - Примерно полчаса назад он со своей женой уехал в санитарной  машине.  Я
похолодел:
   - Но куда же он поехал?
   - Я этого не знаю.
   - Доктор Стенсил еще у себя?
   - Да, он в кабинете.
   Я перехватил его в дверях:
   - Послушай, что случилось с Уолли? Мне сказали, что его увезли.
   Он пожал плечами, у него был усталый и расстроенный вид.
   - Я возражал, но ничего не мог поделать. Его увезли в  санитарной  машине
сразу  на  аэродром.  Оттуда  на  самолете   он   полетит   в   Майами.   Он
транспортабелен, хотел ехать.., вот и уехал.
   - Это идея мистера Чендлера?
   - Думаю, да. Распоряжался Борг.
   - Ширли тоже уехала?
   - Да. Его повезли в какой-то частный санаторий.
   - Ты не знаешь точно - куда?
   - Нет. Не знаю. Слушай, Стив, у меня  столько  работы,  что  голова  идет
кругом, - сказал он нетерпеливо. - Об Уолли наверняка хорошо позаботятся, да
и солнце и воздух пойдут ему на пользу.
   - Да ладно, Генри, пока.
   Я вышел из больницы, сел в машину и уставился в пространство,  ничего  не
видя. Сговорились они, что ли, все?  Сначала  исчезает  досье  Горди,  потом
магнитофонная лента с  записью  нашего  разговора,  потом  исчезает  блокнот
Уолли, и наконец вне пределов моей досягаемости оказывается и сам  Уолли.  У
меня появилось ощущение, что кто-то через плечо заглядывает в мои карты. Что
мне делать? Двери неумолимо закрывались. Я старался  подавить  поднимающийся
страх, говорил, что все равно ничего нельзя поделать, что не остается теперь
ничего другого, как сидеть, ждать  и  надеяться,  что  в  конце  концов  все
обойдется. Но  в  глубине  души  я  понимал,  что  напрасно  рассчитываю  на
благоприятный исход.
   Включив двигатель, я машинально поехал по направлению к дому.  Однако  на
полпути вспомнил, что в доме  нет  ничего  съестного,  и  остановился  перед
отелем "Империал". Я заказал бифштекс. Когда я поел и  расплатился,  ко  мне
подошел рассыльный:
   - Мистер Менсон?
   - Да.
   - Вас зовут к телефону,  кабина  номер  пять.  Удивленный,  я  подошел  к
телефону. Звонил Бреннер.
   - Я заметил вашу машину, - сказал он  коротко.  -  Нам  надо  поговорить.
Знаете, где бар "Полумесяц"?
   - Нет, не знаю.
   - Это на углу Двадцать Шестой улицы, совсем  рядом  с  аптекой.  Возьмите
такси, так как машину там все равно негде ставить. Спросите Джейка, - он дал
отбой.
   Я поставил свою  машину  перед  отелем  и  взял  такси.  Бар  "Полумесяц"
выглядел  непривлекательно  и  был  полупуст.   О   стойку   опирались   три
размалеванные проститутки, за одним из столов сидели два негра и пили  пиво,
еще за несколькими столиками расположились юнцы.
   Когда я подошел  к  стойке,  бармен,  верзила  в  рубашке  с  засученными
рукавами, вытащил откуда-то грязную тряпку и принялся протирать стаканы.
   - Вы Джейк? - спросил я его.
   Он окинул меня внимательным взглядом, кивнул и указал пальцем куда-то  за
спину на маленькую дверь. Три девицы с интересом наблюдали за мной. Я прошел
в дверь, поднялся по небольшой лестнице и очутился перед второй дверью.
   В маленькой комнатушке сидел Бреннер и пил пиво. Обстановка состояла лишь
из кровати, двух стульев и рваной занавески на окне. Я закрыл дверь.
   - Похоже на декорации ко второсортному фильму, - заметил я.
   - Может, и так, но зато здесь можно говорить, не боясь огласки. Джейк мне
очень обязан. Я мог указать на него, и он получил бы лет пять. Садитесь.
   Я пододвинул стул и сел.
   - Так вот, - начал он, - Фреда Хейвз. Я уже  к  ней  подобрался.  Правда,
Голстейн тоже. Из нее слова не выжмешь даже под прессом.  Она  говорит,  что
только спала с Горди, и ничего больше. Напугана, как кролик,  и  врет.  Копу
она не скажет и слова, но вам может что и расскажет. Стоит попробовать.
   - Должно быть, припрятала фотографии и пленки и ждет подходящего  случая,
чтобы начать шантажировать. Лучше мне с ней не связываться.
   - Да нет, непохоже. Я шантажистов знаю, она не из таких. Пройдите гляньте
на нее Она вечно торчит в баре "Синяя комната" на Двадцать Второй улице. Там
ее всегда можно застать, так как она пьет с утра. Если думаете, что  сможете
от нее чего-то  добиться,  то  попробуйте.  По-моему,  если  парень  спит  с
женщиной, то рано или поздно, но все ей о себе разболтает. Ручаюсь  головой,
эту пленку Горди где-то спрятал, и она  знает  где.  Это  наша  единственная
надежда, Менсон. Надо любой ценой добраться до этой пленки раньше Голстейна.
   Мне не очень понравилась идея, но я согласился хотя бы взглянуть  на  эту
женщину:
   - Как ее узнать?
   - Она невысокая, темноволосая, лет  примерно  двадцати  шести,  и  у  нее
хорошая фигура. Вы ее легко узнаете. Она любит модные браслеты  и  носит  их
один над другим до самых локтей.
   - Хорошо, пойду взгляну на нее. Я сообщил  ему,  что  переехал  на  новую
квартиру на Юго-Восточной авеню. Он записал мой новый номер телефона.
   - Голстейн уже говорил с Криденом, Латимером и  остальными.  Обращался  с
ними потихоньку. То там ковырнет, то здесь. Того и гляди, придет ваш  черед,
так что смотрите в оба. Каждого спрашивал, не слышал ли он, что  в  магазине
кто-то воровал. Только те не дураки: сказали, что ничего не слышали. Пока он
ни до чего не докопался, но вы ведь знаете, если он за что взялся, то уже не
бросит на полдороге.
   - Буду его остерегаться, - я подумал, не сказать ли ему  о  магнитофонной
записи и блокнотах Уолли. Но потом решил, что  лучше  помалкивать  и  самому
позаботиться о себе. - Я сейчас же загляну в этот бар. Позвоните мне утром в
редакцию, чтобы мы могли снова вечером встретиться здесь.
   - Лучше не звонить. Давайте просто условимся встретиться здесь.
   - Хорошо, - я попрощался, сошел по лестнице в бар, помахал Джейку,  и  он
махнул рукой в ответ. Я вышел на оживленную улицу ловить такси.

***

   Бар "Синяя комната" располагался в подвальном помещении на углу  Двадцать
Второй и Восточной улиц. Привезший меня таксист испытующе посмотрел на меня,
когда я собрался с ним рассчитаться.
   - Послушай, приятель, мое дело - сторона, - заметил он, увидев, сколько я
даю на чай. - Но на вашем месте я не пошел бы  в  этот  притон,  разве  если
хотите, чтобы вас обчисти ли.
   - Спасибо за предупреждение.
   Я вышел, оглядел улицу,  подумал,  что  таксист  прав,  и  остановился  в
нерешительности. На мне был костюм, в котором я ходил в  редакцию,  и  среди
оборванцев, слонявшихся по улице, я выглядел,  как  епископ  в  борделе.  Во
время службы в армии я прошел подготовку для  выполнения  спецзаданий  и,  в
отличие от Уолли, сохранил отличную форму. Я знал, что сумею защитить  себя.
Конечно, лучше было заехать домой и переодеться  во  что-нибудь  незаметное.
Но, оказавшись на месте, я не имел намерения медлить и ехать сюда еще раз.
   Над входом светилась маленькая неоновая вывеска: "Синяя комната".
   Я заметил, что в слове "комната" не хватало буквы "о". По мере того как я
спускался по ступенькам, усиливался грохот джаза и запах немытых тел. Вонь и
шум достигали максимума в тесном  холле,  где  сидел  дюжий  негр,  уставясь
взглядом в темноту.  Присмотревшись  к  нему,  я  понял,  что  он  одурманен
наркотиками и вряд ли соображает, на Земле находится или на Марсе.
   Вход в  зал  загораживал  красный  занавес.  Я  осторожно  отогнул  край.
Помещение было переполнено танцующими фигурами, которые в полутьме  казались
колеблющимися тенями.  Шум,  производимый  четырьмя  музыкантами,  казалось,
разрывал барабанные перепонки. Меня душила вонь потных тел, грязи и окурков,
и я решил найти квартиру Фреды Хейвз и подождать там. Когда я поставил  ногу
на ступеньку, увидел двух спускающихся вниз парней. Я остановился, они тоже.
   Лестница плохо освещалась, но, присмотревшись, я убедился, что парням лет
по двадцать, не больше. Немытые волосы спускались на  самые  плечи,  бледные
грязные лица были истощены, и глаза блестели, как у наркоманов.
   - Ты глянь, кто нам попался, - сказал более рослый из двоих,  -  какой-то
чистенький парень. Что мы с этим фраером сделаем, Рэнди?
   - Встряхнем его малость, - Рэнди слегка пошатывался то ли  от  наркотика,
то ли от спиртного. - Пошли, Хейни, сделаем его похожим на нас.
   Хейни мотнул мне головой.
   - Шевелись, падла, не то плохо будет, - в руке его блеснул нож.
   Я стал медленно подниматься по лестнице, а  они  шли  впереди  и  первыми
оказались на улице. Мне оставалось преодолеть лишь три ступеньки,  когда  я,
перемахнув их одним прыжком, ударил Рэнди  ребром  ладони  по  шее,  схватил
Хейни за запястье и  приемом  дзюдо  перебросил  через  плечо.  Он  с  шумом
грохнулся на тротуар. Я торопливо повернул за угол  на  Восточную  улицу.  Я
почти бежал. Было идиотизмом появляться  в  этом  районе,  вырядившись  так.
Встреча  с  наркоманами  служила  достаточным  предостережением.   Следовало
поскорее убираться отсюда.  Я  оглядывался  в  поисках  такси,  но  таксисты
старательно  избегали  эту  улицу.  Внезапно  из   проулка   выскочили   три
длинноволосых  субъекта.  Должно  быть,  они  заметили  мое  приближение   и
подстерегали здесь. Они застали меня врасплох, и не успел я опомниться,  как
меня затащили в проулок.
   Я расслабил мышцы и осел вниз, потянув их за собой. Этого они не ожидали.
Те двое, что держали меня, повалились вместе со мной на вонючий  асфальт.  Я
отбросил их, а третий, который возник надо мной, выделяясь на  свету  черным
силуэтом, с пустой бутылкой в занесенной руке, получил изо всех сил  удар  в
пах. Он взвыл и рухнул наземь. Один из них вновь бросился  на  меня,  и  мы,
сцепившись, покатились по грязной панели. Я ударил его ребром ладони по шее.
Он затих и не шевелился. Последний из них бросился бежать.
   Я оперся о стену, стараясь отдышаться, потом  перешагнул  через  подонка,
который корчился на земле и скулил. Я знал, что вид у  меня  ужасный.  Рукав
пиджака был разорван, а вся спина в грязи и отбросах. Я чувствовал исходящую
от меня вонь. Идя по Восточной улице, я старался  держаться  в  тени.  Номер
дома, в котором жила Фреда Хейвз, я знал на память. Войдя в него и  прочитав
список жильцов, убедился, что она живет на пятом этаже. В доме  отсутствовал
лифт, и, поднявшись по лестнице,  в  конце  коридора  я  обнаружил  дверь  с
приклеенной  на   ней   бумажкой:   "Мисс   Фреда   Хейвз.   Посещается   по
предварительной договоренности. Телефон: Восток, 4456".
   Я надавил на кнопку звонка и подождал. С третьего этажа  донесся  женский
крик, снова наступила тишина. Потом на  лестнице  раздались  чьи-то  тяжелые
шаги, и, перегнувшись через перила, я увидел какого-то коренастого  мужчину,
входившего в одну из квартир. В ожидании я снял пиджак  и  стряхнул  с  него
остатки картофельных очисток, гнилой зелени  и  прочих  налипших  прелестей.
Очевидно, Фреды не было дома. Это  осложняло  ситуацию.  Если  она  все  еще
торчала в баре, будет торчать там и до утра, а я не  могу  дожидаться  ее  в
этом открытом взглядам коридоре. Выйти  же  на  улицу  -  значило  рисковать
головой. Нужно как-то добраться до телефона и вызвать такси. Я посмотрел  на
визитную карточку на двери. У Хейвз есть телефон. Замок,  скорее  всего,  не
очень надежен. Я  взялся  за  ручку  двери,  и,  к  моему  удивлению,  дверь
отворилась.
   Это  испугало  меня,  и  по  спине  пробежал  холодок.  Неужели   история
повторяется. Что, если и Фреду я найду мертвой?
   Когда я так стоял, послышались  приглушенные  стоны.  Волосы  у  меня  на
затылке поднялись торчком. Потом на лестнице снова раздались  приближающиеся
шаги. Я быстро шагнул в темную прихожую и закрыл за собой дверь.
   В  комнате  пахло  сигаретным  дымом.   Красная   неоновая   вывеска   на
противоположной стороне улицы загоралась  и  гасла,  выкрикивая  в  темноту:
"Девушки, девушки, девушки!" Красный свет с правильными интервалами  освещал
комнату. Я повернулся и услышал, как удалялись по коридору чьи-то  шаги.  По
моему лицу стекал пот,  сердце  колотилось.  Стоны  доносились  из  соседней
комнаты.
   Я стиснул зубы и, на цыпочках подойдя к  двери  спальни,  заглянул  туда.
Можно было различить лишь очертания кровати, Больше ничего. Я шарил рукой по
стене, пока не нашел выключатель. Секунду я колебался, потом резко  повернул
его. Яркий свет ослепил меня. Когда я обернулся, у меня перехватило дыхание.
На постели лежала совершенно обнаженная женщина, привязанная за щиколотки  и
запястья к  кровати  и  с  кляпом  во  рту.  На  ее  правом  бедре  виднелся
ярко-красный ожог, который мог сделать только горящий кончик сигареты.
   Я не сомневался, что эта женщина и есть Фреда Хейвз. Она была  небольшого
роста, с ладной фигурой, лет двадцати пяти на вид. Несколько лет назад  она,
видимо, отличалась необыкновенной  красотой,  но  черты  лица  уже  начинали
грубеть, а линии  вокруг  рта  и  глаз  свидетельствовали  о  том,  что  она
скатывается по наклонной.
   Это все я заметил при беглом взгляде. Я подошел, вытащил у  нее  изо  рта
кляп и отвязал руки. Когда я начал освобождать щико