ый,  что  вынужден  связывать  себя  с
непутевым родственником.
   Цепочка была снята, дверь открылась, залив площадку ярким светом.
   Корина Инглиш ни на йоту не изменилась с того дня, когда он ее видел.  Он
подумал, что и в тридцать лет она останется такой же. Это была очень светлая
блондинка  маленького  роста,   и   ее   хорошо   сложенная   фигура   имела
соблазнительные выпуклости. На ней под черной пижамой  было  надето  розовое
шелковое дезабилье... Увидев, что ее рассматривают, она быстро подняла  руки
к своим золотистым локонам и стала  поправлять  их,  глядя  на  него  широко
раскрытыми голубыми глазами младенца или куклы.
   - Добрый вечер, Корина, - сказал он. - Я могу войти?
   - Понимаете, я сама не знаю, - ответила она. - Рой еще  не  вернулся.  Вы
хотели его видеть? Он с трудом сдержал раздражение.
   - Я думаю, мне лучше войти, - проговорил  он  как  можно  любезнее.  -  К
несчастью, у меня для вас неприятная новость.
   - А! - Ее большие глаза раскрылись еще больше. - Может  быть,  вам  лучше
обратиться к Рою. Я не  люблю  узнавать  о  неприятностях.  Рой  никогда  не
доставлял мне их и не любит, когда мне о них рассказывают.
   - Вы здесь простудитесь, - сказал  он,  делая  шаг  вперед  и  тем  самым
заставляя ее отступить в сторону. Он закрыл за собой дверь. - К  тому  же  я
боюсь, что это известие касается вас, только вас одной.
   Ее кукольное личико сморщилось, но, прежде чем она успела заговорить,  он
направился к одной из дверей.
   - У вас здесь гостиная? Давайте сядем. Она провела его в большую комнату,
в которой довольно дешевая, но модная мебель выглядела неплохо.
   Огонь в камине почти погас. При этом  тусклом  освещении  Инглиш  все  же
заметил, что ее одежда изрядно потерта на локтях и у шеи.
   - Будет лучше, если мы дождемся Роя, - сказала  она,  сжимая  и  разжимая
свои маленькие руки.
   Она весьма старалась отдалить неприятное известие.
   - Как раз по поводу Роя я и пришел к вам, - испытывая досаду,  проговорил
он. - Прошу вас, сядьте. Я был бы рад избавить вас от этой новости, но  рано
или поздно вам придется ее узнать.
   - Он... У него неприятности?
   Она неожиданно упала на стул - ноги отказались служить  ей.  Он  заметил,
как побледнело ее лицо, несмотря на обильную косметику.
   Он покачал головой:
   - Нет. У него нет неприятностей. Это значительно хуже.
   Он хотел прямо сказать ей, что Рой умер, но  перед  ее  кукольным  лицом,
перед этими глазами ребенка, расширенными от ужаса, заколебался.
   - Он ранен? - Под его немигающим взглядом она вдруг отшатнулась, будто он
собирался ее ударить. - Он... Но он не умер?
   - Да, он умер, - ответил Инглиш, - я огорчен, Корина,  что  вынужден  вам
сообщить об этом. Если я могу чем-нибудь помочь...
   - Умер! Но ведь это невозможно.
   - Но это так.
   - Это невозможно, - повторила она, и голос ее снова стал пронзительным. -
Вы говорите это, чтобы напугать меня. Вы никогда не  выносили  меня,  я  это
знаю. Как он мог умереть?
   - Он убил себя, - мрачно сказал Инглиш.  Она  внимательно  посмотрела  на
него и на этот раз поверила ему, он это сразу  понял.  Ее  кукольное  личико
перекосилось. Она откинулась на диван, закрыв глаза рукой, рыдания сотрясали
ее тело.
   Инглиш подошел к маленькому бару, расположенному в углу  комнаты,  открыл
его, наполнил стакан коньяком и подошел к молодой женщине.
   - Выпейте это.
   Он поднес стакан к ее губам, и ему удалось заставить ее глотнуть алкоголя
прежде, чем она успела отстранить его руку.
   - Он убил себя?
   Он утвердительно кивнул и, обеспокоенный  странным  выражением  ее  глаз,
спросил:
   - У вас есть кто-нибудь, кто мог бы провести с вами сегодняшнюю ночь?  Вы
не можете оставаться здесь одна.
   - Но теперь я совершенно одна, - слезы потекли по ее лицу, смывая краску.
- О Рой, Рой! Как ты мог сделать это? Как ты мог оставить меня одну?
   Можно было подумать, что это жалуется ребенок. Инглиш  был  потрясен.  Он
осторожно положил руку ей на плечо, но она оттолкнула его с такой силой, что
он невольно сделал шаг назад.
   - Почему он покончил с собой?
   - Постарайтесь сегодня вечером об этом не думать, - ласково сказал он.  -
Не хотите ли вы, чтобы я сегодня прислал к вам кого-нибудь? Мою секретаршу?
   - Я не хочу вашу секретаршу! - Она вскочила на ноги. - И вас тоже!  Я  не
хочу видеть вас здесь. Это вы убили Роя! Если бы вы обращались с ним, как  с
братом, он никогда бы не сделал этого.
   Инглиш был до такой степени ошеломлен этой неожиданной атакой  ненависти,
горевшей во взгляде Корины, что даже замер.
   - Вы и ваши деньги! - пронзительно кричала она. - Это  единственное,  что
вас интересует. Вам было совершенно безразлично, что могло случиться с  ним.
Вы никогда не интересовались, как он выпутывается из своих бед. И  когда  он
пришел просить вас о помощи, вы вышвырнули его вон! А  теперь  вынудили  его
убить себя. Ну что ж, я полагаю, вы теперь удовлетворены. Вы  довольны,  что
сумели  сэкономить  свои  грязные  деньги.  Уходите!  И  никогда  больше  не
приходите сюда. Я вас ненавижу!
   - Вы совершенно правы, - к Инглишу вернулось спокойствие.  -  Если  бы  я
знал, что Рой находится в отчаянном положении, я бы помог ему, но я этого не
знал.
   - Вам это совершенно безразлично, - стонала она. - Вот уже шесть месяцев,
как вы не сказали ему ни единого слова... Когда он попросил у вас взаймы, вы
ответили, что не дадите ему ни гроша. Вы бы ему помогли!  Это  вы  называете
помощью!
   Голос Инглиша зазвучал еще суше:
   - Я не переставал помогать Рою с тех пор, как он окончил учебу. А потом я
подумал, что настала пора ему самому приниматься за дело. Не рассчитывал  же
он, что я всю жизнь буду содержать его?
   - Уходите! - Она, шатаясь, подошла к двери и распахнула ее. -  Уходите  и
не возвращайтесь больше. И не пытайтесь предлагать мне ваши грязные  деньги,
потому что я не приму их. А теперь убирайтесь!
   Инглиш повел плечами. Он испугался, что  она  снова  зарыдает  после  его
ухода, и не решался уйти.
   - У вас нет никого... - начал он. Но она оборвала его, закричав:
   - Убирайтесь немедленно! Я не хочу ни вашей помощи, ни вашей жалости!  Вы
хуже, чем убийца!
   Уходите!
   Отчаявшись чем-либо помочь ей, он вышел  в  холл.  Подходя  к  двери,  он
услышал рыдания Корины и оглянулся. Она бросилась на  диван,  закрыв  голову
руками.
   Он покачал головой и, поколебавшись, направился к своей машине.

***

   Увидев входящего в его кабинет Инглиша, инспектор Морили встал.  Детектив
в штатском поспешил выйти, а Морили придвинул Инглишу стул.
   - Прошу вас, садитесь, - сказал он.
   - Я могу от вас позвонить, инспектор?
   - Да, пожалуйста, - поднялся тот. - Я буду через пять минут, возьму отчет
в баллистическом бюро.
   - Вы распорядились убрать контору?
   - Все в полном порядке, - заверил Морили.
   После того как за инспектором закрылась дверь,  Инглиш  позвонил  в  свою
контору. Ответила Лоис Маршалл.
   - Я хотел бы, чтобы вы отправились в контору моего  брата  и  посмотрели,
что там есть, - попросил Инглиш. - Возьмите с собой  Гарри.  Вы  отправитесь
туда немедленно, или это для вас слишком поздно?  -  Он  посмотрел  на  свои
часы: было четверть первого ночи. - Я не думаю, что вам придется пробыть там
слишком долго. Гарри проводит вас домой.
   - Не беспокойтесь, мистер Инглиш, - ответила  Лоис.  -  А  что  я  должна
делать?
   - Посмотрите досье. Нет ли там каких-либо важных  бумаг,  и,  если  есть,
принесите их мне завтра утром. Попробуйте определить атмосферу  вокруг  этой
конторы. Это особенно важно. Дело  казалось  достаточно  солидным,  когда  я
купил его для Роя. Я хочу знать, почему оно прогорело.
   - Я займусь этим, мистер Инглиш.
   - Захватите с собой Гарри. Я не хочу, чтобы вы отправлялись туда одна.
   Морили вернулся в кабинет.
   - Одну секунду, прошу вас, - сказал Инглиш в трубку, потом  повернулся  к
инспектору:
   - Вы заперли на ключ контору, когда уходили?
   - Нет. Я оставил там полицейского. Ключи находятся в верхнем левом  ящике
письменного стола.
   Инглиш, передав Лоис слова инспектора, назвал адрес:
   - Это Седьмая улица, номер 1356.  Контора  находится  на  седьмом  этаже.
Агентство называется "Молния".
   Она пообещала немедленно отправиться туда. Инглиш положил трубку,  достал
из кармана портсигар и предложил сигару Морили. Какое-то  время  они  сидели
молча, словно наслаждаясь ароматом  дорогих  сигар.  Кончив  курить,  Инглиш
спросил:
   - Это был его пистолет? Морили кивнул головой.
   - Я видел врача.  Он  считает,  что  это  было  самоубийство.  На  оружии
отпечатки его пальцев, а на лице следы пороха.
   Инглиш задумчиво кивнул  головой.  Наступило  короткое  молчание.  Инглиш
снова нарушил его:
   - Вероятно, будет дознание?
   - Завтра утром, в половине девятого. У него была секретарша?
   Инглиш пожал плечами.
   - Я ничего не знаю. Может быть. Его жена может сказать  вам  это,  но  не
ходите к ней сейчас, она в ужасном состоянии.
   Морили постучал пальцем по бювару.
   - Коронер потребует от меня доказательств того, что он был разорен.  Если
комиссар не будет настаивать, я лично не стремлюсь давать  такие  показания,
мистер Инглиш. Не стоит, наверное, говорить  коронеру,  что  ожидало  вашего
брата.
   - Комиссар не будет настаивать, - насмешливо заверил Инглиш.  -  Я  скажу
ему завтра пару слов. И попрошу  Сэма  Крайля  предупредить  жену  Роя,  что
необязательно кричать на всех углах о том, что он нуждался в  деньгах.  Этот
поступок можно объяснить переутомлением.
   Морили ничего не ответил.
   Инглиш наклонился  и  взял  телефонную  трубку.  Затем  набрал  номер  и,
нахмурившись, стал ждать.
   Сэм Крайль, его адвокат, наконец ответил.
   - Сэм! Это Ник. У меня есть для тебя работа.
   - Надеюсь, не сегодня ночью? - сразу забеспокоился Крайль. -  Я  как  раз
собирался ложиться спать.
   - Нет, именно сегодня. Ты занимался делами Роя, не так ли?
   - В принципе да, - без всякого энтузиазма произнес Крайль, - но вот уже в
течение нескольких месяцев он ни разу не обратился ко мне. Что с  ним  опять
случилось?
   - Два часа назад он покончил с собой.
   - Почему же, Бог мой?!
   - Похоже на то, что он был на мели и начал кого-то шантажировать, видимо,
одного из своих прежних клиентов. Его должны  были  лишить  лицензии,  и  он
решил застрелиться. Во всяком случае, так мне сообщили. Я сказал Корине, что
он умер, но не говорил, по какой причине. Она в отчаянии.  Я  предпочел  бы,
чтобы она не оставалась одна в эту ночь. Не можешь ли ты попросить свою жену
побыть с нею?
   Крайль издал что-то вроде ворчания.
   - Я попрошу ее об этом. Она добрый человек и,  вероятно,  согласится,  но
она уже легла спать, черт возьми.
   - Если она не захочет встать, нужно, чтобы ты отправился сам. Я не  хочу,
чтобы Корина оставалась одна. И даже будет лучше,  если  приедешь  ты,  Сэм.
Корина упрекает меня в смерти Роя. Конечно, она в ужасном  состоянии,  но  я
боюсь, как бы она не доставила нам  неприятностей.  Она  утверждает,  что  я
отказал ему в деньгах. Ты хорошо знаешь, что это  не  так,  и  я  буду  тебе
признателен,  если  убедишь  ее  изменить  свое  мнение.  Если   понадобится
выступить перед коронером, мы будем говорить, что Рой много работал и  очень
переутомился. Вбей это хорошенько в голову Корины, понял?
   - Конечно, - пообещал Крайль. Затем добавил:
   - Я часто спрашиваю себя, почему я на тебя работаю, Ник? Ладно,  ладно...
Я приведу Элен.
   - Не подпускай близко журналистов, Сэм. Я не  хочу,  чтобы  вокруг  этого
дела поднялся шум. Приходи ко мне в контору завтра утром после девяти часов,
и мы все обговорим.
   Во  время  этого  разговора  Морили   старался   держаться   так,   будто
происходящее его не касается, и все  время  смотрел  в  окно.  Когда  Инглиш
повесил трубку, он повернулся:
   - Мне хотелось бы найти секретаршу вашего  брата,  если  таковая  у  него
была.
   - А о чем вы хотели спросить ее? - недовольно поинтересовался Инглиш.
   Морили, казалось, был не в духе.
   - Я просто хотел бы убедиться в том, что у него было скверно с  деньгами,
или узнать, по какой другой причине он покончил с собой.
   - Не беспокойтесь о его секретарше, - сказал Инглиш, - я отправлю  Крайля
на разведку. Он даст коронеру все сведения, которые будут тому нужны.
   Морили немного поколебался, потом согласно кивнул головой.
   - Как хотите, мистер Инглиш.

***

   Чик  Эйган   остановил   "Кадиллак"   перед   внушительной   многоэтажной
громадиной, смотревшей на реку, вышел из машины и открыл заднюю дверцу.
   - Я хочу знать, была ли у моего брата секретарша, - сказал  Инглиш,  тоже
выбираясь на тротуар. - Ты отправишься завтра утром в его контору и выяснишь
это у привратника. Я хочу иметь адрес этой девицы. За мной заезжай не  позже
половины десятого. Мы вместе навестим ее.
   - Хорошо, шеф. Я займусь этим. Больше ничего я не могу сделать  для  вас?
Инглиш улыбнулся:
   - Нет, Чик, ложись спать, увидимся завтра.
   Он вошел в дом, кивнул привратнику, который перед ним согнулся едва ли не
вдвое, и направился к лифту. Квартира, снятая им для Джулии,  находилась  на
шестнадцатом этаже.
   Подойдя к двери, он поискал  ключ.  Взгляд  его  уперся  в  табличку,  на
которой было написано: "Мисс Джулия Клер".
   Он открыл дверь и оказался в небольшом холле. Пока снимал шляпу и плащ, в
проеме появилась молодая женщина.
   Она была высокая, с довольно широкими плечами, узкими бедрами и  длинными
тонкими ногами. Ее волосы цвета красного  дерева  были  старательно  уложены
вокруг головы. Большие зеленые глаза ярко  блестели.  На  ней  была  зеленая
пижама, отделанная красным, а  на  ногах  -  красные  босоножки  на  высоких
каблуках. Ее косметика, даже в такое позднее время, была верхом искусства.
   - Ты опоздал, Ник, - с улыбкой упрекнула она,  -  я  даже  засомневалась,
придешь ли.
   Он подошел, положил обе руки ей на талию и поцеловал в щеку.
   - Мне очень жаль, Джулия, но меня задержали.
   - Итак, Джо выиграл! - продолжала она, подняв на него глаза. - Ты  должен
быть доволен.
   - Только не говори мне, что слушала трансляцию матча, - сказал  он,  ведя
ее в гостиную.
   В камине пылал большой огонь. Это и со вкусом подобранные  бра  придавали
комнате покой и уют.
   - Нет, но я слушаю последние новости.
   - Гарри и ты - оба одинаковы, - сказал  он,  упав  в  кресло  и  усаживая
молодую женщину себе на колени. Она обняла его за  шею  и  прижалась  к  его
лицу. - Представь себе, что он даже не пошел на матч, хотя организовал  все,
работая как вол последние недели. У него натура совсем в твоем роде.
   - Я считаю, что бокс отвратителен, - она слегка скривила губки.  -  Гарри
совершенно прав, что не ходит на эти побоища.
   Он задумчиво смотрел на полыхающее пламя и красные угли в камине, а  рука
его гладила прикрытое шелком пижамы бедро Джулии.
   - Это, может быть, и отвратительно, но и приносит  много.  А  твой  номер
хорошо прошел? Она равнодушно пожала плечами.
   - Да, кажется. Публика была удовлетворена. Я пела не  слишком-то  хорошо,
но этого никто не заметил.
   - Тебе, быть может, следовало  отдохнуть.  Я  надеюсь  в  будущем  месяце
освободиться, и мы могли бы отправиться в поездку по Флориде.
   - Там будет видно...
   Он внимательно посмотрел на нее.
   - Я думал, что обрадую тебя, Джулия.
   - О! Я сама еще не знаю. У меня нет сейчас желания покидать мой  клуб,  -
вздохнула девушка. - Расскажи мне лучше немного о матче, Ник!
   - О матче потом, сейчас я хочу поговорить с тобой о  другом.  Ты  помнишь
Роя?
   Он почувствовал, как Джулия напряглась.
   - Да, конечно. Почему ты меня о нем спрашиваешь?
   - Этот идиот только что покончил с собой. Она попыталась  встать,  но  он
удержал ее на коленях.
   - Останься, Джулия.
   - Он мертв? - спросила она, схватив его за руку.
   - Да, мертв. Вот дело, которое он хоть раз в жизни довел  до  конца.  Она
задрожала.
   - Не говори так. Ник! Это ужасно. Когда это случилось?
   - Около  половины  десятого.  Морили  позвонил  в  разгар  моего  приема.
Воображаешь  его  тон?  Нужно  же  было,  чтобы  из  всех  проклятых   копов
криминальной бригады именно он обнаружил Роя? Он прозрачно  намекнул,  какую
услугу мне оказывает.
   - Я не люблю этого человека, -  сказала  Джулия,  -  в  нем  есть  что-то
неприятное.
   - Это просто-напросто коп, который хочет наполнить свои карманы.
   - Но почему же все-таки Рой?
   - Да, это меня тоже интересует. Ты разрешишь  мне  немного  пошевелиться?
Обнимая тебя, я не  могу  серьезно  думать.  -  Он  подхватил  ее,  встал  и
осторожно посадил в кресло, а сам подошел к камину. - Послушай,  Джулия,  ты
совсем бледная. Что с тобой?
   - Это оттого, что ты мне сейчас сообщил. Это  так  неожиданно.  Не  знаю,
огорчен ли ты, Ник, но если да, то я очень сочувствую тебе.
   - Это меня совсем не огорчило, - ответил Инглиш, доставая портсигар. -  Я
был, конечно, крайне удивлен, но  не  могу  сказать,  что  его  смерть  меня
особенно тронула. Со дня своего рождения Рой только и  делал,  что  досаждал
всем. Видимо, он родился лентяем. С  ним  вечно  случались  разные  истории,
впрочем, как и с моим стариком. Я никогда не рассказывал тебе о  моем  отце,
Джулия?
   Глубоко сидя в кресле, обхватив колени руками, Джулия смотрела на  огонь.
Она отрицательно покачала головой.
   - Это был скверный человек, - продолжал Инглиш, - как и Рой. Если бы мать
не начала работать, когда мы были еще детьми, мы бы  все  умерли  с  голоду.
Если бы ты  видела  нашу  хибару!  Конура  из  трех  клетушек  в  подвальном
помещении. По стенам стекала вода, зимой и летом...
   Джулия наклонилась, чтобы добавить  брикет  в  камин,  и  Инглиш  ласково
коснулся ее затылка.
   - В конце концов, это уже в прошлом, - сказал он. - Но я  никак  не  могу
понять, по какой причине Рой покончил с собой. Морили  сказал,  что  он  был
совсем без денег и пытался получить их, угрожая двум или трем  своим  бывшим
клиентам. Его собирались лишить лицензии на будущей неделе. Я готов  держать
пари, что Рой не стал бы из-за этого стреляться, да и вообще я не считал его
достаточно храбрым для этого, даже учитывая скверное положение, в котором он
находился. Это странная история. Версия самоубийства устраивает Морили, но я
все же не совсем уверен в этом.
   Джулия быстро подняла голову.
   - Но послушай, Ник, если полиция так говорит...
   - Да, я знаю, но это меня задевает. Почему он не пришел ко мне,  раз  ему
было так скверно? Я прекрасно помню, что в последний  раз  выставил  его  за
дверь, но обычно это его не останавливало от нового посещения.
   - Может быть, он был по-своему горд? - возразила Джулия.
   - Моя дорогая бедняжка, как плохо ты его знала! У него была толстая кожа.
Он проглотил бы какие угодно проклятия и ругань, лишь бы ему дали деньги.  -
Инглиш закурил сигару и принялся ходить по комнате.  -  Я  не  могу  понять,
почему его дело заглохло. Когда Рой сумел  уговорить  меня  купить  ему  это
агентство, я подробно ознакомился с его состоянием. Оно тогда процветало. Не
мог же он так быстро пустить все на ветер,  разве  что  нарочно.  -  У  него
вырвался нетерпеливый жест. - Я был дураком, что решил помочь. Я должен  был
понять, что Рой  не  способен  заниматься  чем-то  путным.  Ты  можешь  себе
представить Роя частным детективом? Это смешно, я вел себя как дурак,  давая
ему на это деньги.
   Джулия  смотрела,  как  он  шагал  взад-вперед,  и  в  ее   глазах   было
беспокойство, которое, однако, ускользнуло от Инглиша.
   - Я отправил Лоис в контору Роя осмотреться, - продолжал он. - У нее есть
нюх  на  эти  вещи.  Возможно,  она  сможет  сказать  мне,  что  же  было  в
действительности.
   - Ты послал туда Лоис ночью?
   - Я хотел, чтобы она посмотрела на то, что там есть, до  того,  как  туда
нагрянет Корина.
   - Ты хочешь сказать, что Лоис и сейчас там?  Озадаченный