рналистами и зрителями, которые пожимали
мне  руки  и  поздравляли,  можно  было  чувствовать себя в безопасности. Но
когда они начали расходиться, я понял, что вот-вот начнутся неприятности.
     Уоллер проводил меня до раздевалки. Он умирал от страха.
     Пришел  Том  Роше,  но  я  отделался  от него: не хотел впутывать в эту
историю.  В уборной остались лишь несколько зрителей, которые, не обращая на
меня внимания, обсуждали достоинства давних чемпионов в тяжелом весе.
     - Порядок,  Генри,  -  сказал  я  Уоллеру, повязывая галстук. - Меня не
жди. Спасибо за все.
     - Больше  ничего  не  могу  для  вас  сделать, - произнес негр. - Будет
лучше, если вы поскорее отсюда смоетесь. Не давайте им загнать себя в угол.
     Тыльной стороной ладони он вытер вспотевшее лицо.
     - Не надо было вам этого делать!
     - Чего не надо было делать?
     Внезапно,  словно  током,  ударило  в  спину.  Я  обернулся.  Женщина в
ярко-зеленом  костюме  была здесь, ее большие черные глаза смотрели прямо на
меня, в руке она держала сигарету.
     - Что вы не должны были делать, Джонни?
     Уоллер   незаметно   вышел,  а  я  остался,  онемев  от  неожиданности.
Болельщики прекратили разговоры, уставившись на нее.
     - Пошли  отсюда,  парни!  -  сказал один из них. - Настал момент, когда
друзья боксера оказывают услугу, покидая его!
     Все  расхохотались,  словно  то была лучшая шутка в мире, но из уборной
вышли.
     - Привет,  -  сказал  я,  снимая  с  вешалки  пиджак.  -  Ну как, много
выиграли?
     Она  улыбнулась.  Ярко-красные губы приоткрылись, обнажив мелкие ровные
зубы ослепительной белизны.
     - Тысячу  долларов!  Со  мной  чуть  было инфаркт не случился, когда вы
упали. Я билась об заклад на четыреста долларов и подумала, что проиграла.
     - Очень  сожалею,  - ответил я. - Просто слегка отвлекся. В первом ряду
сидела женщина, которая мешала мне думать о деле.
     - О!   Каким   же  образом?  -  спросила  она,  глядя  на  меня  сквозь
полуопущенные ресницы.
     - Просто  она  оказалась  самой  прекрасной  женщиной  из всех, каких я
когда-либо видел!
     - Вы  должны  были  ей  это  сказать. Женщины обожают, когда им говорят
такие вещи!
     - Это я и пытаюсь сделать.
     - Вижу,  вижу...  -  Она  еще  улыбалась,  но взгляд ее посуровел. - Вы
большой  льстец,  только  я вам не верю. Мне показалось, вы легли умышленно.
Во-первых,  все  эти  недоноски, что подходили к вам шептаться, а во-вторых,
то,  как вы вдруг открылись в защите. Я всегда посещаю матчи по боксу. Здесь
случаются подстроенные поединки. Чего это вы решили драться честно?
     - Из-за  этой  женщины,  -  ответил я, - а потом ради всех бедолаг, что
поставили на меня.
     Она внимательно посмотрела на меня.
     - Вы красивый мужчина, Джонни...
     Я  прислонился  к  стене.  Знал,  что  теряю  драгоценное время. Вместо
светской   беседы  нужно  было  выйти  с  толпой  болельщиков.  То  был  мой
единственный  шанс  оторваться  от  Пепи  и  Бенно. Но сейчас сам Петелли не
сумел бы заставить меня покинуть эту комнату.
     - Кто вы? - спросил я. - Зачем сюда пришли?
     Лицо ее стало серьезным.
     - Не  имеет  значения,  кто  я.  Зовите  меня Делла, - сказала она. - А
здесь  я потому, что у вас неприятности, думаю, отчасти из-за меня. Ведь это
правда, не так ли? У вас действительно неприятности?
     - Там у дверей поджидают двое. Если им удастся меня сцапать - конец.
     - Вы что, надули Петелли?
     Я подскочил.
     - А вы его знаете?
     - Эту-то  сволочь? Мне известно, что он из себя представляет! Не хотела
бы  с  ним  знаться,  будь он хоть единственным человеком во всей вселенной.
Однако мы зря теряем время. Я вас отсюда вызволю.
     Она подошла к окну и высунулась наружу.
     - Тут можно спуститься по трубе.
     Я тоже подошел к окну. Стоянка автомашин почти опустела.
     - Вон  моя машина, первая справа во втором ряду. Если сумеете незаметно
пробраться к ней, вы спасены.
     - Подождите,   -   сказал   я,  разглядывая  четырехместный  спортивный
"бентли"  с низко посаженным корпусом. - Я не имею права вмешивать вас в эту
историю. Бандиты Петелли - публика опасная.
     - Не  будьте идиотом! Они ни о чем не догадываются!.. Я пошла. Закройте
за  мной дверь на ключ и спускайтесь. Подгоню машину и буду ждать вас внизу.
Прыгайте на переднее сиденье, остальное предоставьте мне!
     Снова  посмотрев  в  окно,  я  заметил мужчину, что сидел с ней рядом в
зале.
     - Ваш приятель вряд ли будет доволен, - сказал я. - Он вас уже ждет.
     - Это  мой муж, - ответила она. - Мне хватит трех минут. Никого сюда не
пускайте! - И она быстро вышла.
     Заперев  дверь  на  щеколду,  я  вернулся  к окну. Мужчина нервно ходил
перед автомашиной.
     Вдруг  послышался  какой-то  шум,  я  бросил  взгляд  на  дверь - ручка
медленно  поворачивалась.  Кто-то  пытался  войти в комнату. Но щеколда пока
держалась,  и  ручка  медленно вернулась в обратное положение. Итак, они уже
были   здесь.  Должно  быть,  решили,  что  могут  спокойно  заняться  мною,
поскольку  стадион  почти  опустел.  Из  громкоговорителя  неслась бравурная
танцевальная музыка, способная заглушить пистолетный выстрел.
     Я  быстро  пересек уборную и прислушался: за дверью кто-то шептался. По
спине  у  меня  пробежал  холодок.  Подняв массажный стол, я приставил его к
двери   таким   образом,   что  одна  из  его  сторон  заблокировала  ручку.
Расположение  стадиона им известно намного лучше, чем мне. Стало быть, они в
курсе,  что  вылезти из окна уборной не составляет особого труда. Как только
станет   ясно,  что  дверь  заблокирована,  Пепи  отправится  вниз  готовить
достойную  встречу. Чтобы спуститься по бетонной лестнице стадиона и достичь
двери,  ведущей  к  автостоянке,  ему понадобится минимум четыре минуты. Он,
очевидно, уже туда отправился. Нельзя было терять ни секунды.
     Я  вылез  из  окна и стал продвигаться вдоль стены по карнизу. В спешке
оступился,  нога нырнула в пустоту, но я все же сумел удержаться, уцепившись
за  небольшой  выступ  в бетонной стене. Восстановив равновесие, я продолжал
движение  и  наконец  добрался до трубы и начал спускаться. В трех метрах от
земли выпустил из рук трубу и спрыгнул вниз.
     "Бентли"  рванулся  ко мне. Делла не включила фары. Метрах в ста позади
себя  я увидел Пепи. Задрав голову, он смотрел на окно уборной, не зная еще,
что я удрал. Потом послышался громкий треск: вышибли дверь уборной.
     Подъехав ко мне, "бентли" замедлил ход. Открылась дверь.
     - Быстрей садитесь! - крикнула Делла на ходу.
     Я  прыгнул  на  сиденье,  и  лимузин  резко  увеличил  скорость.  Делла
включила дальний свет и спросила:
     - Вас заметили?
     - Мне  кажется,  никто  ничего  не  заметил.  Во  всяком  случае, сзади
никого,  - сказал я и обернулся: курчавый брюнет, которого она назвала своим
мужем, сидел на заднем сиденье.
     - Ты  совсем  спятила,  Делла!  Впуталась в такую историю! - неожиданно
вскричал он. - Останови немедленно машину и высади этого типа!
     Делла расхохоталась.
     - Заткнись,  Поль!  Они  хотели  его  пристрелить. Я отнюдь не намерена
подставлять  под  пули  парня,  который  дал мне возможность выиграть тысячу
долларов!
     - Идиотка несчастная! Ты всегда впутываешься в рискованные истории!
     Делла опять засмеялась.
     - Не  обращайте  на  него  внимания! - сказала она. - Мы направляемся в
Линкольн-бич. Едете с нами?
     - Да, - ответил я.
     Мы  приближались к главным воротам стадиона, и тут мне пришло в голову,
что, возможно, Петелли дал приказ задержать нас. Я сказал об этом Делле.
     - Очень даже может быть. Сядьте на пол!
     Теперь  впереди  нас  было  несколько  автомашин.  Кавалькада  медленно
приближалась к огромным воротам.
     - Там  два  охранника,  они осматривают машины, - прошептала Делла. - Я
приторможу, пропущу всех вперед.
     - За нами едет какой-то автомобиль, - хриплым голосом произнес Поль.
     - Позвольте мне выйти, - сказал я. - Так будет лучше.
     Но Делла положила мне на плечо руку и заставила пригнуться.
     - Не шевелитесь!
     Она замедлила ход. Где-то взвыла сирена.
     - Лучше  не  останавливаться,  - решил Поль. - Держись по центру шоссе,
не давай им обогнать.
     Наш автомобиль медленно продвигался вперед.
     - Впереди  уже  почти  никого  нет.  Подъезжаем  к  воротам, - сказала,
обращаясь ко мне, Делла.
     Я  приподнял голову. Машина поехала быстрее, через стекло дверцы увидел
мужчину в каскетке. Он смотрел прямо на меня.
     - Эй,  вы!  Не  так  быстро!  -  закричал  охранник,  внезапно открывая
дверцу.
     Я  ухватил  за  ручку  и  захлопнул  дверцу,  а  Делла нажала на педаль
акселератора.  "Бентли"  рванулся,  как стрела из лука. Я уселся на сиденье.
Какая-то  машина  загораживала  дорогу. Делла вывернула руль. Мы проехали по
бровке в нескольких сантиметрах от автомобиля.
     - Они  едут за нами! - в бешенстве вскричал Поль. - Черт побери, я ведь
тебе говорил, не впутывайся ты в это дело!
     Вместо  ответа  Делла  опять  нажала  на  педаль  акселератора. Стрелка
спидометра  подскочила до отметки 110, заколебалась, поднялась до 120, потом
до 125 и остановилась на 130.
     - Они  отстали! - вскричала Делла, взглянув в зеркало заднего обзора. -
Теперь им нас не догнать.
     - Смотри лучше вперед, - завопил Поль, - не то завезешь нас в канаву!
     Я  обернулся.  Преследователи  были недалеко: метров двести, не больше.
Дорога  делала крутой поворот, огибая заросли кактусов. Делла была вынуждена
немного  сбавить скорость, но этого было достаточно, чтобы мощный "кадиллак"
сократил дистанцию.
     Наш  автомобиль  несся  по середине шоссе. Стрелка спидометра держалась
на сотне. Многовато для такой дороги.
     - Внимание,  впереди  машина!  -  закричал я, заметив свет фар, который
быстро надвигался на нас из темноты.
     Делла  переключила  дальний  свет  на  ближний  и  сняла  ногу с педали
акселератора.  Раздался  визг  шин позади нас, и, обернувшись, я увидел, что
"кадиллак"  остановился.  И  тут  же  почувствовал,  как  "бентли" занесло в
сторону. Встречный автомобиль стремительно приближался.
     Делла  резко  повернула вправо - колеса запрыгали на обочине. Судорожно
вцепившись в руль, она старалась удержать машину.
     Ослепляя  мощным  светом  фар,  прямо  на нас летел автомобиль. По всей
вероятности, водитель нас не замечал.
     - О боже! - вскричала Делла.
     И  почти  в  ту  же  секунду  я  услышал  грохот.  Столкнувшись с нами,
автомобиль  встал на попа и рухнул в заросли. Я вцепился в приборную панель.
Раздался  треск  дерева и скрежет металла, за сильнейшим толчком последовала
ослепительная  вспышка.  Сквозь  грохот был слышен крик Деллы, затем вспышка
исчезла, и тьма поглотила меня.


     Запах  эфира  и  йодной  настойки  возвестил  мне,  что  я  нахожусь  в
больнице.  Пришлось  сделать  усилие,  чтобы открыть веки. Передо мной стоял
высокий  худой  человек  в  белом, сзади него - толстая медсестра. Вид у нее
был мрачный и утомленный.
     - Как вы себя чувствуете? - спросил врач, склоняясь надо мной.
     Выражение  лица  у  него  было  настолько  обеспокоенным, что у меня не
хватило  духу  сказать, как ужасно я себя чувствую. Я попытался улыбнуться и
закрыл глаза.
     Под  веками  заплясали  огни.  Затем  я поплыл в каком-то сером тумане.
Решил: пусть так и будет. Чего волноваться, дважды ведь не умирают.
     Было  такое  чувство,  будто  я находился в тумане долгое время, но вот
огни  вновь  начали  свой  танец.  Я  различил  высокие белые ширмы, которые
окружали  кровать,  и  мне  стало  не по себе. Вспомнилось, что ширмы обычно
ставят вокруг кровати, когда больной находится при смерти.
     Потом  я заметил коренастого мужчину, что сидел возле моего ложа. Шляпа
сдвинута  немного  назад, плохо выбритая широкая физиономия выражала скуку и
утомление. От него за километр несло легавым.
     Из-за   ширмы  появилась  медсестра.  Но  это  была  уже  не  толстуха.
Объявилась красивая блондинка.
     - Добрый день! - сказал я.
     Мой голос, казалось, доносился из другого города.
     - Вам  вредно разговаривать, - строго сказала сестра. - Не шевелитесь и
постарайтесь уснуть.
     - Уснуть...  Великий боже! - промолвил легаш. - Надо, чтобы он говорил!
Займитесь, сестра, своим делом. Он хочет говорить. Не так ли, старина?
     - Здорово, шпик! - ответил я, закрывая глаза.
     Когда  открыл  их  вновь,  рядом  с  кроватью опять стоял высокий худой
человек в белом.
     - Как мои дела, доктор? - поинтересовался я.
     - Дела ваши идут прекрасно, - сказал он. - Вы выжили чудом.
     - Где  мы  находимся? - спросил я, напрасно стараясь приподнять слишком
тяжелую голову.
     - С   вами  произошел  несчастный  случай.  Только  не  волнуйтесь.  Вы
поправитесь, все будет хорошо.
     Из-за спины доктора выскочил шпик.
     - Можно  мне  с ним побеседовать, доктор? - спросил он. - Всего парочку
вопросов, не больше. Это не принесет ему вреда.
     - Давайте,  только  быстро,  -  разрешил  врач.  - У него очень сильная
контузия.
     Доктор  отошел  в  сторону,  а  полицейский занял его место. В руках он
держал блокнот и огрызок карандаша.
     - Как  тебя  звать,  старик?  - спросил легавый. - Не волнуйся. Это мне
надо знать просто для протокола.
     - Джон Фаррар.
     - Твой домашний адрес?
     - У меня его нет.
     - Но ты ведь где-то ночуешь, не так ли?
     - Я голосовал на дорогах.
     Полицейский надул щеки и поднял к потолку глаза.
     - Ладно,  пусть  будет  так.  Ты голосовал на дорогах. А есть ли у тебя
отец, мать или какая-нибудь женщина?
     - Нет.
     - А что за женщина с тобой была?
     Какой-то  смутный  образ  возник  передо мной: черные как смоль волосы,
жадный взгляд и потрясающей красоты лицо.
     - Не  знаю.  Она  сказала:  "Называйте меня Делла, если хотите". И все.
Как она себя чувствует? Тоже ранена?
     - С ней все в порядке, - ответил врач. - Вы не волнуйтесь.
     - А муж? - поинтересовался я.
     - Какой  муж?  -  спросил  шпик,  глядя  на  меня круглыми от удивления
глазами.
     - Да  тот  тип, что сидел на заднем сиденье. Она его называла Поль. Как
его дела?
     - О нем тоже не беспокойтесь, - сказал доктор.
     Полицейский провел по лицу рукой. Вид у него был обеспокоенный.
     - Как это случилось? Постарайтесь вспомнить, - попросил он.
     Мне  не  хотелось  вдаваться  в  подробности  истории  с Петелли. Долго
объяснять.  Хотелось  просто  закрыть  глаза  и забыть все случившееся. Но я
пересилил себя:
     - Нам  навстречу  шла  машина.  Ее вел какой-то псих. Надо полагать, он
нас  не  заметил.  Делла пыталась податься вправо, а он нас задел. Что с ним
случилось?
     Полицейский вздохнул.
     - Теперь  мой черед задавать вопросы, - сказал он мрачно. - О том парне
не  беспокойся.  Коли  ты занимался тем, что голосовал на дорогах, как могло
случиться, что именно ты сидел за рулем того "бьюика"?
     - Это  был "бентли", а за рулем сидела женщина, Делла. А я рядом с ней,
а ее муж, Поль, на заднем сиденье.
     - Черт  бы  меня  побрал  со всеми потрохами! - взорвался шпик. Он снял
шляпу  и  вытер лоб. - Ты вел машину! Она сидела сзади. И никакого мужа и на
дух  не  было!  -  Полицейский  наклонился  и  погрозил мне пальцем. - А эта
чертова машина была "бьюиком"!
     Я стал нервничать.
     - Вы  ошибаетесь!  Это  она  вела  машину. То был черный четырехместный
"бентли".  А  другая  машина  врезалась  в  нас. Спросите у водителя, он вам
скажет, как было.
     Легаш замахал блокнотом перед моим носом.
     - Не было никакой другой машины! Ты все врешь! Только зачем?!
     - Хватит,  сержант!  - сухо произнес врач. - Он не в состоянии выносить
ваши вопли. Оставьте его в покое.
     - Не вру! - вскричал я и попытался встать.
     Это  меня  доконало.  Где-то  под  черепом  взорвалась  ракета,  и  все
погрузилось во тьму.
     Когда  я  вновь  открыл глаза, был день. Одна из ширм, которая стояла в
ногах,  исчезла,  но те, что были справа и слева, остались. Передо мной была
еще одна кровать. Судя по звукам, меня положили в общую палату.
     Спустя  какое-то время стал размышлять над тем, что сказал легавый. Это
начинало  меня  серьезно  беспокоить.  Ни встречной машины, ни мужа, "бьюик"
вместо  "бентли",  и  я  его вел. Что все это должно было значить? Может, то
был сон? И шпик тоже был частью тумана, из которого я выплыл?
     Из-за ширмы с довольным видом появился врач.
     - Нет  необходимости спрашивать, как вы себя чувствуете, - сказал он. -
Это и так заметно.
     - Да, чувствую себя неплохо, спасибо! Как давно я здесь нахожусь?
     Врач бросил взгляд на карточку, висящую у меня в ногах.
     - Вас  положили  шестого  сентября  в одиннадцать вечера. Сегодня у нас
двенадцатое. Стало быть, вы здесь шестеро суток.
     - Сентября?
     - Конечно.
     - Июля,  вы  хотите сказать? Авария произошла двадцать девятого июля, в
тот день я победил на ринге Кида из Майами.
     - Вас положили в больницу шестого сентября.
     - Этого  не  может  быть!  Не  мог  же я валяться без сознания в канаве
больше месяца.
     Врач улыбнулся.
     - Разумеется,   нет.   Полицейский   на  мотоцикле  оказался  на  месте
происшествия спустя пять минут после аварии. Через час вас доставили сюда.
     Я облизал пересохшие губы.
     - Доктор, вы уверены, что не ошиблись числом?
     - Нет,  не  ошибся.  -  Он  присел  на  кровать.  -  Ну,  ну, только не
волнуйтесь!  Все  уладится.  Вас  серьезно ранило в голову. Просто чудо, что
удалось  еще  выжить.  Приготовьтесь  к  тому,  что какое-то время все будет
казаться  не  совсем ясным, смутным. В вашем сознании и даты, и воспоминания
о  людях,  которые  были  или  которых  не было с вами в машине, собственное
прошлое  -  все  будет путаться. Но со временем все придет в норму. В данный
момент  вы  уверены, что несчастный случай произошел двадцать девятого июля.
Вам  кажется  невозможным  допустить,  что  он случился шестого сентября, но
через  неделю  вы все вспомните. И еще: не позволяйте полиции вам надоедать.
Им  известно,  что  если  вы  сейчас  и  говорите  неправду,  то делаете это
неумышленно. Вам не следует беспокоиться. Старайтесь побольше отдыхать.
     Он  оказался  славным малым. Делал что мог, и я был признателен ему, но
тревога  не покидала меня. Я знал, что матч состоялся двадцать девятого июля
и в тот же вечер произошла авария.
     - Не хочу спорить, доктор, но не могли бы вы кое-что для меня сделать?
     - С удовольствием. А что именно?
     - Делла...  Молодая женщина, которая была вместе со мной, ее что, здесь
нет?  Она  бы вам подтвердила, что все было двадцать девятого июля. Спросите
у ее мужа. Он вам скажет то же самое.
     Врач помрачнел.
     - Откуда  вы  взяли  этого  мужа,  ну  скажите  на  милость?  В  машине
обнаружили только ее и вас.
     - Хорошо,  допустим,  никакого мужа там не было, - спокойно произнес я,
-  спросите  тогда  у  женщины. Она подтвердит. Вы же не станете утверждать,
будто ее тоже не было в автомашине?
     Доктор пригладил рукой волосы.
     - Несколько  дней  тому  назад  вам нельзя было говорить правду, - тихо
сказал он. - Но теперь можно. Когда вас обнаружили, она уже была мертва.
     После  обеда  мне  нанес  визит  лейтенант  Билл  Ривкин. Не предупреди
медсестра,  никогда  бы  не  принял  его  за полицейского. Это был невысокий
человек   лет  пятидесяти,  с  морщинистым  лицом  и  маленькими  блестящими
глазками,  которые печально смотрели сквозь стекла роговых очков. Шляпу свою
он держал в руке, ходил на цыпочках и говорил вежливо.
     Ривкин пододвинул к кровати стул, уселся и скрестил ноги.
     - Итак, мой мальчик, как головка? - спросил он.
     В  ответ я сказал, что головка в порядке. А сам, вцепившись в простыню,
обливался  потом.  Я чувствовал недоверие к нему, не