Его полное, до синевы  выбритое  лицо  покрывал
пот, во взгляде читалась озабоченность.
     - Так что за неприятность? Из-за этой особы?
     - Да.
     Я подал  ему  газету  и  указал  на  заметку.  Расти,  поджав  губы,  с
безразличным видом прочел ее, потом перевел взгляд на меня.
     - Черт возьми! - воскликнул он. - Но ты-то тут при чем?
     - Я-то ни при чем, а вот она... На меня, должно  быть,  нашло  какое-то
затмение. Мне нужны были пять тысяч долларов на  ее  лечение.  Она  сказала,
что мы можем найти деньги в кабинете начальника  отдела  кадров  киностудии.
Клянусь тебе, Расти, я не убивал!
     Расти положил газету, вытащил смятую пачку сигарет  и,  вытряхнув  одну
из них на ладонь огромной ручищи, закурил.
     - Так. Значит, влип. А ведь я предупреждал. Не я ли говорил, что  ты  с
ней хватишь горя?
     - Говорил.
     - Ну и что же? Что ты намерен делать?
     - Хочу убраться отсюда. Хочу уехать домой.
     - Первый раз за все время слышу от тебя умные слова. -  Расти  запустил
руку во внутренний карман пиджака и достал потрепанный бумажник. - Вот.  Как
только услышал твой сигнал о бедствии, так сразу же очистил свою кассу.
     Расти протянул мне пять двадцатидолларовых бумажек.
     - Что ты, Расти! Мне столько не нужно.
     - Бери и не разговаривай.
     - Мне нужны деньги только на обратный билет домой. Больше я не возьму.
     Расти поднялся и затолкал деньги в мой бумажник.
     - Тебе лучше  не  появляться  на  вокзале  в  Лос-Анджелесе.  Возможно,
полицейские уже установили там наблюдение. Я отвезу тебя во Фриско.  Там  ты
сядешь на поезд.
     - Да, но если по дороге нас остановят полицейские  и  задержат  меня  с
тобой...
     - Это уже моя забота. Пошли.
     Расти вышел из комнаты и начал спускаться по лестнице. Я шел за  ним  с
чемоданом в руке.
     В вестибюле мы встретили Кэрри.
     - Я еду домой, Кэрри.
     Расти вышел на улицу, оставив  нас  вдвоем.  Я  протянул  старушке  две
пятидолларовые бумажки.
     - Будь добра, возьми.
     Кэрри взяла одну из них.
     - Плата за комнату, мистер  Джефф.  Остальное  вам  самому  пригодится.
Счастливого пути.
     - Я не виноват, Кэрри. Что бы обо мне ни говорили, я не виноват.
     Кэрри устало улыбнулась и похлопала меня по плечу.
     - Желаю вам успеха, мистер Джефф.
     Я вышел в темноту, сел в "олдсмобиль" и захлопнул дверцу.  Машина,  как
подстегнутая, рванулась вперед.


2

     Минут десять мы ехали молча, потом я сказал:
     - Странно, Расти, но сейчас я только и думаю о  том,  как  бы  поскорее
попасть домой.  Я  получил  хороший  урок.  Если  мне  удастся  благополучно
выпутаться из этого дела, я возобновлю  учение.  С  жизнью,  которую  я  вел
последнее время, покончено раз и навсегда.
     - Давно пора, - проворчал Расти.
     - Ты слышал, как она поет? У нее редчайший голос. Если  бы  только  она
не была наркоманкой...
     - Если бы она не была наркоманкой, ты бы никогда с ней  не  встретился.
Так уж устроена жизнь. Если ты когда-нибудь увидишь ее снова, бросай  все  и
беги, куда глаза глядят.
     - Так и сделаю. Только я надеюсь, что больше никогда ее не увижу.
     В Сан-Франциско мы приехали часа  в  три  ночи.  Расти  пошел  узнавать
время отхода поезда, а я ждал в машине около вокзала.
     Вскоре он вернулся, и я сразу заметил, что он чем-то обеспокоен.
     - Поезд в Голланд-Сити отправляется сразу же  после  восьми.  В  восемь
десять. В кассе сидят двое полицейских. Возможно, они ждут кого-то  другого,
но факт остается фактом. Однако ты можешь от  них  улизнуть.  Я  купил  тебе
билет. Держи.
     - Спасибо, Расти. Деньги я тебе верну. Ты настоящий друг.
     - Поезжай домой и устраивайся на работу. Деньги можешь  не  возвращать.
Не вздумай и носа показывать в Лос-Анджелесе. Расплатишься  со  мной,  когда
устроишься на работу и займешься настоящим делом.
     Время шло медленно. Несколько  часов  мы  сидели  в  машине,  курили  и
дремали.
     - Ну, а теперь выпьем по чашечке кофе и  отправляйся,  -  сказал  Расти
вскоре после семи часов.
     Мы взяли в киоске кофе и пончиков.
     Наступило время расставаться. Я крепко пожал Расти руку.
     - Еще раз спасибо.
     - Ладно, ладно. Сообщи, как у тебя пойдут дела.
     Он хлопнул меня по плечу и быстро вернулся к машине.
     Я вошел в вокзал, поминутно обтирая лицо носовым платком, чтобы  скрыть
шрам.


 * ЧАСТЬ ВТОРАЯ *


ГЛАВА ПЕРВАЯ


1

     За одиннадцать лет многое может произойти.
     Оглядываясь сейчас назад, должен сказать,  что  эти  годы  были  самыми
яркими и волнующими в моей жизни.
     Единственным событием, омрачившим мое  существование  спустя  два  года
после того, как я окончил университет,  явилась  смерть  отца.  Он  умер  от
инфаркта за своим рабочим столом в банке. Именно так он и хотел бы  умереть,
если бы ему представилась возможность выбора. Отец оставил  мне  пять  тысяч
долларов и дом,  который  я  вскоре  продал.  Располагая  этим  капиталом  и
дипломом инженера, я открыл совместно с Джеком Осборном строительную фирму.
     В  свое  время  мы  служили  с  Джеком  в  одной  воинской   части   на
Филиппинских островах, вместе высаживались на Окинаве. Коренастый толстяк  с
рыжеватыми редеющими волосами и кирпично-красным лицом,  Джек  был  на  пять
лет старше меня и получил диплом инженера еще до призыва на военную службу.
     До чего же неуемный человек! Проработав часов двадцать подряд и  соснув
часа четыре, он с прежней энергией брался за дело. Просто  счастье,  что  он
приехал в Голланд-Сити навестить меня как раз  в  то  время,  когда  я  стал
обладателем наследства.
     Прежде чем заглянуть ко  мне,  Джек  провел  в  Голланд-Сити  три  дня,
потолкался среди людей, осмотрелся, прозондировал почву и пришел  к  выводу,
что  в  нашем  городе  инженер-строитель  может  обеспечить  себе  приличное
существование.
     Потом он примчался ко мне,  протянул  жесткую,  грубую  руку  и  широко
ухмыльнулся.
     - Джефф, - сказал он, - я  облазил  сей  благословенный  град  вдоль  и
поперек и решил обосноваться тут. Как насчет того,  чтобы  совместно  начать
какое-нибудь дельце?
     Так возникла фирма "Осборн и Холлидей".
     Моя настоящая фамилия Холлидей. В  Лос-Анджелесе  я  жил  под  фамилией
Гордон - девичьей фамилией матери, поскольку, будучи не  очень  уверенным  в
себе, боялся, что влипну  в  какую-нибудь  историю  и  скомпрометирую  отца.
Инстинктивная и нередко себя оправдывающая осторожность!
     Целых три года я и Джек торчали в комнатушке, называя ее не иначе,  как
"наша контора", надеялись и ждали. Если  бы  не  маленькие  сбережения,  нам
пришлось бы жить впроголодь, но все  же  мы  кое-как  перебивались.  Снимали
комнату в дешевом пансионе, сами  готовили  себе  еду,  сами  печатали  свои
бумаги на машинке, сами убирали контору.
     И вот, совершенно неожиданно,  мы  получили  предложение  построить  на
набережной многоквартирный дом. Несмотря на  отчаянный  натиск  конкурентов,
нам удалось заполучить подряд, правда, пришлось  потратиться  и  до  предела
урезать все наши расходы. Особых барышей  подряд  нам  не  принес,  зато  мы
доказали кому следует, на что мы способны.
     Постепенно наша фирма начала получать  и  другие  заказы,  но  тоже  не
очень-то выгодные. Прошло еще два года, пока нам  удалось  более  или  менее
твердо встать на ноги. Трудное это было время. Мы боролись, стиснув зубы,  и
в конце концов все же выстояли.
     Совместная работа с Джеком у нас ладилась. Он носился  по  городу,  вел
переговоры и прочее, а я занимался делами в  самой  конторе.  Пришло  время,
когда у нас появилась возможность взять помощника -  им  стала  некая  Клара
Коллинс, тощая старая дева в годах. Она считала нас несолидными  и  даже  не
совсем нормальными людьми,  но  выполняла  свои  обязанности  старательно  и
добросовестно, так что расходы на ее содержание более чем окупались.
     Лишь на седьмом году существования наша  фирма  начала  получать  много
частных заказов на строительство  домов,  дач,  бензозаправочных  станций  и
даже  небольшого  кинотеатра,  однако  в  муниципальное  строительство   нам
проникнуть не удавалось, хотя именно здесь нас ожидал бы хороший заработок.
     Я решил поближе сойтись с мэром нашего города Генри Мэттисоном.  Я  уже
не раз  с  ним  встречался  и  пришел  к  выводу,  что  нам  нетрудно  будет
подружиться. Его сын погиб на  Филиппинах.  Узнав,  что  мы  с  Джеком  тоже
немало там пережили, Мэттисон почувствовал к нам  расположение,  хотя  и  не
такое, чтобы добиваться для нас каких-нибудь подрядов.
     Время от времени к нам в руки попадали проекты различных  муниципальных
строений, мы составляли сметы и отсылали  в  муниципалитет.  На  том  все  и
кончалось. Все подряды доставались трем фирмам, подвизавшимся в  городе  уже
лет по двадцать.
     Пытаясь  найти  какой-то  путь  для  сближения  с  мэром,  я   случайно
познакомился с Саритой Флеминг.
     Сарита заведовала городской библиотекой  в  Голланд-Сити.  Ее  родители
жили в Нью-Йорке. У нее был диплом  о  литературном  образовании,  и  она  с
радостью приняла предложение  стать  заведующей  библиотекой,  поскольку  не
могла ужиться с матерью. В  поисках  каких-нибудь  сведений  о  Мэттисоне  я
забрел в библиотеку, где вот уже два года работала Сарита.
     Я объяснил девушке цель своего прихода,  и  оказалось,  что  она  может
помочь мне, как никто другой. Она многое знала о мэре. По словам Сариты,  он
был  заядлым  охотником,  не  менее   заядлым   кинооператором-любителем   и
увлекался классической музыкой. Я ничего не понимал ни в охоте на  уток,  ни
в кинокамере, зато неплохо разбирался в  музыке.  Как  рассказывала  Сарита,
мэр особенно любил фортепианные произведения Шопена.
     Моя новая знакомая упомянула, что у нее есть четыре билета  на  концерт
из произведений этого композитора с участием Стефана Ашкенази  -  одного  из
наиболее талантливых исполнителей Шопена  во  всем  мире.  Она  продавала  в
библиотеке билеты и  на  всякий  случай  оставила  себе  несколько.  Девушка
знала, что у Мэттисона билета нет, и  посоветовала  мне  пригласить  его  на
концерт.
     Предложение показалось мне  настолько  дельным,  что  я  только  теперь
внимательно посмотрел на  Сариту.  Моя  собеседница  была  высокой  стройной
девушкой в  простом,  ладно  сидевшем  сером  костюме.  Милые  карие  глаза,
каштановые волосы, разделенные  пробором  и  зачесанные  назад,  шелковистым
потоком сбегали на плечи.
     Я бы не назвал ее очень красивой, но  было  в  ней  что-то  такое,  что
заставило меня встрепенуться. Вот та  единственная  женщина,  подумал  я,  с
которой мне бы никогда не стало скучно, и  которая  могла  бы  сделать  меня
счастливым. Мысль об этом молнией промелькнула у меня в голове, и в  тот  же
момент я понял, что если  забрезжившее  мне  счастье  не  погаснет,  то  эта
девушка скоро станет моей женой.
     Я спросил у Сариты, не согласится ли  она  стать  четвертым  участником
нашей компании: Мэттисон с женой, она и я. Сарита согласилась.
     Джек, узнав о моих планах, пришел в восторг.
     - Слава Богу! - воскликнул он. - Слава Богу, что мой  партнер  оказался
не таким уж некультурным человеком! Тащи  старика  на  Шопена  и  постарайся
произвести на него впечатление. Может, он подбросит нам какой-нибудь  заказ,
если увидит, что ваши вкусы сходятся.
     Я позвонил Мэттисону, и  он  охотно  принял  мое  предложение  побывать
вместе с женой на шопеновском концерте.
     Однако  получилось  так,  что  наибольшее  впечатление   на   Мэттисона
произвела не музыка прославленного композитора, и, тем более, не  я  сам,  а
Сарита. Она сразу завоевала расположение мэра и его жены.
     Вечер прошел очень мило.
     - Пора  бы  вам,  молодой  человек,  почаще  наведываться   к   нам   в
муниципалитет,  -  заметил  Мэттисон,  пожимая  мне  руку  на  прощание.   -
Загляните-ка завтра. Я хочу познакомить вас с Мэрилом Уэббом.
     Уэбб заведовал  плановым  отделом  муниципалитета.  Именно  он  выдавал
заказы - без него вы не могли сделать и шагу. До сих пор я с ним ни разу  не
встречался.
     Провожая Сариту домой, я чувствовал себя на седьмом  небе.  Именно  ей,
одной  ей,  я  был  обязан  успехом  сегодняшнего  вечера,   и,   в   порыве
благодарности, тут же пригласил ее пообедать со мной  в  один  из  ближайших
вечеров. Она не возражала.
     Утром на следующий день я побывал в  муниципалитете  и  познакомился  с
Уэббом.  Это  был  высокий,  худой,  сутулый  человек  лет  шестидесяти.  Он
разговаривал со мной довольно небрежным тоном, поинтересовался моим и  Джека
образованием, расспросил о наших прежних делах и все такое  прочее.  Особого
интереса  к  моей  особе  он  не  проявил,  но  пообещал  поставить  нас   в
известность, если появится что-нибудь подходящее, с его точки зрения.
     Такой  прием  несколько  поубавил  мой  пыл:  я-то  надеялся  сразу  же
получить какой-нибудь заказ.
     Однако Джек ничуть не удивился.
     - Держись за Мэттисона. Уэббом командует он, и  никто  другой.  Держись
за Мэттисона, и рано или поздно мы урвем кусок пирога.
     После того вечера сам я стал часто встречаться с Саритой.  Почти  через
день мы бывали где-нибудь вместе, и через две недели я понял, что влюблен  в
нее и хочу на ней жениться.
     К тому времени я уже не мог жаловаться на свой  заработок.  Не  так  уж
много, но для жизни с женой  хватило  бы.  Я  не  видел  причин  откладывать
женитьбу, если, конечно, Сарита согласится связать свою  судьбу  с  моей,  и
сделал предложение.
     Сарита без колебаний приняла его.
     Джек, выслушав меня, откинулся в кресле с довольным видом и улыбнулся.
     - Молодец! Очень рад. Одному из  нас  уже  давно  пора  стать  солидным
человеком. А какая девушка! Прямо скажу: если бы ты не опередил меня,  я  бы
сам попытал  счастья.  Прекрасная  девушка,  Джефф!  Я  не  шучу.  Настоящее
сокровище. Поверь мне, я знаю толк в людях.
     Вы ошибаетесь, если думаете, что все эти годы я не вспоминал Римму  или
убитого охранника. По ночам меня иногда мучили кошмары,  и  я  просыпался  с
ощущением, что Римма была здесь, в комнате, и смотрела  на  меня.  Но  время
шло, события той ночи все дальше уходили в прошлое, и  мне  стало  казаться,
что прошлое никогда о себе не напомнит.
     Я много передумал, прежде чем попросить Сариту стать моей  женой,  и  в
конце концов решил, что могу пойти на риск. Под фамилией Гордон  меня  никто
не знает. После Лос-Анджелеса  я  возмужал,  изменился  внешне,  хотя  и  не
избавился от  шрама  на  подбородке  и  чуть  приопущенного  века.  Мне  так
хотелось верить, что Римма и все связанное с ней осталось в  далеком-далеком
прошлом!
     В конце года мы поженились. В числе свадебных  подарков  фигурировал  и
подряд  на  строительство  нового  крыла  городской  больницы.  Дельце  было
выгодное и принесло хороший заработок. Главную  роль  тут  сыграл,  конечно,
Мэттисон.
     После выполнения этого заказа  Джек  получил  возможность  переехать  в
трехкомнатную мансарду,  а  мы  с  Саритой  в  четырехкомнатную  квартиру  в
респектабельном районе города. Оба  мы  с  Джеком  смогли  приобрести  более
приличные машины и чаще принимать гостей.
     Казалось,  наконец-то  мы  выходим  в  люди,  наконец-то  жизнь   стала
улыбаться нам.
     Однажды утром раздался телефонный звонок. Звонил Мэттисон.
     - Джефф, приезжай-ка сейчас же ко мне, - сказал он. -  Брось  все.  Мне
нужно кое-что обсудить с тобой.
     Такая срочность  крайне  меня  удивила,  но  все  же  я  отложил  дела,
предупредил Клару, что ухожу на неопределенное время,  наказал  ей  передать
Джеку, где меня  можно  найти  (он  находился  на  стройке),  и  помчался  в
муниципалитет.
     В кабинете Мэттисона, кроме него самого, сидел Уэбб.
     - Ну-ка, парень, садись! - Мэттисон показал на стул.  -  Ты  что-нибудь
слышал о проекте постройки моста?
     - Разумеется.
     - Сегодня  вопрос  решен  окончательно.  Мы  получили   соответствующие
ассигнования и можем хоть сейчас начинать строительство.
     Об этом подряде мечтали не  только  местные  инженеры-строители,  но  и
многие из других городов. Речь шла о постройке моста,  который  соединил  бы
деловую часть Голланд-Сити  с  противоположным  берегом  реки  и  тем  самым
уменьшил бы поток  транспорта  и  пешеходов  в  центре  города.  Подряд  был
солидным,  даже  ориентировочная  стоимость  работ  составляла  почти  шесть
миллионов долларов.
     Сердце у меня заколотилось. Мэттисон не стал бы  меня  вызывать  только
ради  того,  чтобы  сообщить  такую  новость.  Я  ждал,  посматривая  то  на
Мэттисона, то на Уэбба.
     Мэттисон взглянул на меня и широко улыбнулся.
     - Как ты считаешь, сможете вы с Осборном построить этот мост?
     - Сможем!
     - Я уже говорил с Уэббом. Конечно, вопрос о том,  кому  отдать  подряд,
еще не решен и окончательно будет решаться комитетом,  но  если  ваша  смета
окажется подходящей и вы сумеете убедить наших твердолобов, что в  состоянии
построить мост в течение года, они, надеюсь, согласятся  с  моим  мнением  и
передадут заказ вам.  Правда,  возражений  не  избежать,  однако  я  немного
помогу вам, заранее просмотрю проект сметы и подскажу, как  привести  его  в
соответствие с ассигнованиями, а уж тогда подряд наверняка ваш.
     Следующие тридцать дней я работал так, что почти не виделся с  Саритой.
Мы с Джеком корпели у себя в  конторе  с  восьми  утра  до  трех  ночи.  Нам
представлялась возможность  прочно  встать  на  ноги,  и  мы  не  хотели  ее
упустить. Работы  оказалось  так  много,  что  мне  пришлось  обратиться  за
помощью к Сарите; она приходила в контору и печатала  на  машинке,  а  Клара
уселась за счетную машину. Так мы и трудились вчетвером.
     К концу месяца проект сметы и план работ были готовы.  Я  отправился  к
Мэттисону и передал ему документы. Он пообещал своевременно  поставить  меня
в известность о результатах, на том наш разговор и закончился.
     Прошло три месяца мучительного  ожидания,  прежде  чем  он  позвонил  и
пригласил меня зайти в муниципалитет.
     - Все в порядке, парень! - Мэттисон пожал мне руку. - Подряд  ваш.  Это
вовсе не значит, что мне удалось легко убедить кое-кого из членов  комитета,
однако ваша смета оказалась самой подходящей, да к тому  же  почти  половина
членов комитета с самого начала была на  вашей  стороне.  Можете  немедленно
приступать к работе.  Переговорите  с  Уэббом.  Завтра  состоится  еще  одно
заседание, и я хочу, чтобы вы с Осборном на нем присутствовали.
     Все это произошло ровно через десять  лет  одиннадцать  месяцев  и  две
недели после того, как я в последний раз видел Римму.


2

     Признаться, я и не представлял, насколько это знаменательное событие  -
строительство моста стоимостью в шесть миллионов долларов,  пока  в  контору
не примчался заведующий пресс-бюро муниципалитета Джо Криди и не открыл  нам
глаза.
     Разумеется, мы соответствующим образом отметили получение  подряда,  но
это было, так сказать, наше внутреннее празднование. В нем участвовали  лишь
я с Саритой, Джек и Клара. Мы устроили себе шикарный  ужин  с  шампанским  в
лучшем ресторане Голланд-Сити. Я считал, что всякие празднования на  этом  и
закончились и надо браться за дело, однако Криди  придерживался  иной  точки
зрения.
     Криди был крупным, широкоплечим человеком  с  грубыми  чертами  лица  и
мягкими манерами. Мы сидели за своими письменными столами, а  он  расхаживал
по конторе из угла в угол и говорил.
     - В субботу муниципалитет устраивает банкет, - сообщил  он.  -  Вы  оба
будете почетными гостями. Один из вас должен выступить с речью.
     Джек расплылся в улыбке и большим пальцем показал на меня.
     - Это по твоей части, Джефф: я не мастер произносить речи.
     - Речь я напишу заранее, -  вмешался  Криди.  -  Ее  нужно  обязательно
пр