уль своего  автомобиля  и  снял
трубку радиотелефона, набирая номер Бейглера.
   - Дежурный сержант... Городская полиция, - послышался  в  трубке  усталый
голос Бейглера.
   - Слушай, Джо, - сказал Террел. - Мне  нужна  полная  информация  о  двух
мужчинах: Чете Кигане и Лу Силке. Это очень важно. Брось все дела и в первую
очередь займись этим. Я сейчас  немного  посплю,  но  буду  в  управлении  к
восьми. Я хочу, чтобы к этому времени все данные лежали на моем столе.
   - Вы что-нибудь о них знаете, кроме имен? - спросил Бейглер.
   - Ничего.
   Засыпая на ходу, Террел вышел из машины,  запер  ее  и,  открыв  калитку,
пошел через сад к дому. С облегчением он увидел свет в гостиной: Керри  ждет
его.
   В полицейском управлении Бейглер, положив трубку радиотелефона, отхлебнул
кофе и закурил. Мозг  его  напряженно  работал.  Был  только  один  человек,
который мог оперативно предоставить информацию об этих двух  людях,  которые
так интересуют шефа, - Карл Хеггер, его тайный  осведомитель.  Этот  человек
был в преступном мире своим.
   Бейглер взглянул на Лепски. Тот, зевая и поминутно  поглядывая  на  часы,
листал комиксы.  Через  десять  минут  заканчивается  его  дежурство,  и  он
поспешит к жене.  Прошло  лишь  два  месяца  с  тех  пор,  как  он  и  Кэрол
поженились, и Лепски с наслаждением думал об ужине.
   - Том, - сказал Бейглер, поднимаясь, - я решил тебя повысить.  Садись  за
мой стол. У меня дела в городе. - И прежде чем Лепски успел выразить протест
по этому поводу, Бейглера уже и след простыл.
   Бейглер быстро доехал до дома Хеггера. Покинув машину,  он  на  скрипучем
лифте поднялся на третий этаж и нажал кнопку  звонка.  Ожидая,  когда  дверь
откроют, он глянул на часы. Было без двадцати пяти минут час ночи.
   Дверь открылась. На пороге  стоял  невысокий,  крепко  сбитый  мужчина  с
круглым мясистым лицом и глубоко сидящими черными глазами.  Он  был  одет  в
бутылочного цвета пижаму, волосы взлохмачены. По всему было видно,  что  его
подняли с постели.
   - Ты  один?  -  спросил  Бейглер,  проходя  в  маленькую,  но  аккуратную
гостиную.
   - Я и мой котенок, - ответил Хеггер. - Ну и время ты выбрал  для  визита!
Что случилось?
   - У котенка лишь две ноги? - требовательно  спросил  Бейглер,  зная,  что
Хеггер неравнодушен к блондинкам.
   Хеггер нерешительно пожал плечами.
   - Если это важно, пойдем немного пройдемся. - Он с  сожалением  покосился
на дверь спальни. - Я только что разогрел этого.., эту кошечку..,  она  была
сущей ледышкой все эти недели.  Так  что  торопись,  нельзя  дать  ей  вновь
остыть.
   - Я подожду тебя на улице, - сказал Бейглер, выходя из квартиры.
   Десятью минутами позже Бейглер и Хеггер уже прогуливались вокруг дома.
   - Скорпионы, - сказал Хеггер, едва услышал имена. - С ними  надо  держать
ухо востро - чуть что, сразу сыграешь в ящик. Кто-то их здорово  прикрывает.
Я расскажу о них все, что знаю. Вопрос: сколько ты за это заплатишь?
   - Двадцать баксов. Хеггер хихикнул:
   - Позволь мне уйти. Хотя прогулки и полезны, но мне надо домой.
   Повернувшись, Бейглер взял Хеггера за грудки.
   - Я же сказал - двадцать баксов, -  проскрипел  Бейглер.  -  Если  ты  не
поможешь мне, мы будем разговаривать в других декорациях. И я не  шучу.  Для
меня это очень важно. Я отдам тебя Ольсену. Ему будет интересно узнать,  что
ты переспал с его дочерью несколько месяцев назад. Я введу его в курс дела.
   Хеггер съежился.
   - Я тут ни при чем, - забормотал он. - Она буквально изнасиловала меня.
   - Расскажешь об этом  Ольсену..,  он  любит  такие  рассказы.  -  Бейглер
вытащил  два  десятидолларовых  банкнота  из  бумажника.  -  Так  ты  будешь
говорить?
   - Оба профессиональные  убийцы.  Убивают  за  деньги.  Киган  раньше  был
сутенером. Самый опасный - Силк. У них квартира на Бельвью-авеню. Номер 196,
последний  этаж.  Они  работают  на  кого-то,  кто  обладает   колоссальными
деньгами. По слухам, этого парня зовут Джонатан Линдсей. Утверждать точно не
возьмусь, но источник информации вполне надежный.
   - Что ты знаешь о Джонатане Линдсее? - спросил Бейглер.
   Хеггер покачал головой:
   - Ничего... Просто имя.
   - Подумай. Может быть, что-нибудь еще вспомнишь.
   - Увы. Я уже говорил, что эти парни - скорпионы.  Мне  хочется  сохранить
свой нос от их укуса. Я хочу остаться живым и здоровым.  Это  все,  сержант,
мне нечего больше добавить.
   Из долгого опыта общения с подобными людьми Бейглер знал, что из  Хеггера
больше ничего не выжмешь. Но,  по  крайней  мере,  он  узнал  новое  имя,  а
следовательно, можно проводить дальнейшее расследование.
   -  Немного  же  ты  сообщил  мне  за  мои  деньги,  -  упрекнул   Бейглер
осведомителя.
   - Держи нос по ветру, - криво улыбнулся Хеггер. - Я тебя еще  никогда  не
подводил.
   - Смотри, чтобы твоя кошка не поцарапала тебя, -  сказал  Бейглер,  когда
они подошли к дому Хеггера.
   - Мне нравится, когда меня царапают. -  Хеггер  резво  побежал  к  своему
подъезду, семеня коротенькими ножками.

***

   Нона Джакси стояла у входа в пещеру.  Кунтц  и  Линдсей  находились  чуть
сзади. Под потолком горели четыре мощные электрические лампы.
   - Вот  и  пришло  ваше  время,  мисс  Джакси,  -  сказал  Линдсей.  -  Не
волнуйтесь. Мы будем рядом.
   Действуйте, как договорились, и не  забывайте:  мы  слушаем  каждое  ваше
слово. Идите!
   Успокаивая себя, Нона шагнула вперед, чувствуя  на  своем  плече  горячую
потную руку доктора Кунтца.
   Размеры пещеры удивили Нону. Но это она отметила скорее автоматически.  В
дальнем углу пещеры стояла кровать, стол, четыре кресла с прямыми спинками и
шезлонг. Нона медленно шла вперед, и ее тень, длинная  и  тонкая,  двигалась
впереди нее.
   Пол Форрестер сидел в шезлонге. Хотя он сидел неподвижно, его вид  внушил
ей безотчетный страх. Она слышала о нем самые жуткие рассказы. По слухам, он
застал своего коллегу и приятеля в постели с женой и  зарезал  ножом.  Чтобы
связать Форрестера, понадобилось пять дюжих  санитаров.  Они  схватили  его,
когда доктор порывался выбить дверь ванной, где закрылась жена.
   Кунтц подробно объяснил Ноне нынешнее состояние доктора  Форрестера.  Она
отдавала себе отчет, что приближается к человеку,  который  в  любой  момент
может впасть в буйство. Нона понимала, что Линдсей и  Кунтц  неподалеку,  но
успеют ли они ее спасти? А вдруг ученый в самом деле нападет на нее?
   Кресло  Форрестера  было  ярко  освещено.  Длинные  ноги  скрещены,  руки
покоились на коленях. В черных волосах блестела седина, виски совсем  белые,
лицо осунулось. И все же он мало изменился с тех пор,  как  она  видела  его
перед поездкой в Вашингтон, двадцать восемь месяцев назад. Крупный мужчина с
грубоватыми чертами лица,  густыми  черными  бровями  и  слегка  раздвоенным
подбородком. Нона всегда восхищалась его невероятной работоспособностью.
   Она остановилась в десяти футах от шезлонга  и  беспомощно  взглянула  на
Форрестера. Сердце ее отчаянно колотилось.
   Он  скользнул  по  ней  безразличным  взглядом,  в  глазах  -   полнейшее
равнодушие.
   - Доктор Форрестер... Это Нона, - пролепетала она.
   Вновь он взглянул на нее. И в следующее мгновение его глаза оживились.
   - Нона... Это в самом деле вы?
   - Да. Улыбаясь, Форрестер поднялся на ноги.
   - Что вы здесь делаете? -  спросил  он.  -  Я  очень  рад  вас  видеть..,
наконец-то знакомое лицо. Похоже, я живу в  каком-то  кошмарном  сне.  -  Он
осмотрелся. - Эта пещера.., как я очутился здесь? Вы знаете, где мы?
   Нона поняла, доктор  Кунтц  был  прав:  ее  появление  сдвинуло  сознание
доктора Форрестера с мертвой точки. Она без труда поверила в  это  чудо,  по
крайней мере, приветливость ученого развеяла ее страхи.
   - Вы были серьезно больны, доктор Форрестер, - нерешительно сказала  она,
помня наставления Кунтца. - Мистер Уоррен поместил вас  сюда.  На  это  были
веские причины.
   - Но это же пещера, не так  ли?  Как  необычно!  Но  садитесь  же.  Нона.
Расскажите подробно, почему Уоррен решил привезти нас сюда?
   Нона присела на краешек табурета. Форрестер внимательно смотрел на нее.
   - Вы ничего не помните? Вы были очень больны. У вас  был  провал  памяти.
Мистер Уоррен хочет, чтобы вы продолжили работу над формулой. Вот почему  мы
здесь.
   Форрестер нахмурился, затем потер лоб.
   - Формула.., какая формула? - спросил он наконец.
   - ZCX, - ответила Нона, наблюдая за его реакцией.
   - А, эта, - его кустистые брови взлетели вверх. - Так это  вы  сказали  о
ней Уоррену! - В голосе Форрестера звучал упрек.
   - Ничего другого мне не оставалось. Врачи нашли у вас тяжелую и  затяжную
болезнь. Меня несколько раз допрашивали. Вот почему мне пришлось  рассказать
все. - Нона понимала, что несколько отступает от инструкций  Кунтца,  но  он
сам разрешил ей в особых случаях действовать по обстоятельствам.
   - Итак, Уоррен знает о формуле. - Лицо Форрестера помрачнело.  -  У  него
она есть?
   - Да.
   - Так зачем меня беспокоить по этому  поводу?  Пусть  дальше  все  делают
сами.
   - Но они не могут расшифровать код, доктор Форрестер, - негромко  сказала
Нона. Форрестер улыбнулся:
   - Нет... Я утратил интерес к  формулам..,  новым  идеям..,  кодам...  Они
невыносимо скучны, Нона. Мне нравится жить так, как я  живу.  Видели  ли  вы
Tea? Она спрашивала обо мне?
   Услышав последний вопрос, Линдсей вопросительно  глянул  на  Кунтца.  Тот
кивнул. Пододвинувшись ближе к Линдсею, он прошептал:
   - Я был уверен, что это сработает. Он выражается вполне членораздельно..,
так раньше не было.
   Нужно дать дополнительные инструкции девушке. Мне войти к ним?
   Линдсей подумал, затем кивнул:
   - О'кей, делайте то, что сочтете нужным. Доктор Кунтц появился как раз  в
тот момент, когда Нона отвечала:
   - Я не знаю, доктор Форрестер. Я не видела ее.
   - А вы хотя бы знаете, где она? Я ведь... При виде Кунтца лицо Форрестера
мгновенно застыло, как гипсовая маска. Кунтц изобразил добродушную улыбку на
толстом лице:
   - Вы должны помнить меня, доктор Форрестер. Я  ваш  лечащий  врач.  Очень
приятно, что вы наконец пришли в норму.
   Вновь пустота и холод, как вуаль, закрыли глаза Форрестера. По всему было
видно, что он не понял ни слова из сказанного нейрохирургом.
   Кунтц сделал Ноне знак уйти. Она  бросила  прощальный  взгляд  на  своего
милого доктора, и ее сердце сжалось от отчаяния. Она вышла.
   Линдсей одобрительно улыбнулся девушке:
   - Прекрасно, мисс Джакси. Вам многое удалось. Пройдемте к вам  и  обсудим
ваш следующий шаг.
   Они зашагали по  тускло  освещенному  тоннелю.  В  пещере  Линдсей  вынул
сложенную вчетверо газету и подал ее Ноне.
   - Посмотрите на это, - тихо сказал он. - Форрестер убил санитара. Я хочу,
чтобы вы сказали об этом ему завтра и показали эту газету. Важно,  чтобы  он
понял: обратной дороги нет! Либо он работает на нас, либо ему вновь придется
отправиться в клинику, мисс Джакси. Через некоторое время мы сможем  вывезти
его из страны. В Москве его ждет блестящее будущее. Там умеют  ценить  таких
людей, как доктор Форрестер.
   Нона едва слушала его. Она с нарастающим ужасом читала об убийстве  Фреда
Льюиса. Затем с вызовом посмотрела на Линдсея. Ее глаза сверкали.
   - Я не могу поверить в это. Я уверена, доктор Форрестер...
   Линдсей взмахнул рукой, укоризненно качая головой:
   -  Неважно,  верите  ли  вы  в  это  или  нет.  Главное  -  какой  версии
придерживается полиция, во что верят люди.  А  теперь  слушайте  внимательно
все, что я вам скажу...
   Капитан Террел появился в полицейском управлении чуть позже восьми часов.
Он привык спать мало. Шесть часов крепкого сна, большая чашка хорошего  кофе
- и он опять в прекрасной физической форме. Не то что Бейглер.
   Едва Бейглер услышал, как  Террел  прошел  в  свой  кабинет,  он  тут  же
поднялся со своего места и,  тяжело  ступая,  пошел  к  шефу.  Возившийся  с
утренними рапортами Лепски крикнул ему вдогонку:
   - Спроси у него, сладко ли ему спалось. - В его голосе звучал сарказм.
   Но Бейглер игнорировал ядовитое замечание. Постучав, он осторожно  открыл
дверь.
   Террел сочувственно посмотрел на сержанта и предложил сесть.
   - Трудная была ночь, Джо?
   - Да уж, шеф. Хотите кофе?
   - Не сейчас. Да садись же. Что нового? Усевшись в кресло с жесткой прямой
спинкой, Бейглер коротко рассказал Террелу  о  том,  что  сообщил  ему  Карл
Хеггер.
   - Не так много, шеф, но все же есть кое-что. Я проверил этого мужчину,  о
котором упоминал Карл: Джонатана Линдсея. В телефонной книге он не значится,
и я обзвонил все  отели.  Знаете,  где  я  обнаружил  этого  типа?  В  отеле
"Бельведер"! Он занимает самый дорогостоящий номер. Его  снял  некий  Герман
Радниц. В настоящее время Радниц отсутствует.
   - Кто такой Радниц? - Террел взял авторучку и принялся записывать.
   - Хороший вопрос. Я навел справки о  нем  в  отеле.  Я  хорошо  знаком  с
детективом отеля Руби Хенкелем. - Бейглер замолчал, закурил сигарету,  затем
продолжал:
   - Тут надо действовать очень осторожно, шеф. Весь персонал отеля чуть  ли
не молится на этого Радница и Линдсея. И я не преувеличиваю. Когда я спросил
Хенкеля, что он думает о Линдсее и Раднице, тот посмотрел на меня, словно  я
откусил хвост его любимой собаке. - Бейглер раскрыл записную книжку.  -  Вот
что он сказал: "Мы уже многие годы знаем мистера Радница и мистера  Линдсея.
Оба очень важные особы, наши лучшие клиенты. Вы что, не слышали о них? Тогда
чем же вы занимаетесь, сержант, раз не  знаете  таких  людей!  Мы  не  можем
разговаривать с вами о людях, занимающих столь высокое положение". - Бейглер
закрыл блокнот. - Я понял, что надо заметать  следы,  так  как  он  прямиком
поскачет к этому Линдсею и сообщит, что я интересовался им и Радницем. Этого
нельзя было допустить, шеф, так что я быстренько сочинил историю о  дорожном
происшествии, в котором якобы замешан Линдсей  и  его  машина.  Тут  Хенкель
взорвался. Он смотрел на меня уничтожающе. Заявил, что у обожаемого  Линдсея
"Кадиллак" последней модели, описал достоинства машины и  утверждал,  что  в
происшествия Линдсей никогда не попадает. Я все  записал,  и  мы  расстались
друзьями.
   - А Радниц?
   - Я вытащил  Гамильтона  из  постели.  Решил,  что  пришло  время  и  ему
поработать. - Бейглер довольно улыбнулся. -  Он  пообещал,  что  свяжется  с
Вашингтоном и выяснит все, что касается этого человека.
   - А эти двое: Киган и Силк?
   - Я подключил к их поискам Уильямса, поднял его с  постели.  С  подобными
типами его люди справятся лучше нас. Двое  агентов  наблюдают  за  квартирой
Силка.
   Террел одобрительно кивнул:
   - Ты хорошо поработал, Джо. Иди отдыхай. Я буду  здесь.  Пришло  время  и
тебе немного поспать.
   - Я лучше останусь, - сказал Бейглер. - Дело принимает интересный оборот.
Не хочется ничего пропустить.
   - Не беспокойся. Иди и забери с собой Лепски. От вас мало пользы  до  тех
пор,  пока  вы  не   выспитесь.   Иди,   Джо.   Если   случится   что-нибудь
экстраординарное, я позвоню.
   Через  двадцать  минут  после  того,  как  Бейглер  и  Лепски   ушли   из
полицейского управления, прибыли агент ЦРУ Гамильтон и  агент  ФБР  Уильяме.
Они сразу же прошли в кабинет Террела.
   - Картина становится более или менее  ясной,  -  сказал  Гамильтон.  -  Я
вылетаю в Вашингтон через пару  часов.  Вы  прекрасно  поработали,  капитан.
Теперь мы знаем, что Силк и Киган связаны с  Линдсеем.  А  Линдсей,  в  свою
очередь, работает на Радница.  Но  Радница  голыми  руками  не  возьмешь.  Я
оставлю вам его досье. Уверен,  у  Радница  имеется  закодированная  формула
доктора Форрестера. Объясню, почему я  так  считаю.  Уоррен  недавно  был  в
Париже. Его сопровождал личный секретарь  и  доверенное  лицо  Уоррена  Алан
Крейг. Радниц в это время тоже был в Париже. Я тоже там был, так что знаю, о
чем говорю. Вернувшись в Вашингтон, Крейг умер.  По  версии  полиции,  Крейг
покончил с собой. У него на квартире нашли непристойные фотографии:  на  них
изображен Крейг и его партнер  по  гомосексуальным  играм.  Фотоснимки  были
сделаны в парижской квартире, где проживал Крейг. Я попытался найти партнера
Крейга в Париже. Мне сообщили, что его застрелили. Можно вполне  определенно
заявить, что Крейг  подвергся  шантажу  -  как  человек,  имеющий  доступ  к
секретным материалам. Именно он  скорее  всего  и  снял  копию  формулы  для
Радница. Радниц всегда останавливается  в  отеле  "Георг  V".  Администратор
отеля вспомнил, что Крейг нанес визит Радницу. Сложив все  кусочки,  получим
мало-мальски полную картину. Однако прямых доказательств пока нет. Мы должны
их еще добыть. Я попытаюсь сделать это в Вашингтоне. Радниц - слишком важная
персона, так что на него не очень-то замахнешься. Но что  касается  Линдсея,
Силка и Кигана, так они вполне нам по зубам.
   - Я послал двоих агентов наблюдать за квартирой Силка и  Кигана.  А  что,
если их взять немедленно и допросить с пристрастием? - предложил Уильяме.
   Террел покачал головой:
   -  С  такими  уликами,  которыми  мы  располагаем,  на   это   нечего   и
рассчитывать: парни крутые. Мы только раскроем карты и ничего  не  добьемся.
Лучше продолжить слежку. Бандиты сами выведут нас на Форрестера.
   Немного подумав, Уильяме признал, что Террел прав.
   - Нужно дополнительно подключить к наблюдению  других  агентов.  Хотя  до
настоящего времени мы даже не знаем, есть ли кто-нибудь на квартире.
   Когда Уильяме ушел,  Гамильтон  поудобнее  уселся  в  кресле  и  принялся
набивать прокуренную трубку.
   - Я вернусь завтра, - сказал он. -  Но  не  стоит  много  ждать  от  этой
поездки. Уверен, мне не разрешат тронуть и волос на голове Радница.  У  него
слишком много друзей в Белом Доме. Но Линдсей.., его можно взять в оборот.
   -  При  наличии  неопровержимых  доказательств  я  арестую  даже   самого
президента, - тихо произнес Террел. - Громкое имя или тугая мошна  для  меня
ничего не значат.  Мне  нужны  только  факты,  подкрепленные  свидетельскими
показаниями и документами.
   Гамильтон угрюмо улыбнулся:
   - Я вам охотно верю, но в Вашингтоне думают иначе.
   В то время как Гамильтон  ехал  в  аэропорт,  чтобы  успеть  на  самолет,
улетающий в Вашингтон, Линдсей давал Ноне последние инструкции. Она  провела
бессонную ночь и твердо решила,  что  не  будет  сотрудничать  с  подонками.
Однако, насколько это в ее силах, надо помочь  доктору  Форрестеру.  Линдсей
еще раз предупредил ее, что в пещере установлены микрофоны, так что он будет
слышать каждое сказанное ею слово. Чего  он  не  знал,  так  это  того,  что
Форрестер мастерски владеет языком глухонемых. Когда-то в  прошлом,  проводя
эксперименты с записью звуковых сигналов, чтобы не вносить помехи, он научил
Нону объясняться с помощью азбуки  глухонемых.  Они  часто  переговаривались
беззвучно, чтобы не испортить запись.
   - Он хорошо спал этой ночью, - сказал Линдсей.  -  Ему  дали  снотворное.
Итак, вы знаете, как себя вести. Покажите ему газету, уговорите  встретиться
со мной. Вы все поняли?
   Нона кивнула.
   - Хорошо, идите. Я буду слушать. - Линдсей адресовал ей свою  обаятельную
улыбку. - Вы знаете, что говорить. Не будем терять даром  время.  Это  очень
важно, мисс Джакси. Вы должны добиться успеха.
   Она взяла газету и в сопровождении Линдсея вышла из  пещеры.  У  входа  в
пещеру Форрестера Линдсей коснулся ее руки.
   - Помните, что успех в этом деле важнее для вас, а уж потом для  меня.  -
Угроза ясно звучала в его голосе, даже не маскируемая обычной улыбкой.
   Форрестер сидел в  шезлонге  в  прежней  позе:  ноги  вытянуты  вперед  и
скрещены, руки на коленях.
   Нона подошла к нему и положила газету на колени.
   - Пожалуйста, посмотрите это, - сказала она, зная,  что  Линдсей  слушает
каждое ее слово.
   Форрестер улыбнулся:
   - Здравствуйте, Нона. Садитесь. Что это?
   - Пожалуйста, посмотрите, - повторила она.
   Доктор развернул газету и слегка в