сетителями.
   Священник между тем подошел к окну и глянул  вниз.  Он  увидел  во  дворе
голубой фургон электрокомпании, выезжавший из музея, и  довольно  улыбнулся.
Посмотрев  на  часы,  он  перешел  к  следующему  экспонату  и  вновь  начал
пояснения. Через десять минут он замолк  и  едва  заметно  кивнул  одной  из
беременных женщин. Та отделилась от группы и подошла к охраннику, который  с
трудом подавлял зевоту. Он дежурил прошлой  ночью  и  теперь  с  нетерпением
ждал, когда его сменят.
   - Сэр, вы не подскажете, где здесь туалет?
   Охранник посмотрел на ее большой живот и дружелюбно улыбнулся:
   - Вон та дверь, мисс.
   - Благодарю вас, сэр.
   Женщина пошла к указанной ей двери в дальнем конце алькова с иконой, и  в
этот момент к стеклянному ящику с иконой подошел священник.
   - Перед вами, друзья, - начал он пояснения, - первая из известных русских
икон, которая принадлежала русской императрице Екатерине Второй.
   Группа вьетнамцев расположилась плотным кругом возле  шнура,  за  которым
находилась икона. К ним тут же подошел охранник.
   - Пожалуйста, не подходите близко, - предупредил он.
   - Конечно, конечно.
   Священник раскрыл иллюстрированный каталог, который был у него  с  собой.
Охранник отошел. Выждав, пока он удалится, священник продолжал:
   - Художник неизвестен, но, как вы сами можете убедиться, учитывая...
   Послышался громкий хлопок, и из урны у дамского туалета  повалили  густые
черные клубы дыма.
   Вьетнамцы немедленно устроили панику. Женщины завизжали, расталкивая друг
друга, кричали мужчины, вопили дети. Охранник побежал  к  урне,  из  которой
валил дым, но был вынужден отступить, задыхаясь и кашляя. Паника  между  тем
затронула и соседние залы. Крики "Пожар!", "Горим!" неслись из зала  в  зал.
Все повалили к выходу.
   Скунер, услышав шум, прибежал из  правого  крыла  музея.  Он  моментально
отметил, что огня нет и, скорее всего, взорвалась дымовая шашка.  Метнувшись
к лестнице, он крикнул Харли, который, растерявшись, смотрел на него:
   - Закрыть двери! Никого не впускать и не выпускать!
   Охранник, стоявший рядом с Харли у  дверей,  побежал  к  Скунеру,  прыгая
через три ступеньки.
   Бежавшие с воплями вниз вьетнамцы едва не сбили их с ног,  но  с  помощью
охранника Скунеру все же удалось остановить толпу.
   - Всем стоять на месте! - рявкнул Скунер. - Никакой опасности нет!
   Оставшись в одиночестве, Харли закрыл мощной спиной дверь и стал смотреть
на свалку, происходившую на ступеньках.
   - Друг мой!
   Харли повернулся и увидел рядом с собой толстого священника. Дверь  лифта
была открыта, и одна из беременных женщин лежала на полу.
   - Боюсь, что этот кошмар может вызвать у нее преждевременные роды. Мистер
Скунер  уже  позвонил  в  "Скорую  помощь"...  А  вот  и  сирена.  Помогите,
пожалуйста!
   Если бы Харли не растерялся,  он,  конечно,  сообразил  бы,  что  Скунер,
сражающийся с вьетнамцами наверху лестницы, не смог бы  так  быстро  вызвать
карету "Скорой помощи". Но нечеловеческие стоны, издаваемые лежавшей на полу
вьетнамкой, и приближающийся  вой  сирены  "скорой"  совершенно  лишили  его
остатков разума. В голове Харли билась одна лишь мысль: "Боже мой! Это может
произойти и с Мэг!" Вместе со священником он поспешил к женщине, вдвоем  они
подняли ее на ноги. Ее блестевшее от пота лицо было искажено болью.
   - Пропустите санитаров! - приказал священник.
   Харли в возбуждении подскочил к двери, откинул  защелку  и  впустил  двух
негров-санитаров с носилками. Он не мог знать, что всего четверть часа  тому
назад эти же двое были здесь в форме электриков.  Они  положили  вопящую  от
боли девушку на носилки и,  прежде  чем  Харли  успел  что-либо  сообразить,
вышли, задвинули носилки в фургон, и "скорая" умчалась с завывающей сиреной.
   - Отлично! - сказал священник. - Благодарю вас. Теперь я должен вернуться
к своим людям и разобраться, что там происходит.
   Он быстро двинулся к лифту, вошел в  него  и  нажал  на  кнопку  третьего
этажа. Немногочисленные посетители на третьем этаже столпились  у  лестницы.
Священник вошел в мужской туалет и закрыл дверь.  Спустя  три  минуты  дверь
открылась, и из нее вышел молодой человек,  худощавый,  в  белой  спортивной
рубашке и черных брюках. Он сразу же смешался с толпой,  которую  сдерживали
охранники.
   Благодаря действиям охраны паника была быстро остановлена.  Раскрыли  все
окна, и густой дым начал рассеиваться.
   Скунер все время кричал в мегафон:
   - Пожара нет, это чья-то дурацкая шутка. Всем оставаться на местах.
   Толпа повиновалась, как стадо овец. Трамблер подошел к Скунеру.
   - Посмотри-ка. - Он  показал  пластиковый  контейнер.  -  Хитрая  дымовая
бомба-самоделка. И прочти...
   К бомбе была прикреплена записка: "Будь проклята,  Россия!  Антисоветская
лига".
   - Этот сукин сын еще здесь! - завопил Скунер. - И мы его найдем!
   К ним подбежал низенький агент КГБ.
   - Не выпускать никого, пока мы не проверим все, - рявкнул он.
   - Ясно, - сказал Скунер. - Это мистификация. Я поговорю с публикой.
   Приложив  к  губам  мегафон,  Скунер,  весь,  в   поту   и   предчувствуя
неприятности, сообщил толпе, что какой-то шутник подбросил дымовую  шашку  и
теперь, прежде чем всех выпустить, надо переписать фамилии и адреса. Просьба
ко всем встать в очередь в вестибюле. Кроме  того,  продолжал  Скунер,  надо
проверить, не нанесен ли ущерб экспонатам, а после этого всех отпустят.
   Публика в толпе расслабилась и начала смеяться. Все, похоже,  сочли,  что
кто-то подшутил над Советским Союзом.
   Залы второго этажа опустели, кагэбэшники  начали  проверять  экспонаты  с
целью  установить  размер  ущерба.  К  удивлению  Скунера,   они   оказались
специалистами по художественным ценностям. Один из них, подойдя к футляру  с
иконой Екатерины, стал  внимательно  в  нее  всматриваться.  Неожиданно  его
что-то смутило, потому что он перешагнул через шнур  и  вплотную  подошел  к
иконе. Футляр оказался незаперт.
   С замирающим сердцем Скунер следил за  ним.  Он  ждал,  что,  как  только
человек дотронется до футляра, завоет сирена.
   Эксперт вынул икону из футляра, посмотрел на нее  и  затем  повернулся  к
Скунеру. Лицо его пылало огнем.
   - Икону подменили!
   Услышав это. Трамблер повернулся и бросился к ближайшему телефону.

***

   Черный "Мерседес-280" свернул в небольшой переулок и проскользнул во двор
разрушенного дома. Эд Хеддон взглянул на часы: в любом случае  ждать  десять
минут. Он был совершенно спокоен. Эд глубоко верил в способности  Лу  Бреди.
Операция была спланирована отлично, и только исключительное невезение  могло
все испортить. Хеддон не верил в везение или невезение.
   Через девять минут во двор въехала машина "Скорой помощи", и  выскочивший
из нее высокий негр подбежал к двойным воротам и запер их. Шофер, подойдя  к
Хеддону, поднял вверх большой палец.
   - Порядок, босс, - сказал он, сияя. - Все прошло как по маслу.
   Высокий открыл заднюю дверь, и из нее вышла  молодая  вьетнамка  уже  без
всяких признаков беременности. Переодетая в  темно-красные  брюки  и  желтую
блузку, которые были приготовлены в "скорой", она была неузнаваема.  Девушка
подбежала к Хеддону  и  протянула  в  окно  машины  икону.  Тот  внимательно
осмотрел ее  и,  убедившись,  что  это  подлинник,  достал  из  кармана  три
конверта. Два из них он отдал неграм, а один передал девушке.
   - О'кей, - сказал он. - Теперь открывайте ворота и исчезайте.
   Высокий негр открыл ворота, и Хеддон, помахав им рукой,  медленно  выехал
на улицу и направился в аэропорт.
   Поставив машину на стоянке в  аэропорту,  он  достал  лежащий  на  заднем
сиденье чемодан, открыл его и, отодвинув в сторону вещи, нажал  на  потайную
пружину. Открылось второе дно. Он положил туда икону и вышел из "мерседеса".
Неторопливой походкой он направился в зал  регистрации  и  зарегистрировался
под чужим именем. Девушка у конторки почувствовала  в  нем  важную  персону.
Одарив Хеддона многообещающей улыбкой, она сказала:
   - Рейс на Майами через десять минут. Кивнув,  Хеддон  подошел  к  киоску,
купил номер "Тайме", потом пошел в зал  ожидания,  где  смешался  с  другими
пассажирами.
   Прибыв в аэропорт Майами, он взял в транспортном агентстве Херца напрокат
"линкольн" и отправился в Парадиз-Сити. Смешавшись с потоком  машин,  Хеддон
успокоился окончательно. Он посмотрел на часы: 15.05. Он подумал о том,  что
все прошло отлично и по графику. На мгновение он забеспокоился, что стало  с
Лу Бреди, но потом улыбнулся, представив себе, какая поднялась  катавасия  в
музее. Конечно, Бреди предпринял все меры предосторожности и теперь,  скорее
всего, направляется в Нью-Йорк.
   Еще через час Хеддон уже входил в галерею  Кендрика,  где  Луи  де  Марни
бегал из угла в угол,  задевая  все  по  пути.  Он  был  полон  напряженного
ожидания. Увидев входящего Хеддона, он издал глубокий вздох облегчения.
   - Где Клод? - резко спросил Хеддон.
   - Ожидает.., в конторе, - ответил Луи. - А вы.., вы достали ее?
   Хеддон быстро пришел через галерею и толкнул дверь  в  кабинет  Кендрика.
Хозяин нервными шагами мерил ковер, парик у него слез набок.
   - Эд! Дорогой! - воскликнул он. - Я совсем истерзался... Ну, что...
   Хеддон  закрыл  дверь  и  подошел  к  столу  Кендрика.  Положил  на  стол
чемоданчик, раскрыл его, нажал на пружину и, повернувшись, с широкой улыбкой
вручил Кендрику икону.
   - О Господи! - пробормотал тот. - Как же я беспокоился, ты  бы  знал!  Ты
бесценный, просто  бесценный  человек!  -  Потом  он  тревожно  взглянул  на
Хеддона:
   - Как все прошло? Надеюсь, без насилия?
   Улыбка Хеддона стала еще шире:
   - Все прошло как по маслу. А теперь начинается твоя работа.
   - Да, да, - залепетал Кендрик и, подойдя к двери, позвал Луи. После этого
он подошел к телефону и набрал номер Маверика. Когда  тот  ответил,  Кендрик
произнес:
   - Товар прибыл, срочно посылаю его к тебе с Луи.  -  Он  послушал,  затем
сказал:
   - Все отлично проделано, нет никаких проблем.
   В кабинет вошел Луи. При виде иконы его маленькие глазки загорелись.
   - Детка, - обратился к нему Кендрик, - упакуй это и отнеси к Роджеру.  Он
ждет, у него все готово. Ты знаешь, что делать.
   Луи, взяв в руки икону, стал ее внимательно рассматривать со всех сторон:
   - Я думаю, что мои краски лучше, не так ли, беби?
   - Быстрее.., быстрее!
   Когда Луи ушел, Кендрик подошел к бару.
   - Я так перенервничал, что надо бы выпить. Дорогой Эд, что тебе налить?
   - Нет, спасибо... Ты изнервничался? Но я же сказал тебе, что достану  ее,
и вот достал. Через час-другой поднимется такая заваруха, что и в самом деле
придется понервничать.
   - Да, могу себе представить. А как те вьетнамцы? Ведь  полиция  в  первую
очередь примется за них.
   - Ну и что? Они ничего не знают. Единственные, кто замешан,  так  это  те
две "беременные". У той, что была с бомбой, документы фальшивые.  Даже  если
копы устроят допрос с пристрастием, она ничего не скажет. Она сразу оставила
корзину в туалете, переоделась, вышла и  смешалась  с  толпой,  как  обычная
посетительница выставок. Другая же, которая  вынесла  икону,  сейчас  должна
быть в Нью-Йорке, и след ее потерян.
   Кендрик поправил на голове парик.
   - Ну а Лу? Хеддон рассмеялся:
   - Лу - такой человек, о котором не надо беспокоиться.
   Кендрик отхлебнул бренди и подошел к письменному столу.
   - Значит, остается только переправить икону в Швейцарию с этим  копом,  и
мы будем богаты.
   - Именно так, - ответил Хеддон. Потом, помолчав, он  пристально  поглядел
на Кендрика:
   - Смотри только, чтобы твой покупатель не выкинул белый флаг в  последний
момент. Шесть миллионов - это сумма, которую не скоро  соберешь.  Ты  в  нем
уверен, Клод?
   - Конечно. Он чрезвычайно богат. Я в нем совершенно уверен.
   Клод опять отпил бренди, а затем.., затем скользкая мысль закралась в его
мозг: можно ли вообще в чем-нибудь  быть  уверенным,  когда  имеешь  дело  с
Радницем?
   При  этой  мысли  даже  третий  глоток  бренди  не  смог  успокоить   его
расходившиеся нервы.
   Фред Скунер как мог старался  успокоить  Керемского,  старшего  в  группе
агентов КГБ.
   - Ради  Бога,  не  волнуйтесь,  -  говорил  он.  -  Действительно,  икону
похитили, но она должна быть в здании  музея.  Как  только  повалил  дым,  я
приказал перекрыть все выходы. Из музея никто не выходил. Вор все еще здесь.
Скорее всего, сработал кто-то из Антисоветской лиги. Мы проверим все  имена,
запишем адреса. Десяток  моих  людей  уже  прочесывают  музей  от  крыши  до
подвала. Готов поспорить, что они найдут икону.
   Керемский сердито посмотрел на него:
   - Все это одни слова, а иконы нет. Скунер  пожал  плечами  и  отошел.  Он
направился к лестнице и взглянул вниз, где охранники  записывали  фамилии  и
адреса посетителей музея, обыскивали их и  только  потом  отпускали.  Харли,
стоя у входных дверей, выпускал посетителей,  предъявлявших  ему  записку  с
подтверждением, что они прошли контроль. Все пока шло гладко, и  Скунер  был
уверен, что никто не сможет вынести икону.
   Лу Бреди в  черных  брюках  и  белой  спортивной  рубашке  выложил  перед
охранником фальшивый английский паспорт.
   - Я остановился в отеле "Делавэр", - сказал он. -  Сегодня  я  весь  день
буду осматривать город, а потом направлюсь в Оттаву.
   Охранник хмуро посмотрел на него. Еще один чертов  турист.  Он  кивнул  и
пропустил его. После личного досмотра Бреди вышел на улицу и взял  такси  до
отеля "Делавэр".
   Около полутора часов тридцать охранников были заняты с посетителями, пока
наконец не отпустили последнего. Скунер почувствовал облегчение. Икону никак
не могли вынести из музея после такого тщательного обыска всех  посетителей.
Теперь надо будет прочесать весь  музей,  и  икона  будет  найдена.  Тут  он
заметил, что один  из  охранников  зовет  его.  В  груди  у  Скунера  что-то
оборвалось.
   - Я сейчас вернусь, - сказал он Керемскому и пошел на зов.
   - В одном из женских туалетов обнаружено  что-то  странное,  сэр.  К  ним
подошел Трамблер.
   - В чем дело? - спросил он.
   Вместе со Скунером они вошли в туалет, и охранник указал на  яйцеобразную
плетеную корзину с эластичными тесемками, которая лежала на полу в одной  из
кабин.
   - Что это такое, черт возьми! - проворчал Скунер.
   - Не трогать! - резко приказал Трамблер.
   Он подошел к корзине, осмотрел ее и, выпрямившись, глянул на Скунера:
   - Так вот откуда взялась здесь дымовая шашка. Эти вьетнамки! Две  из  них
были беременными.
   - Ах ты черт!  -  Скунер  повернулся  и  увидел  возле  себя  еще  одного
охранника.
   - Сэр, в мужском туалете на третьем этаже чья-то одежда.
   - Дьявол! - воскликнул Скунер. - Постой здесь, - обратился он  к  первому
охраннику и вместе с Трамблером  пошел  за  вторым  охранником  в  указанный
туалет.
   На полу кабинки  они  увидели  черную  сутану,  парик,  жилет  с  толстой
подстежкой и воротничок, какие носят священники.
   Трамблер тотчас оценил ситуацию:
   - Тот толстый священник! Вьетнамки!  Оттолкнув  Скунера,  он  бросился  в
вестибюль, спрашивая охранников у  входа,  проверили  ли  они  священника  и
обыскали ли его. Но все отвечали отрицательно. Скунер присоединился к нему.
   - Ну а вьетнамцы?
   - Я записал их имена, - сказал один из охранников. - Они  остановились  в
пансионате "Братство любви".
   - Когда ты их проверял, ты не заметил двух беременных  женщин?  -  грозно
спросил Скунер.
   - Я таких не заметил, сэр. Может, Харли? Он принимал подписанные пропуска
и выпускал всех.
   - Я позвоню боссу, - сказал Трамблер и направился к телефону.
   Скунер заспешил к дверям, где стоял Чик Харли. Теперь, когда  закончилась
суматоха, Харли опять думал о своей жене. Он пришел  в  себя,  только  когда
Скунер схватил его за плечо:
   - Ты обратил внимание на двух беременных вьетнамок?
   Харли заморгал глазами.
   - Нет, сэр. Правда, одну из них  увезли  в  карете  "Скорой  помощи",  но
другой вообще не видел.
   - Что еще за "скорая помощь"? Харли замер от страха.
   - Та, за которой вы посылали, сэр.
   - Я посылал? Что ты несешь?
   По толстому лицу Харли потекли струйки пота.
   -  Когда  повалил  дым,  прибежал  священник  и  сказал,  что  беременная
вьетнамка находится в шоке и вот-вот может  родить.  Через  несколько  минут
прибыла машина "Скорой помощи", и  два  негра-санитара  вынесли  женщину  на
носилках. Ей было очень плохо. Так как "скорую" вызывали вы, я их выпустил.
   Я что-то сделал не так?
   Скунер онемел, глаза его остекленели, как  будто  его  кто-то  ударил  по
голове палкой.
   Трамблер, прибежавший из телефонной кабины, схватил Скунера за рукав:
   - Нет никакого пансионата "Братство любви"!
   Скунер глубоко вздохнул. Итак, икону не только украли, но  и  вынесли  из
музея.
   - Джек, она пропала! Принимай это дело!  Я  поговорю  с  парнем  из  КГБ.
Господи! Как же нам не повезло!
   Трамблер помчался к телефону. Тридцать минут спустя все пути из США  были
перекрыты.

***

   В среду, в одиннадцать часов, к дому Лепски подкатил  внушительного  вида
фургон. На его боках красовалась магическая надпись "Маверик". Когда  фургон
остановился, все занавески в соседних  домах  поднялись,  любопытные  соседи
начали дружно выходить в садики и с завистью наблюдали за происходящим.
   Кэрол с утра сгорала от нетерпения и, увидев наконец подъехавший фургон и
суматоху, которую он вызвал в округе, почувствовала себя наверху блаженства.
   Высокий молодой и элегантный водитель, в униформе цвета буйволовой шкуры,
отделанной коричневым галуном, и такой же  фуражке  с  козырьком,  вышел  из
кабины, неся огромный короб и направляясь к дверям  Лепски.  Кэрол  чуть  не
сорвала дверь с петель, торопясь распахнуть ее.
   Робко улыбнувшись хозяйке, красивый юноша настоял на том, чтобы  войти  в
дом и распаковать то, что принес.
   -  Мистер  Маверик  хочет  быть  совершенно   уверен,   что   вы   вполне
удовлетворены, мадам.
   Кэрол не хотелось впускать этого шикарного молодого  человека  в  дом.  В
гостиной у нее, как всегда, был жуткий  беспорядок.  Обычно  ей  требовалось
чуть ли не полдня, чтобы все прибрать. Как-то  так  получалось,  что,  уходя
спать, и она и Лепски оставляли в  гостиной  полный  хаос.  Кэрол  не  могла
понять, как это получается, но тем не менее это было так.
   Однако красавец шофер был так предупредителен и очарователен, что  вскоре
она успокоилась. Короб распаковали.
   - В чемодане с вашими инициалами, мадам, находятся ваши платья,  обувь  и
сумочка. Чемодан мистера Лепски пустой. А вот дамская сумочка. -  Он  указал
на подарок Маверика. - Хозяин особенно хотел знать, будете ли вы довольны.
   После ухода посыльного Кэрол еще долго не могла успокоиться, рассматривая
сумочку. Кроме набора дорогой косметики, там был  бумажник  из  крокодиловой
кожи с тисненными золотом ее инициалами, такая же  обложка  для  паспорта  и
маникюрный набор, столь изящный, что Кэрол даже боялась трогать его.
   Часом позже она уже принимала троих из своих лучших подруг, не  способных
больше удержать свое любопытство. Это  был  звездный  час  Кэрол.  Маленькое
бунгало заполнилось возгласами радости,  зависти,  восхищения,  когда  Кэрол
показывала подругам свои приобретения. Они не  успокоились,  пока  Кэрол  не
примерила каждое  платье  и  не  прошлась  в  нем  по  неубранной  гостиной.
Поскольку гостиные у  всех  были  в  таком  же  беспорядке,  это  никому  не
помешало.
   Пока  Кэрол  переодевалась  в  очередной  наряд,  ее  ближайшая   подруга
приготовила сандвичи, использовав  холодного  цыпленка  и  ветчину,  которые
Кэрол оставила на ужин мужу. Гости добрались также до бутылки "Катти  Сарк",
купленной  для  Лепски  взамен  прежней.  Словом,  встреча  превращалась   в
настоящую вечеринку, даже с хорошим пением. Запевала Кэрол,  у  которой  был
самый сильный голос, а подруги подтягивали,  да