ес я  как  можно
более грубым тоном. Радушие в голосе как ветром сдуло.
   - Кто спрашивает?
   - Вякни ему,  что  это  его  старый  кореш  по  Синг-Сингу  . После долгой паузы мужской голос пролаял:
   - Кто это?
   - Ройс?
   - Да, в чем дело?
   - Хочу тебя предупредить, приятель. Легавые из Уэлдена прихватили  Лидию,
и она начала стучать. Она шьет тебе убийство Ван Блейка, так что поберегись.
   Ругань из трубки музыкой отозвалась у меня в ушах, но я не  стал  ожидать
дальнейших выступлений и осторожно повесил трубку. Это должно было  его  еще
больше обеспокоить.
   Я вернулся в бар  к  ожидавшему  меня  сандвичу.  Забегаловка  постепенно
заполнялась народом, и какой-то здоровяк с плечищами, которым позавидовал бы
любой штангист, двинул меня локтем, пока я откусывал бутерброд.
   Я хотел было нанести ответный пинок, но вовремя взглянул  на  лицо  моего
обидчика. Сердце у меня екнуло, а сандвич едва не  выпал  из  рук:  это  был
сержант Карл Ласситер. Он наклонился, свирепо глядя  на  бармена  и  пытаясь
громким стуком по стойке привлечь к себе внимание.
   Первым моим поползновением было улизнуть по-тихому  в  машину,  но  я  не
расплатился и по-прежнему сжимал в руках сандвич.
   В лавке меня  все  сильнее  прижимали  к  Ласситеру,  которого,  наконец,
заметил бармен.
   - Сандвич с мясом и кофе, - рявкнул  сержант.  Похоже  было,  что  бармен
узнал его.
   - Да, сэр, - только успел ответить он, и заказ в мгновение  ока  очутился
перед Ласситером.
   Я достал из кармана бумажник, протиснулся к стойке, стараясь  не  трогать
Ласситера, и положил на нее деньги.
   Бармен смахнул их в открытый ящик кассы и бросил сдачу.  Пока  я  собирал
монеты, Ласситер повернул голову и, с набитым  мясом  ртом,  вперил  в  меня
взгляд.
   На мгновение наши глаза встретились, но тут я окончил собирать  деньги  и
начал потихоньку пробираться от стойки к выходу. Рубашка прилипла у  меня  к
спине, во рту пересохло. Я ждал, что он сейчас протянет лапу и схватит  меня
за шиворот, но он, хмуро оглядев меня, отвернулся и продолжал жевать.
   Так, с зажатым в руке сандвичем, я и  выскочил  из  бара  к  "линкольну".
Полицейская машина стояла сзади впритык к нему. Скучающий детектив за  рулем
осмотрел меня без интереса. Я залез в машину, положил сандвич рядом с  собой
на сиденье, включил зажигание и тронулся.
   Отъехав немного, я взглянул в  зеркало.  Детектив  за  рулем  полицейской
машины без особого успеха пытался  побороть  ужасающий  зевок.  Едва  ли  он
вообще заметил меня.
   Не слишком торопясь, я поехал к бару  Бенна,  и  только  тогда,  когда  я
поставил машину в гараж, а сам спустился в убежище,  пульс  мой  обрел  свою
нормальную частоту.
   Я позвонил Бенну.
   - Можете мне уделить минутку?
   - Не сразу. Через час устроит? У меня сейчас самая запарка.
   Я согласился, повесил трубку и налил себе пиво. Наконец-то я справился  с
сандвичем и, разгрузив таким образом свой мозг от мыслей о  нем,  припомнил,
что Ирен Джаррард когда-то называла мне место своей  работы  -  в  рекламном
агентстве Раймана Томаса. Я нашел в книге его телефон и позвонил.
   К телефону подошла Ирен, - Это Слейден, - представился я. - Вы  меня  еще
помните?
   - Конечно же. - Мне показалось, что она рада моему звонку. - У  вас  есть
что-нибудь новое о Фрэнки, мистер Слейден?
   - Пока ничего, но я не теряю надежды. Кстати, я забыл у вас спросить одну
штуку. Фрэнки когда-нибудь упоминала о миссис Корнелии Ван Блейк?
   - Естественно. Ведь Фрэнки позировала для портрета миссис Ван Блейк.
   - Вы не в курсе дела, Хартли писал в доме Ван Блейков?
   - О, так вы и об этом знаете?
   - Слышал краем уха.
   - Он не закончил там  картину.  Он  сделал  целую  серию  набросков  Фэй,
сидящей на балконе, а закончил портрет в своей студии.
   Мне было очень жаль, что я не догадался  задать  эти  вопросы  при  нашей
первой встрече, но я промолчал.
   - Фрэнки когда-нибудь говорила,  какие  у  нее  отношения  с  миссис  Ван
Блейк?
   - Конечно. Она была в восторге от нее. Миссис Ван Блейк была к ней  очень
добра. Похоже было, что она очень ею заинтересовалась.
   - А чем именно она интересовалась?
   - Ну, ей все хотелось узнать о прошлом  Фрэнки,  кто  были  ее  родители,
собиралась ли она выйти замуж, и все такое.
   - Что ж,  спасибо,  мисс  Джаррард.  Мне  как  раз  нужно  было  все  это
проверить. Когда у меня будет чуть  больше  свободного  времени,  может,  мы
устроим еще раз обед из даров моря?
   Она ответила, что  будет  очень  этому  рада.  Не  вступая  в  дальнейшие
разговоры, я повесил трубку, закурил и погрузился  в  размышления.  За  этим
занятием и застал меня Бенн.
   - Может быть, поговорим о вашем приятеле Диллоне? - предложил я.
   - А чего о нем говорить? -  осведомился  Бенн.  Он  потянулся  за  банкой
консервированного пива и сорвал зубами затычку.
   - Я слышал, он похаживал за фазанами Ван Блейка.
   - Да вроде такой грех за ним водился. - Бенн улыбнулся. -  Ван  Блейку-то
на них было наплевать. У него развелось столько фазанов, что он и  не  знал,
куда их девать.
   - Ван Блейка застрелили шестого августа. Где был Диллон в то утро?
   Бенн покачал головой.
   - Не знаю. За день до этого он говорил мне, что собирается поохотиться.
   - То есть ночью перед убийством Ван Блейка?
   - Верно. Он спросил, возьму ли я у него пару птичек. Я у него их  изредка
покупал. Он сказал, что зайдет после одиннадцати, да так и не  показался.  Я
подумал, что ему, наверно, не повезло.
   - Давайте все-таки  уточним.  Вы  видели  его  последний  раз,  когда  он
предлагал вам фазанов, так, выходит?
   - Совершенно верно.
   - Вроде бы у него не было причин оставаться в имении Ван Блейка  до  семи
утра?
   - Конечно, нет. Тед браконьерствовал с фонариком и рогаткой.  Он  работал
исключительно в темноте. У него даже и ружья-то не было.
   - Он пользовался мотоциклом, когда наведывался в имение?
   - Верно. Он заезжал в ворота с автострады Тампа-Сити -  Фриско,  оставлял
мотоцикл в кустах у ворот и через холм спускался туда, где жили фазаны.
   - Он носил шлем и ветрозащитные очки, не так ли? А что еще?
   - Да еще обычно кожаную куртку и вельветовые штаны.
   А что вам это даст?
   - Я думаю, что его убили на территории имения.
   Бенн покачал головой.
   - Этого не могло быть. Его же видели на шоссе около восьми, когда он ехал
из имения Ван Блейка в утро убийства. Я полагаю, что его убили около залива,
там, где нашли мотоцикл.
   - Шлем и очки - хорошая маскировка.  А  что,  если  свидетели  видели  не
Диллона, а убийцу, заметавшего следы?
   - Об этом я не подумал. Возможно, вы и правы.
   - Диллон был высокий?
   - Да нет, коротышка вроде меня, правда крепкий и здоровый. В этот  момент
раздался телефонный звонок. Я снял трубку.
   - Нью-Йорк вызывает, - сообщила телефонистка. - Подождите минутку.
   Из трубки донеслись какие-то щелчки, затем женский голос спросил:
   - Мистер Слейден здесь? С ним хочет поговорить мистер Файетт.
   - Я на проводе. Соединяйте. Раздался голос Файетта:
   - Я только что получил телеграмму от Лоу, - начал он. - Я  подумал,  что,
возможно, вам захочется узнать ее содержание. Сейчас я прочту.
   - Слушаю вас внимательно.
   - Вот что он сообщает: "Женщина, которая останавливалась в "Георге Пятом"
третьего  августа  прошлого  года  и   называлась   Корнелией   Ван   Блейк,
определенно,  подчеркиваю,  определенно  опознана  в  отеле   заслуживающими
доверия свидетелями как Фэй Бенсон.  Немедленно  возвращаюсь  с  заверенными
показаниями. Лоу".
   Файетт сделал паузу и спросил:
   - Вам это интересно?
   - Еще как! Это последний гвоздь в гроб. К завтрашнему дню все дело  будет
у меня в портфеле. Надеюсь скоро вас увидеть.
   Я повесил трубку.

Глава 15

   Скрытая облаками луна заливала город призрачным светом, когда в  половине
одиннадцатого мы с Бенном мчались по автостраде Тампа-Сити -  Сан-Франциско.
За десять минут  мы  добрались  до  ворот  в  имение  Ван  Блейка,  которыми
воспользовался Диллон в своей последней браконьерской вылазке.
   Бенн остановил машину. Тлеющий кончик сигареты осветил его лицо, когда он
обернулся ко мне.
   - Я сейчас спрячу этот рыдван и пойду с вами.
   - Нет, - распорядился я. - Туда  я  пойду  один.  Вам  надо  держаться  в
стороне, Сэм. Вы мне можете понадобиться в качестве свидетеля.
   - А что, если вы попадете в передрягу?
   - Я приму все меры, чтобы это не  случилось.  -  Я  вылез  из  машины.  -
Предоставьте это мне. Я справлюсь один. Он с сомнением поглядел на меня.
   - Ну что ж. Если так, то ладно. Вы уверены?
   - Вполне. Я как-нибудь выберусь  своим  ходом.  Если  я  не  появлюсь  до
рассвета, сообщите Криду. Вам не надо встревать в  неприятности.  Вы  теперь
знаете всю обстановку, и хотя бы один из  нас  должен  оставаться  в  форме,
чтобы распутать это клубок.
   Бени пожал плечами.
   - Вы - хозяин. Что ж, если я не нужен, мне пора отваливать.  -  Он  выжал
сцепление. - Пока и ни пуха...
   Я проводил взглядом отъехавший "линкольн", затем перелез через  ворота  и
двинулся по тропинке, которая, полого забираясь в гору,  вела  к  лесу,  где
встретил свою насильственную смерть Ван Блейк.
   Добравшись до вершины  бугра,  я  остановился  посреди  поляны.  Каких-то
четырнадцать месяцев тому назад, объезжая имение, Ван Блейк  завернул  сюда.
Здесь его с ружьем наготове поджидал убийца. Мгновение спустя Ван Бпейк  уже
лежал на земле, а его лошадь скакала домой,  чтобы  через  час  поднять  там
тревогу.
   Оттуда, где я стоял, виднелись белая ленточка автострады и  далекие  огни
машин, двигавшихся к Тампа-Сити. На вершине холма было тихо и спокойно, но в
этом было что-то жуткое, и я почувствовал страх.
   Я спустился с холма, держась тропинки  через  лес.  Луна,  проглядывавшая
из-за бегущих облаков, освещала мне путь.
   После непродолжительной ходьбы я увидел впереди огни огромного  дома  Ван
Блейков, распростершегося во впадине ниже меня.  В  свете  луны  были  видны
лужайки с  аккуратно  подстриженными  газонами  и  роскошные  клумбы  вокруг
здания.
   На ходу я размышлял, дома ли Корнелия, а если дома,  то  чем  занимается.
Интересовал меня также вопрос, успел ли Ройс связаться с ней и передать, что
Лидия проболталась.
   Я замедлил шаг, увидев, что тропинка  впереди  меня  выходит  на  поляну.
Спрятавшись  в  чаще,  я   достал   карту,   полученную   от   Латимера,   и
сориентировался при свете карманного фонарика.
   Мне следовало повернуть направо, пересечь поляну, обойти дом и около  ста
ярдов идти до летнего домика. Кормушка фазанов была еще в  пятидесяти  ярдах
за ним.
   Я сунул карту в карман брюк и двинулся вперед, как, должно  быть,  шел  и
Диллон в ту ночь, когда был убит.
   Придерживаясь мест, где тени лежали гуще,  я  пересек  поляну,  прошел  в
сорока ярдах от темной громадины дома,  в  некоторых  окнах  которого  горел
свет,  и  наконец  опять  очутился  в  лесу.  Там  я  остановился  и   снова
сориентировался.
   Где-то по правую руку должен был стоять летний  домик.  Тропинка  вела  в
чащу леса, мрачного и тихого. Я тронулся дальше, и только  начав  натыкаться
на деревья, решился освещать дорогу фонариком.
   Заслоняя свет пальцами,  я  пошел  быстрее.  Неожиданно  рядом  захлопали
крылья, и у меня буквально перехватило дыхание. Я взглянул вверх и разглядел
в смутном свете множество фазанов, сидевших на ветках деревьев и  таращивших
на меня глаза.
   Зрелище всех этих птиц, пристроившихся там крыло к крылу и разглядывавших
меня, нагнало на меня страху. Я  зашагал  быстрее  и  через  двадцать  ярдов
очутился на поляне, на середине которой стоял летний  домик.  Его  окаймляла
веранда. Темные окна, как глаза слепого, отражали лунный свет.
   Я пересек поляну и поднялся по ступенькам на веранду. Дверь была  заперта
и не уступила моему напору. Я решил, что проще всего  будет  воспользоваться
окном.
   Я тихо прошел  к  задней  стене  дома.  Мне  предоставлялось  выбрать  из
большого окна с двумя створками и пары маленьких. Быстрый осмотр убедил меня
в том, что одно из маленьких не заперто на щеколду, и с помощью  перочинного
ножа я сумел  его  приоткрыть.  Прежде  чем  забраться  внутрь,  я  замер  и
прислушался.
   Ночь была полна тихих  и  зловещих  звуков.  Легкий  ветерок  пробегал  в
вершинах деревьев, поскрипывали ветки под тяжестью фазанов, внезапно хлопали
их крылья, шуршали о стену стебли вьющегося по ней винограда. Все эти  звуки
могли скрыть от меня бесшумное приближение одного из охранников.
   Замирая от страха, я распахнул  окно,  перелез  в  темноту  и  шагнул  на
толстый, пушистый ковер.
   Прикрыв рукой свет фонарика, я осмотрел комнату, в которой очутился.
   Вдоль стен ее стояли диванчики и кресла. Я ощупал шторы и, решив, что они
достаточно  плотные,  чтобы  не  пропускать   свет,   задернул   их,   нашел
выключатель,  зажег  свет  и  сразу  же  обнаружил,  что  домиком  давно  не
пользовались. Везде лежал толстый слой пыли, а с потолка свисала паутина.
   Я приступил к тщательному обыску комнаты. В одном углу был небольшой бар,
содержащий обширный  набор  бутылок.  Стакан  с  отпечатком  губной  помады,
невымытый, стоял около  бутылки  виски.  Соленый  миндаль  в  вазочке  густо
покрылся пылью.
   У меня создалось впечатление, что летний домик был внезапно заперт, и  ни
одного слугу не впустили туда, чтобы он мог убрать помещение перед тем,  как
запереть вводную дверь.
   Я осмотрел поверхность большого турецкого  ковра.  А  может,  то,  что  я
искал, скрывалось под ним? Отодвинув диванчик, я закатал угол  ковра.  Моему
взору открылись сосновые доски пола с узорами сучьев. На них не было заметно
ничего подозрительного, но я ведь осмотрел еще не весь пол.
   Быстро сдвинув  мебель  в  уже  осмотренный  угол,  я  начал  обследовать
остальные доски. Правая сторона комнаты вознаградила мои усилия.
   Темное пятно цвета старого красного  дерева  размером  в  квадратный  фут
испортило янтарную желтизну пола.
   Я нагнулся и подсветил себе фонариком. Не оставалось никаких  сомнений  -
это было пятно засохшей крови. Кто-то лежал на этих досках,  истекая  кровью
от раны. У меня даже  не  оставалось  сомнений,  что  кровь  текла  из  тела
Диллона.
   Я достал прихваченную мной  отвертку.  Внимательно  рассматривая  шурупы,
державшие доски, я заметил, что некоторые их головки были поновее, не  такие
ржавые, как остальные. Бойко орудуя отверткой, я вывернул все новые  шурупы.
Они вышли на удивление легко. Острием отвертки я зацепил  одну  из  досок  и
приподнял ее. Во рту у меня было сухо, сердце отчаянно билось в груди, когда
я направил в темноту луч фонарика.
   Хотя я нашел всего лишь то, что искал,  но  от  вида  оскаленного,  чисто
объеденного крысами черепа, уставившегося на меня пустыми глазницами, у меня
перехватило дыхание.
   Один взгляд на пыльную кожаную куртку подсказал мне, что передо мной все,
что осталось от Теда Диллона.

***

   Наверное, секунд десять я глядел на череп, затем, стерев с лица  холодный
пот, поддел другую доску и увидел остальное.
   Передо мной в самом деле были останки тела Диллона.  Куртка,  вельветовые
штаны и лежавшая рядом раздвоенная палка с обрывками  резинки,  подтверждали
верность опознания трупа. Отверстие  на  левой  стороне  куртки  со  следами
сгоревшего пороха по краям  сказало  мне,  что  выстрел  произвели  в  упор.
Рассматривая эту дырку, я размышлял, как случилось, что звук выстрела не был
услышан в особняке, находившемся всего в сотне ярдов от домика.
   Затем я торопливо поставил на место доски, привинтил их, раскатал ковер и
расставил мебель по ее прежним местам.
   Наконец я выпрямился и утер пот с лица. Я увидел то, что хотел,  и  далее
оставаться здесь не было никакого смысла.
   Подходя к выключателю, я услышал, как где-то на веранде скрипнула  доска.
Я поспешно погасил свет и прислушался.
   Ничего - только громкий стук моего сердца да легкие вздохи ветра в кронах
деревьев.
   Я неслышно двинулся через комнату к окну, отдернул штору  и  выглянул  на
залитую лунным светом поляну.
   Видны были только темные деревья и  еще  более  темные  тени,  достаточно
густые, чтобы в них мог кто-нибудь скрываться незамеченным.
   Я нащупал в кармане брюк пистолет Хуана, вытащил  его  и  опустил  флажок
предохранителя. Я не был уверен, что снаружи кто-то  есть,  но  предчувствие
говорило мне, что это возможно.
   Я стоял тихо, опираясь о стену и вглядываясь в темноту. Тянулись  минуты,
но все было спокойно. Я никого не видел и ничего не слышал.
   Вдруг, как раз в тот момент, когда я решил рискнуть выбраться через  окно
на веранду, раздался испуганный крик  фазана.  Громко  хлопая  крыльями,  он
поднялся с ближнего дерева. Это испугало меня до безумия.
   Я высунулся в окно, держа впереди себя  пистолет.  Сердце  в  моей  груди
глухо  стучало.  Снаружи  кто-то  есть,  мелькнула  у  меня  мысль.   Кто-то
пробирался к хижине и спугнул птицу.
   Затем мое внимание переключилось с темных теней снаружи  на  слабый  звук
где-то рядом со мной. Прислушиваясь, я до жути ясно  ощутил,  как  волосы  у
меня на шее встают дыбом. Звук  был  такой,  как  будто  около  меня  кто-то
наступил на шатающуюся доску, и она слегка двинулась.
   Это было настолько внезапно, что я не мог заставить себя обернуться. Если
кто-то находился в комнате, кто бы это ни был, он мог видеть  на  фоне  окна
мой силуэт, представлявший собой великолепную  мишень  для  выстрела  мне  в
спину.
   Мне уже казалось, что я слышу чье-то дыхание, хотя, возможно, просто меня
пугало мое распаленное воображение.
   Вплотную ко мне стоял диванчик. Одним прыжком я попадал в укрытие,  но  я
слишком долго откладывал.
   Когда я напрягся для прыжка, Корнелия Ван Блейк произнесла из темноты:
   - Не двигайтесь и бросьте пистолет!
   В ее  голосе  была  твердость,  вынудившая  меня  подчиниться.  Я  поднял
предохранитель и уронил пистолет на  ковер.  Вспыхнул  свет,  и  я  медленно
повернул голов;.
   Она стояла возле  стены,  держа  в  руке  автоматический  пистолет  22-го
калибра. Лицо ее было  белое,  как  слоновая  кость,  пунцовые  губы  только
подчеркивали ее бледность. Одета она была в черную шелковую  блузку,  черные
брюки и в сандалии на матерчатой подошве.
   Довольно долго мы созерцали друг друга.
   У меня теперь не было сомнения, что она убила своего мужа  и  Диллона,  и
пока я не видел для нее оснований воздержаться от моего убийства.
   Как она сумела попасть в домик так, что я не  услышал  этого,  оставалось
для меня загадкой. Но она была передо мной с пистолетом в руке,  и  если  бы
она узнала меня, шансы на спасение сразу упали бы до нуля. Моя жизнь  теперь
зависела от того, узнает она, кто я такой, или нет.
   - Что вы здесь делаете? - спросила она, не двигаясь с места. Она смотрела
на меня внимательно и подозрительно.
   Я постарался несколько расслабить сведенные судорогой лицевые  мускулы  и
изобразил достаточно глупую, как я надеялся, улыбку.
   - Прошу прощения, леди, - начал я. - Мне,  конечно,  не  следовало  здесь
быть. Я это понимаю. Но я слышал, - здесь  есть  что  выпить,  а  при  ваших
деньгах, я полагал, вы и не заметите пропажи одной бутылки.
   Я заметил, что это не та история, которой она ожидала, и, желая закрепить
успех, продолжал:
   - Вы ведь, наверно, не  знаете,  как  невмоготу  бывает,  когда  захочешь
выпить. - Я утер рот ладонью. - Я дал  жене  слово,  что  не  буду  покупать
поддачу, но я ведь не обещал не брать ее  там,  где  она  плохо  лежит.  Мне
сегодня необходимо было выпить. Я не  думал,  что  сюда  кто-нибудь  зайдет.
Когда меня обуревает эта жажда...
   Я  остановился.  Если  моя  драма  произвела  впечатление,  полезно  было
прерваться на самой высокой ноте.
   - Кто вы? -  требовательно  спросила  она.  Она  уже  не  казалась  столь
враждебной, но пистолет все же был направлен на меня.
   - Вам ведь не об