ал.  Он  понял,  что  выбора у него нет.
Ничего не оставалось, как работать с Мануэлем.
     - Я с тобой, - хрипло произнес Фуентес.
     - Хорошо  сказано,  -  Мануэль  похлопал  его  по  плечу. - За это надо
выпить.  Но  помни,  если я пью с человеком, который говорит со мной о деле,
это означает, что между нами заключен договор.
     Они взглянули друг другу в глаза.
     - Договорились, - натянуто улыбнулся Фуентес.
     Восемь  детективов  Парадиз-Сити  и  еще шестеро, присланных из Майами,
прочесывали  Секомб  в  поисках  Фуентеса. У них имелась фотография раненого
Педро,  но  эту  фотографию  никто  не  узнавал.  Никто  также не знал, куда
подевался Фуентес. Кубинцам было невыгодно портить отношения с Мануэлем.
     Всеобщее  молчание  раздражало  полицейских.  Они  заходили буквально в
каждый дом, стучались в каждую дверь, спрашивая всех одно и то же:
     - Вы видели этих мужчин? - И показывали фотографии.
     Лепски  и  Якоби прочесывали район гавани. След к Фуентесу вел через Лу
Салинсбери,  богатого  владельца  яхты,  который когда-то выпросил в полиции
разрешение  на ношение оружия для Фуентеса. Но Салинсбери давно отказался от
услуг сторожа, так как укатил на Багамы. Фуентес оружие так и не сдал.
     Лепски полагал, что кто-нибудь из сторожей должен знать Фуентеса.
     Двигаясь  по  набережной,  Лепски  жевал  котлету и ворчал. Было уже за
полночь,  а  он  все вспоминал о цыпленке, которого оставил на стойке бара в
клубе Гарри Аткина.
     - Цыпленок  в винном соусе с грибами! - стонал он, пережевывая котлету.
- Макс, ты можешь себе такое представить?
     - Гарри  сохранит  его для тебя в холодильнике, - успокаивал его Якоби.
- Можешь пригласить и меня на ленч.
     Лепски хмыкнул.
     - Ты слишком много думаешь о еде, Макс.
     - А что в этом плохого? Интересно, чем занимаются те два парня?
     Детективы  замедлили шаг. На скамье сидели двое и пили пиво. На поясе у
каждого висел пистолет. Вероятно, это были ночные сторожа.
     Лепски представился, показал жетон и спросил о парнях на фотографиях.
     Один  из  сторожей,  коренастый  пожилой  мужчина,  взглянув  на  фото,
передал его своему более молодому напарнику.
     - Кажется,  это  Фуентес.  Он  работал  когда-то на мистера Салинсбери.
Узнаешь его, Жак?
     - Да, это он. Кубинец.
     Коренастый взглянул на Лепски.
     - Он в чем-то замешан?
     - Не  думаю. Но он мог бы дать нам кое-какие сведения, - ответил Том. -
Вы не знаете, где его найти?
     - Здесь он больше не работает. Я не видел его уже несколько недель.
     Тот, кто был помоложе, сказал:
     - Может,  вам  стоит  поговорить  с  Мануэлем  Торесом? Они с Фуентесом
друзья.  У  Тореса  рыбацкий  бот.  Он  стоит  на другом конце порта. Третья
стоянка. Пожалуй, только Мануэль знает, где Фуентес.
     - Мануэль Торес? - переспросил Лепски. - Кто это?
     - Еще   один  грязный  кубинец.  Я  вообще-то  ничего  не  имею  против
кубинцев,  но этот... Тот еще тип. У него есть бот и лавка на рынке. Торгует
сувенирами. Важная птица.
     - Важная птица? - удивился Лепски.
     - Для  кубинцев.  У  него  масса друзей, которые вечно ошиваются на его
корыте.
     Поблагодарив  сторожей,  Лепски  и  Якоби  направились  в дальний конец
порта.
     - Надо познакомиться с этим Торесом, - заинтересованно сказал Лепски.
     Детективы  проделали  немалый  путь.  Миновав дорогие яхты, они наконец
добрались  до пристани, где теснились рыбацкие боты. Оба полицейских взмокли
от пота.
     Мимо  них  торопливо  прошла  низкорослая  кубинка.  Увидев мужчин, она
метнула  на  них  боязливый  взгляд.  Ни  Лепски,  ни  Якоби  не  могли даже
предположить,  что  эта  жена  раненого  грабителя.  Они  приняли  Аниту  за
портовую проститутку.
     На  стоянке  номер  три  находился  рыбацкий  бот  Мануэля. Сходни были
убраны, но иллюминаторы светились.
     Лепски крикнул:
     - Эй, Торес, полиция!
     Как раз в этот момент Мануэль и Фуентес чокались стаканами.
     Фуентес  побледнел,  как  полотно.  Мануэль, похлопав его по руке, тихо
произнес:
     - Не волнуйся, я улажу это дело.
     Он быстро отодвинулся в сторону и поднял крышку люка.
     - Полезай вниз и сиди там тихо. Ничего не бойся.
     Фуентес нырнул в люк, а Торес вышел на палубу.
     - Мануэль Торес? - громко спросил Лепски.
     - Да, а что случилось?
     - Мы хотим с вами поговорить.
     Мануэль  сбросил  на  берег  сходни и сошел на причал. Лепски предъявил
ему свой жетон.
     - Где Роберто Фуентес?
     - Роберто Фуентес? - переспросил Мануэль, улыбаясь.
     - Да,  черт  возьми!  Ты  не  глухой!  Мы  разыскиваем  его  по делу об
убийстве. Сукин сын должен дать показания. Где он?
     - Дело  об  убийстве? - удивился Мануэль. - А, кое-что проясняется! Так
я и думал, что здесь нечисто...
     - Что проясняется?
     - Роберто   приходил   вчера   вечером.   Он   мне   показался  слишком
взволнованным.  Сказал, что ему необходимо срочно вернуться в Гавану. Просил
одолжить  ему  денег.  Я  всегда  стараюсь  помогать  друзьям  и дал ему сто
долларов.  Вы,  господин  полицейский,  поступили бы на моем месте точно так
же.  -  Мануэль  горестно  вздохнул. - В общем, Роберто взял лодку и теперь,
наверное, уже в Гаване.
     - Какую лодку? - пробурчал Лепски.
     - Не  знаю.  У  него  есть  друзья  в  порту.  Многие  из  них рыбачат.
Некоторые  плавают в Гавану. Мы, кубинцы, стараемся поддерживать друг друга.
- Мануэль пожал плечами. - Про лодку я ничего не знаю.
     Лепски ткнул пальцем в грудь Мануэля.
     - Приятель,  я  подозреваю,  что  Фуентес  находится  на  твоей грязной
посудине, а ты мне лжешь!
     - Господин  полицейский,  меня в порту знают очень многие и подтвердят,
что  я всегда говорю только правду. Пожалуйста, можете обыскать мое скромное
жилище.  Но  вы никого там не найдете. Скорее всего, Фуентес сейчас гостит у
своих  родственников  в  Гаване.  У  вас  есть ордер на обыск? Это, конечно,
формальность, но ее следует соблюдать.
     Лепски умерил свой пыл.
     - Послушай,  умник,  ты ведь можешь стать соучастником преступления. Не
боишься тюрьмы? Говори, Фуентес на твоей посудине?
     Мануэль отрицательно покачал головой.
     - Он  уже  в  Гаване.  Можете  опросить  всех кубинцев. Если у вас есть
ордер на обыск, поднимайтесь на борт и ищите.
     Лепски  медлил.  Он  знал,  что если обыщет бот и никого там не найдет,
этот  кубинец  может  запросто подать жалобу на имя мэра. Лепски не хотелось
наживать неприятности, и он решил сначала доложить обо всем шефу.
     Мануэль, наблюдая за детективом, успокоился.
     - Я  хочу  спать,  господин  полицейский, - сказал он. - У меня тяжелая
работа. Вам тоже пора отдыхать. Спокойной ночи.
     Он  почтительно  кивнул  Тому, поднялся на борт, убрал сходни и исчез в
каюте.
     - Похоже, он говорит правду, - заметил Якоби.
     - Черт  бы  его  побрал,  -  проворчал  Лепски.  -  Он говорит такую же
правду, как если бы я утверждал, что являюсь Гретой Гарбо.


Глава 4

     Мария  была  в прекрасном настроении. К удивлению Уилбура, она заявила,
что  сегодня  они будут ужинать в ресторане "Импресс", который открыт только
для постояльцев отеля.
     - Но  ты  ведь  говорила,  что там, как на кладбище, - изумился Уилбур,
завязывая  галстук.  -  Может,  выберем  что-нибудь  повеселее?  Мы могли бы
потанцевать.
     - Нет,  будем  ужинать в "Импрессе". Я хочу показать этим самодовольным
старухам, что мои драгоценности лучше.
     - Как хочешь, - согласился муж. - Тогда я достану бриллианты.
     Он  подошел к сейфу, который Дюлон вмуровал в стену специально для них,
открыл его и достал шкатулку, обтянутую красной кожей.
     Поставив  шкатулку  на  туалетный столик, Уорентон облачился в смокинг,
сел  и  стал  наблюдать,  как  жена  украшает себя бриллиантами. Она как раз
надевала   ожерелье,   подаренное   отцом   Уилбура.   Мария  была  красивой
темноволосой женщиной, и мерцание бриллиантов делало ее неотразимой.


     Когда   Мэгги  подкатила  Брейди,  сидевшего  в  коляске,  к  ресторану
"Импресс",  ее  появление  произвело фурор. Старики уже сидели за столиками,
официанты  подавали  напитки.  Метрдотель,  порхая  от  столика  к  столику,
расточал  улыбки  и  рекомендовал  отведать  те  или иные деликатесы. Так он
пытался пробудить аппетит старых господ.
     Заметив  Мэгги,  метрдотель  подозвал  помощника, отдал ему меню, а сам
направился к Брейди, не забывая улыбаться в адрес медсестры.
     - Мистер  Ванце!  -  проворковал он. - Я счастлив видеть вас здесь. Как
вы и хотели, ваш столик в глубине зала. Позвольте, мадам, я помогу...
     - Я  сама  справлюсь,  -  улыбнулась  Мэгги.  -  Покажите  только,  как
добраться до столика.
     По залу пополз шепоток:
     - Кто это? Какая прелестная медсестра! Они, наверное, недавно прибыли.
     Когда Мэгги уселась за столик, метрдотель протянул ей и Брейди меню.
     - Если позволите, могу порекомендовать...
     - Проваливай  отсюда!  -  пробурчал  Брейди  старческим  голосом. - Сам
разберусь! Я еще не идиот.
     Улыбка  метрдотеля  поблекла,  но  Мэгги  сделала  ему  знак, что, мол,
пациент  человек  тяжелый  и  обижаться  на  него  не  стоит.  Поклонившись,
метрдотель отошел.
     - Милый, зачем быть таким грубым? - прошептала Мэгги.
     - Детка, я только играю свою роль.
     Брейди  взял меню. Цены, проставленные напротив названий блюд, повергли
его в шок.
     - Ну и заведеньице, - пробормотал он. - Да здесь настоящие разбойники.
     Перечитав  меню,  Брейди  поразмыслил и остановился на "морском языке",
который стоил тридцать пять долларов.
     - Возьмем "морской язык", - сказал он.
     У Мэгги вытянулось лицо.
     - Но я не люблю рыбу. Лучше я съем курицу по-мэрилендски.
     - Посмотри на цену!
     - Ты же сказал, что у нас будет миллион. Я умираю от голода!
     - Если  нам  не  повезет,  мне  придется  платить  из своего кармана, -
проворчал Брейди. - Закажем "морской язык".
     - Не повезет? - озабоченно переспросила Мэгги. - Но ты говорил...
     - Тихо,  -  прошипел  Брейди.  -  Веди  себя,  как медсестра. Ты должна
отвечать только тогда, когда я тебя спрашиваю.
     Мэгги вздохнула и стала намазывать маслом булочку.
     Когда   принесли   "морской   язык",   Мэгги   оживилась.  Язык  был  в
сметанно-винном  соусе, гарнирован трюфелями, жареными устрицами и кусочками
омара.
     Брейди  решительно  отказался  от  салата из креветок, а когда официант
предложил  попробовать  сухое  белое  вино,  цена  которого заставила Брейди
съежиться, он потребовал водки.
     - Если  будешь  набивать  себя  булочками,  очень скоро растолстеешь, -
съязвил Брейди, едва официант отошел.
     - Я хочу есть, - пожаловалась Мэгги и набросилась на еду.
     Брейди внимательно рассматривал людей в зале.
     - Эд  прав, - бормотал он. - Эти драгоценности великолепны. Посмотри-ка
на ту уродину. Браслет на ней стоит не меньше ста тысяч.
     - Никогда  не думала, что мне может понравиться рыба, - лепетала Мэгги,
колдуя над тарелкой. - Это просто замечательно.
     Внезапно  у  входа  в  ресторан  возникло какое-то волнение. Метрдотель
поспешил туда.
     Вошли  Уорентоны.  Мария  выглядела  потрясающе.  Высокая,  с надменным
выражением  лица,  она была одета в роскошное вечернее платье. Ее бриллианты
затмили все камушки этого зала.
     - Боже!  - пробормотал Брейди. - Ты только взгляни! Какое колье! Это же
минимум  два  миллиона!  А  браслеты!  Серьги!  Да эта баба носит на себе не
меньше шести миллионов!
     Мэгги,  тщательно  вытерев хлебом остатки соуса, сунула корочку в рот и
принялась жевать.
     - Она  страшилище,  - сказала Мэгги. - Но ее платье мне нравится. - Она
потянулась за новой булочкой.
     Брейди, не слушая ее, производил в уме подсчеты.
     "Эти  бриллианты,  -  думал  он,  -  проданные по отдельности, принесут
около пяти миллионов. Да, надо узнать, кто эта бабенка".
     В этот момент к ним подошел помощник метрдотеля.
     - Надеюсь, "морской язык" вам понравился? - спросил он.
     - Да, - ответила Мэгги.
     - Может, желаете немного сыра на десерт?
     - Да, - быстро сказала Мэгги.
     - Прекрасно, мадам.
     Помощник  щелкнул пальцами, и к их столу подкатили четыре сервировочных
столика со всевозможными деликатесами.
     Брейди  все  еще  продолжал  разглядывать бриллианты Марии. Мысли его в
это время блуждали весьма далеко.
     - А вы что желаете, сэр?
     Брейди   вздрогнул,   уставившись   на   тарелку  Мэгги,  переполненную
лакомствами.  Пока Брейди подсчитывал стоимость бриллиантов, Мэгги попросила
официанта  положить  ей  "всего  по  чуть-чуть".  От такого поворота событий
Брейди опешил.
     - Только  кофе,  -  сказал  он официанту. - Вы не знаете, кто эти двое,
которые только что вошли в зал?
     Официант просиял.
     - Миссис и мистер Уорентон, сэр.
     - Ах, да! Я и забыл, - спохватился Брейди. - Они тоже здесь живут?
     Официант, казалось, был на седьмом небе от счастья.
     - Они  проводят  здесь  медовый  месяц,  сэр.  Пробудут  у нас еще дней
десять.
     - Прекрасная пара, - закивал Брейди.
     Официант принес кофе и отошел в сторону.
     - Ты  что,  совсем  спятила? - прошипел Брейди. - Твоя жратва обойдется
мне в уйму долларов!
     - Да?  -  Мэгги  удивленно  распахнула  глаза.  - Действительно дорого.
Попробуй,  дорогой,  это  неземная еда! - Она протянула ему на вилке розовый
крем.
     - Ешь сама и помалкивай! - прошипел Брейди.
     Попивая  кофе, он ворошил в памяти имена всех известных ему богачей. Он
давно   завел   привычку   запоминать   сильных   мира  сего,  надеясь,  что
когда-нибудь  сможет  воспользоваться  этой информацией. Брейди понадобилось
секунд  десять,  чтобы  вспомнить  все об Уилбуре Уорентоне. Этот парень был
сыном  техасского  нефтяного  короля  Сайласа Уорентона. Не удивительно, что
жена Уилбура носила такие бриллианты.
     Мозг   Брейди   лихорадочно   работал.   Если  удастся  заполучить  эти
драгоценности,   вскрывать   сейф   отеля  незачем.  Судя  по  всему,  взять
драгоценности  Уорентонов  гораздо  проще. План Хеддона представлялся вполне
реальным,  но  теперь  Брейди был захвачен другой идеей. Ведь сейф отеля мог
оказаться и недосягаемым.
     Брейди  снова  и снова косился на драгоценности, сиявшие в другом конце
зала,  и чувствовал, как в нем растет желание завладеть ими. Было необходимо
переговорить  с  Хеддоном.  Но  сначала  следовало  выяснить,  где находятся
апартаменты  Уорентона.  Надо  было также узнать, пользуется ли молодая чета
сейфом  отеля.  Брейди знал, что многие надменные дамы не в состоянии каждый
вечер  расставаться  со  своими  побрякушками.  По  их мнению, спальня более
надежна,  нежели сейф отеля. Вполне возможно, что Мария Уорентон считала так
же.
     Наконец, Мэгги отложила вилку.
     - Замечательно! - выдохнула она. - Теперь бы...
     - Заткнись!  -  оборвал  ее  Брейди. - Больше ты ничего не получишь! Мы
возвращаемся в коттедж.
     Мэгги хихикнула.
     - Конечно, милый.
     Она поднялась и покатила кресло к выходу.
     Помощник метрдотеля торопливо подскочил к ним.
     - Разрешите помочь?
     - Не надо, - проворчал Брейди. - Спокойной ночи!
     Сопровождаемая  взглядами  посетителей  ресторана,  Мэгги  катила перед
собой  кресло.  Проходя мимо столика Уорентонов, она скосила глаза и увидела
стоящую во льду серебряную чашу с черной икрой.
     - Икра!  - простонала Мэгги, выкатив кресло в холл. - Я ни разу в жизни
не пробовала икры!
     - Так  в  чем  дело?  - спросил грубовато Брейди. - Не экономь и закажи
себе!
     - Дорогой, мне кажется, ты в плохом настроении!
     - Заткнись! Не мешай мне думать!
     В  коттедже  Брейди  выскочил из кресла, плеснул себе в стакан изрядную
порцию виски и устроился на диване.
     - Мэгги,  за  работу!  Быстро  надеть  какое-нибудь  скромное  платье и
отправляйся   соблазнять  прислугу.  Ты  должна  собрать  как  можно  больше
информации. И найди мне Майка, надо переговорить с ним.
     Через  десять  минут  Мэгги  вышла  из  коттеджа,  облаченная  в плотно
облегающее платье, подчеркивающее каждый изгиб ее тела.
     Прошло  минут  двадцать, в течение которых Брейди напряженно размышлял.
Наконец, вошел Майк в форме шофера.
     Брейди  с  удивлением отметил, что немного завидует Майку, его выдержке
и хладнокровию: это был жесткий, дисциплинированный солдат.
     - Входи, Майк, и налей себе чего-нибудь.
     - Благодарю вас, но я не хочу.
     Майк закрыл за собой дверь и сел в кресло.
     - Мэгги сказала, чтобы я пришел сюда.
     - Как устроился?
     - Неплохо.   Условия  здесь  нормальные.  В  другом  конце  парка  есть
ресторан  для обслуги. Еда хорошая. Я подсел к одному из охранников, который
сейчас  освободился от службы. Он сразу определил, что я служил в армии. Его
зовут  Дейв Цутнем. Он бывший фельдфебель. Разговорчивый. Потом к нам подсел
второй  охранник.  Он старше Цутнема. По-моему, они не ладят. Цутнем был рад
моему обществу.
     - Отлично,  -  кивнул  Брейди.  - Постарайся его разговорить. Мне нужна
информация  об  одной  семейной  паре, которую я видел в ресторане. Мистер и
миссис  Уорентоны.  На  ней  были бриллианты, которые стоят целое состояние.
Постарайся  выяснить,  сдает ли она их на ночь охранникам. И не спеши. У нас
еще  есть  несколько  дней. Пусть эти парни сами проболтаются. Просто наведи
их  разговор  на  Уорентонов.  Скажи,  что  твой  шеф  знает их. И хорошо бы
присмотреться к детективам отеля.
     Майк кивнул. Боль в боку не отпускала.
     - О'кей.  Цутнем сказал, что часто заходит в этот ресторан. Я увижусь с
ним.
     Он поднялся.
     - Пожалуй,  я  подышу  свежим воздухом, - сказал Майк, с трудом подавив
гримасу боли.
     Брейди внимательно смотрел ему вслед.
     "Что-то  неладное происходит с нашим солдатом, - подумал он. - Запавшие
глаза,  корка  на  губах,  желтоватая  кожа,  капли  пота  на  лбу... Может,
какая-нибудь лихорадка? Он же был во Вьетнаме..."
     Брейди  нахмурился,  но  вскоре  его мысли вновь перескочили на молодую
пару Уорентонов.


     Закрыв  дверь  каюты,  Мануэль  Торес  откинул  люк  и  помог  Фуентесу
выбраться.
     - Что случилось? - дрожащим шепотом спросил Фуентес.
     - Мне  удалось  от них отвязаться, - сказал Торес. - Но, боюсь, что это
ненадолго. Ты умеешь плавать?
     Фуентес вытаращил глаза.
     - Умею. А что?
     - Тебе  придется  прямо  сейчас  продемонстрировать это. Приходил очень
настырный коп, его весь город знает... Погоди-ка!
     Мануэль  погасил  свет  и выскользнул из каюты. Укрывшись за мачтой, он
затаился.
     На  причальной  тумбе сидел детектив Якоби и поглядывал на бот. Мануэль
незаметно вернулся в каюту.
     - Придется  тебе  плыть,  дружище,  - сказал он Фуентесу. - Через час у
копов будет ордер на обыск. Они перевернут весь бот.
     - Куда же плыть? - жалобно прошептал Фуентес.
     - Недалеко.  Третий  бот  со  стороны  порта.  Там  обитает мой хороший
приятель.  Скажешь  ему, что это я тебя прислал. Когда в моей каюте погаснет
свет, вернешься обратно.
     Через   час   с   небольшим  к  рыбацкому  боту  Мануэля  прибыли  двое
полицейских  с  ордером  на  обыск.  Копы  перевернули все вверх дном. Когда
обыск закончился, Мануэль не без издевки поинтересовался:
     - Господин  полицейский,  теперь  вы мне верите? Мой друг Фуентес давно
уже в Гаване.
     Лепски  сверкнул  глазами,  но сдержался. Когда все четверо полицейских
уехали, Мануэль выключил в каюте свет.
     Через полчаса Фуентес взобрался на борт.
     - Больше  они  не  придут,  -  сказал  ему  Мануэль. - Обсохни и ложись
спать.


     После  полуночи  суматоха  на кухне отеля "Спаниш-бей" обычно затихала.
Первый   шеф-повар   и   его  заместитель  уходили,  оставался  лишь  третий
шеф-повар.  Его  дежурство  заканчивалось  в  шесть утра. К этому времени