атора. Маддакс обойдется в
сто  долларов.  Лысый  согласится  помочь и за полста. Им обоим станет ясно,
кто   я,   стоит   лишь  раскрыть  завтра  газеты.  Действительно,  все  они
опубликовали  мое  имя  и  подробное описание примет личности. "Этот человек
разыскивается  полицией  для  дачи  показаний в связи с убийством женщины, -
значилось  во  всех  газетах.  - Всякий, кто опознает его, должен немедленно
связаться с лейтенантом Биллом Ривкином из отдела борьбы с бандитизмом".
     Но  так  как вознаграждения никакого обещано не было, то ни Маддакс, ни
лысый  на  этот призыв внимания не обратят. Они будут заботиться лишь о моем
благополучии и моих долларах.
     Я  просидел  в  своем  номере  две  недели. Усы и роговые очки изменили
внешность,   и  теперь  не  было  оснований  бояться  прохожих  и  случайных
встречных, прочитавших мои приметы в газетах.
     Попросил  Маддакса  достать  мне  машину  и пистолет. Он пригнал черный
"плимут"  из  подержанных,  именно  то,  что требовалось для дела, которое я
намеревался  осуществить,  и  передал  пару пистолетов с запасными обоймами.
Один  тридцать  восьмого  калибра,  излюбленное  оружие гангстеров, другой -
двадцать  второго,  на  тот  случай, если вдруг потребуется пушка небольшого
размера.
     На  шестнадцатый  день я решил, что атмосфера достаточно разрядилась, и
в  десять  часов  вечера  покинул  отель.  Тридцать восьмой лежал на сиденье
рядом  со  мной,  а  двадцать второй - в кармане пиджака. Если в меня станут
стрелять, отвечу тем же.
     Поехал  по  Бискайскому  бульвару в направлении центральной автотрассы.
Машину  вел  осторожно,  строго  соблюдая правила движения и дорожные знаки,
чтобы  не  быть  задержанным дорожной полицией. Навстречу попалось несколько
полицейских  патрульных  автомашин  и  мотоциклистов, но никто не обратил на
меня внимания.
     Спустя  шесть  часов  пути  показались огни Линкольн-бич. Я намеревался
проскочить  город,  не  останавливаясь. Главной целью было добраться до того
места,  где  произошла  катастрофа  с  "бентли".  Потом,  конечно, следовало
возвратиться в Линкольн-бич.
     Мне  хорошо  запомнилось  место  аварии.  Там был холм, а дорогу с двух
сторон  окаймляла  пальмовая  рощица.  В  пятидесяти милях от Линкольн-бич я
притормозил.  Передо  мной  виднелся  холм,  справа  и слева темнели силуэты
пальм. Было пять часов утра, горизонт начинал светлеть.
     Погасив  фары,  я  припарковал  машину  на обочине шоссе. Потом закурил
сигарету.   Меня   трясло   от  нетерпения,  но  следовало  дождаться,  пока
окончательно рассветет.
     Спустя  некоторое  время я включил зажигание и проехал вперед еще милю.
И  наконец  обнаружил  искомое  место аварии. Несмотря на то, что прошло уже
два  месяца,  я  его  сразу  узнал:  вырванное  с  корнем деревце, выжженные
участки травяного покрова.
     Проехав  еще  с  четверть  мили, я загнал машину в кусты, которые росли
около  шоссе.  Оставлять  ее  на  месте недавней аварии было опасно, ибо это
могло вызвать подозрение у любого полицейского патруля.
     Я вернулся назад, соблюдая максимальную осторожность.
     Более  получаса  ушло  у  меня  на  тщательное  изучение почвы на месте
аварии.  Но  ничего  нового  не  удалось  обнаружить.  Если что и было здесь
интересного,  полиция,  конечно,  уже подобрала. Но я надеялся, что сам факт
присутствия  на  месте  аварии  поможет  мне  все  вспомнить.  Однако ничего
подобного не произошло.
     В   течение  шестнадцати  дней  в  отеле  я  не  раз  пытался  мысленно
проникнуть  в прошлое, рассеять туман, в котором скрывались загадочные сорок
дней  моего  бытия.  Время  от времени появлялись проблески. В воспоминаниях
возникла  огромная  блондинка,  но, когда я пытался сосредоточить на ней все
внимание,  она  превращалась  в  свирепого  льва,  он с рычанием бросался на
меня.  Этот образ появлялся довольно часто, и я в страхе просыпался. Было ли
то  кошмарным  сновидением  или  толстая  блондинка  и  лев  имели  какое-то
отношение к пропавшим сорока дням?
     Сидя  на  вырванном  с корнем дереве, я курил сигарету и вспоминал, как
прямо  на нас из тьмы летела встречная автомашина, как закричала Делла, и...
неожиданно   явственно  услышал  скрежет  столкнувшихся  автомобилей.  В  то
мгновение,  когда  "бентли"  встал  на  попа,  я вцепился руками в приборную
доску  и  закрыл глаза. Возникла ослепительная вспышка, и наступила темнота.
Потом  вдруг  вспомнился  деревянный  домишко  на берегу океана. Я видел его
довольно  отчетливо.  Дом  был  крыт  оцинкованным  железом,  одно  из  окон
разбито.
     Это  было  уже нечто новое. И относилось к происшедшему после аварии на
шоссе.  До  крайности  возбужденный  этим открытием, я вскочил и внимательно
огляделся  вокруг.  К  океану  через  рощицу  карликовых пальм вела какая-то
тропинка.  Я  понесся  по ней, словно ужаленный, было чувство, что здесь мне
уже  приходилось  бывать.  Миновав  рощицу,  я  оказался  на покрытом дюнами
пляже.  Некоторое  время  смотрел  вокруг,  не замечая никаких следов жилья.
Потом  решил  пойти  направо, но вдруг внезапно передумал и повернул налево.
Ощущал  себя  слепцом,  находящимся  в  знакомом  ему помещении. Лучше всего
положиться  на  внутреннее  чувство,  оно обязательно должно привести меня к
тому домику, в этом не могло быть сомнений.
     Так  я шел минут десять, прежде чем увидел его. Он был точно таким, как
и  привиделся  мне,  деревянный, с крышей, крытой оцинкованным железом, одно
из  окон  разбито.  Перед  дверью  стоял мужчина средних лет и курил. На нем
были  грязные  белые  джинсы.  Мужчина  смотрел в мою сторону. Нетрудно было
понять, что он меня побаивался.
     - Здравствуйте,   -  сказал  я,  приближаясь.  -  Наслаждаетесь  полным
одиночеством?
     Мужчина внимательно оглядел меня.
     - Откуда вы взялись, мистер?
     - Крутил  баранку всю ночь, разминаю ноги. Не найдется ли у вас чашечки
кофе?
     - Конечно, найдется. Только что сварил. Сейчас принесу, мистер!
     Я  присел  на  какой-то  ящик.  У  меня  было  такое чувство, что этого
человека я уже тоже видел.
     Он  вернулся с двумя бокалами горячего кофе и, пока я пил, не спускал с
меня глаз.
     - Странно,  -  сказал  он  наконец. - Мне кажется, что я вас уже где-то
видел.
     - Наверное,  это  был  мой  брат. - Я решил прибегнуть к хитрости, дабы
вытянуть  из  него  побольше  сведений.  -  С  ним  произошла  автомобильная
катастрофа   неподалеку   отсюда,  это  случилось  двадцать  девятого  июля,
вспоминаете?
     Мужчина быстро отвел глаза.
     - Никогда ничего об этом не слышал, - ответил он.
     Было ясно, что это ложь.
     - Мой  брат  был  ранен,  -  продолжал  я,  наблюдая  за  ним.  - С ним
произошла  потеря  памяти.  Он ничего не может рассказать о случившемся. Мне
поручено узнать, что произошло.
     - Вам  же  было  сказано,  я ничего не знаю, - сухо повторил мужчина. -
Если вы напились кофе, то извините, у меня дела.
     Я достал пачку долларов.
     - Мне  не  хотелось бы заставлять вас понапрасну терять время. Понимаю,
что за информацию надо платить.
     - Она  мне  велела никому ничего не говорить, - протянул мужчина. Глаза
его алчно сверкали. - Но коли вы его брат...
     - Что тут произошло? - осведомился я.
     - Они  пришли  сюда вдвоем. Она мне сказала, что его стукнуло по голове
и  у  них  угнали машину, но я сразу понял, что врет. Они попали в аварию, и
машина загорелась. Там внутри нашли труп.
     - Все верно. А как она выглядела, эта женщина?
     - Красивая  брюнетка  с большими черными глазами. На ней было роскошное
зеленое платье. Сразу бросалось в глаза, очень богатая!
     Итак, это Делла!
     - Ваш  брат  делал  вид,  будто  чуть ли не при смерти. А на самом деле
ничего  подобного  не  было.  Он только хотел заставить меня в это поверить.
Она  же  попросила  меня  позвонить  какому-то  парню,  дала номер телефона.
Телефонная  будка на шоссе, метров восемьдесят. Ну я позвонил тому парню. Он
сказал,  что  выезжает.  Возвращаясь,  я  взглянул  в окно и увидел, они оба
сидят  и  разговаривают.  Но  когда  вошел,  ваш  брат  притворился, будто в
обмороке.
     Непонятно было, что бы это значило.
     - А номер телефона помните?
     - Линкольн-бич, сорок четыре - сорок четыре.
     - Как звали того типа, которому вы звонили?
     - Ник Рейзнер. Она мне сама назвала это имя.
     Показалось, будто за шиворот мне сунули кусок льда.
     - Можете точно вспомнить, что она вам сказала?
     Он нахмурил брови, долго раздумывая.
     - Она  мне  сказала, что Рикка попал в аварию и чтобы Рейзнер скорее за
ними приехал.
     - И он приехал?
     - Да.
     - Вы его видели?
     - Нет, я спал, когда он приехал.
     Теперь  мне  стало  известно,  что после аварии мы с Деллой были в этой
хижине.  Это  означало, что в автомашине сгорел Поль. Предстояло установить,
кем  является  этот  Рейзнер. У меня теперь был номер телефона. Почему вдруг
Делла  стала  называть  меня Рикка? Она или другая женщина погибла во второй
автокатастрофе?
     Поблагодарив хозяина хижины, я вернулся назад на шоссе.
     Примерно  в  восемь часов утра возвратился в Линкольн-бич. Улицы города
были  еще  почти  пустынными.  Но сразу бросалось в глаза, что город этот не
принадлежит  к  числу  нищих. Здания, магазины, улицы, кокетливо окаймленные
цветниками  и  цветочными  клумбами,  -  все  свидетельствовало  о достатке,
больших деньгах. Я выбрал гостиницу в стороне от шоссе.
     Завалившись  на  постель,  я  проспал  три  часа.  Ночь,  проведенная в
автомобиле,  утомила.  В половине двенадцатого взял черный чемодан из свиной
кожи, отнес его в машину, запер в багажник и поехал в центр города.
     Припарковав машину за массивным "паккардом", я вошел в кафе.
     Было  обстоятельство, которое следовало выяснить безотлагательно. Войдя
в  телефонную  кабину,  набрал номер 44-44. Послышались длинные гудки, потом
женский голос произнес:
     - Алло? Казино "Линкольн-бич". Вас слушают, что угодно?
     - Мне  нужно  поговорить  с  Ником  Рейзнером,  -  сказал  я сдавленным
голосом.
     - Мистера Рейзнера больше нет с нами. А кто говорит?
     - Его друг. Я только что с самолета. Где можно его найти?
     - Очень  сожалею, мистер. - Женщина на другом конце провода явно была в
смущении. - Мистер Рейзнер умер.
     - Как  умер?  -  воскликнул я, стараясь показаться огорошенным. - Когда
это случилось?
     - Тридцатого июля.
     То  есть  на  следующий  день  после  того,  как он отправился на место
аварии за мною и Деллой. Мне снова стало страшно.
     - Отчего он умер?
     - Минутку. Не кладите, пожалуйста, трубку.
     Что-то щелкнуло, и на том конце провода спросили:
     - Кто у телефона?
     Спросили  мягким голосом, который породила глотка, заплывшая жиром. Это
был  голос Рикка. Я ничего не ответил. Я прижимал к уху трубку и слышал, как
он дышит.
     - Кто говорит? - спросил опять Рикка. - Это ты, Джонни?
     Хотелось  повесить  трубку,  но  этот  вкрадчивый  голос  и прерывистое
дыхание  словно гипнотизировали меня. Внезапно вмешался другой голос, резкий
и властный:
     - Говорит капитан Хейм, полиция. Сообщите, откуда звонят.
     Я  быстро  повесил  трубку  и  вышел  из  кафе.  Узнал  слишком мало, а
рисковал  чрезвычайно.  Сделал большую глупость, дав им понять, что нахожусь
в Линкольн-бич.
     Я  сидел  в  машине, надвинув шляпу на глаза. Рука покоилась на рукояти
пистолета.  Ждать  пришлось  недолго,  организация  у них была великолепная.
Рассчитывал  увидеть  полицейских,  но  на бульваре показался большой черный
"кадиллак".   Он  остановился  около  кафе  метрах  в  десяти  от  меня.  Из
автомобиля  вышли  двое,  они направились в кафе. Увидеть их на этом свете я
меньше всего предполагал. Это были Пепи и Бенно.
     Я  закурил сигарету. Откуда взялась эта пара нечистых? Возможно, Пепи и
Бенно  работали  на  Рикка. Помнится, Уоллер говорил, что они не отстанут от
меня, пока не прикончат.
     Спустя  несколько  минут  оба  гангстера  вышли  из  кафе,  постояли на
тротуаре, глядя по сторонам. Потом уселись в "кадиллак" и отчалили.
     Было  от  чего  призадуматься.  Можно  потягаться  с Рикка, но много ли
шансов  буду  я  иметь,  выступая  против  коалиции  Рикка  -  Пепи - Бенно?
Способности  двух  последних были, к сожалению, мне слишком хорошо известны:
это убийцы.
     Но  что  бы  со  мной  ни случилось, им не удастся наложить лапу на мои
деньги.  Теперь,  когда  стало  известно,  что  я в городе, было бы безумием
таскать их повсюду с собой. Надо припрятать деньги в надежном месте.
     Я вернулся в гостиницу. Портье бросился открывать дверь.
     - У  меня  еще  есть  дела,  - предупредил я. - Надо ехать дальше. Есть
здесь какой-нибудь банк?
     - Первое здание налево, мистер. Его трудно не заметить.
     Портье  оказался  прав:  здание  банка  трудно  было не заметить. В нем
насчитывалось  двадцать  этажей,  оно одно занимало полквартала. На тротуаре
стояло пятеро охранников в форме, вооруженных до зубов.
     Притормозив,  я  вышел  из  машины. Подошел один из охранников. Четверо
других не спускали с меня глаз.
     - Хочу  оставить  на  хранение  чемодан,  - объяснил я. - Что для этого
надо?
     - Он у вас с собой, мистер?
     Открыв  багажник,  я  достал  чемодан.  Охранник  протянул  руку,  но я
отстранил ее.
     - Ну,  ну! Я не такой дистрофик, каким кажусь. Скажите только, куда его
нести?
     - Соблаговолите следовать за мной, сэр!
     Охранник  провел  меня  в  вестибюль,  огромный,  словно вокзальный зал
ожидания;  в  глубине  его  виднелась  решетка  с  толстыми прутьями. Вверху
проходил   металлический   мостик,   по  которому  расхаживали  охранники  с
автоматами  на  изготовку. Трудно было и помыслить организовать нападение на
подобную крепость.
     Меня  подвели к бледному молодому человеку, сидящему с видом скучающего
принца. Он тут же поднялся и поклонился.
     - Мистер Ивсхэм займется вами, сэр, - произнес охранник и удалился.
     - Вы, кажется, хотите арендовать у нас сейф?
     - Да.
     - Не откажите в любезности пройти со мной.
     Лифт  поднял  нас  на  пятый  этаж, затем мы проследовали к запертой на
замок двери из стальных прутьев; стоящий рядом охранник отомкнул ее.
     - Мне нужен ключ от сорок шестого сейфа, - сказал Ивсхэм.
     Охранник  выдал  ключ,  и мы прошли в небольшую комнату, где стояли два
кресла, стол, на полу лежал серый коврик. В стену был вделан сейф.
     - Да здесь просто жить можно! - удивился я.
     - У  нас  немало  клиентов, которые желают работать со своими бумагами,
не  выходя  из  банка.  Мы  сделали  все  возможное,  чтобы  предоставить им
максимум  удобств,  -  объяснил  мистер  Ивсхэм. Затем повернулся к сейфу. -
Шифр  замка  этого  сейфа  -  слово  "экономика".  Его  нетрудно  запомнить.
Возможно, вам понадобится самому открыть сейф. В этом случае...
     - Все   понятно.  Не  в  первый  раз  приходится  иметь  дело  с  такой
механикой.
     Я  начал  набирать  на  диске  сейфа  слово "экономика". Когда оно было
набрано, раздался щелчок и дверца сейфа распахнулась.
     - Ключ  от  комнаты  следует возвратить охране. Клиентам не разрешается
брать  его с собой, таковы правила. Будут ли у вас какие-то особые указания?
Может быть, желаете разрешить пользоваться этим сейфом еще кому-нибудь?
     - Никто   не   должен   прикасаться   к  сейфу.  Разве  только  в  моем
присутствии, - ответил я. - Ваши охранники смогут меня узнать?
     Ивсхэм величественно улыбнулся.
     - Когда  вы открыли дверцу сейфа, вас тут же запечатлело автоматическое
фотографирующее  устройство.  Фотография затем помещается на регистрационную
карточку, с ней сверяются всякий раз при затребовании ключа сейфа.
     - Скажите, пожалуйста, все предусмотрено...
     - А  теперь,  мистер,  не  пора  ли  нам  пройти  и  уладить  некоторые
формальности?
     - Хотелось  бы проверить содержимое этого чемодана прежде, чем запереть
его  в  сейф,  -  был  мой  ответ.  -  Позвольте  присоединиться к вам через
несколько минут?
     - Разумеется.  Вы  знаете,  где  меня  найти.  Охранник  проводит вас к
лифту.
     Ивсхэм  удалился,  а  я  открыл  чемодан,  достал  десять  купюр по сто
долларов,  сумма  достаточная,  чтобы продержаться несколько дней. Засовывая
пачку  денег  во  внутренний  карман пиджака, почувствовал рукоять пистолета
двадцать  второго  калибра. Другой пистолет остался в машине, а так как пара
пистолетов  была  явно  ни к чему, то решил положить двадцать второй в сейф.
Потом сунул туда чемодан и запер дверцу.
     Спустя  четверть  часа  отправился  по адресу: бульвар Франклина, 3945,
квартира номер четыре.
     Я   увидел   большое  старое  здание,  окруженное  садом.  Проехали  до
следующего  перекрестка,  где  стояла автозаправочная станция. Загнал машину
на стоянку рядом.
     К  двери  дома  вела  прямая  короткая  аллея. Знал, что приходить сюда
очень  рискованно,  но убеждал себя, что если удастся проникнуть в этот дом,
то  смогу  обнаружить  там  нечто,  способное заставить вспомнить прошлое, -
письма,  какие-нибудь  фотографии,  может  быть,  даже  личный дневник. Игра
стоила  свеч.  Вошел  в  вестибюль.  Напротив  двери  наверх  вела лестница.
Квартира  номер  четыре  располагалась  на четвертом этаже. Достав пистолет,
прижал его к бедру, потом позвонил.
     Долгое  время  никто не отвечал. Я ждал, уверенный, что некому открыть,
но  был  готов к любой неожиданности. Позвонил снова. Слышал, как в квартире
раздается  звонок.  Потом  там появился новый звук, все тело напряглось: это
был звук шагов.
     Приготовился  стрелять,  дверь  открылась. Передо мной стояла девушка с
короткими  волосами цвета темной меди. Ее удивленные большие глаза голубели,
словно летнее небо.
     Это  была  Джинни!  Я  смотрел  на  нее,  будто  окаменев. Ее появление
сорвало пелену тумана, который обволакивал мой разум.
     - О, Джонни! Ты вернулся! - вскричала девушка.
     Остальное  произошло  одновременно.  Глаза  ее  внезапно округлились от
ужаса.  Я услышал какой-то шорох, и ослепительный свет вспыхнул вдруг у меня
в  мозгу.  Падая, старался заключить ее в объятия, дергался, как бешеный, но
Джинни  здесь  больше  не  было.  А  я  все  падал  и падал, проваливаясь из
настоящего в прошлое.
     Кричала  женщина, но это была не Джинни. Я поднял руку, тяжелую, словно
налитую  свинцом,  и  стал  шарить  вокруг  себя,  но  ничего  не обнаружил.
Попытался  сесть,  но  это  оказалось мне не по силам. Внезапно женский крик
прекратился. Было слышно только мое прерывистое дыхание.
     - Джонни!
     Мне  известен  был  этот  голос, голос из прошлого, голос Деллы. Сделал
усилие,  чтобы  все  вспомнить.  Снова  почувствовал удар в челюсть, который
провел Кид. Вновь увидел сверкающие глаза Деллы. Она вопила:
     - Вставай же! Боксируй! Вставай, слабак!
     Наконец  удалось  открыть  глаза. Кругом была темнота. Куда исчезли все
прожекторы  стадиона? Поймал себя на мысли, что думаю, не ударил ли меня Кид
каким-нибудь молотком, может быть, из-за этого я ослеп?
     - Джонни! Скажите хоть что-нибудь! Вы ранены?
     Надо  мной  склонилась Делла, а над ее головой, на небе, вырисовывались
какие-то  деревья.  Тут я вспомнил скрежет столкнувшихся автомобилей и вновь
почувствовал, как взлетаю на воздух.
     - Все  в полном порядке, - ответил я. - Оставьте меня в покое. - Провел
рукой по лицу. Оно было влажным и липким. - Что произошло?
     - Вы  должны  подняться  и помочь мне, - сказала Делла торопливо. - Мне
кажется, он мертв.
     - Кто мертв?
     - Да Поль же! Идемте, Джонни, хватит сидеть! Помогите мне!
     - Хорошо, хорошо. Еще минуту, пожалуйста.
     Наконец  удалось  встать  на  колени,  но  от острой пронизывающей боли
раскалывалась  голова.  Через несколько минут я все же кое-как встал, но, не
поддержи меня Делла, конечно же, снов