чемоданов. Машинку тоже надо было забрать. Если они увидят ее здесь, они
подумают, что я печатал заявление. Я положил машинку на  заднее  сидение
машины, отнес туда же чемоданы, затем вернулся в коттедж проверить,  все
ли я забрал. Выключил везде свет и уехал.
   Подъезжая к шлагбауму,  я  подумал,  не  будет  ли  здесь  каких-либо
осложнений со сторожем? Но он сразу же поднял преграду и даже кивнул мне
на прощание.
   Заставив себя немного успокоиться, я поехал по Приморскому  шоссе.  В
этот час движение было редким, но все-таки я ехал осторожно, не превышая
скорости, хотя мне и хотелось выжать из мотора максимум.
   Машинка действовала мне на нервы... Придется ее где-нибудь выбросить.
Я знал, рано или поздно  моя  машина  будет  найдена.  Оставлять  в  ней
машинку было просто глупо. После этого охота за мной  проводилась  бы  с
удвоенной силой.
   Через несколько миль я увидел придорожную площадку для стоянки  машин
рыбаков и затормозил. Дождавшись, когда на шоссе не было видно ни  одной
машины, я вышел, взял машинку, отнес ее к перилам и сбросил в воду.
   Разрешив эту проблему, я поехал дальше к Майами. Почему-то я думал  о
Лоретте, в ушах у  меня  звучал  ее  голос:  ОНА  БЕЗЖАЛОСТНАЯ,  ОПАСНАЯ
СТАРУХА. ОНА ДУМАЕТ ТОЛЬКО О ДЕНЬГАХ. КОГДА ОН УМРЕТ, ЕЙ ДОСТАНЕТСЯ ВСЕ.
   Вот теперь Джон Меррилл Фергюсон умер, и миссис Харриет осталась  его
единственной  наследницей.  Она  щелкнула  пальцами,  и  Чарльз  Дювайн,
который сделал возможным мне и Ларри играть роль ее сына, был убит.  Она
еще раз щелкнула пальцами,  и  умерла  Лоретта,  которая  могла  бы  все
унаследовать. А теперь безжалостная старуха  приказала  расправиться  со
мной и с Ларри, которые столько для нее сделали... От этих  мыслей  меня
прошиб пот.
   Потом я подумал о машине,  на  которой  я  ехал.  Если  ее  найдут  в
аэропорту, они сразу поймут, что я куда-то улетел...  С  их  деньгами  и
разветвленной организацией они сумеют найти меня в Нью-Йорке.
   Да, если я хочу остаться в живых, надо все хорошенько  обдумать...  Я
утопил машинку, теперь надо было избавиться и от "мерседеса".
   Я взглянул на часы на щитке приборов. 1.05. Как быстро  летит  время!
Уже через семь часов Маззо  узнает  про  исчезновение  Ларри.  Сразу  же
проверят и коттедж, и окажется, что и меня тоже нет.  И  тогда  начнется
горячка...
   Теперь я приближался к Парадиз-сити. Допустим, что один из  наемников
Фергюсона,  в  настоящее  время  отдыхающий,  заметит  знакомый  голубой
"мерседес"... Я ехал по Оушн-бульвару. Сердце у меня начало  колотиться.
Уж не сошел ли я с ума, поехав этим путем? Я мог бы свернуть в сторону и
направиться на Западное побережье...
   Слишком поздно!
   Я с опаской то и дело смотрел в зеркальце  заднего  обозрения,  боясь
что за мной уже кто-нибудь увязался. Позади  виднелись  машины,  но  они
постепенно сворачивали, кто направо, кто налево.  Люди  возвращались  по
домам.
   Выбравшись за пределы города и  направившись  к  форту  Лодердейл,  я
начал успокаиваться.
   И тут мне в голову пришла идея: НАДО ПУСТИТЬ  ИХ  ПО  ЛОЖНОМУ  СЛЕДУ.
НАДО ОСТАВИТЬ МАШИНУ В АЭРОПОРТУ, ЧТОБЫ ОНИ ПОДУМАЛИ, ЧТО  Я  УЛЕТЕЛ.  А
САМОМУ НАДО ОСТАТЬСЯ ПОБЛИЗОСТИ ОТ МАЙАМИ, ПОКА СТРАСТИ НЕ УЛЯГУТСЯ.
   По шоссе были десятки отелей. Я оставлю  машину  в  аэропорту,  затем
возьму такси и устроюсь в каком-нибудь немноголюдном мотеле.
   Несомненно, мотель рядом с Парадиз-сити будет последним  местом,  где
они станут меня искать.
   Я так и поступил. Припарковав "мерседес", я взял такси, причем не  из
тех, которые  стояли  вереницей  в  ожидании  пассажиров.  Шофер  привез
кого-то  из  Палм-Бич  и  теперь   возвращался   назад.   Он   был   рад
подзаработать. Я сказал, что мне нужен хороший мотель на одну ночь. И он
привез меня в мотель "Белком".
   Заспанная девушка за столом дежурного едва взглянула на меня, когда я
расписывался в регистрационном журнале. Я назвался  Уорреном  Хиггинсом.
Она вручила мне ключ, объяснила, где найти домик, и,  по-моему,  тут  же
снова задремала.
   Я запер дверь на ключ и включил свет. Помещение было комфортабельным.
Я опустил чемоданы на пол и глубоко вздохнул. Теперь я чувствовал себя в
безопасности!
   Господи, до чего же я устал! Я хотел только спать...
   Я разделся. У меня не было даже сил  принять  душ.  Лег  сразу  же  в
постель и моментально заснул.

***

   Меня разбудил звук отъезжающих машин. Маленькая комнатка была  залита
солнечным светом. Я услышал голоса. На  секунду  на  меня  напал  страх.
Неужели они меня уже нашли?
   Я отбросил одеяло и выскочил из кровати, прошел в гостиную и выглянул
наружу из-за ситцевых занавесок.
   Увиденная  мной  картина  успокаивала.  Люди  нагружали  свои  машины
вещами, они переговаривались, шутили, смеялись. Люди в отпуске.
   Тогда я посмотрел на часы. Время 9.15. Я принял душ, оделся  и  вышел
на солнышко. К этому времени большинство машин и людей исчезли. Остались
припаркованными только три машины.
   Ресторан я нашел без особого труда.
   Официантка добродушно заулыбалась.
   - Мистер Лежебока, да? Что будем кушать?
   Я заказал яичницу с жареной ветчиной, кофе  и  попросил  газету.  Она
принесла мне "Парадиз Геральд". Я просмотрел ее от начала до  конца,  но
так и не нашел упоминания о смерти Джона  Меррилла  Фергюсона.  Конечно,
было еще слишком рано, но мне не терпелось узнать новости.
   Покончив  с  завтраком,  я  прошел  к  столу  администратора.   Тощий
черноволосый человек, оказавшийся  управляющим,  встретил  меня  широкой
улыбкой.
   - Я - Фред Вейн, - сказал он, пожимая мне  руку.  -  Спалось  хорошо,
мистер Хиггинс? Удобно?
   - Все прекрасно, - ответил я. - Я хочу пожить здесь некоторое  время.
Я пишу книгу, - тут я  скромно  улыбнулся,  -  и  не  хочу,  чтобы  меня
беспокоили.
   - Книгу?
   На него это произвело впечатление.
   - Никаких проблем, мистер Хиггинс! Живите, сколько вам  захочется,  и
вас никто не будет тревожить.
   - Не найдется ли у вас пишущей машинки, которую я  мог  бы  взять  на
время? Я заплачу, сколько полагается.
   - Никакой платы! У меня есть лишняя. Пожалуйста, пользуйтесь ею.
   -  Вы  действительно  необычайно  любезны,  -   совершенно   искренне
воскликнул я.
   - Послушайте, мистер  Хиггинс,  если  вы  не  хотите  отвлекаться  от
работы, я могу сделать так, что ваши завтраки, обеды и ужины  вам  будут
приносить в ваш домик. Это не составит никакого труда.  Утром  горничная
за четверть часа уберется, вот и все.
   - Это было бы очень удобно! Благодарю вас!
   - Никаких проблем,  мистер  Хиггинс!  Боже,  вот  если  бы  я  был  в
состоянии сочинить книгу! Он вздохнул.
   - Для этого требуется талант...
   - Пустяки, - сказал я и вернулся в свой  домик.  Я  решил  как  можно
скорее закончить "Историю Фергюсона". Примерно недели три  я  буду  жить
тихонько, не высовывая носа. К этому  времени  страсти  поутихнут,  и  я
смогу решить, какой следующий шаг предпринять.
   Вскоре  появилась  молоденькая  негритянка  с   портативной   пишущей
машинкой. Она улыбнулась, сверкнув белыми зубами.
   - Мой брат тоже хочет написать книгу, мистер Хиггинс, но он не знает,
как начать, - объяснила она, включив пылесос, - говорит, что у него есть
очень интересный сюжет, а конца не может придумать.
   - Посоветуйте ему начать с середины, - сказал я совершенно  серьезно.
- Потом он распишется, и все получится.
   От лишних разговоров я заперся в ванной.
   Когда она ушла, я достал свой манускрипт и потратил все утро  на  то,
чтобы его перечитать, кое-что исправить, внести некоторые дополнения.
   В комнате имелся кондиционер, но я  мечтал  о  том,  чтобы  выйти  на
солнышко. И все же я поборол это искушение, мне  надо  было  сторониться
людей.
   Мне показалось, что написано неплохо.
   Перекусив бифштексом и кофе, я уселся за пишущую машинку. И  просидел
за ней до 18.00, после  чего  сделал  перерыв,  налив  себе  мартини  из
солидного запаса вин и съестного в холодильнике.
   Я уже дошел до того момента, когда Ларри  Эдвардс  явился  ко  мне  в
бунгало  под  видом  Джона  Меррилла  Фергюсона.  Мне   нравилось,   как
развивались  события  в  моем  повествовании.  В  нем  не  было  больших
отступлений, я старался передавать свое состояние  таким,  каким  оно  и
было в действительности. Старался я и не забегать вперед. Я подумал, что
мне надо как следует отдохнуть, прежде чем я приступлю к  очень  важному
описанию того, как Ларри изображал Фергюсона.
   Я с завистью посмотрел из окна на бассейн. В  нем  плавали  и  просто
плескались в свое удовольствие мужчины, женщины и дети. Вроде бы  никого
подозрительного там не было... Но нет,  как  говорится,  береженого  бог
бережет... Надо запастись терпением и обождать.
   Около половины девятого чернокожая девушка принесла обед.  Я  дал  ей
пару долларов, но ее глаза с любопытством смотрели на  стол,  заваленный
рукописными листами.
   После обеда я задернул  занавески  и  продолжал  работать  до  начала
двенадцатого. Я довел свое повествование уже до сегодняшнего дня.
   По книге я находился в мотеле, что соответствовало истине, и  страшно
беспокоился о том, какие мне следует предпринимать  шаги  в  дальнейшем.
Самым естественным было затаиться и ждать продолжения событий.
   Подобрав по порядку страницы, я  добавил  их  к  остальной  рукописи,
потом принял душ и лег спать.
   Но заснуть мне не удавалось. Я думал о своем  будущем...  Следует  ли
мне возвратиться в Лос-Анджелес? Но ведь именно  там  они  будут  искать
меня в первую очередь... При условии, что они вообще будут меня искать.
   В банке у меня было около  десяти  тысяч  долларов.  Возможно,  стоит
купить машину и отправиться в Мексику... Ну, а что я  там  буду  делать?
Оставшиеся от покупки машины тысяч восемь быстро испарятся.
   Я подумал, какая снова начнется кошмарная жизнь, когда я буду бояться
отойти от телефона, и буду все ждать и ждать заветного звонка.
   Может быть, удастся кого-то заинтересовать моей книгой?
   Эта мысль немного успокоила меня, так что я в конце концов заснул.
   На следующее утро чернокожая горничная принесла мне завтрак и  свежий
номер "Парадиз Геральд".
   Первая страница была отведена смерти Джона Меррилла Фергюсона.
   Доктор Вейсман сообщил репортерам, что мистер Фергюсон слишком  много
работал и переутомился. Он заключил потрясающий контракт с  Китаем,  это
отняло много сил. Но особенно тяжело он пережил  смерть  горячо  любимой
жены. В результате - сердечный приступ с фатальным исходом.
   Имелся портрет опечаленного доктора,  а  также  не  менее  печального
Джозефа Дюранта. В газете упоминалось о том,  что  теперь  Дюрант  будет
руководить огромной  корпорацией  Фергюсона.  Имелся  и  портрет  миссис
Харриет и  ее  пуделя.  Она  выглядела  печальной,  и  даже  пудель  был
опечален... В газете было  сказано,  что  сейчас  основной  пакет  акций
корпорации находится в руках у  миссис  Харриет  Фергюсон,  так  что  по
общему согласию она должна стать Президентом корпорации.
   Тайное   соглашение   было   подписано   Фергюсоном    с    китайским
правительством.  Корпорация  будет  поставлять   в   Китай   электронные
компьютеры и детали искусственных спутников,  так  что  Китай  в  скором
времени сравняется  с  русскими.  Эта  сделка  предусматривала  поставки
примерно на два миллиарда долларов. Все это я читал за едой.
   Два миллиарда долларов! Мы с Ларри могли  бы  развеять  эту  аферу  в
дым... От этой мысли у  меня  пропал  аппетит.  Я  отодвинул  в  сторону
тарелку и уселся в кресло.
   Если бы стало известно, что под многими документами стоит подделанная
мной или Ларри подпись Фергюсона, последовал бы скандал,  который  можно
было бы сравнить разве что с  атомным  взрывом...  Я  невольно  вспомнил
последние слова Ларри, с которыми он уходил из моего бунгало: КАК БЫ  НЕ
СЛОЖИЛИСЬ ОБСТОЯТЕЛЬСТВА. НИКОМУ И НИЧЕГО НИ  РАССКАЗЫВАЙ.  МЫ  С  ТОБОЙ
МОЖЕМ РАЗРУШИТЬ ИХ ИМПЕРИЮ. НО Я НЕ СУМАСШЕДШИЙ, ЧТОБЫ ЭТО ДЕЛАТЬ.
   В этом нет  сомнения,  Ларри,  подумал  я.  Любой  эксперт  сразу  же
установит, что подписи поддельные, и конкуренты корпорации не оставят от
нее камня на камне. Но я боюсь за свою  жизнь  и  тоже  буду  молчать...
Потом  я  подумал   о   рукописи.   Не   исключено,   что   какой-нибудь
сообразительный репортер, читая мою книгу, если она  когда-нибудь  будет
издана, сообразит, что к  чему...  Ну,  и  что  из  этого?  Время  будет
упущено, никто ничего уже не сможет доказать. Эта рукопись была,  как  я
уже раньше думал, сбережением на мою старость. Я  буду  ждать,  пока  не
уляжется пыль, но сам ее поднимать я не намерен!
   Просматривая дальше газету, я обратил внимание на маленькую заметочку
в отделе  происшествий.  Она  занимала  скромное  место  в  самом  конце
последней страницы.

   СМЕРТЬ ТВ ЗВЕЗДЫ.
   Ларри Эдвардс, известный по своим ролям в вестернах...

   Газетный листок выпал у меня из рук. Меня затрясло...
   Ларри! Я с трудом встал с кресла и подошел к  шкафчику  со  спиртным,
чтобы налить себе добрую порцию скотча. Стакан стучал о зубы...  Закурив
сигарету, я стал расхаживать по комнате, сердце громко стучало.
   Ларри.., мертв!
   Заставив себя поднять с полу газету, я прочитал подробности.
   Ларри Эдвардс, сказано было  в  газете,  ехал  на  взятом  на  прокат
"форде", на него налетел грузовик на шоссе Майами -  Нейл,  сбил  его  и
скрылся с места происшествия.  "Форд"  был  буквально  сплюснут  тяжелой
машиной и сброшен под  откос.  Полиция  ведет  розыск  грузовика.  Ларри
Эдвардс проводил во Флориде отпуск.
   Значит, с ним они разделались!
   Пот катился по моему лицу.
   Он где-то оставил "ягуар", как я оставил  свой  "мерседес",  взял  на
прокат неприметный "форд" и помчался по Восточному побережью... И все же
действовал он недостаточно хитро и быстро!
   Был ли я здесь в безопасности?
   И опять мне вспомнились слова Ларри: ПОСЛУШАЙ, ДЖЕРРИ, Я  ВИДЕЛ,  КАК
ЭТИ ЛЮДИ РАБОТАЮТ. У НИХ ПОВСЮДУ СВЯЗИ.
   Сами подумайте, был ли я в панике?
   Усевшись, я попытался взять себя в руки. Ну, каким образом им удастся
разыскать меня в этом отдаленном мотеле?.. Но  нашли  же  они  Ларри!  К
этому времени они, конечно, уже обнаружили "мерседес". Подумают ли  они,
что я улетел самолетом? Но ведь можно проверить и легко установить,  что
из Майами не вылетал ни один человек, похожий на меня по  описанию...  И
тогда они придут к выводу, что я прячусь где-то поблизости...
   Теперь я точно знал, что должна чувствовать лисица, когда позади себя
слышит собачий лай...
   Вокруг Майами не менее трехсот мотелей, а в пригородах их еще больше.
Станут ли они проверять каждый?
   Я стал  успокаиваться.  Нельзя  поддаваться  панике!  Надо  принимать
контрмеры!
   И тут я подумал о своей рукописи... Вот что может спасти мне жизнь! Я
напишу миссис Харриет о том, что записал всю историю с того момента, как
встретился с ней в отеле "Плаза". Я предупрежу  ее,  что  если  со  мной
что-то случится, манускрипт попадет в полицию! Я дам ей  честное  слово,
что если я останусь в живых, я никому ничего не расскажу.
   Это показалось мне неплохой идеей. Я тут же сел за машинку и  написал
письмо.
   Но каким образом доставить его ей?
   Посылать  его  отсюда  по  почте  опасно.  Почтовый  штемпель  Майами
подскажет ей, что я в этом районе. Мне нужно отыскать  кого-нибудь,  кто
отправит мое письмо  в  другом  месте.  Я  адресовал  конверт  следующим
образом: миссис Харриет, Ларго, Парадиз-Сити. Тот,  кто  будет  опускать
письмо в ящик,  не  должен  знать,  что  оно  предназначено  кому-то  из
Фергюсонов. Положив письмо в конверт, я заклеил его.
   Ну, а как быть с  рукописью?  Я  решил  отправить  ее  Лу  Прентцу  с
просьбой  передать  Лиз  Мартин,  чтобы  она  сохранила  ее  для   меня.
Специально для нее я напишу записочку,  в  которой  перешлю  расшифровку
действующих лиц и попрошу в случае моей смерти дать ход рукописи.
   Выйдя из домика, я прошел к зданию конторы. Фред Вейн  встретил  меня
улыбкой.
   - Привет, мистер Хиггинс, как дела?
   - О'кей. Не дадите ли вы  мне  бумаги  и  шпагат?  Я  хочу  отправить
посылочку.
   - Никаких проблем!
   Он прошел куда-то в угол и достал оттуда коричневую бумагу и шпагат.
   - Это годится?
   - Конечно. Благодарю вас! Еще один вопрос, мистер Вейн. У  меня  есть
письмо, которое я хочу опустить где-нибудь подальше,  чтобы  не  узнали,
где я сейчас...
   Я протянул ему конверт.
   - Миссис Харриет - моя теща. Если она узнает, что я в Майами...
   Я ему заговорщицки подмигнул.  Сначала  он  слегка  поразился,  потом
кивнул головой.
   - Конечно, мистер Хиггинс... Представляю, что  вы,  писатели,  иногда
должны пожить в тишине... Сегодня утром  у  меня  одна  пара  уезжает  в
Нью-Йорк. Вот они и отправят  оттуда  ваше  письмо.  Очень  милые  люди.
О'кей?
   - Это было бы прекрасно!
   Я протянул ему десятидолларовую бумажку.
   - Вот, отдайте им.
   - Непременно. Они  с  удовольствием  выполнят  вашу  просьбу,  мистер
Хиггинс. Я все это устрою для вас. Никаких проблем!
   Я вернулся в свой домик.
   Чернокожая девушка прибиралась и убирала постель.
   Я чувствовал себя гораздо уверенней.
   Усевшись за машинку, я довел "Историю Фергюсона" до последнего  часа,
потратив на это немало времени.
   ТЕПЕРЬ Я ЧУВСТВУЮ УВЕРЕННОСТЬ, ПИСАЛ Я, ЧТО Я  ОСТАНУСЬ  В  ЖИВЫХ.  Я
НАМЕРЕН ЗАПАКОВАТЬ ЭТУ РУКОПИСЬ И ОТОСЛАТЬ ЕЕ НА ИМЯ ЛУ ПРЕНТЦА ДЛЯ  ЛИЗ
МАРТИН, ЧТОБЫ ОНА СОХРАНИЛА ЕЕ ДЛЯ МЕНЯ. Я НИЧЕГО НЕ БУДУ ПРЕДПРИНИМАТЬ,
ОТСИЖУСЬ В ЭТОМ МОТЕЛЕ,  ПОКА  НЕ  ПОЧУВСТВУЮ  УВЕРЕННОСТИ,  ЧТО  МИССИС
ХАРРИЕТ ПОЛУЧИЛА МОЕ ПИСЬМО. ОНА РАЗБИРАЕТСЯ В ЛЮДЯХ.  Я  ДАЛ  ЕЙ  СЛОВО
НИКОМУ НИЧЕГО НЕ РАССКАЗЫВАТЬ, НО ПРЕДУПРЕДИЛ, ЧТО ЕСЛИ СО  МНОЙ  ЧТО-ТО
СЛУЧИТСЯ, МОЯ РУКОПИСЬ ОКАЖЕТСЯ В ПОЛИЦИИ. ЗАЧЕМ ЕЙ МЕНЯ УНИЧТОЖАТЬ?
   ЧЕРЕЗ ПАРУ НЕДЕЛЬ Я ВОЗЬМУ НА ПРОКАТ МАШИНУ  И  ПОЕДУ  В  МЕКСИКУ,  А
ЧЕРЕЗ НЕСКОЛЬКО МЕСЯЦЕВ ВЕРНУСЬ "В ГОЛЛИВУД, БУДУ СИДЕТЬ В  КАКОЙ-НИБУДЬ
УБОГОЙ КОМНАТУШКЕ, ОЖИДАЯ, КОГДА ЗАЗВОНИТ ТЕЛЕФОН.
   ПЕРСПЕКТИВА НЕ ИЗ ПРИЯТНЫХ, НО ВСЕ ЖЕ ЭТО ЛУЧШЕ, ЧЕМ БЫТЬ УБИТЫМ.

ЭПИЛОГ

   У Лу Прентца было  дурное  настроение.  Во  внешнем  офисе  сидели  в
ожидании встречи с ним четыре типа, которые  давно  уже  перешагнули  то
время,  когда  какая-нибудь  кинокомпания  захотела  бы  или  смогла  бы
использовать их. Думал он о том, что в его списках  почти  четыре  сотни
таких ископаемых, и он чувствовал, что у него опускаются руки. Возможно,
ему пора отойти от дел... Вот уже двадцать пять лет он  занимается  этим
бизнесом. На его счету в банке скопилось  уже  порядочно.  Для  чего  же
сидеть в этом офисе день за днем и морочить головы этим  людям,  которые
все еще считали себя "ходовым товаром",  хотя  в  действительности  явно
никому не были нужны?
   Он посмотрел сквозь  закоптелое  окно  на  смог,  который  навис  над
Голливудом и действовал ему на нервы. Да, он  отойдет  от  дел.  Продаст
свое заведение, уедет с женой на Вирджинские острова и проведет  остаток
дней своих на чистом воздухе. Пусть идут ко всем  чертям  ожидающие  его
развалины!
   Вдруг  распахнулась  дверь  его  личного  кабинета  и  ворвался   Сол
Хавенштейн.
   Сол был директором по подбору актеров  небольшого,  процветающего  ТВ
Синдиката, который не столько  умом,  сколько  удачливостью  выпустил  в
последнее время много хороших телепрограмм.
   Огромный, толстый, одетый в светло-голубой, прекрасно сшитый  костюм,
Сол являл собой внушительную фигуру.
   - Привет, Лу! - заорал он.
   Сол любил думать о себе,  как  о  персоне  заметной  на  общественном
поприще, и поэтому всегда кричал.
   - Когда, черт возьми, ты купишь себе новый костюм? Предвидя возможный
бизнес, Лу вскочил и протянул руку.
   -  Сол!  Как  поживаете,  наш  красавчик?  Вы  выглядите  на  миллион
долларов! Ну, как идут дела?
   - Прекрасно, прекрасно! Хотите сигару?
   Сол вытянул из кармана две сигары,  одну  сунул  Лу,  откусил  кончик
второй и сунул ее себ