о  ее  здоровье
Дайера я не решался. С  беспокойством  я  наблюдал,  как  два  раза  в  день
приходил и уходил доктор Фонтэн. Эти двухразовые визиты в течение дня должны
означать, что Вал чувствовала себя плохо. Я бы многое  отдал  за  то,  чтобы
пройти в ее комнату и узнать, как она себя  чувствует,  но  риск  был  очень
велик.
   Ночью, лежа рядом с Родой, я все время думал  о  Вал.  Под  шум  ливня  и
ураганного ветра мои мысли все больше и больше склоняли меня к убийству.
   Возможно, у тебя не хватит смелости убить его, говорил я себе. Но  тогда,
какое же принять решение?  Каким  же  идиотом  я  окажусь,  если  мне  вдруг
представится случай, а я им не воспользуюсь?
   Видаль - крепкий орешек. Физически  он  раза  в  три  сильней  меня.  Его
движения, порывистость выдавали остроту его  рефлексов  и  реакции,  которые
тоже были быстрее моих.
   Самым простым и безопасным было бы - застрелить его.
   Но я никогда не держал в руке пистолета. Когда-то в детстве у  меня  была
возможность овладеть этим искусством, но я ею не воспользовался. И все-таки,
по-видимому, придется воспользоваться пистолетом. Надо будет подойти к  нему
поближе, чтобы не промахнуться. В этом  деле  нужно  проявить  осторожность,
чтобы оружие потом не привело ко мне. Ни в коем случае нельзя покупать его в
оружейном магазине. Его нужно купить в лавке торговца  подержанными  вещами,
так как они не задают лишних вопросов. Множество таких лавчонок находилось в
Вест Пальм Бич.
   Если я отлучусь туда на пару часов во время работы,  я  смогу  что-нибудь
там себе подобрать.
   Когда я проснулся, светило солнце, хотя ветер и не стих.
   Пока мы с Родой завтракали, она, не переставая, говорила об урагане.
   - Боюсь, что он пройдет над нами. Вчера я говорила с одной  клиенткой,  и
она мне рассказывала, как это страшно. Она помнит, как это  происходило  три
года тому назад. Разрушения были огромны, десять человек погибло, ты  только
представь себе.
   Я допил свой кофе.
   - Но ведь он еще не начался. Извини, дорогая, я побежал.
   -  Но  это  очень  серьезно.  Клей.  -  Глаза  ее  даже  округлились   от
беспокойства. Она любила все драматизировать, и теперь с этим  ураганом  она
носилась, как цыган с писаной торбой.
   - Ладно, дорогая. Сегодня вернусь поздно. Я позвоню.
   Я только краем уха слышал то, что она говорила.
   - Ты, конечно, слишком занят своей проклятой работой, чтобы подумать  обо
мне! - воскликнула она, начав вдруг злиться.
   - У меня свои проблемы. Рода, - сказал я, беря свой портфель и выходя  из
квартиры.
   В то время, как я выходил из своей машины,  на  своем  "ягуаре"  подъехал
Дайер.
   - Хэлло, старина, - приветствовал он меня. - Уже два дня  вас  не  видел.
Мэвис уже, наверное, рассортировала почту. Для вас тоже что-нибудь есть.
   - Конечно. Что слышно об урагане? Жена прожужжала мне все уши.
   - Такого не было уже три года. - Он направился в контору. -  Может  быть,
он ослабеет, прежде чем достигнет нас?
   Сев за письменный стол, он начал просматривать почту, затем протянул  мне
три конверта.
   - Это для вас. Думаю, в них  нет  никаких  головоломок.  Как  ваша  новая
машинистка?
   - Великолепна. Строчит как пулемет. Я нанял ее временно.
   А как чувствует себя миссис Видаль?
   Я открывал при этом конверт и поэтому на него не смотрел.
   Во рту у меня пересохло, а сердце стучало как бешеное.
   - Если машинистка хорошая, Верди, советую вам оформить ее постоянно.  Мне
кажется, что миссис Видаль не сможет работать некоторое время.
   Я пристально посмотрел на него.
   - Неужели она настолько плохо себя чувствует?
   - Между нами и не для передачи. По-моему, это одно из  тех  состояний,  в
котором она часто пребывает после транса.
   Он закурил сигарету и пододвинул ко мне свой серебряный портсигар.
   - Фонтэн встревожен. Он, конечно, не знает, что ее  гипнотизируют.  Я  не
говорю ему об этом, да он и не поверил  бы  мне.  Сегодня  утром  он  должен
привести какого-то специалиста для консультации.
   - Вы ее видели? - произнес я хрипло.
   - Нет. С ней миссис Клеменс.  Она  говорила  мне,  что  миссис  Видаль  в
полубессознательном состоянии, не разговаривает, почти  ничего  не  ест.  По
словам миссис Клеменс, она не проявляет никакого интереса к жизни.
   "ОН РАЗДАВИЛ МЕНЯ"
   - А может быть, вы могли бы  попросить  вашего  друга,  доктора  Раппака,
осмотреть ее?
   - Эту старую калошу? Да он  никому  не  может  уже  помочь,  кроме  своих
черномазых "детей".
   - Я подумал, что вы друзья.
   - Да нет. Я просто как-то  встречал  его  на  каком-то  благотворительном
празднике. Вообще-то он неплохой старик.
   - Видалю сообщили о ее состоянии?
   - Пока нет, но надо будет сообщить. Фонтэн сам сделает это сегодня  после
консультации со специалистом по нервным заболеваниям.
   Я направился к двери.
   -  Сообщите  мне,  когда  что-нибудь  разузнаете.  Я  чувствую   какую-то
ответственность.
   - Не беспокойтесь, старина. Это могло случиться, если бы на  вашем  месте
был бы и кто-нибудь другой. В конце концов, люди часто щелкают пальцами.
   Я направился к себе и застал Кони уже за работой. Мы поздоровались,  и  я
начал вскрывать новые конверты.
   Вскоре во мне созрело решение: во что бы то ни стало навестить  Вал.  Дав
Кони задание и сообщив,  что  отлучусь  минут  на  пятнадцать,  я  вышел  из
кабинета.
   Длинный коридор, который вел в комнату Вал, был пуст.  Быстро  подойдя  к
двери Вал, я остановился, прислушался и затем тихо постучал. Никакого ответа
не последовало. С бьющимся сердцем я открыл дверь и заглянул в комнату,  она
лежала на большой кровати.
   - Вал?
   Оставив дверь полуоткрытой, я быстро пересек комнату и остановился  возле
кровати. Меня передернуло от ее вида. Она страшно осунулась, черты  ее  лица
заострились, взгляд, растворившийся в пространстве, испугал меня.
   - Вал!
   Она не шевельнулась,  не  изменился  и  взгляд.  Каждая  лишняя  секунда,
проведенная мною в ее комнате, была чревата опасными  последствиями.  Каждую
минуту кто-то мог войти, и я ничем не смог бы оправдать свой приход сюда.
   Если я ввел ее в это состояние, щелкнув пальцами, может быть, я  смогу  и
вывести ее из этого состояния повторным щелчком, как это делал раньше Дайер?
Но смею ли я делать такие эксперименты?
   - Вал!
   Никакого ответа. Я дотронулся до нее рукой. Никакой реакции.  Нужно  было
решаться.
   Подняв руку, я два раза щелкнул  пальцами.  Она  отреагировала  мгновенно
конвульсивными движениями. Глаза ее стали оживать, и она посмотрела на меня.
   - Все в порядке, дорогая. Это я - Клей!
   Немного отпрянув на подушке, она подняла руку и затряслась.
   - Вал! Это я - Клей!
   - Ты не Клей. Убирайся! Я знаю, кто ты. Ты дьявол. Вон!
   В ее глазах застыл ужас. Я отскочил к двери.
   - Убирайся! - Голос ее перешел в визг.
   Трясущийся и похолодевший,  я  вышел  в  коридор  и  тихо  закрыл  дверь.
Прислонившись к стене, испытывая чувство тошноты, я вдруг понял, что потерял
ее. Она стала путать меня с Видалем.
   Пройдя коридор, я спустился по лестнице и подошел к машине.  Уже  сидя  в
машине и пытаясь овладеть собой, я, наконец, принял решение.
   ЕГО НАДО УБИТЬ!
   Но вначале нужно приобрести револьвер.
   Я остановился на углу Тэрнпайк и Ист стрит и, поставив машину на  стоянку
у небольшого отеля, двинулся в северном направлении к кварталу Гарлом.  Весь
мой путь меня сопровождали любопытные, настороженные или попросту враждебные
взгляды. Не оглядываясь и не обращая на них внимания, я шел, стараясь  найти
лавки для мелочей.
   Наконец, на углу Сазэрн Бич, я нашел одну.  Толкнув  скрипящую  дверь,  я
вошел внутрь. Меня сразу же обдало тяжелым  запахом,  исходившим  от  потных
черных человеческих тел. У длинного прилавка толпилось  человек  двадцать  -
тридцать цветных со свертками и узлами, в которых находился их жалкий скарб.
Его-то они и пытались сбыть трем разбитным клеркам, шнырявшим между  ними  и
прилавками с безразличным и надменным видом.
   Наконец меня заметили, и чья-то черная костлявая рука  знаком  предложила
следовать за ней.
   Отойдя от прилавка и направившись  вслед  за  поманившей  меня  рукой,  я
очутился в небольшом закутке, где увидел старого негра в  черной  полотняной
робе, накинутой поверх серой  фланелевой  рубашки.  Лицо  его  расплылось  в
подобострастной улыбке.
   - Что вам угодно, сэр?
   - Я хотел бы купить револьвер, - сказал я.
   Мне было наплевать, что он обо мне подумает.
   - Понятно, сэр.
   Он не выразил ни малейшего удивления, как если бы  я  спросил,  например,
вазу для цветов или будильник.
   - Вам нужен револьвер, а может быть, хотите спортивное ружье, сэр? У  нас
большой выбор, например, есть "Винчестер" 22-го калибра. Интересует?
   - Мне нужен револьвер, я уже сказал.
   Я больше ничего не мог добавить к этому, так как совсем  не  знал  систем
оружия.
   Он улыбнулся, обнажив ряд желтых, напоминавших клавиатуру, зубов.
   -  Да,  да...  теперь  многие  интересуются   ручным   оружием...   очень
современно... часто приходится стоять перед необходимостью самозащиты...  не
так ли, сэр? У меня найдется кое-что предложить вам. - Черные проницательные
глаза ощупывали мое лицо. -  Цена  немного  выше  обычной,  но  зато  оружие
отличное: полицейский автоматический пистолет, калибр 38 - редкий экземпляр.
   Я не знал, что ему ответить. Мне нужен был револьвер, чтобы убить Видаля,
но об этом я не мог сказать. Между тем он продолжал:
   - Я вам отдам его за сто тридцать  долларов.  -  Черные  глаза  испытующе
смотрели на меня. - Великолепный экземпляр, сэр.
   - Ну что же, покажите.
   Он вышел и вскоре вернулся, положив передо мной револьвер. Холодная дрожь
пробежала по моему телу, когда  я  рассматривал  короткий  ствол,  спусковой
крючок и вороненную металлическую рукоятку.
   - Вы живете поблизости, сэр? Теперь  здесь  стало  опасно.  Лет  тридцать
назад здесь было спокойно, а теперь люди  приходят  ко  мне  в  страхе:  они
боятся, так как им нужно защищать себя. Но с  такой  штучкой,  -  он  поднял
револьвер и любовно погладил его, - можно спать спокойно.
   - Я ничего  не  понимаю  в  револьверах.  Покажите,  пожалуйста,  как  им
пользоваться.
   Десятью минутами спустя я вновь окунулся в жар, и ветер. В  кармане  брюк
прятался купленный пистолет.
   Вернувшись в резиденцию Видаля и оставив машину на стоянке, я  направился
к дому. Тут я увидел, как по ступенькам лестницы спускались доктор Фонтэн  и
какой-то плотный невысокий мужчина, который, по-видимому,  был  приглашенным
специалистом по  нервным  заболеваниям.  Они  увлеченно  о  чем-то  спорили.
Фонтэн, наклонившись вперед  своим  птичьим  лицом,  полным  беспокойства  и
тревоги, видимо, в чем-то не соглашался с  коллегой,  так  как  отрицательно
махал рукой. Они сели в машину Фонтэна и уехали.
   Неожиданно  откуда-то  вынырнул  Дайер.  Увидев  меня,  он  спустился  со
ступенек и направился в мою сторону.
   - Где вы были? - спросил он.
   - Ездил по делу, а что случилось?
   - Состоялся консилиум. Они считают, что это  нервное  потрясение.  Фонтэн
сообщил Видалю, и тот возвращается.
   Внезапный шквал дождя и ветра заставил его отступить внутрь помещения.  Я
последовал за ним.
   - Черт возьми! - воскликнул Дайер.
   -  Видимо,  урагану  не  миновать   нас.   Вы   слышали   полчаса   назад
предупреждение по радио?
   Все эти разговоры об урагане меня ничуть не трогали.
   - Так вы говорите, что это нервное потрясение?
   Он пожал плечами.
   - Смотрите,  как  кругом  все  заволокло.  Сообщили,  что  урагана  такой
разрушительной силы не было с 1928 года.
   Он посмотрел на низко нависшее над нами свинцовое  небо,  затем,  покачав
головой, вышел под дождь и  побежал  по  дорожке  к  служебному  корпусу.  Я
медленно побрел к себе.
   Кони разговаривала по  телефону,  зажав  в  толстых  пальцах  надкушенную
сосиску. Вскоре она закончила разговор и повесила трубку.
   - Я заказала две визы, мистер  Берди,  для  мистера  и  миссис  Мауэр.  Я
послала за ними Поттера.
   - Хорошо, - ответил я. - Что еще было без меня?
   - Была одна заявка...
   До меня не доходило ни одно ее слово. Итак, он возвращается, но когда?  Я
щелкнул выключателем коммутатора.
   - Это Берди, - сказал я, когда Дайер снял трубку.  -  Когда  возвращается
Видаль? Может, надо заказать билеты?
   - Он уже в пути. Ожидаем завтра в шесть.  Шофера  уже  предупредили.  Для
вас, Берди, на этот счет ничего не осталось.
   Щелкнув выключателем, моя рука незаметно сползла вниз и назад, коснувшись
при этом холодной стали револьвера.
   - Извините, мистер Берди, - сказала вдруг Кони, - можно мне  позвонить  в
бюро погоды?
   Я был настолько поглощен своими мыслями, что даже вздрогнул при звуке  ее
голоса. Ресницы мои заморгали.
   - Что вы хотели. Кони?
   - Хотела позвонить в бюро погоды.
   - Конечно, позвоните.
   Дежурный на метеостанции ответил, что к Флориде  приближается  ураган  по
имени "Гермес" со скоростью двадцать миль в час. Если  он  не  свернет,  что
маловероятно, то он пронесется над Ки Уэстом  через  два  дня,  а  затем  на
следующее утро достигнет Майами.
   Я вопросительно взглянул на Кони. Она же спокойно  извлекла  из  бумажной
сумки сверток с очередным бутербродом.
   - Не хотите ли кусочек, мистер Берди?
   В то же самое время зажужжал зуммер коммутатора.
   - Не зайдете ли ко мне, дружище? -  раздался  голос  Дайера.  -  Возьмите
только зонт, а то хлещет как из ведра.
   Пока я перебегал через двор к служебному корпусу, промок до нитки.  Дайер
сидел за столом, телефонная трубка была у уха. Закончив разговор, он  как-то
косо улыбнулся мне.
   - "Гермес" натворил уже много бед. Приближается к нам. С завтрашнего  дня
вся работа сворачивается. Часть сотрудников переезжает в Даллас, там  вторая
штаб-квартира "малыша", остальные  остаются  дома.  Что  будете  делать  вы,
Берди? Останетесь здесь или пойдете домой?
   - Не разделяю ваших опасений. Откуда столько суматохи?
   Он засмеялся.
   - Еще бы, вы же из Бостона. Вы никогда не видели  настоящего  урагана,  а
потому вам этого не понять. Миграция уже началась.  Сильные  мира  сего  уже
двинулись. Все,  кто  могут,  сматываются.  Парадиз-Майами,  Форт  Лодердейл
пустеют. Если он решит остаться, я тоже останусь, а это  довольно  тоскливо:
одни консервы, без электричества, дьявольский шум. Что же вы решили? Советую
отправиться домой. Вся работа приостанавливается.
   - А как же быть с миссис Видаль? Ее куда-нибудь перевезут?
   Он пожал плечами.
   - Это не моя  забота.  Пусть  решает  "малыш".  Он  приезжает  завтра  и,
надеюсь, ее переправят в Даллас. Мне нужно знать, где будете вы. Как  только
ураган промчится, мне надо будет всех собрать. Где искать вас?
   - Я останусь здесь... Если Видаль переедет в Даллас, тогда буду дома.
   Он удивленно посмотрел на меня.
   - Как хотите. Работы здесь не будет, но  если  вы  хотите  остаться,  мне
будет веселей. Тогда захватите из дома все необходимое  на  несколько  дней,
потому что послезавтра на улицу уже не выйдешь.
   Страшный удар грома потряс стекла в окнах. Дождь стоял  сплошной  стеной.
Мне пришлось одолжить зонт у операторов, чтобы добраться к себе.
   Кони я отпустил домой, сказав, чтобы она больше  не  приходила,  пока  не
пройдет ураган. Затем, позвонив миссис Клеменс но коммутатору, я сказал:
   - Мистер Дайер сказал, что я смогу  переждать  ураган  здесь.  Это  можно
устроить?
   - Да, конечно, мистер Берди. Комната N 2 рядом с вашим кабинетом.
   Это было в нескольких десятках шагов от спальни Вал.
   Около шестнадцати дождь немного стих, и Кони отправилась домой. После  ее
ухода я закурил сигарету и откинулся в  кресле.  Итак,  Видаль  возвращается
завтра. Я проведу следующую ночь здесь рядом с Видалем и Вал.
   Вынув из кармана револьвер, я  внимательно  разглядел  его.  Старый  негр
объяснил мне, как пользоваться предохранителем,  как  заряжать  и  разряжать
оружие. Сейчас револьвер был разряжен,  но  у  меня  в  кармане  было  шесть
патронов. Подняв оружие, я прицелился и нажал на  спуск.  Послышался  сухой,
колющий звук. Положив затем револьвер в портфель, я закурил новую  сигарету.
Теперь  пришло  время  решать,  какой  выбрать  способ,   чтобы   безопаснее
расправиться с Видалем. Надо сделать так, чтобы никто не заподозрил ни  Вал,
ни меня.
   Сидя за письменным столом и прислушиваясь к бушевавшей снаружи  стихии  в
течение двух следующих часов,  я  перебрал  в  голове  всевозможные  способы
убийства Видаля, рассматривая одни более подробно, другие отвергая  напрочь.
Я пытался убедить себя, что возможность обязательно  представится.  Наконец,
убедившись, что ничего конкретного я придумать не могу, я отправился домой.
   Ветер раскачивал пальмы, движение транспорта заметно поредело и почти все
было  направлено  из  города.  Автобусы  были  переполнены  людьми  пожилого
возраста.
   Дайер  оказался  прав.  Миграция  началась.  На  торговых  улицах  спешно
снималась электрическая реклама, закрывались жалюзи на витринах.  На  крышах
жилых домов копошились люди, укрепляя кровлю, закутывая в тряпки трубы своих
бунгало.
   Встречный ветер был такой силы, что автомобиль с трудом двигался в нужном
направлении. Время от времени его заносило и  разворачивало  поперек  улицы.
Наконец, мне удалось добраться до своей  квартиры,  и  море  дождя  осталось
позади.
   Дома я застал Роду, стоявшую у окна и наблюдавшую за тем,  что  творилось
на - улице.
   - Ураган все-таки приближается, - сказал я, укладывая портфель, в котором
находился револьвер, в ящик письменного стола. - Ты видела, какие везде идут
приготовления?
   Она молчала и не оборачивалась.
   Нахмурившись и пожав плечами, я направился в спальню.  На  кровати  стоял
чемодан. Оглядевшись, я подошел к  нему  и  приподнял  крышку.  В  нем  было
собрано кое-что из одежды Роды. Вернувшись в комнату, я спросил:
   - Почему на кровати стоит собранный чемодан, дорогая?
   Мне придется побыть в отеле, пока не  пронесется  ураган.  Дани  (хозяйка
Роды) сказала, то мы все время будем заняты работой, потому что этим  старым
коровам, живущим в отеле, нечего будет делать, как только ходить и  покупать
всякую всячину.
   Напряжение,  с  которым  она  держалась,  топ  ее  голоса   усилили   мое
беспокойство.
   - Тебя что-то тревожит?
   Она обернулась. Лицо ее было красным, а глаза колючими
   - Я тебе кое-что сейчас покажу, ты - двуличный подлец! - воскликнула она.
   Подбежав к столу и схватив журнал "Моды",  она  быстро  раскрыла  его  на
цветной выкладке и бросила в меня. В журнале во весь  рост  была  прекрасная
фотография Вал. Мое лицо осталось непроницаемым.
   -  Не  понимаю,  что  так  взбесило  тебя?   Что   тут   необычного   или
разоблачающего, по твоему мнению?
   - Не пытайся провести меня, негодяй!  -  завизжала  Рода.  -  Я  показала
портрет Виллу Олсону, и он тотчас же  сказал,  что  это  твоя  несравненная,
великолепная Вал Дарт, потаскуха, по которой ты сохнешь все шесть лет, сука,
которую ты раньше не смог заполучишь с помощью дешевенького  бриллиантика  и
изумрудного кольца и которая теперь, наконец, раскрыла тебе свои объятия.
   Что-то брошенное ею ударило меня по лицу и упало на пол. Это был  футляр,
в котором лежало то злополучное кольцо, которое я много  лет  назад  пытался
подарить Вал и получил его обратно.  Мне  казалось,  что  оно  было  надежно
спрятано в ящике для моего белья. Там же хранились все письма Вал. Я  поднял
коробочку и сунул в карман... В  этот  момент  страшный  удар  грома  потряс
стены.
   - Вонючка, гадина! И ты посмел меня ударить, когда я угадала, что ты  все
время живешь с этой шлюхой. Грязный подонок... ты... ты... -  Она  рванулась
ко мне со сжатыми кулаками.
   Схватив ее за запястья, я мягко, но решительно оттолкнул ее в кресло.
   - Рода, успокойся и давай поговорим. Прекрати истерику и  оскорбления,  -
сказал я спокойно -