эту  идею  со  страховкой  придумала  мисс
Джеллерт, а мне казалось, что инициатива исходила от вас.
   Он моргнул:
   - Конечно нет. Это все Сьюзи. Мне сначала эта мысль не очень понравилась,
а когда она меня в конце концов увлекла, Сьюзи потеряла к ней интерес.
   - Но ведь с Гудьером-то связывались вы?
   - Да, я был efr-агентом и занимался деловой стороной номера, но обо  всем
договорилась Сьюзен.
   - О чем договорилась?
   - О том, чтобы мистер Гудьер со мной встретился.  Это  она  выбрала  вашу
компанию.
   - Видимо, у меня были неверные сведения, - сказал я. - Я считал, что вы с
Гудьером встретились случайно.
   Он удивился:
   - Конечно нет! Нашу встречу устроила Сьюзи.
   - Вы знаете, как она на него вышла?
   - Не знаю.
   - Ну ладно,  это  не  имеет  значения.  Мне  ужасно  жаль,  что  все  так
кончилось.
   - Да. Ну что ж, не буду отнимать у вас время. Я только хотел спросить про
взносы. Значит, мне больше ничего не нужно делать?
   - Ничего. Мы бы только хотели получить копию свидетельства о смерти.  Как
только она будет у нас, взносы  автоматически  отменяются.  Если  хотите,  я
улажу этот вопрос с остальными компаниями.
   - Было бы здорово, - благодарно произнес он, поднял  с  пола  потрепанный
портфель, открыл его и вынул десять полисов, аккуратно перевязанных  красной
ленточкой. - Наверное, они вам нужны, - сказал он и положил их на стол.
   Я чуть не свалился со стула. Без этих полисов ни у него, ни  у  кого-либо
другого не будет ни  малейших  оснований  для  заявления  претензии.  Я  был
настолько потрясен, что это, должно быть, отразилось у меня на лице.
   - Что-нибудь не так? - забеспокоился он.
   - Нет-нет. - Я посмотрел на Фэншоу, вытаращившего глаза на  полисы.  -  Я
просто про них забыл. Денни подтолкнул полисы ко мне:
   - Вы не могли бы послать мне письменное уведомление об их аннулировании?
   - Конечно, - согласился я, чувствуя, как со лба течет пот.
   Если бы я взял эти полисы и уничтожил их, то уже никакое мошенничество не
выгорело бы. Никто не смог бы заявить нам претензию, не предъявив полисы.  С
другой стороны, они принадлежали Сьюзен Джеллерт, и я как  сотрудник  "Нэшнл
фиделити"  не  имел  права  их  брать.  Они  представляли  миллион  долларов
независимо от того, была сделка нечестной или нет. Я  потянулся  к  полисам,
поколебался, потом нехотя убрал руку.  Взять  их  означало  совершить  очень
нечестный поступок и  воспользоваться  очевидным  невежеством  Денни.  Кроме
того, если бы стало известно, что мы уничтожили полисы,  зная,  что  по  ним
может быть заявлена претензия, наша репутация погибла бы безвозвратно. Я  не
мог участвовать в таком деле.
   Не взглянув на  Фэншоу,  чтобы  выяснить,  согласен  ли  он  со  мной,  я
подтолкнул пачку полисов к Денни:
   - Вы должны их хранить до  конца  дознания.  В  любом  случае,  их  нужно
приобщить к документам мисс Джеллерт и отослать ее адвокату.
   - Правда? - в замешательстве спросил он. -  Но  ведь  они  же  ничего  не
стоят. Это необходимо?
   Я пристально смотрел на него, пытаясь понять, не играет ли он. Я подумал,
может, он пытается заставить меня признать, что полисы имеют  ценность,  но,
глядя на его честное, обескураженное лицо, я отказался от этой мысли.
   - Без согласия судебных исполнителей нельзя уничтожать никакие документы,
относящиеся к покойной, - медленно произнес я. - У нее есть адвокат?
   - Не знаю. Сомневаюсь. Может, мне поговорить с Конном?
   - Наверное, да.
   Он убрал полисы в портфель и поднялся.
   - Мне пора идти, чтобы сегодня успеть в Спрингвилл. Спасибо вам  за  все,
мистер Хармас.
   - Мне очень жаль, что так вышло, - сказал я. - Когда вернетесь, загляните
ко мне. Мне будет интересно послушать, чем кончится расследование.
   Он вышел. Я загасил сигарету, отодвинулся на стуле и глубоко вздохнул.
   - Ну давай, - сказал я, не глядя  на  Фэншоу.  -  Можешь  ругаться,  если
хочешь.
   - Я бы поступил точно так же, - мрачно ответил он. - Правда, я  рад,  что
это сделал ты, а не я. Другого выхода не было. Как ты думаешь, он не лгал?
   - Он не лгал, - сказал Мэддакс, входя. - Я подслушивал под дверью.  -  Он
уставился на меня:
   - Не разумнее ли было немного подождать и посоветоваться со мной,  прежде
чем отдавать ему эти полисы?
   - Чего ждать? Вы думаете, что проделали бы эту операцию  изящнее?  Скорее
всего, вас хватил бы удар.
   Он начал было что-то отвечать, потом усмехнулся:
   - Да уж, наверняка хватил бы.
   Я не сомневался, что, как только Денни передаст полисы  Конну,  претензия
будет заявлена. Время шло. Я был уверен, что Мэддакс допустил ошибку, не дав
мне опознать  тело  девушки,  которая,  по  словам  Конна,  являлась  Сьюзен
Джеллерт. Если была совершена подмена и убили Коррин и если бы я  сумел  это
доказать, весь обман развалился бы. Несмотря на приказы  Мэддакса,  я  решил
поехать в Спрингвилл, проникнуть в морг и убедиться, что  там  Сьюзен.  Если
сделать это ближе к ночи, риск быть замеченным сводится к нулю.
   Сообщив Мэддаксу, что собираюсь в Южноамериканское пароходство  выяснить,
отплыла ли Коррин в Буэнос-Айрес, я вернулся в отель.
   Поднявшись к себе в  номер,  я  сделал  несколько  звонков.  Пятиминутная
беседа со служащим пароходства убедила меня в том, что  девушка,  называющая
себя Коррин Конн, действительно находится на борту судна, отплывшего вечером
того дня, когда я встретил Коррин в аэропорту. Была ли эта девушка на  самом
деле Коррин, я не  знал,  как  не  знал  и  служитель  пароходства,  но  его
информация представляла собой доказательство, которое будет достаточным  для
суда.
   Потом я позвонил Элен в отель в Сан-Бернардино и узнал, что  ее  нет,  но
что она пыталась до меня дозвониться. Я оставил для нее длинное сообщение  о
гибели Сьюзен, совершенно  заинтриговав  девицу  на  другом  конце  провода;
только вышколенность удержала ее от расспросов. Повесив трубку, я подошел  к
чемодану и выудил из него бутылку скотча, которую возил с собой  на  крайний
случай. Сегодняшний случай был не таким уж крайним, но мне предстоял  долгий
путь за рулем, и я решил немного подкрепиться. Опустошив один стакан, я  уже
было принялся за другой, но тут зазвонил телефон.
   Надеясь, что это Элен, я схватил трубку и низким голосом произнес:  "Стив
Хармас у телефона", надеясь удивить Элен, если это она. Но это оказался Алан
Гудьер.
   - Ты видел газету? - провизжал он фальцетом.  -  Эта  проклятая  девчонка
Джеллерт погибла!
   - Да, я знаю. Я как раз собирался тебе позвонить, - соврал  я,  на  самом
деле напрочь о нем позабыв. - Я только что из  конторы,  там  Мэддакс  мечет
икру.
   -  Не  будь  столь  хладнокровным!  -  заорал  он.  -  Что  мы   намерены
предпринять? Что говорит Мэддакс?
   - Успокойся, Алан. Ты так вопишь, что у  меня  сейчас  лопнет  барабанная
перепонка.
   - Тебе-то легко отпускать шуточки! А я? Как, по-твоему, я себя  чувствую?
Что мы намерены делать?
   - Ничего. Почему мы должны что-то делать?  Наступила  напряженная  пауза.
Потом уже спокойным тоном он спросил:
   - Это Мэддакс так говорит?
   - Да.
   - Ты хочешь сказать, что мы не собираемся признавать претензию?
   - Ее пока не заявили. Ты думаешь, они это сделают?
   - Конечно сделают! Она же скончалась от потери крови! Я не  включил  этот
случай в полис. Стоит только какому-нибудь умному адвокату взглянуть на  эту
страховку, он сразу  сообразит,  что  есть  прекрасная  возможность  заявить
претензию!
   - Ну, не знаю,  -  ответил  я.  -  Денни  известно,  что  страховка  была
подписана только в рекламных целях. Если Конна убедят заявить претензию, это
будет мошенничество.
   Он снова замолчал; я слышал его тяжелое дыхание.
   - Ты что, смеешься надо мной? - наконец произнес он.  -  Вы  с  Мэддаксом
были правы, а я нет. Сделка была нечестной. Девица не  могла  умереть  таким
образом, если бы это не было подстроено!
   - Ты думаешь, ее убили? - спросил я, тупо глядя на стену напротив.
   - Должно быть, да. Это сводит меня с ума! Что Мэддакс обо мне говорит? Он
ведь во всем обвиняет меня, верно?
   - Он вообще о тебе не упоминал.
   - Все равно, - возбужденно выпалил он. - Я уже и так обошелся компании  в
полмиллиона, а теперь еще и это! Я  ошибся,  приняв  этот  чертов  полис.  Я
увольняюсь, пока Мэддакс меня не вышвырнул. В жизни никогда больше не продам
ни одной страховки!
   - Ради Бога, Алан, - нетерпеливо сказал я, - приди в себя.  Мэддакс  тебя
не выкинет. Ты - лучший из  наших  агентов,  и  не  первый  агент,  которого
прокатили.  Кроме  того,  претензия  еще   не   заявлена,   и   нечего   так
расстраиваться. Купи себе выпить, ты в этом нуждаешься.
   - Да не хочу я никакой выпивки! - Он сорвался в истерику. - Моя репутация
летит к черту, со мной кончено! Я ухожу, пока меня не выкинули.
   - Ты с ума сошел, - сказал я, начиная понимать, что он не в себе. -  Если
ты так волнуешься, пойди поговори с Мэддаксом. Он быстро тебя убедит, что ты
валяешь дурака. Если он услышит, что ты увольняешься, он  просто  лопнет  от
злости. Иди поговори с ним.
   - Я немедленно иду к нему и увольняюсь. Где я могу с  тобой  встретиться,
Стив? Когда я сброшу с души этот камень, я хочу поговорить с  тобой.  Может,
мне придется вообще уйти из страхового дела.
   - Да брось ты в самом деле, Мэддакс тебя не отпустит.
   - Где я тебя увижу?
   - Только не сейчас, я собираюсь уходить. Я позвоню тебе завтра утром.
   - А сегодня вечером?
   - Извини, Алан, я уезжаю из города и, вероятно, сегодня уже  не  вернусь.
Знаешь что? Может, заглянешь ко мне сюда завтра утром после одиннадцати?
   - Ну хорошо. Я пошел к Мэддаксу.
   - Давай, и держи себя в руках. Пока!
   В холодном свете луны пыльная дорога  в  Спрингвилл  казалась  белой.  Не
доехав четверти мили до города, я свернул в лес.
   Я должен был пробраться в Спрингвилл незамеченным.  Если  меня  увидят  и
Мэддакс узнает, что я не подчинился его приказу, мне придется искать  другую
работу. Закрыв машину, я пошел пешком по заросшей травой  обочине,  стараясь
держаться в тени.
   Большинство окон в домах были темны. В отеле, салуне и двух-трех  лачугах
горел свет, но в остальных домах все уже спали.
   Контора шерифа и морг находились в конце главной улицы.  Я  приметил  это
здание, когда ехал с Элен к Мертвому озеру.
   Заросли стали редеть. Я встал за деревом и осмотрел улицу. Шестеро мужчин
сидели на крыльце салуна, наслаждаясь теплым вечером  и  дружеской  беседой.
Пройти незамеченным мимо них было невозможно, поэтому я присел  на  траву  и
стал ждать.
   Ждать пришлось  долго.  Только  после  одиннадцати  последний  посетитель
собрался пойти домой, но я еще постоял  в  укрытии,  пока  не  погасли  огни
салуна. Теперь длинная улица была пуста, и я решил, что можно идти.
   Я шел тихо, прячась в тени зданий, глядя во все глаза и прислушиваясь.
   Я был уже на полпути к цели,  когда  вдруг  залаяла  собака.  Я  поспешно
нырнул в тень салуна. Собака все  лаяла,  и  было  слышно,  как  она  рвется
вперед, гремя цепью. Звук  был  достаточно  устрашающим,  чтобы  напугать  и
укротителя львов, и оставалось только надеяться, что цепь выдержит.
   Из ближайшего окна крикнул какой-то мужчина, и лай прекратился, словно по
волшебству. Умеют же некоторые управляться с животными!
   Чтобы не  проходить  мимо  собаки,  я  крадучись  обошел  салун  сзади  и
обнаружил узкую  аллею,  протянувшуюся  параллельно  главной  улице.  Пройдя
быстрым шагом минуты две-три, я подошел сзади к конторе шерифа.
   В одном из окон горел свет. Я неслышно подкрался и заглянул.
   Шериф, здоровенный детина, сидел  за  столом;  вокруг  его  головы  вился
голубой дымок сигары, перед ним лежали какие-то бланки.
   Похоже было, что он засел на всю ночь.
   Я двинулся дальше. В конце здания находилась тюрьма, а за ней  -  длинная
деревянная постройка. Подойдя поближе, я увидел на двери белые буквы:
   "МОРГ".
   Я обошел вокруг здания. Единственное окно было наглухо закрыто  ставнями.
Света внутри я не разглядел, а, послушав  у  окна,  убедился,  что  в  морге
никого нет. Я вернулся к двери и осмотрел замок. Он не  представлял  никакой
трудности, и я принялся работать отмычкой, которую привез с  собой.  Немного
повозившись, мне удалось ее повернуть. Нащупав  в  кармане  брюк  фонарь,  я
очень медленно нажал на дверь. Она громко заскрипела, и я поспешно оглянулся
на освещенное окно, ожидая, что выглянет шериф, но все было тихо.  Я  шагнул
внутрь и в свете фонаря увидел помещение приемной. У стены  стояла  каталка.
Кроме нее, из мебели здесь были только  стол,  стул  и  телефонный  аппарат.
Напротив я увидел дверь с белой эмалевой пластинкой: "Зал аутопсии".
   Я подошел к двери, повернул ручку и  толкнул.  Фонарь  осветил  жаркое  и
душное помещение, запахло дезинфекцией и формалином. Луч выхватил из темноты
глубокую раковину с белыми кранами, операционный  стол  под  лампами  и  два
других стола, на  одном  из  которых  лежало  накрытое  покрывалом  тело.  Я
подошел.
   Там лежала Сьюзен Джеллерт; мертвое печальное лицо было восковым и белым,
как первый снег. Это действительно была Сьюзен: те  же  черты  лица,  те  же
светлые волнистые волосы. Я еще  немного  откинул  покрывало  и  над  правой
грудью заметил маленькую темно-красную родинку в форме полумесяца. Секунду я
смотрел на нее, пытаясь вспомнить, видел ли ее раньше. При первой встрече  я
достаточно близко видел Коррин, чтобы заметить эту родинку;  майка,  которая
тогда была на ней надета, не смогла бы ее скрыть. Но когда Сьюзен  танцевала
на сцене, я сидел слишком далеко, и  такое  маленькое  пятнышко  могло  быть
просто запудрено, чтобы издалека было незаметно. Лишь по этой родинке  можно
было судить, что лежащая передо мной мертвая девушка - Сьюзен.
   С собой у  меня  был  прибор  для  снятия  отпечатков  пальцев.  Стараясь
спешить, я  снял  отпечатки  с  холодной,  мертвой  руки.  Быстрое  изучение
результатов сообщило мне, что отпечаток большого пальца тот  же,  что  и  на
полисах.
   Кладя в карман прибор, я почувствовал разочарование. Я надеялся доказать,
что мертвая девушка - не Сьюзен, но теперь не оставалось никаких сомнений  в
обратном.
   Я надвинул покрывало на мертвое  лицо  и,  стараясь  двигаться  бесшумно,
вернулся к двери. Поворачивая ручку, я услышал за дверью тихий скрип.
   Я замер, прислушиваясь; сердце билось, как выброшенная на берег рыба.  Не
было слышно ни звука, но меня охватило предчувствие опасности. Я был уверен,
что в здании я больше не один.
   Выключив фонарь, я опустил его в карман, потом медленно распахнул дверь и
постоял, не двигаясь и вслушиваясь.
   Ничего не произошло. Передо мной была плотная стена  мрака.  Я  попытался
убедить себя, что мне просто почудилось, но ощущение опасности не проходило.
Я подумал о теле Сьюзен Джеллерт на столе за моей спиной.  Словно  санки  по
американским горкам,  по  моей  спине  вверх-вниз  пробежал  холодок.  Очень
осторожно я сделал два шага вперед.
   И тут я почувствовал движение справа от себя и бросился в  сторону.  Руку
царапнула холодная сталь, раскроив мне рукав. Я услышал тихое  бормотание  и
покрылся холодным потом. Мое лицо царапнули чьи-то пальцы, я нырнул  вперед,
вытянув руки в темноту.
   В меня врезалось чужое тело, твердое и мускулистое. Сталь  распорола  мою
куртку и царапнула ребра. Падая, я изо всех сил двинул  кулаком  и  попал  в
чье-то лицо. Ко, мне протянулись руки, пошарили по груди и  нащупали  горло.
Стальные пальцы вцепились мне в шею, я лягнул ногой. Она попала в пустоту, я
перекатился на спину. В мою грудь  уперлось  чье-то  колено,  я  задохнулся.
Ухватившись за толстые волосатые запястья, я отчаянно пытался оторвать их от
своего горла, но пальцы  держали  как  тиски.  В  ушах  застучала  кровь,  я
почувствовал, что теряю сознание. Горло  мое  было  сдавлено  с  невероятной
силой: кем бы ни был мой душитель, он был силен как бык.
   Я  попытался  его  ударить;  мои  кулаки  лишь  легонько   шлепнули   его
физиономию, как хлопья снега оконное стекло. Тьма в моих глазах превращалась
в ревущий красный шар. Я снова попробовал поднять руки,  чтобы  ударить,  но
они налились свинцом. Я попытался крикнуть. Потом красный  шар  взорвался  в
моей голове, и я погрузился в безмолвную темную бездну.

***

   Шериф подвинул ко мне бутылку виски. Его  добрые  синие  глаза  неотрывно
смотрели на меня.
   - Глотните-ка, - сказал он. - Похоже, вам это не помешает.
   Я глотнул. Напиток показался мне не крепче молока.
   - Вам повезло, что я вовремя появился, - сказал  он.  -  У  этой  колючки
вполне деловой вид.
   Он кивнул на нож с узким лезвием, лежащий на столе.
   - Да уж, - просипел я и потер саднящее горло. - Вы его видели?
   - Он услышал мои шаги  и  убрался.  Я  так  торопился,  что  забыл  взять
револьвер.
   Я налил себе еще. Было ясно, что вот-вот начнутся расспросы.  Я  все  еще
чувствовал себя слишком плохо, чтобы придумать что-нибудь правдоподобное.  Я
знал, что погубил не только себя, но  и  Мэддакса.  Этот  шериф  с  ласковым
взглядом не отпустит меня, пока  не  получит  разъяснений,  которые  бы  его
удовлетворили, а по его виду было ясно, что удовлетворить его будет нелегко.
   Пока я валялся  без  чувств,  он  осмотрел  мои  карманы:  мой  бумажник,
лицензия и визитная карточка были разложены перед ним  на  столе.  Ему  было
известно, кто я такой и кого представляю.
   - Слушай, сынок, - мягко произнес он, - ты можешь загреметь в  тюрьму  за
то, что вломился сюда, но, мне  кажется,  у  тебя  была  причина.  Ты  хотел
опознать девушку?
   - Да, - подтвердил я.
   - Она была у вас застрахована?
   - Послушайте,  шериф,  я  влип.  Она  была  застрахована  у  нас,  но  мы
заподозрили обман. Нам кажется, что ее убили. Я приехал сюда убедиться,  что
она действительно Сьюзен Джеллерт, а не ее сестра-близнец Коррин Конн.  Если
выяснится, что я здесь был, моя компания вместе с девятью  другими  потеряет
миллион баксов.
   Он сложил губы трубочкой и тихо свистнул.
   - Расскажи-ка мне все, сынок, - сказал он, устраиваясь в кресле. -  Может
быть, я смогу помочь.
   Его вежливость меня не обманула. Я должен был  ему  все  выложить,  иначе
попал бы в еще худшую ситуацию. Я ему рассказал. На это ушло какое-то время,
но он узнал обо всем, включая похищение Джойс Шерман.
   - Да, история странная, - произнес он, когда  я  закончил.  -  Но  вы  на
ложном пути. Эта девушка погибла случайно.  Нет  никакой  речи  о  нечестной
игре. Я здорово повозился, чтобы все  проверить.  Когда  Конн  сообщил,  что
нашел ее мертвой, я сразу же спросил себя, не он ли  ее  прикончил.  Мне  не
нравится этот тип. Он мошенник, и я  подозревал  его,  когда  отправился  на
остров. Я очень тщательно  все  проверил.  Я  осмотрел  стремянку  она  была
гнилой, как он и говорил, и одна из ножек сломалась. Я видел разбитое  окно,
и оставшиеся осколки стекла были в крови.  Следы  ног  в  доме  принадлежали
только Конну и девушке.
   Именно это и делает ее смерть случайной. Она была одна на острове,  когда
погибла. Док говорит, что она скончалась примерно в  три  часа  дня.  Ладно,
дадим ему три часа на ошибку. Конн уехал с острова и явился в отель в десять
часов утра. Есть тут один тип, Джейк Оукли, он немножко  браконьерствует  на
Мертвом озере, когда там нет Конна. Он спрятался на  берегу  и  ждал,  когда
Конн уедет, и он его видел. Он рыбачил там до половины пятого вечера.  Никто
на остров не приезжал. Конн вернулся в половине  пятого.  Оукли  скрылся  из
виду, когда услышал, как Конн заводит  свою  моторку.  Он  видел,  как  Конн
причалил, и видел, как через две минуты он снова подбежал к лодке и уплыл на
берег. Тогда Конн обнаружил тело девушки и поехал за  мной.  Оукли  все  еще
наблюдал за островом, не понимая, что Происходит, когда я со своими людьми и
Конном сели в моторку и  прибыли  на  остров.  Там  не  было  никого,  кроме
девушки. Я  частым  гребнем  прочесал  вс