Пойду, - ответил я.

***

   Без  нескольких  минут  пять  я  уже  входил  в  богато  обставленный
вестибюль "Спэниш Бэй".
   Она ждала меня около  столика  дежурного  портье.  Это  была  высокая
женщина, с волосами цвета вороньего крыла, с  изумрудными  глазами.  Она
была не из  первых  красавиц,  но  выглядела  так  чувственно,  с  таким
апломбом и уверенностью гипнотизера, что мне показалось, будто мое  тело
пронзают исходящие от нее искры. Она была в белом деловом костюме, но  я
особенно обратил внимание на великолепный  покрой  юбки.  Ведь  глаза  у
мужчин всегда обращены немного вниз.
   Подняв руку с тонкими, длинными пальцами в приветственном жесте,  она
направилась ко мне.
   - Мистер Уоллес?.. А я просто Сандра - так все меня зовут.
   - Хэлло, Сандра, - сказал я, рассматривая ее роскошную фигуру.  Здесь
было все, что только мог пожелать мужчина: высокая округлая грудь, узкая
талия, великолепные бедра и, конечно, длинные ноги. - Так в чем дело?
   - С вами хочет побеседовать мистер Валински. Будьте с ним  осторожны,
мистер Уоллес, - она задумчиво изучала меня. - Это всесильный человек. -
Повернувшись, она направилась впереди меня к лифту.
   Добравшись до шестого этажа, мы вышли в  длинный  коридор,  где  она,
помедлив возле одной из дверей, достала и вставила в нее ключи. И вновь,
остановив на мне взгляд своих удивительных изумрудных глаз, произнесла:
   - Так будьте осторожны,  -  и  открыв  дверь,  отступила  в  сторону,
пропуская меня в большую комнату с балконом. Я вошел.
   - Мистер Валински, пришел мистер Уоллес, - громко сказала  Сандра.  -
Он на веранде, - обратилась она ко мне.
   Мы пересекли роскошно обставленную комнату, в которой  я  увидел  еще
две боковые двери, и вышли на балкон, с видом на чудесный пляж.
   Джо Валински стоял, опершись на перила. Повернувшись и  увидев  меня,
он направился в мою сторону. Его вид удивил меня. Я рассчитывал  увидеть
высокого мужчину с грозным лицом гангстера-вымогателя, но  был  ошарашен
его внешностью. Передо мной стоял улыбающийся, плотный, невысокого роста
мужчина,  который  ничем  не  отличался  от  десятков  крупных  воротил,
находившихся на отдыхе в Парадиз-Сити  и  которыми  кишмя  кишели  улицы
города. Немного  располневший,  лысоватый  человек,  в  меру  загорелый,
одетый в изысканный легкий светло-синий костюм,  в  шелковую,  кремового
цвета рубашку. Клубный галстук  и  в  тон  костюму  сандалеты  от  Гуччи
дополняли  общую  картину  преуспевающего  бизнесмена.  -   На   круглом
упитанном лице выделялся небольшой нос; широкий, почти без  губ,  рот  и
широко  расставленные  глаза  серовато-зеленого  цвета   придавали   ему
добродушный вид.
   - Очень рад, что вы согласились прийти, мистер Уоллес,  -  сказал  он
просто, протягивая руку. Пожатие было крепким, но не агрессивным.
   - Давайте присядем. Похоже, опять будет дождь. Очень дождливое  лето.
- Он направился к столу, сел и показал мне на одно из  кресел.  Все  это
время он непрерывно следил за мной. Серо-зеленые глаза, казалось, ничего
не упускали:
   - Кофе? - предложил он. - Для крепких напитков еще рановато.
   - Спасибо, я не хочу.
   - Может быть, чай?
   - Спасибо, ничего не надо.
   Он шевельнул своими мощными плечами.
   - Как хотите, тогда давайте поговорим. У меня мало времени. Думаю, вы
тоже заняты. Не будем отнимать друг у друга много времени.
   Я молча ждал. Он закинул ногу за ногу.
   - Я хочу выразить вам искреннее сочувствие по поводу мисс Сюзи  Лонг.
Поверьте, эта  дьявольская  работа  была  проделана  без  моей  санкции.
Человек, совершивший эту подлость, иногда выполняет для  меня  некоторые
мелкие поручения. Но это  безмозглое  существо  готово  все  сделать  за
деньги. Когда я вызвал его и стал обо всем расспрашивать, он  признался,
что сделал это за пять тысяч долларов. Он сказал, что получил деньги  от
Хенка Смелди, который выполнял чье-то поручение. Он даже не  знает  чье.
Когда я нажал на него, он признался, что это был акт вендетты.
   Я внимательно слушал. Мой мозг быстро  высветил  ту  сцену  в  банке,
когда Анжела Торнсен прошипела мне: "Ты еще пожалеешь об  этом.  Клянусь
богом - пожалеешь". Неужели это она  дала  Хенку  пять  тысяч  долларов,
чтобы изуродовать лицо Сюзи?
   - Мистер Уоллес, вы свели счеты с  Хенком  Смелди.  Я  свел  счеты  с
непосредственным исполнителем. Этого человека уже  нет  среди  живых.  Я
руковожу организацией, члены  которой  умеют  бесшумно  выполнять  такую
работу. Что касается Смелди, он больше на  меня  не  работает.  Если  вы
захотите, он тоже исчезнет. Это доставит вам удовольствие?
   - Вы хотите сказать, что вам  только  стоит  пошевельнуть  пальцем  и
Хенка не будет?
   - Вы облекли это, мистер Уоллес, в очень грубую форму, но,  в  общем,
это так. Итак, вы этого хотите?
   - Не надо, пусть живет.
   - У вас доброе сердце, мистер Уоллес.  Если  бы  кто-нибудь  проделал
такое с моей девушкой, я бы этого не простил.
   - Пусть живет, - повторил я, - но жизнь его  превратится  в  сплошное
несчастье. Он не будет рад ей, уверяю вас в этом.
   - Не сомневаюсь, - кивнул он головой.
   Вошла Сандра с кофейником и чашками на подносе, поставила все это  на
стол, разлила кофе по чашкам и удалилась. Ее присутствие действовало так
возбуждающе, что мне стоило большого труда не повернуться в своем кресле
и не проводить глазами ее завораживающую  фигуру.  Никогда  не  верил  в
гипноз, но тут...
   Валински уловил мои чувства.
   - Очень полезная девушка, - заметил он со своей добродушной  улыбкой.
- Когда-то со мной работал ее отец. Он погиб, и я взял  ее  секретаршей.
Никогда не жалею об этом. Она совершенно незаменима.
   Я промолчал. Он медленно потягивал кофе, я к своему не притронулся.
   - Теперь, мистер  Уоллес,  давайте  подведем  итоги.  Я  надеюсь,  вы
удовлетворены. Во всяком случае, мне бы этого хотелось. Судьбу Смелди  я
передаю в ваши руки. Далее, я понимаю,  что  разрушив  клуб  Смелди,  вы
поддались охватившему вас мгновенному  чувству  мести.  Однако,  если  в
таком тихом городке, как  этот,  начнут  взрываться  бомбы,  это  станет
причиной  страха  начнет  отпугивать  богатых  туристов  и  бизнесменов,
приезжающих сюда на отдых и по делам. А это пагубно отразится  на  наших
делах. Лично я имею  дело  с  этими  богатыми  клиентами.  Итак,  больше
никаких бомб. Вы человек разумный и понимаете, что я имею в  виду.  Хочу
предостеречь вас от возможных соблазнов, которые вовлекли бы вас лично в
бездну неприятностей. Прошу вас  впредь  обходиться  без  скандальных  и
громких дел. - Он улыбнулся.
   Во мне вдруг возникло  отвращение  к  его  широкой,  доброжелательной
улыбке. Это была улыбка гремучей змеи.
   - Вы, по-видимому, знаете, что я представляю организацию, действующую
во всех уголках мира, и поэтому советую внимательно прислушаться к  моим
словам. Других предупреждений не будет. Вы поняли меня?
   Я поднялся.
   - Я понял вас, мистер Валински, - и повернувшись, не сказав больше ни
слова, я пересек балкон и вошел в гостиную.  Сандра  ждала  меня  там  и
направилась к двери. Она немного  помедлила,  положив  руку  на  дверную
ручку, и в этот момент наши взгляды встретились.
   Ни одну женщину нельзя было сравнить с ней, но я все-таки никогда  не
смог бы полюбить ее так, как любил Сюзи. Она ни на кого не была  похожа.
В ее зеленых глазах горел вызов. Опасный, зачаровывающий взгляд, как  бы
уносил  в   заоблачные   дали.   Ему   трудно   было   противиться.   Ее
обольстительная чувственность, ее тело, холодная самоуверенность  -  все
это было доведено до совершенства. Такая женщина могла быть способна  на
страшные, отчаянные поступки...
   Она открыла дверь и когда я проходил мимо, до меня донесся ее шепот:
   - Сегодня вечером, в одиннадцать часов, в ресторане "Три краба".
   В первый момент я не поверил своим ушам и резко повернулся,  но  лишь
уперся носом в захлопнувшуюся дверь.
   Домой я вернулся после 18.00.  Билл  сидел  за  письменным  столом  и
изучал досье Торнсенов. Он неохотно оторвался от него, подошел ко мне  и
уселся в шезлонг. Я в это время разливал по стаканам  виски  и  подробно
передавал ему содержание моего разговора с Валински.
   - Похоже на то, Билл, что Хенк и Мински выполняли акт кровной  мести,
не санкционированный мафией и сделали они это за гонорар  в  пять  тысяч
долларов. Мински  зарылся  так,  что  его  сейчас  не  найти  и  поэтому
возьмемся за Хенка.
   - Именно за Хенка, - кивнул головой Билл.
   - Итак, отправимся к нему и постараемся узнать, кто поручил  ему  эту
адскую работу с кислотой. Я думаю, что это могла сделать Анжела Торнсен,
но хочу  знать  наверняка.  Если  он  расколется,  и  мое  предположение
подтвердится, мы займемся ею.
   - Ты, думаешь, мы сможем заставить эту обезьяну говорить?
   - А для чего существует паяльная лампа? Билл усмехнулся.
   - Конечно,  прекрасная  мысль.  Если  нужно  будет.  Мы  его  немного
поджарим. Это должно  заставить  его  заговорить.  А  какое  впечатление
произвел на тебя Валински?
   - Очень опасен, с такими не шутят. Затем я рассказал Биллу о  Сандре.
Он слушал с широко открытыми глазами.
   - И ты решил с ней встретиться? - спросил он.
   - А почему бы и нет? Ты что-нибудь знаешь о ресторане "Три краба"?
   Билл прекрасно был осведомлен обо всех ресторанах и клубах города.
   -  Этот  ресторан  расположен  на  побережье..,  из  дорогих,   очень
роскошный.., в основном предназначен для туристов и  богатых  дельцов..,
имеется большой выбор морских блюд. Находится  рядом  с  коробкой  Солли
Джела. Ты ведь знаешь, где это?
   - Конечно. Ну, хорошо, Билл. Постарайся раздобыть паяльную лампу, а я
позвоню Хенку. Номер его телефона, наверняка, есть в справочнике.
   Билл ушел, а я достал две  пары  наручников,  вынул  из  ящика  стола
револьвер 38-го калибра, проверил заряжен ли он,  и  положил  в  карман.
Спустившись к телефонной будке, я нашел в книге номер телефона Хенка. Не
менее десяти или двенадцати гудков раздалось в  трубке,  прежде  чем  он
подошел к телефону и рявкнул в трубку:
   - Кто это?
   - Мистер Смелди? - я вложил в свой голос всю жесткость и грубость, на
какую только был способен. - Это из полицейского управления.
   - Наконец-то, ну так что нового?  Вам  удалось  найти  этого  вшивого
бомбометателя?
   - Об этом мы  и  хотим  с  вами  поговорить.  Нам  нужно  задать  вам
несколько вопросов и в связи с этим мы пришлем к  вам  двух  детективов,
хорошо?
   - Ладно, только побыстрей! Через  час  мне  надо  будет  уйти,  -  он
повесил трубку.
   Вернулся Билл с паяльной лампой.
   - Вот, достал. Лампа новая и прекрасно работает.
   - Отлично, тогда пошли.
   - Послушай, Дирк. Я хочу сам заняться этой обезьяной, так что  ты  не
вмешивайся.
   Мы добрались до Сидом Роуд за десять минут и поднялись  на  последний
этаж. Я отошел в сторону и прислонился к стене с револьвером в  руке,  а
Билл нажал на кнопку звонка.
   Дверь резко отворилась - в проеме стоял  Хенк  Смелди.  На  нем  были
плотно прилегающие джинсы, верхняя часть тела была оголена. В то  время,
как он стоял и смотрел на Билла, я  рассматривал  его  крепко  сложенное
тело с мускулатурой профессионального боксера:
   - Так значит, копы это вы, - прорычал Хенк. - Вы опять путаетесь  под
ногами. А ну, убирайтесь, пока я не стер вас в порошок.
   Билл что-то очень тихо ответил, чего Хенк, по-видимому, не расслышал,
и он сделал именно то, чего ожидал от него Билл. Он  наклонился  вперед,
приблизив свое лицо к Биллу, и тем самым сделал его прекрасной мишенью.
   Кулак Билла с надетым на пальцы кастетом, с чавкающим звуком врезался
в открытую челюсть Хенка. Даже я вздрогнул от неожиданности,  с  которой
это было исполнено.
   Глаза Хенка закатились и он рухнул, как срубленное дерево.
   - Лапша, - презрительно протянул Билл.
   Мы вместе оттащили тяжелую тушу в  гостиную.  Там  мне  потребовалось
несколько секунд, чтобы,  заложив  ему  руки  за  спину,  защелкнуть  на
запястьях наручники. То же самое я проделал и с его лодыжками.
   Билл запер входную дверь, и мы осмотрелись. Гостиная была  обставлена
с комфортом, но  небрежность  сквозила  во  всем.  Не  выпуская  из  рук
револьвер, я осмотрел две спальни,  маленькую  кухню,  в  которой  царил
полный хаос, ванную и туалет. В квартире никого не было.
   - Хорошо, Билл, не будем терять время на этого подонка. Плесни ему  в
лицо немного воды, чтобы он пришел в себя.
   Билл пошел на кухню, нашел ведро, наполовину наполнил  его  водой,  и
выплеснул ее в лицо находившегося без  сознания  Хенка.  Затем,  накачав
паяльную лампу, быстро зажег ее.
   Сине-желтое пламя с шипением вырвалось из отверстия в ней.
   Хенк пошевелился, открыл глаза,  мотнул  головой,  застонал  и  вновь
закрыл глаза.
   Я ткнул его ногой в ребра в то время как он открыл глаза  и,  стеная,
попытался сесть, но я опять заставил его распластаться на мокром ковре.
   Он зарычал на меня, как дикая кошка,  попавшая  в  капкан  и  видящая
перед собой охотника, приближающегося к ней.
   - Кто заплатил тебе, сволочь, пять тысяч долларов  за  то,  чтобы  ты
облил кислотой лицо Сюзи? - потребовал я.
   Он попытался освободиться от наручников, но  это  причинило  ему  еще
большую боль.
   - Не понимаю, о чем ты говоришь, - промямлил он. Я взглянул на Билла.
   - Придется его немного подогреть, чтобы освежить его память.
   - С удовольствием, - откликнулся Билл  и  тут  же  быстрым  движением
приблизил пламя лампы к обнаженной груди Хенка.
   Тот вскрикнул и, казалось, готов был расколоться на куски. Он рычал и
метался по полу. Но над  всем  этим  господствовал  страх,  который  уже
проник в него.
   - Хватит, - простонал он, задыхаясь. - Я скажу. Уберите лампу.
   - Так кто же? - вновь спросил я, показывая  Биллу  знаком,  чтобы  он
отодвинул лампу.
   - Анжи... Уберите пламя.
   Билл наклонился над Хенком и помахал перед его лицом лампой.
   - Говори все! - потребовал я.
   -  Анжи  пришла  ко  мне.  Она  была  взбешена,  что  ты  помешал  ей
воспользоваться  деньгами  Терри.  Клянусь,  она  была   невменяема!   Я
испугался ее. Насчет кислоты - это ее идея, и она предложила за это пять
кусков. Я поговорил с Хулой Мински, который все и устроил. Вот  так  все
это и вышло. Клянусь, я не хотел ее убивать.., я думал, что это  немного
обожжет ей кожу на лице. Я и  подумать  не  мог,  что  она  бросится  на
мостовую и попадет под мчавшийся навстречу  грузовик.  Клянусь!  Я  ведь
сидел за рулем. Все делал Мински.
   Я посмотрел на него с отвращением.
   - А деньги вы получили?
   - Да. Раз Анжи сказала, что заплатит - это дело  верное.  Она  всегда
держит слово. Мы разделили деньги пополам с Мински.
   - А где он сейчас?
   - Вот этого я точно не знаю. Вчера он звонил и сказал, что ему  нужно
уехать по делу. Наверное, он еще не вернулся.
   - Он не сказал, куда он едет?
   - Я никогда не задаю ему вопросов, - сказал Хенк, кося при этом глаза
на паяльную лампу. - Нужно быть психом, чтобы задавать ему вопросы о его
делах.
   - Хорошо, Хенк, дело немного сдвинулось. Теперь  поговорим  об  Анжи.
Она тебе платит по десять тысяч долларов в месяц, так?
   - Не мне. Все обстоит иначе. Хула  Мински  пришел  как-то  ко  мне  и
сказал, что хочет использовать мой клуб в своих целях. За это он  платил
мне пять сотен долларов в неделю. Я не мог возражать. Хула -  это  сила.
Эта хата тоже его. Он разрешает мне жить здесь. Клянусь!
   - Говори все, не темни, - сказал я.
   Билл приблизил лампу так, чтобы Хенк мог чувствовать жар.
   - Ко мне в клуб приходили люди и  передавали  запечатанные  конверты.
Анжи тоже приносила пакет, набитый  деньгами.  Я  не  за  давал  никаких
вопросов, а просто складывал все в сумку. Первого числа каждого  месяца,
приходил Хула и забирал сумку. Вот и все.
   - За что шантажировали Анжи?
   - Не знаю, клянусь,  не  знаю.  Этим  занимается  Хула.  Я  не  задаю
вопросов и не хочу ничего знать. Я думаю, что  у  Хулы  что-то  есть  на
Анжи. Что-то очень важное, раз она отваливает ему такие деньги. Она ведь
ненормальная и была такой всегда. А у таких людей нельзя узнать,  что  у
них на уме.
   Я внимательно наблюдал за ним и решил, что он говорит  правду.  Такой
жестокий и безжалостный человек, как Мински, вряд ли будет  посвящать  в
свои дела такого идиота, как Хенк. И вдруг я почувствовал  отвращение  к
Хенку, к этой комнате с ее обстановкой.
   - Ладно, Билл, - сказал я, -  освободи,  эту  скотину.  Билл  загасил
лампу, затем снял с Хенка наручники, в то время как  я  с  пистолетом  в
руке, наблюдал за этой процедурой. Хенк  сел,  растирая  запястья  и  не
сводя с меня взгляда. Он ожидал еще чего-то.
   - А теперь слушай внимательно, - проговорил я. - Нам с тобой не  жить
в одном городе. Я разговаривал с хозяином Мински. Он  уже  кормит  своим
телом червей где-то, так что у тебя не будет с ним встречи.  Я  не  хочу
тебя больше здесь видеть. Даю тебе двадцать четыре часа,  и  чтобы  духу
твоего в этом городе не было. Если я тебя  встречу,  то  прострелю  тебе
коленные чашечки, и ты больше не сможешь двигаться. Исчезни! Понял!?
   Он продолжал смотреть на меня, мотая головой в полном замешательстве.
   - Я не знаю, куда мне деться. У  меня  совсем  нет  денег.  -  Дважды
повторять не буду. Я сказал все. Пошли, Билл. Это дерьмо смердит.  Тошно
смотреть на него.
   Мы спустились на лифте вниз и вышли на улицу в моросящий дождь.

Глава 7

   Снаружи ресторан "Три краба"  ничем  не  выделялся.  Когда  я  широко
раскрыл  дверь,  то  оказался  в  небольшом  холле,  в  котором  молодая
вьетнамка одновременно была и дежурной,  и  гардеробщицей.  Одарив  меня
приветственной улыбкой, она спросила:
   - У вас заказан столик, сэр?
   - Меня ждут.
   - Вы - мистер Уоллес?
   - Совершенно верно.
   Она нажала на какую-то кнопку.
   - Подождите минуту, сэр.
   Появился невысокого роста  метр.  Это  был  полный  мужчина  в  сером
твидовом пиджаке и черных брюках:
   - Мистер Уоллес?
   - Он самый.
   - Мисс Сандра Уиллис ожидает вас. - Он широко улыбнулся, обнажив  при
этом ряд золотых коронок. - Пожалуйста, следуйте за мной...
   Он открыл дверь, и до моего слуха донесся звук голосов и стук посуды.
   Я прошел за ним в большой зал. Почти все столики  были  заняты  очень
изысканно одетой публикой. Большинство мужчин было  в  белых  смокингах.
Женщины были одеты по-разному, но весьма элегантно и экстравагантно.
   Официанты быстро  и  непринужденно  сновали  между  столиками,  меняя
тарелки и блюда.
   - А у вас здесь довольно бойкое  место,  никогда  бы  не  подумал,  -
заметил я, следуя за ним мимо бара к лестнице.
   - Я не жалуюсь, - он обернулся, и выдал мне  еще  одну  ослепительную
улыбку.
   Мы поднялись по лестнице, и он негромко постучал в одну из дверей,  а
затем, открыв ее, жестом руки пригласил меня войти.
   - Мисс Уиллис, пришел мистер Уоллес.
   Она сидела за столиком,  накрытом  для  обеда.  Комната  была  хорошо
обставлена, тихо гудел кондиционер. На ней было темно-красное платье,  а
черные волосы, откинутые назад, были перехвачены жемчужным  полуобручем.
Выглядела  она  потрясающе,  и  я   вновь   почувствовал   гипнотическое
воздействие чувственности, исходящей от этого обворожительного  тела.  Я
не мог отвести от нее глаз и сел к ее столику, словно в трансе.
   - Дай нам что-нибудь поесть,  Уолли,  -  сказала  она.  -  Я  страшно
голодна.
   - Ровно  две  минуты,  мисс  Уиллис,  -  сказал  метр  и  исчез.  Она
посмотрела на меня:
   - Мне нужно поговорить с вами, но только после того, как я  поем.  Со
вчерашнего вечера не съела ни маковой росинки.
   В дверь раздался  короткий  стук,  и  в  комнату  вошел,  похожий  на
мексиканца,  официант.  Он  поставил  передо  мной  и  Сандрой  блюдо  с
устрицами.  Затем  разлил  по  бокалам   охлажденное   белое   вино   и,
поклонившись, вышел.
   Устрицы были великолепны. Нанизывая на вилку пятую, я сказал: