а,  сказав,  что
любит меня. Она не слишком опасалась, что я выдам ее как сообщницу:  ведь  в
таком случае ей грозило бы только пожизненное заключение,  тогда  как  меня,
безусловно, ждал электрический стул.
   Вдруг мне захотелось схватить руками ее нежное белое горло.
   Через день-другой она уедет из Клифсайда. Возможно, она исчезнет и  я  ее
больше никогда не увижу. Нет, так не пойдет. Нужно что-то предпринять до  ее
отъезда.
   Надо установить за ней слежку. Для этой цели у  меня  имелся  на  примете
подходящий человек, который время от времени выполнял задания нашего  банка.
Я вернулся в Литл-Иден и заглянул в его контору.
   Звали его Джошуа Морган. Его грязноватая контора располагалась на верхнем
этаже дома в одном квартале от бульвара Рузвельта.
   Ростом он был метр  с  кепкой,  лет  под  пятьдесят.  Шаркающая  поступь,
длинные, свисающие усы и широченный лоб делали его похожим на гнома.
   Он, похоже, был рад моему приходу.
   - У меня есть для вас работенка,  -  начал  я,  усаживаясь  напротив  его
стола. - Нужно понаблюдать за одной  бабенкой.  Используйте  столько  людей,
сколько надо - мне все равно. Следите за ней денно и нощно, ясно?  Я  должен
знать, где она находится в любое время суток. Справитесь?
   - Конечно,  мистер  Уинтерс.  -  Воспаленные  серые  глаза  вопросительно
посмотрели на меня. - Кто эта дама?
   - Ее зовут Ева Долан. В  данное  время  она  живет  в  моем  особняке,  в
Клифсайде, но в  течение  ближайших  двадцати  четырех  часов  скорее  всего
съедет. У нее темные волосы, она носит очки и на  вид  довольно  невзрачная.
Ваши люди ее не пропустят. Кроме нее и слуг, женщин в доме нет.
   Он кивнул и что-то набросал в блокноте.
   - Хотите, чтобы я приступил к делу немедленно?
   - Да. Если вы ее упустите, Морган, больше я с  вами  дел  не  имею.  Если
справитесь, разбогатеете на тысячу зеленых. По рукам?
   - Положитесь на меня, мистер Уинтерс. Мы ее не упустим.
   - И она не должна заподозрить, что за ней следят. Это очень важно.

***

   Я вернулся в Клифсайд. Харджис встретил меня в холле.
   Я не дал ему возможности самому сообщить мне о  том,  что  он  собирается
взять расчет.
   - Я меняю персонал, - заявил я. - Вы можете уйти,  когда  пожелаете;  чем
раньше, тем лучше.
   - Я покину дом сегодня вечером, - сказал он. Я ухмыльнулся.
   - Прекрасно. Кто-нибудь еще собирается уволиться?
   - Все без исключения, - сухо ответил он, повернулся и двинулся к выходу.
   На это я, признаться, не рассчитывал. И закипел.
   - Проследите, чтобы они оставили свои адреса, и сами не забудьте оставить
адрес. Возможно, лейтенант Леггит еще захочет поговорить с вами. Мисс  Долан
рассчитается с вами. Она дома?
   - Нет, сэр. Она сказала, что вернется после шести.
   - Тогда я расплачусь с вами сейчас. Я хочу,  чтобы  вы  и  все  остальные
убрались из дома через час. Он пристально посмотрел на меня.
   - Очень хорошо.
   - Пусть все придут ко мне в кабинет через четверть часа.
   Лишь когда  они  все  вереницей  прошли  перед  моим  столом,  я  впервые
обнаружил, сколько много слуг было у Вестал. Их оказалось тридцать  человек,
в том числе пять садовников-китайцев.
   Прощание вышло довольно неловким.  Я  разыскал  в  письменном  столе  Евы
расчетную книгу и выдал каждому деньги за  две  недели.  Каждый  по  очереди
подходил ко мне, забирал деньги и выходил. Ни один из них не посмотрел мне в
глаза; ни один не проронил ни звука.
   Последним был Харджис.
   Взяв конверт с деньгами, который я протянул ему, он тихо сказал:
   - Я искренне надеюсь, что вас постигнет кара за то, что вы сделали с мисс
Вестал, сэр. Я убежден, что, если бы вы  не  встретились  на  ее  пути,  она
сейчас была бы жива.
   Я взглянул на него.
   Его показания  должны  спасти  меня  от  электрического  стула.  Мне  это
показалось забавным. Я ухмыльнулся.
   - Проваливай, старый болван, пока я не вышвырнул тебя вон!
   Он пересек комнату с достоинством архиепископа. И даже не забыл тихонечко
прикрыть за собой дверь.
   Я посмотрел на настольные часы. Было без двадцати минут пять. В  половине
шестого весь персонал дружно покинул Клифсайд.
   У пятерых из них были личные автомобили. Каким-то  образом  все  тридцать
человек ухитрились в них втиснуться, и в пять  тридцать  я  остался  один  в
огромном, пустом дворце.
   Ощущение было довольно жуткое. В вымершем особняке установилась могильная
тишина. Сколько я ни прислушивался, до моих  ушей  доносились  лишь  тиканье
часов и гулкие удары моего сердца.
   Я в полной неподвижности сидел у окна за занавеской. Я смотрел на длинную
подъездную аллею и ждал Еву.

Глава 18

   Сгущались  сумерки,  когда  маленькая  машина  Евы  появилась   в   конце
подъездной аллеи. Я ждал ее, сидя у окна, уже три часа - и чем дольше  ждал,
тем больше закипал от гнева.
   Я наконец понял, что именно Ева навела меня на мысль об убийстве  Вестал.
Это случилось тогда, когда мы с  ней  впервые  остались  вдвоем  ночью  и  я
сказал, что мы можем уже настолько состариться, что  не  успеем  насладиться
деньгами, полученными от Вестал в наследство, а она ответила:
   "На все воля Божья", и потом пояснила, что все рано или поздно умирают.
   Она первая заговорила о смерти. Она, должно быть, решила  уговорить  меня
пойти на убийство в ту минуту, когда узнала, что  я  собираюсь  жениться  на
Вестал.
   Отодвинувшись от окна, я следил, как Ева вышла из  машины,  поднялась  по
лестнице и направилась через террасу к парадному входу.
   Я бесшумно выбрался в гостиную и притаился за одним из широких диванов.
   Ева открыла дверь и вошла в дом.  Вскоре  я  услышал,  что  она  зашла  в
гостиную, чуть постояла, потом вернулась в  холл  и  начала  подниматься  по
лестнице.
   Подождав, пока ее шаги затихли, я выскользнул в холл, запер входную дверь
на ключ и опустил ключ в карман.
   И стоял, навострив уши.
   Я услышал, как она прошагала по длинному коридору в свою комнату.
   Почти сразу же где-то в комнатах прислуги зазвонил колокольчик.
   Да, теперь огромный особняк принадлежал Еве. Она могла  звонком  вызывать
слуг. Могла отдавать любые приказания.
   Я медленно поднимался по лестнице, опираясь рукой  о  перила  и  бесшумно
переставляя ноги по ступенькам, устланным толстым ковром.
   Когда я поднялся, колокольчик задребезжал снова.
   Да, дом принадлежал Еве и она имела право  быть  нетерпеливой.  Никто  из
прислуги никогда не осмеливался заставлять Вестал ждать. И Ева тоже ждать не
собиралась.
   Я открыл дверь одной из гостевых спален и  проскользнул  внутрь,  оставив
дверь приоткрытой.
   Опять послышался звон колокольчика, потом еще...  Затем  я  услышал,  как
открылась дверь и Ева вышла в коридор. Мне было  видно,  как  она  торопливо
прошагала по коридору и свесилась через перила.
   Лицо ее было озадачено и сердито. Очки она сняла и держала в руке. На ней
было простое черное платье, от которого лицо казалось еще бледнее обычного.
   Ева смотрела вниз и прислушивалась.
   Кроме тиканья старинных часов в холле, ничего не было слышно.
   Она постояла в нерешительности еще несколько секунд, потом направилась  к
маленькому столику, на котором стоял внутренний телефон.
   Ева нетерпеливо набрала номер, поднесла трубку к  уху,  и  в  наступившей
тишине я отчетливо услышал длинные гудки. Устав ждать, Ева опустила  трубку.
Лицо ее было встревоженным.
   Она  вскинула  голову,  осмотрела  коридор  и  быстро  зашагала  вниз  по
ступенькам.
   Я выбрался из комнаты, на цыпочках подошел к перилам и заглянул вниз.
   Ева стояла посреди холла, склонив голову набок, точно прислушивалась.
   - Харджис! - позвала она.
   Подождав немного, она  резко  повернулась  и  прошла  в  кабинет  Вестал,
оставив дверь открытой.
   Я быстро спустился по лестнице  и  спрятался  за  фигурой  средневекового
рыцаря в доспехах. Почти тут же Ева вышла в холл.
   Движения ее утратили уверенность. Мне даже казалось,  что  я  слышу,  как
бьется ее сердце.
   - Ну не могли же  все  уйти,  -  громко  произнесла  она.  Эй,  есть  тут
кто-нибудь? Харджис!
   Ее страх нарастал с каждой минутой. Я не  спешил.  У  меня  впереди  была
целая ночь.
   Ева внезапно решилась и, подойдя к парадной двери, взялась  за  массивную
металлическую ручку и потянула на себя. Поскольку я предусмотрительно  запер
дверь, она не подалась.
   Я осторожно вышел из-за рыцарских доспехов и остановился посреди холла, с
интересом наблюдая за бесплодными попытками Евы открыть запертую дверь.
   Наконец я сказал:
   - Она заперта, Ева.
   Она взвизгнула и повернулась ко мне. Потом, прислонясь спиной к  двери  и
прикрыв рукой рот, уставилась на меня широко раскрытыми от ужаса глазами.
   - Кажется, ты испугалась, - с удовлетворением отметил я. -  Что,  совесть
нечиста, Ева?
   - Почему ты так на меня смотришь? - хрипло выдавила она.
   - А ты не догадываешься? Я узнал про завещание. Она вздрогнула.
   - Я не знаю, что ты хочешь этим сказать. Где Харджис? И я звала Марианну.
Где они? Я осклабился.
   - Они все ушли. Я дал им расчет. Здесь никого нет,  кроме  нас  с  тобой,
Ева. Мы одни.
   Она сглотнула, потом нерешительно направилась в мою сторону.
   - Боишься, Ева? - спросил я.
   - С какой стати я должна бояться? Я иду в свою комнату.
   - Нет. Сперва мы с тобой побеседуем.
   - Нам не о чем говорить. И нам нельзя оставаться здесь вдвоем.  Я  должна
уехать сегодня.
   - Тебе это не удастся, Ева.
   Я быстро шагнул в сторону, отрезав ей путь к лестнице.
   -  Да,  я  забыл  тебя  поздравить.   Тебе   приятно   чувствовать   себя
обладательницей этого дома, да еще и тридцати миллионов в придачу?
   - Ну я же не виновата, что она решила оставить мне все это? -  запинаясь,
проговорила Ева. - Причем здесь я?
   - Вы вместе с Ларри замыслили, как спровоцировать меня на  убийство,  или
это была твоя идея?
   - Ты же сам все это придумал!
   - О, нет. Неудивительно, что ты раздумала выходить за меня  замуж.  Ларри
теперь в лепешку разобьется, чтобы заполучить тебя обратно и  наложить  лапу
на твои денежки.
   Она вздрогнула, и ее лицо исказилось.
   - Хватит! Я поднимаюсь и собираю вещи! Я ласково улыбнулся.
   - Леггит знает, что это наших с тобой рук дело. Он был здесь сегодня и  в
подробностях рассказал, как мы все провернули.
   Она побелела.
   - Ты лжешь!
   - Увы, нет. Он оказался умнее, чем я думал. Он  обнаружил  песок  в  тине
спущенного колеса. На месте аварии песка не было. Леггит сразу смекнул,  что
к чему. Он понял, что Вестал убили. Тебя он подозревает в  большей  степени,
чем меня. У тебя есть мотив, Ева. Он спросил, не ты ли  подбила  меня  убить
Вестал. Так что, сама видишь, он подобрался к тебе вплотную.
   Она попятилась.
   - А что ты ему сказал? - голос ее поднялся почти до визга.
   - Чтобы он доказал это.  Не  думаю,  что  ему  это  удастся,  но  все  же
возможность  такая  есть.  Тогда,  милая  моя,   тебе   тоже   не   миновать
электрического стула.
   - Я тебе не верю! Ты хочешь запугать меня!
   - Твое дело. Если наше алиби окажется несостоятельным, ты  не  успеешь  и
глазом моргнуть, как тебя арестуют. И уж там с тобой церемониться не  будут,
поверь мне.
   - Он ничего не докажет!
   - Надеюсь. Кстати, ты уже поделилась с Ларри радостными новостями?  Ты  с
ним была весь день?
   - Не твое дело! Я поднимаюсь укладывать вещи!
   - Ты его по-прежнему любишь, да? Хочешь, чтобы он жил здесь  с  тобой?  А
про убийство ты ему рассказала?
   - Оставь меня в покое! - выкрикнула она, попятившись.
   - А ты не догадываешься, о чем я  думаю,  Ева?  Я  прикидываю,  насколько
безопасно убить тебя сейчас. Мне просто не терпится покончить с тобой. Такое
искушение - наложить руки на твою прелестную белую шейку и давить,  пока  ты
не испустишь дух, лживая притворщица!
   - Ты сам не понимаешь, что плетешь! Я начал медленно приближаться к ней.
   - Пожалуй, убивать тебя сейчас - небезопасно, но не думай, что  ты  легко
отделаешься. Из-за тебя я пошел на убийство.  Я  хотел  тебя,  как  ни  одну
женщину в жизни. Я хотел на тебе жениться, и ты обещала стать моей женой.  И
все это время ты водила меня за нос. Не надейся, что тебе это сойдет с рук.
   Она вдруг резко сорвалась с места и кинулась к лестнице.  Я  бросился  за
ней. Наверху я успел схватить ее за плечо, но она ловко вырвалась и побежала
в кабинет Вестал.
   Когда я вошел, она стояла за столом, сжимая в руке револьвер.
   - Давай, попробуй убить меня, - тихо сказала Ева, и  палец,  лежавший  на
спусковом крючке, побелел. Обрубленное  рыло  револьвера  тридцать  восьмого
калибра смотрело мне в грудь.
   Мы стояли и смотрели друг на друга.  Ненависть  в  глазах  Евы  ошеломила
меня.
   - Что, смелости не хватает? - спросила она. -  Неужто  ты  думал,  что  я
вернусь сюда, не имея возможности постоять за себя? Только подойди, и я тебя
прикончу.
   Я отступил.
   Выражение ее лица не оставляло никаких сомнений в том, что она нажмет  на
спусковой крючок.
   - Да, Чед, я обманывала тебя. И я тебя провела, - сказала она. - Я знала,
что она собирается оставить все мне. Я сыграла на ее жалости.  Ведь  я  была
такой же убогой и непривлекательной, как она сама.  Да,  ты  невольно  помог
мне. Когда ты появился, я вдруг  подумала,  а  почему  я  должна  дожидаться
своего счастья столько лет? Зачем ждать, пока  она  умрет,  если  ты  можешь
убить ее? - она наклонилась вперед. - Выйти за тебя  замуж?  Да  я  ненавижу
тебя! И лежа с тобой в постели, я терпела  твои  мерзкие  ласки,  хотя  меня
мутило от  твоих  тошнотворных  поцелуев!  Но  теперь  все  мое,  я  за  все
заплатила, и ты не смеешь ни к чему здесь прикасаться! И дом этот тоже  мой!
Так что, давай, убирайся вон! И не подходи ко мне! Скажи мистеру  Хоуи,  где
тебя искать, и он доставит тебе все твое барахло. Я не хочу, чтобы хоть одна
вещь в доме напоминала мне о тебе. Убирайся!
   - Я тебе припомню, Ева, - яростно произнес я. -  При  первом  же  удобном
случае я с тобой расправлюсь. Ты сама напросилась!
   - Убирайся!
   Я вышел в холл и прошагал к входной двери. Достал из кармана ключ, открыл
дверь и пинком распахнул ее. Потом обернулся.
   Ева  стояла  в  нескольких  шагах  от  меня,  держа  меня  под   прицелом
револьвера.
   - Спокойной ночи, Ева. Скучать тебе, надеюсь, не придется. Призрак Вестал
составит тебе компанию. - Я мрачно хохотнул и шагнул во тьму.
   В половине двенадцатого я вошел в бар Джека.  Народу  было  столько,  что
яблоку негде упасть. Пробившись через толпу к стойке, я вскоре  допивал  уже
четвертую рюмку виски.
   Идти мне было некуда, да и заняться нечем. Я решил упиться в стельку.
   - Чед, дорогой, как я рада тебя видеть... Я оглянулся  и  увидел  Глорию,
расплывшуюся до ушей. Я уставился на нее, не в  силах  вымолвить  ни  слова.
После нашей последней встречи минуло несколько месяцев. Я даже  забыл  о  ее
существовании. Расставаясь с Глорией накануне свадьбы с Вестал, я  пообещал,
что мы встретимся, как только  я  вернусь  после  медового  месяца.  Но  Ева
вытеснила все мысли о Глории из моей головы.
   - Это ты, Глория? - наконец пролепетал я.
   Она весело схватила меня за руку и радостно сжала ее.
   - Разве ты не рад нашей встрече?
   - Страшно рад. А что ты здесь делаешь?
   - Понятия не имею.  -  Она  надула  губки.  -  Один  симпатичный  мальчик
пообещал встретиться со мной, но почему-то не пришел.
   - Ничего, теперь у тебя другой симпатичный мальчик.
   Пойдем отсюда куда-нибудь, где можно потолковать по душам.
   Она кивнула, Мы протолкались к выходу.
   - Моя машина здесь, Глория. Куда поедем?
   - Ко мне. - Она влезла в машину. -  Третий  поворот  налево  на  бульваре
Рузвельта. Чед, лапочка, ты совсем про меня забыл, да?
   - Не совсем, - ухмыльнулся я, лавируя, между автомобилями на  стоянке.  -
Закрутился вконец. А теперь, увидев тебя, очень об  этом  жалею.  А  ты  чем
занималась?
   - Я была во Флориде. Когда ты уехал в Венецию,  один  пожилой  джентльмен
пожелал принять участие в моей судьбе. -  Глория  хихикнула.  -  На  прошлой
неделе жена разыскала его. Ох, какими  стервами  могут  быть  жены,  правда,
Чед?
   - Наверное, - я вырулил с бульвара Рузвельта. - Я тут повернул?
   - Да. Останови у второго столба. Я притормозил перед высоким домом.
   - А где оставить машину? Я проведу ночь с тобой.
   - Я, конечно, тебя не приглашала, но так уж и  быть.  Поставь  машину  за
домом. И поспеши, дорогой, моя квартира на самом последнем этаже.
   Я завел машину в пустой гараж за домом и поднялся  на  лифте  на  верхний
этаж.
   Квартира Глории состояла из  маленькой  спальни  и  просторной  гостиной:
уютно, но не слишком разгуляешься.
   Когда я открыл дверь, Глория поджидала меня на кушетке.  Она  уже  успела
переодеться   в   лимонно-желтый   халатик.    Она    выглядела    настолько
прехорошенькой, что мне сделалось  не  по  себе:  как  я  мог  забыть  такую
куколку?
   - Входи, Чед. Господи, как же я рада тебя снова видеть!
   - Я тоже рад, Глория, - сказал я, приближаясь к ней. Положив руки  на  ее
мягкие бедра, я привлек ее к себе. - Тысячу лет не видел тебя.
   - А что случилось, Чед? Тебе тяжко пришлось?
   - Да. Знаешь, что она погибла?
   - Да, прочитала в газете. -  Глория  чуть  отодвинула  голову,  продолжая
прижиматься ко мне всем телом, и заглянула прямо в глаза.
   - Значит, теперь все ее деньги принадлежат тебе, Чед?
   - Кое-что из них. Она почти все раздала.
   - Почти все?
   - Да. Но не будем об этом. Мы  можем  заняться  кое-чем  более  приятным,
верно?
   Мы уже завтракали, когда  Глория  поведала  нечто  такое,  что  буквально
сразило меня наповал.
   Началось с того, что она внезапно спросила:
   - Чед, дорогой, уж не  влюбился  ли  ты,  случайно?  Я  уплетал  яичницу,
которую приготовила  для  меня  Глория,  но  не  решился  поднять  голову  и
встретить взгляд девушки.
   - Ты слишком любопытна, Глория.
   - Мне просто подумалось, что,  возможно,  тебе  самому  хочется  об  этом
поговорить. Мне-то какое дело? Я уже давно выкинула из головы все  серьезные
намерения насчет тебя. Расскажи мне все, и тебе полегчает.
   Я отодвинул тарелку и повернул стул так, чтобы сидеть вполоборота к окну.
   - Она была у Вестал секретаршей. Я и впрямь втрескался в нее по  уши,  но
теперь все кончено, - сказал я деланно безмятежным тоном.
   - Бедненький Чед!
   Я встрепенулся и посмотрел на нее.
   - Что ты хочешь этим сказать, черт возьми?  Она  улыбнулась  и  потрепала
меня по руке.
   - С тобой такое впервые, да? До  сих  пор  ты  всегда  сам  бросал  своих
женщин. Больно, да?
   Я выдавил улыбку. Вышло довольно натянуто.
   - Угу. А откуда ты знаешь?
   - Чувствую. Она красивая, Чед?
   - Не то слово! В ней было что-то такое, чего я не  встречал  ни  у  одной
женщины. Это не опишешь.
   - Мне не  понравился  ее  голос.  Мне  показалось,  что  она  властная  и
своенравная. Я права, Чед?
   -  Пожалуй,  да.  -  Я  начал  ходить  взад-вперед  по   комнате.   Потом
остановился, как громом пораженный. - А когда ты слышала ее голос?
   - По телефону. Я вернулась из Майами, узнала про твою жену и позвонила.
   - Ты звонила? А она  мне  ничего  не  сказала.  Глория  пожала  округлыми
плечами.
   - Я ее не виню.
   - Ты сказала ей, кто ты.
   - Нет, не успела. Она заявила, что тебя нет  и  бросила  трубку.  Но  она
солгала. Я слышала, как ты диктуешь письмо.
   Я похолодел.
   - Что.., как.., откуда ты знаешь, что я диктовал? Она посмотрела на меня,
и ее синие кукольные глаза широко раскрылись.
   - Чед, дорогой, что с тобой? Чем я тебя напугала? Я подошел к ней  и  сел
на кушетку.
   - А когда ты звонила?
   - Несколько дней назад. А почему это тебя так взволновало?
   - Отвечай на вопрос, черт побери! - заорал я. - Когда ты звонила? В какой
день? Глория растерялась.
   - Прости, Чед. Я бы ни за что не позвонила, если бы знала, что  это  тебя
так огорчит.
   Я схватил ее за плечи и резк