ди вполне  разумно  не  принимали  никаких
мер, хотя мне был направлен доклад.
     - Это, однако, не объясняет ни истории с  Хоумом,  ни  причин  шантажа,
неясно также, зачем он забрал свой пистолет и упаковал сумку. Вы  полагаете,
что он причинил нескольким девушкам неприятности и  в  связи  с  этим  решил
осуществить побег?
     - Ничего подобного, лейтенант. Дело обстоит намного сложнее.  Возможно,
вас удивит, если вы узнаете, что Хоум был гомосексуалистом!
     Гембли застыл от неожиданности. "Господи боже!  -  подумал  он.  -  Что
будет дальше?"
     - Я думаю, было решено похитить мистера Джеффа и  потребовать  за  него
выкуп. Для осуществления похищения в удобное  время  в  дом  мистера  Джеффа
были направлены Хоум и Донг Хам. Однако, я думаю, Хоум, в свою очередь,  сам
решил получить немного денег. Он потребовал их у мистера Джеффа.
     Гембли поморщился.
     - Вы хотите сказать, Джефф и его слуга?..
     - Думаю,  здесь  не  может  быть  двух   мнений,   -   скромно   сказал
инспектор. - Этот человек был извращенцем. Вы помните, мистер Уэйд  говорил,
что, когда он встретил мистера Джеффа в баре отеля  "Мажестик",  он  казался
чем-то озабоченным  и  взволнованным?  Позднее  он  получил  по  двум  чекам
деньги. Пока он это делал, Хоуму позвонили по телефону. Ему велели  привезти
мистера Джеффа к полицейскому посту на  шоссе  Бьен  Хоа.  Была  идея  убить
одним камнем двух птиц: атаковать полицейский пост близ Сайгона  и  похитить
Джеффа.
     - Как вы все это узнали? - спросил Гембли. -  Как  мог  Хоум  заставить
Джеффа поехать к полицейскому посту?
     - Этого, лейтенант,  я  не  знаю,  -  мягко  сказал  инспектор.  -  Мое
объяснение кажется мне  разумным,  поскольку  оно  основано  на  многолетнем
опыте борьбы с бандитами. Видимо, Хоум  знал,  что  у  мистера  Джеффа  есть
пистолет. Я думаю, он взял  пистолет  и  заставил  мистера  Джеффа  ехать  к
полицейскому посту. Произошло нападение, в возникшей кутерьме  мистер  Джефф
пытался бежать. Вероятнее всего, он убил Хоума. На шее и лице Хоума  имеются
отпечатки пальцев. Мистер Джефф был очень сильным человеком. Ему  достаточно
было лишь раз хорошенько тряхнуть парня, чтобы сломать ему  шею.  Я  уверен,
что мистер  Джефф  тоже  был  убит.  Мой  опыт  подсказывает,  что  за  свое
нападение на Хоума он заплатил собственной  жизнью.  Принцип  наших  врагов:
жизнь за жизнь. Не забывайте также, что у мистера Джеффа было  восемь  тысяч
пиастров.
     - Что заставляет вас утверждать это? - огрызнулся Гембли. -  Если  ваша
теория правильна, он взял деньги, чтобы отдать их юноше. Безусловно,  парень
получил деньги прежде, чем заставил Джеффа ехать к полицейскому посту.
     Инспектор наклонил голову. "Он предупреждал тебя об осторожности.  Этот
парень далеко не дурак", - подумал инспектор.
     - Не имеет значения, лейтенант, у кого находились деньги.  Они  были  у
одного из них, поэтому они и не были найдены в доме. Я  думаю,  они  были  у
мистера  Джеффа,  когда  Хоум  угрожал  ему   пистолетом.   Джефф   мог   бы
отговориться тем, что не сумел собрать такую сумму. Я думаю,  когда  бандиты
обнаружили, что он прикончил Хоума, они  разыскали  его,  увидели  деньги  и
убили. Деньги бандиты  поделили  между  собой  прежде,  чем  возвратиться  в
лагерь. Если бы они увели мистера Джеффа живым, он рассказал бы обо всем  их
предводителю, тот отобрал бы деньги у своих  подчиненных  и  взял  их  себе.
Бандитов более устраивало, чтобы Джефф умер. Я совершенно  уверен,  что  все
произошло именно так.
     Гембли потер подбородок, поглядел на инспектора.
     - Вы уверены, что все было заранее подготовлено? А что  скажете  насчет
чемодана и бритвенного прибора?
     - Вьетконговцы намеревались получить выкуп за  мистера  Джеффа.  О  нем
нужно было хорошо позаботиться: естественно, он должен был иметь  бритвенные
принадлежности и смену белья. Без сомнения, Хоум уже все  это  приготовил  к
возвращению мистера Джеффа на виллу.
     - А девушка и повар?
     - Они колебались, лейтенант. Мой осведомитель сообщил мне,  что  только
влияние Хоума удерживало их от перехода  к  нам.  Когда  они  узнали  о  его
смерти, уже ничто не препятствовало им выйти из-под  власти  Вьетконга.  Вне
сомнения, их убили по приказу Ханоя для устрашения колеблющихся.
     Гембли снял форменную  фуражку  и  провел  рукой  по  влажным  от  пота
волосам.
     "Эта  обезьяна,  возможно,  права,  -  подумал  он.  -   Фантастическая
история, но ее следует поддержать. Не в наших интересах  распространяться  о
странностях Джеффа. Эта грязь не  настолько  забавна,  чтобы  о  ней  писали
газеты".
     И инспектор понял, что ему удалось направить мысли лейтенанта  в  менее
опасное русло. Следует немедленно увидеть  полковника  и  доложить  об  этом
разговоре. Он надеялся, что полковник одобрит сфабрикованную им выдумку.
     Гембли поднялся.
     - Я должен буду сообщить обо всем, - сказал он.
     - Конечно, - отозвался инспектор. -  Полковник  Он  Дин  Кхак  направит
официальный доклад, содержащий все, что я вам только что сообщил. Вы  можете
уверить  посла,  что  эта  прискорбная  история  не  получит   нежелательной
огласки.  В  случае  необходимости  мы  можем   представить   доказательства
извращенности мистера Джеффа.  Вознаграждение,  о  котором  писали  утренние
газеты, привело к нам ряд людей,  имевших  связи  с  мистером  Джеффом.  Они
могут быть подготовлены для обследования, но, я полагаю, было  бы  лучше  не
ворошить это дело. В то же время вы можете  быть  уверены,  что  я  продолжу
поиски трупа мистера Джеффа.
     - Хорошо,  -  сказал  Гембли.  -  Ну  что  же!   О'кей.   До   встречи,
инспектор. - И,  поправив  на  голове  фуражку,  он  попрощался  за  руку  с
инспектором и вышел.
     Инспектор  немного  постоял,  глядя  в  окно,   пока   не   затих   шум
отъезжающего "джипа". Потом,  не  торопясь,  подошел  к  висевшей  на  стене
картине и посмотрел на нее. "Счастье, -  подумал  он,  -  что  лейтенант  не
догадался ее снять. Было бы ужасно неловко, если бы он  обнаружил  отверстие
в стене".
     Он  привстал,  слегка  приподнял  картину  и  заглянул  под  нее.   Его
изумленному взгляду предстала прочная  ровная  стена.  Не  было  заметно  ни
малейшего  признака,  указывавшего  на  то,  что  лишь  вчера  здесь   зияло
отверстие. Человек, починивший стену, был высококвалифицированным мастером.
     Повесив картину на прежнее место, инспектор  припомнил,  что  брат  Лам
Фана был маляром, занимавшимся внутренней отделкой помещений.
     В его маленьких  черных  глазках  появилось  беспокойство,  он  покинул
виллу и быстро поехал обратно в Управление службы безопасности.


2

     Возле аэропорта в Сайгоне сидел в своем автомобиле Блекки Ли и  ковырял
в зубах бамбуковой палочкой. Он с нетерпением ждал, когда  пассажиры  только
что  прибывшего  из   Гонконга   самолета   пройдут   через   таможенный   и
иммиграционный контроль.
     Он уже видел  своего  брата  Чарли  в  момент,  когда  тот  выходил  из
самолета. Блекки оказывал  на  Чарли  большое  влияние,  поэтому  тот  столь
поспешно откликнулся на его призыв.
     Чарли  Ли  был  на  пять  лет  старше  брата.  Он  был  более  важен  и
честолюбив, но менее удачлив, чем Блекки. Беда  Чарли,  как  часто  говорила
Блекки Ю Лан, в том, что он не желал снизойти  до  обычной  работы.  Он  всю
жизнь стремился к большим и  легким  деньгам.  Гонялся  за  белым  слоном  и
мечтал, что какая-то из его бессмысленных затей  вдруг  обернется  несметным
сокровищем. Он постоянно упускал свои возможности, отыскивая  несуществующую
золотую жилу, в то время как он  мог  бы  по  совету  своего  брата  открыть
дансинг в Гонконге. Но что касалось такого дела, как  нелегальная  эмиграция
американца в Гонконг, тут Блекки не  мог  обойтись  без  Чарли.  Если  Чарли
ничего  не  сообразит,  то  положение  американца  будет  не  лучше,  чем  у
покойника.
     Чарли  вышел  из   здания   аэропорта,   постоял,   огляделся.   Блекки
показалось, что его брат немного похудел и выглядел чуть более  потрепанным,
чем четыре месяца назад, когда они последний раз виделись.
     Чарли узнал американскую  машину  и  подошел  к  ней.  Блекки  вылез  и
приветствовал  его.  Стоя  на  солнцепеке,  братья  обменялись   несколькими
фразами. Они справились о здоровье друг друга. Чарли поинтересовался Ю  Лан,
которая была ему симпатична. О срочной телеграмме,  которую  послал  Блекки,
прося брата все бросить и немедленно приехать, не было сказано ни слова.
     Они сели в автомобиль и не торопясь поехали в клуб.  По  дороге  Блекки
спросил о делах, и Чарли, беспомощно вскинув руки, признался, что  в  данный
момент нет ничего хорошего. Много неприятностей с мальчишками-рикшами.  Рано
или поздно рикши исчезнут: движение в  Гонконге  увеличилось  до  крайности,
рикши прижимаются к самому тротуару, скоро им  совсем  негде  будет  ездить.
Мальчишки  поняли  это  и  потребовали  более  высокой  платы,  чтобы  иметь
что-нибудь про запас, когда не  смогут  больше  работать.  Четыре  девчонки,
которым  покровительствует   Чарли,   также   доставляют   волнения.   После
опубликования книги о проституции в Гонконге американские  власти  запретили
своим морякам  заходить  в  отели,  где  подвизаются  девушки.  Это  скверно
отразилось на  делах,  и,  что  хуже  того,  девчонки  требовали  увеличения
процента.
     Блекки слушал, время от времени сочувственно причмокивая. Они  все  еще
беседовали о делах, когда поднимались по  ступенькам  к  клубу,  где  Ю  Лан
радостно приветствовала Чарли.
     Ленч был подан, все трое сели за стол и отведали восемь блюд  тщательно
приготовленных кушаний. Во время еды говорили мало.  После  завтрака  братья
удалились в  кабинет,  а  Ю  Лан  пошла  отдохнуть  в  свою  комнату.  Чарли
погрузился в самое удобное кресло, в то время как Блекки  примостился  возле
стола. Он протянул Чарли сигару.
     Последовало непродолжительное молчание, пока Чарли  раскуривал  сигару.
Затем он сказал:
     - Кажется, я могу для тебя что-то сделать?
     Блекки немедленно приступил  к  делу.  С  подкупающей  искренностью  он
рассказал брату историю Джеффа. Он сообщил ему те  скудные  данные,  которые
сумел собрать, не искажая факты собственными соображениями и догадками.
     Чарли,  откинувшись  в  кресле,  попыхивал  сигарой,  лицо   его   было
бесстрастным. Слушая Блекки, Чарли сразу же понял опасность этой  затеи.  До
сих пор то,  чем  приходилось  заниматься  ему  с  Блекки,  не  представляло
настоящей опасности: контрабанда незначительных количеств опиума,  несколько
темных валютных операций, перевозка эмигрантов в Гонконг -  это  не  грозило
возможностью быть поставленным перед взводом солдат,  но  эта  затея  Блекки
очень  легко  могла  закончиться  направленными  на  них  винтовками  тайной
полиции.
     Чарли много лет прожил  в  Сайгоне.  Он  уехал,  когда  было  свергнуто
французское господство и к власти пришел президент Дьем. Своей  обязанностью
он считал обеспечить младшему брату лазейку для бегства  в  случае  нужды  и
поселился в Гонконге. Но он помнил вьетнамские обычаи и законы и знал:  если
выяснится, что он  помогает  американцу  избежать  правосудия,  против  него
могут быть применены самые жестокие меры.
     Блекки сказал:
     - У американца есть деньги. Он заплатит пятнадцать  тысяч  американских
долларов.  Это  приемлемая  сумма.  Я  думаю,  будет  справедливо,  если  ты
получишь пять тысяч, а я десять. Что ты скажешь?
     - Моя жизнь стоит намного больше пяти тысяч  американских  долларов,  -
спокойно проговорил Чарли.
     Блекки нахмурился. Ответ разочаровал его. Он рассчитывал,  что  брат  с
радостью ухватится за такое предложение.
     - Что ты хочешь сказать?
     - Это  слишком  опасно.  Прости,  надо  все  тщательно  обдумать.  Дело
чрезвычайно опасное.
     Блекки понял, как надо  вести  себя  с  братом.  Он  вынул  из  кармана
бриллианты, которые ему дал Джефф.
     - Американец как будто бы доверяет мне, - сказал он. - Он дал  мне  эти
два бриллианта. Он говорит, что  они  стоят  тысячу  американских  долларов.
Этого хватит на текущие расходы. Когда он окажется в Гонконге,  он  заплатит
нам пятнадцать тысяч долларов. - Он положил бриллианты на бумажку.
     Чарли был специалистом по ценным камням.  Еще  в  Сайгоне  он  шлифовал
алмазы. К несчастью, его  уличили  в  краже  золота,  и  это  обстоятельство
положило конец его деятельности ювелира.
     Он взял бриллианты и внимательно их осмотрел. Затем достал  из  кармана
увеличительное  стекло,  вставил  его  в  глаз  и  исследовал  камни   более
тщательно. Наступила долгая пауза, в  течение  которой  Блекки  наблюдал  за
ним. Наконец, Чарли вынул из глаза лупу  и  положил  бриллианты  обратно  на
бумажку.
     Откинувшись в кресле, он спросил:
     - Тебе дал эти камни американец?
     - Да.
     - Где он их взял?
     - В Гонконге. Он купил их для девушки, но передумал.
     - Он сказал, сколько они стоят?
     Блекки нахмурился.
     - Тысячу американских долларов.
     - Тебя не удивит, если я скажу, что они стоят три  тысячи  американских
долларов? - спросил Чарли.
     Блекки чуть не свалился со стула. Он тупо уставился на своего брата.
     - Американец не  покупал  этих  бриллиантов  в  Гонконге,  -  продолжал
Чарли. - Он обманул тебя.
     - Не понимаю, - вымолвил Блекки. - Зачем он дал их мне, если они  стоят
так дорого?
     - Потому что он не знал их стоимости, а это означает, что он  не  купил
их.
     - Не понимаю. Если он не купил, как же они попали к нему?
     - Он украл их, - сказал Чарли. - Странное совпадение. - Он  показал  на
бриллианты. - Шесть лет назад я сам отшлифовал эти бриллианты.  На  них  мое
клеймо.
     - Невероятно. Ты в этом уверен?
     - Конечно. Я могу сказать тебе, кому принадлежали  эти  бриллианты.  Ты
помнишь генерала Нгуен Ван Тхо?
     Блекки кивнул.
     - Он заказал фирме, в которой я работал,  сто  двадцать  бриллиантов  и
уплатил за них наличными. Это была секретная сделка. Я также узнал,  что  он
ходил к другому торговцу и купил пятьдесят более крупных  и  ценных  камней.
Всего он купил  бриллиантов  на  два  миллиона  американских  долларов.  Для
покупки камней он использовал деньги военной казны.  Он  предполагал  бежать
из страны, но не успел это сделать.  Он  был  убит,  а  бриллианты  исчезли.
Думаю, американец нашел их.
     Братья смотрели  друг  на  друга.  Блекки  почувствовал,  как  по  лицу
стекают капельки пота. Два миллиона американских долларов!
     - Конечно!  -  сказал  он.  -  Джефф  жил  на   вилле,   принадлежавшей
генеральской любовнице. Генерал, должно быть, спрятал  там  камни,  а  Джефф
отыскал их. Вот почему он убил  своего  слугу!  Парень,  видимо,  знал,  что
Джефф нашел бриллианты!
     Чарли продолжал попыхивать сигарой, мысли набегали одна на другую.
     "Вот, наконец, - думал он, - тот шанс, которого я ждал всю свою  жизнь.
Два миллиона долларов! Огромные деньги! Наконец-то!"
     - Конечно, мы не знаем, есть  ли  у  него  остальные  бриллианты,  -  с
сомнением произнес Блекки. - Он, может быть, нашел только эти два.
     - И убил парня ради двух бриллиантов? - покачал головой Чарли.  -  Нет,
он нашел все, все до единого. Можешь быть в этом уверен.
     - Я знаю, где он скрывается, - прошептал Блекки. - У  меня  есть  люди,
которые позаботятся о нем.
     Чарли поднял голову, оглядел брата.
     - Предположим, ты получишь бриллианты, - сказал он. - Что ты  будешь  с
ними здесь делать?
     - Мы увезем их в Гонконг, - волнуясь, проговорил Блекки.
     - Последний раз, когда я уезжал  из  Сайгона,  меня  обыскали,  -  тихо
проговорил Чарли. - Тебя  тоже  обыщут.  Мы  оба  на  подозрении.  Если  нас
задержат с бриллиантами, мы исчезнем. Ты это понимаешь?
     - Тогда что нам делать? - спросил Блекки.
     - Мы будем делать все, что хочет американец. Мы поможем ему  бежать  за
границу. Естественно, он возьмет с собой бриллианты.  Пусть  он  рискует.  В
Гонконге мы встретим его и заберем бриллианты. Согласен?
     - Ты только что сказал, что все  следовало  бы  тщательно  обдумать,  -
напомнил Блекки.
     Чарли улыбнулся.
     - Не стоит долго ломать  голову,  когда  речь  идет  о  двух  миллионах
американских долларов. Можешь сказать своему американцу, что мы поможем  ему
выбраться отсюда.
     - Но как?
     Чарли закрыл глаза.
     - Об этом как раз я и должен подумать. Я  уже  немолод.  Небольшой  сон
был бы мне очень полезен. Позаботишься, чтобы меня не тревожили?
     Блекки поднялся и направился к двери. Остановился. В  глазах  появилось
беспокойство.
     - Американец легко не расстанется с бриллиантами, -  сказал  Блекки.  -
Он сильный мужчина.
     Чарли удобно устроился в кресле.
     - Мы  не  можем  рассчитывать,  что  приобретем  без  затруднений   два
миллиона, - ответил он. - Спасибо, что ты мне напомнил об этом. Я приму  это
в расчет.
     Минутой  спустя  Блекки  вышел  из  кабинета,  где  раздавалось  мирное
похрапывание Чарли.


ГЛАВА ДЕСЯТАЯ


1

     Вознаграждение в 20 тысяч пиастров за  всякую  информацию  относительно
жизни Джеффа в последние, перед тем как его похитили,  дни  вызвало  ажиотаж
возле Управления службы безопасности.
     Инспектор Нгок Лин ожидал, что это  произойдет.  Он  знал,  что  всякий
кули, велосипедный рикша,  уличный  торговец  и  тому  подобное  кинется  со
своими историями, чтобы получить вознаграждение.
     Он знал, что он и его подчиненные должны будут  проанализировать  сотни
историй в надежде отыскать один незначительный факт, который  мог  доказать,
что Джефф  скрылся,  а  не  попал  в  руки  вьетконговцев.  Инспектор  также
надеялся узнать что-нибудь о девушке, которая была  связана  с  Джеффом.  Он
дал  инструкции,  согласно  которым  никого  не  следует  прогонять.  Всякий
пришедший должен быть допрошен.
     Человек, который мог бы сообщить ему, где скрывается Джефф,  ничего  не
знал  о  предложенном  вознаграждении.  Ю-Ю  никогда  не  учился  читать  и,
естественно, никогда не заглядывал в газеты.
     Пока инспектор изучал и анализировал ответы на свои вопросы, Ю-Ю  сидел
на корточках у  входа  в  Парадайз-клуб.  Его  грязное,  злое,  хмурое  лицо
выражало недоумение и озабоченность.
     Он видел, как приехал Чарли. Он уже встречался с Чарли прежде  и  знал,
что тот проживал в Гонконге.  Ю-Ю  догадался,  что  Чарли  был  для  чего-то
вызван. Очевидно, происходило что-то исключительно важное.  Но  как  узнать,
что же происходило на самом деле? Он  подумал,  не  пойти  ли  ему  домой  к
девушке из клуба  и  не  поговорить  ли  с  ней.  Он  мог  бы  заставить  ее
рассказать, зачем она ездила к американцу. Но, подумав еще, он  решил,  что,
если не сумеет запугать ее, у него будут серьезные  неприятности  с  Блекки.
Риск был слишком велик.
     Поэтому он сидел в тени, забавляясь своей игрушкой, и  ждал.  Не  далее
чем в десяти ярдах от него уличный торговец читал газету  и,  напрягая  свой
ум, обдумывал  историю,  которую  можно  было  бы  рассказать  полиции  ради
обещанного вознаграждения. Он знал Джеффа. Он часто видел, как  тот  заходил
и выходил из клуба,  но  не  мог  вспомнить,  видел  ли  он  его  вечером  в
воскресенье. Он смутно припомнил, что Джефф  сел  в  свой  автомобиль  возле
клуба, но было ли это в субботу или в воскресенье,  торговец  никак  не  мог
вспомнить.
     Он решил сказать полиции, что это произошло в воскресенье. Будет  более
убедительно, если он назовет воскресенье, поскольку, как он знал  из  газет,
это был день исчезновения  Джеффа.  Как  только  закончится  час  ленча,  он
пойдет в полицию и расскажет  им,  что  видел,  как  Джефф  садился  в  свою
машину. Если даже он не получит  вознаграждения  полностью,  какую-то  часть
они, безусловно, ему дадут.
     В американском посольстве лейтенант Гембли сидел  в  своем  кабинете