закрывая  за  собой  дверь.  Немалых  усилий
стоило мне казаться спокойным.
     - Сержант  Кэйри,  инспектор  уголовной  полиции  из  Санта-Барбары,  -
представился он.
     Я обошел письменный стол и сел.
     - Извините, что заставил вас  ждать.  Прошу  садиться.  Чем  моя  особа
заинтересовала уголовную полицию Санта-Барбары?
     Полицейский снова опустился в кресло. Маленькие  зеленоватые  глазки  в
упор смотрели на меня.
     - Довольно заурядное дело. Надеюсь, вы сможете помочь расследованию.
     Начало  оказалось  столь  неожиданным,  что   я   на   какое-то   время
растерялся. А я-то думал, что он сейчас предъявит ордер на мой арест!
     - Разумеется. Чем именно?
     - Мы разыскиваем  человека  по  имени  Джинкс  Мендон.  Вам  что-нибудь
говорит это имя?
     Я испытывал все большее облегчение.
     - Джинкс Мендон? Абсолютно ничего.
     Маленькие глазки по-прежнему изучали меня.
     - И вы никогда не слышали о нем?
     - Никогда.
     Кэйри вытащил пачку  жевательной  резинки,  сорвал  обертку  и  засунул
веризу в рот.  Его  движения  были  медленными,  неторопливыми.  Бумажку  он
скатал в маленький шарик и бросил в пепельницу. Все это время он не  спускал
с меня пристального взгляда.
     - Назовите ваш домашний адрес, мистер Холлидей.
     Я  назвал  улицу  и  номер  дома,  удивляясь  тому,   зачем   ему   это
понадобилось.
     - Но в чем все-таки дело? - поинтересовался я.
     - Мендон  разыскивается  по  подозрению  в  вооруженном  ограблении.  -
Массивные скулы Кэйри пришли в движение, трудясь над резинкой.  -  Вчера  на
вокзале в Санта-Барбаре мы наткнулись на брошенный  автомобиль.  На  рулевом
колесе   обнаружены   отпечатки   пальцев   Мендона.   Машина   похищена   в
Лос-Анджелесе. В ящике для перчаток мы нашли клочок бумаги с вашим именем  и
адресом.
     Я чуть не вздрогнул. Может, Джинкс Мендон и Эд  Вассари  -  одно  лицо?
Пытаясь скрыть замешательство, я открыл коробку с сигарами и закурил.
     - С моим именем и  адресом?  -  переспросил  я  с  небрежным  видом.  -
Странно.
     - Действительно, странно, - не без иронии заметил  Кэйри.  -  В  машине
разыскиваемого преступника, в отделении для перчаток  вдруг  оказались  ваше
имя и адрес. Как вы это объясните?
     Я уже успел взять себя в руки.
     - А никак. Я никогда не слышал об этом человеке.
     - Но, возможно, видели его?
     Он  достал  из  кармана  конверт,  вынул  из  него   средних   размеров
глянцевитую фотографию и небрежно бросил мне через стол.
     Я сразу же узнал Вассари.
     - Нет, - ответил я. - Этот человек мне неизвестен.
     Кэйри наклонился над столом, взял фотографию, вложил  ее  в  конверт  и
сунул в карман.
     - Тогда почему у него в машине оказались ваше имя и адрес?
     - Не понимаю. Может, меня знает владелец машины? Кто он?
     - Не знает он вас. Мы уже справлялись у него.
     - В таком случае, я ничем не могу вам помочь, инспектор.
     Кэйри скрестил толстые ноги, продолжая медленно и ритмично жевать.
     - Вы строите мост, так? - неожиданно  спросил  он.  -  Вашу  фотографию
опубликовал "Лайф"?
     - Ну и что же?
     - Не мог ли Мендон взять ваше имя из журнала?  Там  не  указывался  ваш
адрес?
     - Нет.
     Кэйри зашевелился в кресле и нахмурился.
     - Загадка. Не люблю загадок. Они только портят рапорт. Стало  быть,  вы
не имеете понятия, как у Мендона оказались ваше имя и адрес?
     - Ни малейшего.
     Некоторое время инспектор  раздумчиво  двигал  челюстями,  затем  пожал
плечами и поднялся.
     - Какое-то объяснение все  же  должно  существовать,  мистер  Холлидей!
Подумайте. Может, что-нибудь припомните.  Позвоните  мне  тогда.  Нам  нужен
этот тип, и мы его найдем. Между ним  и  вами  должна  быть  какая-то  точка
соприкосновения, только вы забыли о ней.
     - Совершенно исключено, - ответил я и тоже встал.
     - Что ж, спасибо хотя бы за то, что вы  не  пожалели  для  меня  своего
времени. - Он направился к двери, но остановился. - Настоящую  громадину  вы
тут сооружаете.
     - Да.
     - Это верно, что мост обойдется в шесть миллионов долларов?
     - Да.
     Он вновь уставился на меня своими колючими глазками.
     - Большущее дело. Если только вам удастся довести его до конца.
     Он кивнул и ушел.
     Лишь когда за ним без стука закрылась дверь, я  почувствовал,  что  мои
нервы напряжены до предела.


ГЛАВА ВОСЬМАЯ


1

     Следующие два дня мне пришлось много поработать, хотя я все  время  жил
в  решительном  ожидании  звонка  Риммы   или   появления   полицейских   из
Лос-Анджелеса.  Единственным  утешением  для  меня  в  эти  мучительные  дни
служило постепенно улучшавшееся состояние Сариты.
     Утром  в  четверг,  когда  мы  с  Уэстоном  собирались  отправиться  на
строительную площадку, Клара  доложила,  что  меня  хочет  видеть  инспектор
Кэйри. Я сказал Уэстону, чтобы он ехал один, пообещав присоединиться к  нему
попозже, и попросил Клару пригласить  Кэйри  в  кабинет.  Он  еще  не  успел
закрыть за собой дверь, как я сказал ему:
     - На этот раз я не могу уделить  вам  много  времени,  инспектор,  меня
ожидают на строительной площадке. Что у вас?
     Но Кэйри был, видимо, не из тех, кто ценит чужое время. Он  расселся  в
мягком кресле, сдвинул на затылок шляпу, достал пачку жевательной резинки  и
начал ее разворачивать.
     - Я все о том  же  типе,  о  Мендоне.  Как  нам  удалось  выяснить,  он
скрывается под другим  именем  -  Эд  Вассари.  А  это  имя  вам  что-нибудь
говорит, мистер Холлидей?
     Я покачал головой.
     - Ровным счетом ничего.
     - Но он, по всей вероятности, знал вас. Нам удалось установить, где  он
скрывался: в маленьком коттедже в  Санта-Барбаре.  Мы  нашли  там  экземпляр
газеты  "Лайф"  с  вашей  фотографией.  Она   отчеркнута   карандашом.   Это
обстоятельство, а также тот факт, что ваше  имя  и  адрес  оказались  в  его
машине, дают основания предполагать, что  либо  он  знал  вас,  либо  кто-то
интересуется вами. И тогда напрашивается вопрос: почему?  -  Кэйри  перестал
жевать и уставился на меня. - Что вы скажете?
     - Удивлен не меньше вас.
     - И продолжаете утверждать,  что  никогда  не  видели  этого  человека?
Хотите еще разок взглянуть на фото?
     - Не нужно. Я уже говорил вам: никогда не видел.
     Кэйри почесал за ухом.
     - Ну, чем не загадка? Не люблю загадок, мистер Холлидей.
     Я промолчал.
     - А о женщине, называющей себя Римма Маршалл, вы когда-нибудь слышали?
     "Вот оно!" - промелькнуло у меня в голове. Я ждал этого вопроса  и  все
же похолодел.
     - Нет, не слышал. Кто она?
     - Любовница Мендона. Они вместе жили в коттедже.
     Кэйри надолго замолчал, уставившись в потолок.
     - Я  уже  говорил  вам,  инспектор,  что  очень   занят,   -   прерывая
затянувшуюся паузу, раздраженно заметил я. - Что еще требуется от меня?
     Кэйри повернул голову и посмотрел мне прямо в глаза.
     - Эта женщина убита.
     На секунду я почти потерял сознание. Я знал, что изменился в лице.
     - Убита? - я с трудом заставил себя говорить. - Кто убита?
     Кэйри сверлил меня холодным, изучающим взглядом.
     - Римма  Маршалл.  Вчера  мы  разыскали  женщину,  которая  производила
уборку в коттедже. Подумать только! Бандит  Мендон  держал  служанку...  Она
узнала его по фото, рассказала о Римме Маршалл и дала  адрес  коттеджа,  где
скрывался Мендон. Мы побывали там. Мендон, конечно, смылся,  но  женщину  мы
застали. Мертвую. - Кэйри передвинул во  рту  жвачку.  -  Несколько  ножевых
ран. На столе лежал "Лайф" с вашей фотографией, обведенной карандашом.
     Я сидел не шевелясь,  до  боли  сжав  в  кулаки  укрытые  столом  руки.
Значит, Уилбор нашел Римму. Значит, я все-таки стал ее косвенным убийцей.
     - Сенсационное дело, - продолжал Кэйри. - Нас  интересует,  не  она  ли
оставила  в  машине  бумажку  с  вашим  именем  и  адресом.  Возможно,   она
когда-нибудь вас знала?
     - Нет.
     Он достал из кармана конверт, извлек из него фотографию и подал мне.
     - Посмотрите.
     Я взглянул на снимок и тут  же  отвернулся.  На  нем  была  запечатлена
Римма - мертвая Римма.
     - Так-таки не узнаете?
     - Нет! Я ее не знаю! Я не  знаю  Мендона!  Вам  понятно?  -  Мой  голос
срывался на крик. - Ничем не могу вам помочь. А теперь уходите и  дайте  мне
возможность работать.
     Однако Кэйри словно и не слышал меня, он  лишь  поудобнее  устроился  в
кресле.
     - Речь идет об  убийстве,  мистер  Холлидей.  Прямо  скажем  -  вам  не
повезло, в какой-то мере вы оказались причастны к  делу...  Вы  когда-нибудь
бывали в Санта-Барбаре?
     Я хотел ответить отрицательно, но вовремя спохватился.  Ведь  меня  мог
видеть там кто-нибудь из знакомых, и тогда  ложь  только  бы  осложнила  мое
положение.
     - Был. Что из этого следует?
     Кэйри насторожился.
     - Если нетрудно ответить, когда именно?
     - Недели две назад.
     - Точнее.
     - Двадцать первого мая и пятнадцатого июня.
     Видимо, мой ответ несколько его разочаровал.
     - Правильно. И останавливались в гостинице "Шоа-отель".
     Я промолчал, мысленно похвалив себя за предусмотрительность.
     - Вы не объясните, мистер Холлидей, почему человек с  таким  положением
предпочел такую дыру, как "Шоа-отель"? Какие-нибудь особые причины?
     - Мне   совершенно   безразлично,   где   останавливаться.    Гостиница
"Шоа-отель" первой попалась мне на глаза.
     - Зачем вы ездили в Санта-Барбару?
     - Послушайте, что означают эти расспросы? Какое вам дело до  того,  где
я останавливался и почему?
     - Речь,  повторяю,  идет   об   убийстве.   Вопросы   задаю   я,   ваша
обязанность - отвечать на них.
     Я пожал плечами.
     - Мне предстояло подготовить массу цифрового материала. Здесь меня  все
время отвлекали телефонные звонки и визиты субподрядчиков. Именно поэтому  я
и решил на время укрыться в Санта-Барбаре. Перемена климата всегда полезна.
     Кэйри потер свой мясистый нос.
     - Почему вы зарегистрировались там под фамилией Мастерс?
     На этот  вопрос  у  меня  уже  был  готов  ответ,  сейчас  я  соображал
несколько быстрее инспектора.
     - Видите ли, когда ваша фотография  появляется  в  таком  журнале,  как
"Лайф", вам обеспечена определенная известность. Я не хотел,  чтобы  ко  мне
приставали журналисты, и поэтому остановился  в  гостинице  под  вымышленным
именем.
     Кэйри не спускал с меня взгляда.
     - И по этой причине вы целыми днями не выходили из номера?
     - Я работал.
     - Когда вы вернулись?
     - Сначала я поехал по делам в Сан-Франциско.
     Кэйри вынул записную книжку.
     - Где вы останавливались?
     Я назвал ему гостиницу.
     - Из  Сан-Франциско  я  выехал  в  четверг   вечером   и   вернулся   в
Голланд-Сити  в  полночь.  Это  может  подтвердить  билетный  контролер   на
вокзале - он хорошо меня знает, и водитель такси Соул Уайт,  который  привез
меня домой.
     Кэйри что-то записал в свою книжку и встал.
     - Хорошо, мистер Холлидей. Пожалуй, теперь все. Пожалуй,  больше  я  не
стану вас беспокоить. Я лишь хотел уточнить  некоторые  неясности.  В  конце
концов, мы ведь знаем, кто ее убил.
     Я изумленно взглянул на него.
     - Знаете, кто ее убил? Кто же?
     - Джинкс Мендон. Кто же еще, по-вашему?
     - Это мог сделать кто угодно. - Я заметил, что мой голос внезапно  стал
хриплым. - Почему вы считаете убийцей Мендона?
     - Мендон - уголовник, рецидивист. Уборщица утверждает,  что  он  и  его
возлюбленная вечно ссорились. И вот он неожиданно  исчезает,  а  ее  находят
мертвой. Кто же еще мог  ее  убить?  Мы  его,  конечно,  схватим.  Небольшой
допрос с пристрастием, и он расколется. А потом - электрический стул.
     - Сомнительные доказательства.
     - Да? - Инспектор равнодушно пожал  плечами.  -  Ничего  сомнительного.
Уверен, что присяжные найдут его виновным.
     Он попрощался и направился к двери.


2

     Итак, Римма мертва. Но я не испытывал облегчения. Совсем нет.  Меня  ни
на минуту не оставляло сознание собственной вины.  Вместе  с  Риммой  умерло
мое прошлое. Мне теперь ничего не нужно было предпринимать,  чтобы  избежать
ареста, только помалкивать.
     Но так ли это? Предположим, полиция арестует Вассари. Предположим,  его
посадят на электрический стул за убийство, которого  он  не  совершал.  Я-то
знал, что не Вассари убил Римму. Ее убил Уилбор, и я мог  это  доказать,  но
после этого должен все рассказать полиции, после чего меня отдадут  под  суд
за убийство охранника киностудии.
     Выходит, этому кошмару не будет конца?
     Я внимательно следил за сообщениями газет о деле Вассари.  Вначале  они
занимали чуть ли не  все  первые  полосы,  потом  сократились  до  маленьких
заметок  и  перекочевали  на  последние   страницы.   Газеты   информировали
читателей,   что   полиция   продолжает   разыскивать   Вассари,   но   пока
безрезультатно.
     Дни шли  за  днями,  и  постепенно  я  начал  успокаиваться.  Возможно,
Вассари  бежал  из  страны,  возможно,  его  никогда  не  найдут.  Иногда  я
задумывался, что произошло  с  Уилбором.  Порой  мне  хотелось  позвонить  в
гостиницу "Андерсон" в Сан-Франциско и узнать, не вернулся ли он, но  каждый
раз что-то удерживало меня.
     Сарита поправлялась. Каждый вечер я бывал в санатории и рассказывал  ей
о строительстве моста, о том, чем я занимался и как живу без нее.
     Циммерман теперь уже без  всяких  отговорок  уверял,  что  со  временем
Сарита начнет ходить. Он считал, что недели  через  две  я  смогу  взять  ее
домой, хотя ей и  потребуется  постоянная  сиделка.  Дома,  по  его  мнению,
Сарита поправится быстрее, чем в санатории.
     Однажды  вечером,  вернувшись  из  санатория,  я  заметил  около   дома
высокого, полного человека. Он стоял, прислонившись к стене,  словно  ожидая
кого-то. Я сразу узнал сержанта Кэйри. После нашей последней встречи  прошло
три недели, и я надеялся, что мы больше не увидимся. И вот он появился.
     Я вышел из машины и не спеша направился к нему.
     - Привет, инспектор. Сколько лет, сколько зим. Что вы тут делаете?
     - Поджидаю вас.
     - Зачем? Что вам еще нужно от меня? - сам  того  не  желая,  я  повысил
голос.
     - Не на улице же нам разговаривать, мистер Холлидей! Пройдемте в дом.
     Мы поднялись по лестнице, и я впустил его в квартиру.
     - Говорят, ваша жена находится в очень  тяжелом  состоянии?  -  спросил
Кэйри, когда мы вошли в гостиную. - Надеюсь, теперь ей лучше?
     Я швырнул шляпу и плащ на стул,  подошел  к  камину  и  пс  вернулся  к
Кэйри.
     - Теперь ей лучше.
     Кэйри выбрал самое большое и самое  удобное  кресло  и  сел.  Шляпу  он
положил на  пол  рядом  с  собой.  Затем  последов  процедура  развертывания
жевательной резинки.
     - Во время нашей последней встречи, мистер Холлидей,  -  заговорил  он,
глядя куда-то в сторону, - вы утверждали, что  не  знаете  Римму  Маршалл  и
никогда не слышали о ней.
     Я засунул поглубже в карманы брюк сжатые в кулаки руки.
     - Да, утверждал.
     Кэйри поднял на меня глаза.
     - У меня есть все основания считать, мистер Холлидей, что вы солгали.
     - Что это за основания?
     - Фото Маршалл было  опубликовано  в  газетах,  и  некий  Джо  Массини,
владелец гостиницы "Кэллоуэй-отель", явился в полицию  и  сообщил  некоторые
сведения о  пострадавшей.  Он  близко  знал  Маршалл.  По  его  словам,  она
встречалась в гостинице с каким-то человеком с полуопущенным веком и  шрамом
на подбородке. Она, видимо, опасалась этого человека и, уходя из  гостиницы,
просила Массини задержать его на  некоторое  время  и  дать  ей  возможность
скрыться. Этот человек вы, мистер Холлидей.
     Я промолчал.
     Медленно двигая челюстями, Кэйри долго смотрел на меня.
     - В отделении банка в  Санта-Барбаре  у  Маршалл  оказался  свой  счет.
Вчера я его проверил. За  последние  шесть  недель  с  вашего  счета  дважды
переведено ей по десять тысяч долларов.  Вы  все  еще  утверждаете,  что  не
знали Римму Маршалл?
     Я пододвинул стул и уселся на него.
     - Нет. Теперь не утверждаю.
     - За что вы платили ей деньги?
     - Она меня шантажировала.
     - Я так и думал. Причины?
     - К чему вам это? Я не убивал Римму, и вы это знаете.
     - Да, вы ее не убивали, хотя предлог был. Вы не могли ее убить,  потому
что в момент убийства находились здесь. Я проверил.
     Я снова промолчал, не в силах произнести ни слова.
     - Вы избавили бы меня от  лишних  хлопот,  мистер  Холлидей,  когда  бы
сказали мне правду во время нашей первой беседы. Вы ездили в  Санта-Барбару,
чтобы встретиться с ней?
     - Чтобы разыскать ее. Собирался попросить отсрочку следующего  платежа.
Операция жены требовала больших расходов. Но  из-за  отсутствия  времени  не
смог ее найти. Я дважды пытался, и оба раза безрезультатно.
     - И что же дальше? В конце концов вы уплатили ей?
     - Не успел. Ее убили.
     - Счастливый финал для вас, не правда ли?  Однако  почему  же  она  вас
все-таки шантажировала?
     Вот об этом мне меньше всего хотелось ему рассказывать.
     - Обычная история...  Мы  встретились,  вступили  в  связь.  Потом  она
узнала, что я женат, пригрозила рассказать все жене...
     Кэйри по привычке потер кончик мясистого носа.
     - Уж больно жирный куш она хотела сорвать с вас в таком случае.
     - Пользовалась моим безвыходным положением. Жена  находилась  в  крайне
тяжелом положении. Всякое потрясение могло оказаться для нее роковым.
     - Мистер Холлидей, вы понимаете, какую тяжкую ответственность берет  на
себя человек, если дает ложные показания  во  время  следствия  по  делу  об
убийстве?
     - Понимаю.
     - Если бы вы сразу признались в своем знакомстве с этой женщиной,  мне,
вероятно, не пришлось бы делать столько ненужной работы.
     - Ну, знаете... Кому приятно признаваться в такой связи.
     - Так-то оно так... - Он поскреб полную  щеку.  -  Пожалуй,  все  ясно.
Можете не беспокоиться. Я не стану упоминать вас в своем рапорте.
     Наступила моя очередь уставиться на него.
     - Не станете упоминать в рапорте?!
     - Разумеется. - Кэйри вытянул длинные ноги. - Ну,  побаловался  человек
с бабенкой. Так что же, доставлять ему неприятности из-за такого пустяка?  -
Полное лицо Кэйри расплылось в улыбке, похожей скорее на злобную ухмылку.  -
Мне важно, что вы не имеете никакого отношения к ее смерти, в чем  я  теперь
абсолютно  убежден.  -  Ухмылка  на  его  лице  стала  еще  шире.  -  А   вы
счастливчик, мистер Холлидей! Ведь в конце этого месяца я ухожу в  отставку.
Так сказать,  на  подножный  корм.  Иначе  я  не  проявил  бы  к  вам  такую
снисходительность. Кстати, взгляните на меня, можно  ли  поверить,  что  мне
скоро стукнет шестьдесят?
     Что-то в нем определенно мне не нравилось. Не знаю почему, но с  каждой
минутой он становился все неприятнее.
     - Вы правы, инспектор, поверить трудно. Ну что ж, большое вам спасибо.
     - В таких  делах,  когда  речь  идет  о  шантаже,  мы  действуем  очень
деликатно, - он снова заулыбался. - А таких дел у нас великое множество.  Вы
и не  представляете,  сколько  идиотов  наживают  себе  неприятности,  когда
путаются со шлюхами. Вам повезло, мистер Холлидей,  что  Мендон  заткнул  ей
рот.
     - Она шантажистка, ее мог убить каждый, у кого она вымогала деньги.
     - Ее убил Мендон. И не спорьте со мной.
     Я чуть было не рассказал ему об Уилборе, но удержался. Достаточно  было
упомянуть о нем, чтобы всплыла  история  ограбления  киностудии  и  убийства
охранника, и все было бы кончено.
     - Еще раз благодарю, инспектор.
     Кэйри грузно поднялся.
     - Все в порядке, мистер Холлидей! На этом поставим точку.  Но  если  уж
вы так признательны, небольшое пожертвование в полицейский  спортивный  фонд
было  бы  вполне  уместным...  Нет,  нет,  мистер  Холлидей,  я  ничего   не
предла