в кабинете.
     - Что  у вас с глазом, мистер Брэндон? Дорожное происшествие? - спросил
он.
     - В  этой  гостинице  нахальная прислуга, - с достоинством ответил я. -
Попросил  принести  ужин  ко мне в номер, и официант ударил меня сандвичем в
глаз... Но это пустяки, мне не привыкать к подобному обслуживанию.
     Оставив  его  с  недоуменно  разинутым  ртом, я спустился по лестнице и
оказался   в  комнатушке  Гривса,  по  размерам  напоминавшей  шкаф.  Сыщик,
сидевший  за  крохотным  столом,  раскладывал  пасьянс  и при моем появлении
поднял глаза.
     - Кому-то  не  понравилась  твоя  физиономия?  -  без  особого интереса
спросил он.
     - Угу,  -  лаконично ответил я и, наклонившись вперед, бросил перед ним
пакетик со спичками.
     Нахмурившись, Гривс вопросительно приподнял брови:
     - Откуда он у тебя?
     - Нашел в чемодане у Шеппи.
     - У  Шеппи? Но он никогда не был в клубе, могу поспорить на доллар. Без
денег и знакомых он не прошел бы дальше вышибал.
     - Ни малейшего шанса?
     - Ни одного из десяти миллионов.
     - А если его кто-нибудь провел? Это ведь разрешается?
     Гривс утвердительно кивнул:
     - Разрешается.  Член  клуба  может  привести  кого  хочет. Однако, если
другим  гость  не понравится, виновного могут исключить из членов. Так у них
заведено.
     - Мог он где-нибудь найти спички?
     Гривс неопределенно пожал плечами.
     - Я  впервые их вижу. Не думаю, что завсегдатаи клуба пользуются такими
спичками:   это   негигиенично,   они   могут   подцепить   микробы   своими
аристократическими  белыми  пальчиками.  Наверное, кто-то провел туда твоего
дружка,  и  он прихватил спички с собой: вот, мол, и я там был. Если человек
любит бахвалиться, почему бы ему не позабавиться этой шуткой?
     - У тебя нет случайно списка членов клуба?
     Он  криво  усмехнулся,  бочком  вышел  из-за  стола  и подошел к шкафу.
Порывшись,  он протянул мне небольшую брошюрку в переплете из темно-красного
шелка с такой же надписью, что и на моем пакетике спичек.
     - Я  нашел  ее  в  одном  из  номеров  гостиницы "Ритц-Плаза" и взял на
всякий случай: авось пригодится когда-нибудь. Список устарел года на два.
     - Я  верну  его  тебе,  - сказал я, забирая со стола спички и засовывая
брошюру в карман. - Спасибо.
     - Кто тебе поставил фонарь?
     - Ты  его не знаешь, - ответил я. - Добрый, но нервный малый. - И вышел
из кабинета.
     В  вестибюле,  отыскав  уголок  поспокойнее,  я  сел  в  кресло и начал
просматривать  список.  Всего  в  нем  было около пятисот фамилий. Четыреста
девяносто  семь  из  них  мне  ничего не говорили, три фамилии привлекли мое
внимание: Бриджетт Криди, Жак Трисби и Марго Криди.
     Закрыв брошюрку, я легонько похлопал ею по руке.
     Несколько  минут  я сидел задумавшись, потом у меня появилась идея, и я
стал   размышлять   более   целеустремленно.  Идея  не  была  блестящей,  но
попробовать, во всяком случае, не мешало.
     Я  узнал  у  швейцара,  где  находится  бульвар Франклина, спустился по
лестнице и пошел к своему "бьюику".


                                Глава пятая


1

     "Франклин  армз"  оказался  чопорным аристократическим домом, в котором
могли  жить  лишь  сливки  общества.  Число  квартир  в  нем,  вероятно,  не
превышало  тридцати.  Перед  домом  был  подсвеченный  разноцветными лампами
фонтан   со   скульптурной  копией  "Мальчика  с  дельфином"  Донателло.  На
ухоженных   клумбах   росли   небесно-голубые   петунии.   В   облике   дома
чувствовалось не меньше достоинства, чем у вдовствующей герцогини.
     Поставив   "бьюик"  между  серебристым  "рейтом"  и  серебристо-розовым
"роллс-ройсом"  и пройдя через двери-вертушку, я очутился в отделанном дубом
вестибюле.   Вдоль  стен  в  хромированных  горшках  пламенели  гвоздики,  а
посредине в небольшом бассейне плавали золотые рыбки.
     За  конторкой  в  дальнем  углу стоял высокий блондин в безукоризненном
смокинге,  с  усталым,  чуть презрительным выражением на красивом изнеженном
лице.
     - Мисс Криди, пожалуйста, - сказал я.
     Потрогав  свой  безупречный  галстук, он прошелся по мне взглядом карих
глаз,  оценивая  с  точностью  до  одного  цента  стоимость  моего  костюма,
галстука,  сорочки  и  шляпы.  Итог, как нетрудно было заметить по его лицу,
был неутешительным для меня.
     - Мисс Криди ожидает вас?
     - Нет,  но  я  только  что беседовал с ее отцом и был бы признателен за
возможность переговорить с нею. Меня зовут Лу Брэндон.
     Он   раздумывал   в   нерешительности,   постукивая   по   полированной
поверхности  конторки  кончиками  наманикюренных  пальцев.  По  напряженному
выражению  его  глаз было видно, что мышление не являлось привычным для него
занятием.
     - Вы  лучше  напишите  записку,  и  я  передам,  - сказал он наконец и,
приподняв  руку,  взглянул на массивные золотые часы. - Для визита несколько
поздновато...
     - Вот  что,  красавчик,  тебе  не  кажется,  что  я могу попортить твою
внешность? Позвони мисс Криди, и пусть она сама решает.
     Посмотрев  на  меня  с удивлением и тревогой, холеный блондинчик открыл
дверь за конторкой и исчез.
     Не  обратился  бы он за помощью закона, подумал я. Если какой-нибудь не
в  меру усердный полицейский арестует меня по обвинению, что я докучаю элите
Сан-Рафела, положение мое окажется незавидным.
     Но  волновался  я понапрасну. Через пару минут блондин вновь появился в
вестибюле и, с кислым видом показав на автоматический лифт, коротко бросил:
     - Третий  этаж,  седьмая  квартира,  -  и  повернулся  ко  мне  спиной.
Поднявшись  наверх  и  пройдя  коридор  с  дубовой облицовкой, я остановился
возле  нужной  мне двери, из-за которой доносились приглушенные звуки музыки
-  по радио исполняли Моцарта. Я нажал на кнопку звонка, и через мгновение в
отворившейся  двери  показалась  пожилая  женщина с приятным лицом, одетая в
черное шелковое платье и белый, украшенный оборочками, фартук.
     - Мистер Брэндон?
     - Да.
     Вручив  ей  шляпу,  я  прошел  в небольшую прихожую, где находился лишь
овальный стол, в центре которого красовалась серебряная ваза с орхидеями.
     - Мистер  Брэндон,  -  объявила  горничная,  открывая следующую дверь и
пропуская меня вперед.
     Я  оказался  в  просторной гостиной. Около светло-оранжевых стен стояли
такого же цвета кресла, пол был застлан мохнатым белым ковром.
     Подле   гигантской   радиолы   стояла   высокая   стройная   девушка  с
шелковистыми   пепельно-светлыми  волосами.  Ее  глаза  напоминали  огромные
черные фиалки. Это была хозяйка квартиры мисс Криди.
     У  нее  была  высокая  грудь,  красивые ноги и изящные, слегка округлые
бедра.  Стройность  фигуры  подчеркивало вечернее платье с глубоким вырезом.
Нитка  бриллиантов,  сверкавших  на шее, пробила, вероятно, ощутимую брешь в
банковском  счете  старого  Криди:  такие  подарки  принято  делать в семьях
миллионеров,  когда  дочерям  исполняется двадцать один год. Довершали наряд
усыпанные  бриллиантами  ручные часики и кольцо на мизинце с длинным плоским
рубином в золотой оправе.
     Я  мог  понять  радость  миссис  Криди,  когда ее падчерица выезжала из
дома: соперничать с ней было действительно трудно.
     - Прошу  извинить меня за столь поздний визит, мисс Криди. Я не стал бы
тревожить вас, если бы не чрезвычайно срочное дело.
     Она  чуть  заметно  улыбнулась.  Это  не было ни проявлением дружеского
расположения,  ни неприязнью: подобной безличной улыбкой воспитанная хозяйка
приветствует в своем доме незнакомца. Ни больше ни меньше.
     - Оно имеет отношение к моему отцу?
     - Боюсь,  что  нет.  Признаться,  я  не рассчитывал, что вы согласитесь
принять меня, и решил поэтому воспользоваться именем вашего отца.
     Она  смотрела  мне  прямо  в  глаза, и под ее вопросительным взглядом я
почувствовал себя не совсем уверенно.
     - Я  возглавляю  детективное агентство "Стар", - торопливо продолжал я.
- Надеюсь, вы не откажетесь мне помочь.
     Она нахмурилась, выражение ее лица стало чопорным и натянутым.
     - Если я правильно поняла, вы - частный сыщик?
     - Именно  так.  Я веду следствие, и вы, мисс Криди, можете мне серьезно
помочь.
     Взгляд ее стал совсем ледяным.
     - Помочь  вам?  Извините,  но  я не понимаю, с какой стати я должна вам
помогать?
     - Конечно,  вы  не  обязаны  этого делать... Но ведь есть люди, которые
считают  своим  долгом  помогать  друг  другу.  Разрешите  мне в двух словах
изложить суть дела, возможно, оно вас заинтересует.
     В  ее  глазах  я  прочел  нерешительность,  но в конце концов она села,
жестом предложив мне кресло.
     - Пять  дней  назад,  мисс Криди, - начал я, - мой компаньон Джек Шеппи
приехал  сюда  из  Сан-Франциско.  Его  вызвал клиент, отказавшийся сообщить
свою  фамилию  нашей секретарше. Поскольку я в это время отсутствовал, Шеппи
уехал один, оставив в записной книжке имя вашего отца.
     Она  внимательно  слушала,  и  я  заметил,  что выражение отчужденности
постепенно исчезает с ее лица.
     - Шеппи  телеграфировал  мне  и  попросил  срочно приехать в Сан-Рафел.
Когда  я  прибыл,  в гостинице его не оказалось: дежурный клерк сообщил, что
он  ушел  на пляж. Спустя некоторое время явился полицейский и, узнав, что я
компаньон  Шеппи,  попросил  опознать  его:  он был убит сегодня в купальной
кабине на пляже Бэй-Бич.
     Теперь она смотрела на меня широко открытыми глазами.
     - О  да,  я читала об убийстве в вечерних газетах. Но я не думала... Он
был ваш компаньон?
     - Да.
     - Вы  говорите,  он  записал  в  блокноте  фамилию  моего  отца?  - Она
нахмурилась: - Странно, зачем ему это понадобилось?
     - Не знаю, хотя, возможно, именно ваш отец и вызвал его по телефону.
     Отведя  в  сторону  взгляд,  она  начала  играть  рубиновым  кольцом на
мизинце. Мне показалось, что она слегка нервничала.
     - Папа  никогда  не звонит сам. Если бы ему понадобились услуги сыщика,
он сказал бы секретарю.
     - Вопрос мог быть чересчур деликатным, - возразил я.
     Она по-прежнему смотрела в сторону.
     - Не  знаю,  но,  так  или  иначе, ко мне все это отношения не имеет...
Извините, мне пора уходить.
     - Сегодня  я виделся с вашим отцом, - сказал я, заметив, что в глазах у
нее  вновь  появилось  настороженное  выражение.  -  Он заявил, что не знает
никакого  Шеппи.  Ваш  отец  угрожал  мне.  Он  вызвал телохранителя и велел
расправиться со мной, если я буду совать нос в чужие дела.
     На лице ее проступил легкий румянец!
     - И  все  же  мне непонятно, какое отношение убийство вашего компаньона
имеет ко мне. Извините, мне действительно надо уходить. - Она поднялась.
     - Я  пытаюсь  установить,  что  делал  Шеппи,  находясь в Сан-Рафеле, -
сказал  я,  тоже  вставая.  -  Мне  удалось  выяснить,  что  он был в "Клубе
мушкетеров",  но с кем он ходил, я не знаю. Вы член этого клуба, я прошу вас
стать моим поручителем и провести меня. Мне необходимо навести справки.
     Она  глянула  на  меня  так,  словно я предложил ей совершить небольшую
прогулку на луну.
     - Это   абсолютно  исключено,  -  решительно  заявила  она,  и  тон  ее
подчеркивал  невероятность  подобного предложения. - Если даже вы попадете в
клуб,  -  а  у меня нет никаких намерений быть вашим поручителем, - никто не
потерпит, чтобы вы наводили там справки.
     - Я  согласен с вами, мисс Криди, - попасть туда действительно нелегко.
Но  если  бы  все-таки  я  оказался в клубе, могу вас заверить, я получил бы
ответы на многие вопросы.
     Она нетерпеливо покусывала нижнюю губу.
     - Но  это невозможно. Извините, мистер Брэндон, я вынуждена просить вас
уйти.
     - Моя  просьба - не каприз и не прихоть. - Я никак не хотел смириться с
неудачей.  -  Было  совершено  убийство. У меня есть все основания полагать,
что  полиция  и  пальцем не шевельнет, чтобы отыскать преступника. Сегодня я
разговаривал  с  капитаном  Кетченом  из отдела по расследованию убийств. Он
пригрозил,  что  если  я  немедленно  не  прекращу  расследование,  то  меня
заставят  пожалеть  об  этом.  И  это  не было дурной шуткой: час назад меня
пытались  избить  только  за то, что я задавал вопросы. Кое-кто в Сан-Рафеле
хочет  замять убийство. Шеппи был не только моим компаньоном, но и другом, и
пусть  никто  не думает, что смерть его останется безнаказанной. Я прошу вас
помочь мне, все, что мне нужно, это...
     Протянув руку, она коснулась кнопки звонка:
     - Это не мое дело. Мне жаль, но я не в состоянии помочь вам.
     Дверь отворилась, и вошла горничная.
     - Тесса, мистер Брэндон собирается уходить. Проводи его.
     - Что  же,  по  крайней мере, вы не пытались запугать меня тюрьмой, как
капитан  Кетчен,  и  не угрожали бандитами, как сделал ваш отец, - улыбнулся
я. - Извините, что отнял у вас столько времени, мисс Криди.
     С  самого  начала  я не особенно рассчитывал на успех встречи, я все же
время  впустую  потрачено  не  было. Я вынес впечатление, что Марго знает, с
какой целью отец нанимал Шеппи.
     Я  решил  поближе  познакомиться  с  приятелем  Бриджетт  Криди - Жаком
Трисби.  Возможно,  Шеппи  было  поручено  выяснить,  как  далеко  зашла  их
"дружба".  Ведь  Криди  упорно  отрицал  факт знакомства с моим компаньоном,
прибегнул  к  угрозам. Признайся он в своей связи с Шеппи, и ему пришлось бы
рассказать  в  суде,  что  сыщика  он  нанял  для  слежки за женой. Не много
найдется  мужчин,  которым  доставило  бы  удовольствие  распространяться на
подобную тему.
     Было  всего  десять  минут  двенадцатого. Сидя в "бьюике", я раздумывал
над тем, что делать дальше. Наконец завел мотор и поехал на пляж Бэй-Бич.


2

     Проезжая  через  "променад",  я наблюдал за запоздалыми купальщиками. В
мертвенно-бледном свете луны море было цвета старого серебра.
     Минут  через  десять  я  доехал  до  пляжной  конторы, которая, как я и
думал,  оказалась  закрытой.  Купальные  кабинки, скрытые в тени пальм, были
погружены в полную темноту.
     Поставив  машину  в  боковом проезде за конторой, я зашагал к пляжу. Он
был тих и безлюден, как зал ожидания на вокзале в рождественское утро.
     Укрывшись  в  тени,  я  внимательно оглядел кабины. Ренкин мог оставить
здесь   дежурного   полицейского,  а  встреча  с  законом  в  данную  минуту
совершенно  не  входила  в  мои планы. Я напряженно вглядывался в окружавшую
меня  темень,  но  не  заметил  ни  малейшего  движения,  не услышал никаких
подозрительных звуков.
     Итак,  я  мог  быть  относительно  спокойным за то, что, кроме меня, на
пляже  никого  не  было.  Покинув  укрытие,  я двинулся вдоль кабин, пока не
добрался до второй от конца, где обнаружили убитого Джека.
     Потрогав  дверь  и  убедившись,  что  она  заперта  на  ключ,  я достал
фонарик,  стальные  отмычки.  Потом, просунув отмычку между замком и косяком
двери,  я с силой приподнял ее и надавил плечом. Изнутри, как от раскаленной
железной печи, пахнул жаркий и спертый воздух.
     Я  сделал  шаг в кабину и увидел две табуретки, стол и кушетку. В углу,
где нашли Джека, по-прежнему темнело на полу большое пятно.
     Две  двери  вели в раздевалки. Одной из них пользовался Шеппи, другой -
пришедшая с ним женщина.
     Кем могла быть спутница Джека?..
     Приманкой?  Джек при его легкомыслии вполне мог угодить в ловушку. Если
он  попал  на  пляж  в  результате  какого-то хитро подстроенного обмана, то
какое отношение к этому имел Криди?
     А  может,  он  связался с любовницей какого-либо гангстера и тот поймал
их  с  поличным?  Пока  разъяренный  бандит  сводил  счеты  с  Шеппи, девица
поспешила удрать, бросив одежду.
     Сдвинув шляпу на затылок, я вытер рукою капельки пота со лба.
     Или же она сама убила его?..
     Я  вошел внутрь, плотно прикрыв за собою дверь. Если на пляже находился
какой-нибудь  энтузиаст  ночных  купаний  или любитель кататься на лодке при
луне, видеть свет в кабине ему было совсем не обязательно.
     Я  открыл  дверь  одной  из  раздевалок.  Это была крохотная каморка со
скамьей,  четырьмя крючками для одежды и небольшим зеркалом. Я провел по ней
лучом  фонарика  в  надежде  обнаружить  признаки того, что Шеппи раздевался
именно  здесь,  но отыскать ничего не удалось. Комнатка была настолько мала,
что полиция не могла пропустить даже самую мелочь.
     Внезапно  у  меня появилось странное ощущение, что я не один в душной и
тесной  кабине.  Погасив  фонарик,  я  остался в непроглядной тьме, чувствуя
лишь бешеное биение сердца.
     Некоторое  время вокруг меня все было спокойно. "Наверное, мне начинают
мерещиться  всякие  ужасы", - подумал я, но затем где-то рядом услышал звук,
напоминающий вздох человека.
     Я отступил назад и вышел из раздевалки.
     По дороге вдоль пляжа с шумом промчалась машина.
     Я  осветил  пол  кабины,  но,  как  и прежде, ничего не увидел. Тогда я
направил луч на дверь второй раздевалки и плавно повернул ручку.
     ...Она  сидела  на  полу  лицом  ко  мне.  На ней был голубой купальный
костюм,  и ее смуглая золотистая кожа была покрыта крупными каплями пота. На
левом  плече запеклась длинная струйка крови, невидящий взгляд был устремлен
в пространство.
     Это  была  красивая  девушка  лет  двадцати пяти с темными шелковистыми
волосами и фигурой манекенщицы.
     Я  стоял,  пригвожденный  к  месту,  с  пересохшим  ртом, чувствуя, как
взмокла сорочка от холодной испарины.
     Я   неподвижно   стоял  в  мертвящей  призрачной  тишине,  бессмысленно
уставившись на девушку.
     Помочь я ничем не мог - было слишком поздно.


3

     На  полу возле нее убийца бросил нож с пластмассовой рукояткой. Это был
необычный  нож  -  такими  пользуются  домохозяйки,  чтобы  доставать лед из
ванночек  холодильников.  Девушка умерла той же смертью, что и Шеппи, только
на этот раз рука убийцы дрогнула и агония была продолжительной.
     Она  следила  за  своей  внешностью - ее волосы были аккуратно уложены,
ногти  окрашены  в  темно-красный  цвет.  Она могла быть богатой или бедной,
манекенщицей  или одной из многих тысяч работниц Сан-Рафела. Она могла иметь
какую угодно профессию.
     Я  был  уверен  лишь в одном: она была той девушкой, которая заходила в
гостиницу  за  Джеком  Шеппи, той самой, которую Гривс назвал блондинкой. Он
утверждал,  что  она  носила  парик или красила волосы, и, чтобы убедиться в
его  неправоте,  я поднес фонарик к ее телу. На ней не было парика, и волосы
имели  естественный  цвет. "Тренированные сыщики тоже ошибаются", - думал я,
направляя  луч  света  на  ее  руки:  нежный  пушок  на  них выглядел совсем
светлым.  И  это  было  понятно:  когда человек месяцами поклоняется солнцу,
волосы на руках меняют цвет.
     Духота  в крохотной каморке была невыносимой, и я, чувствуя, что одежда
моя насквозь пропиталась потом, вышел из раздевалки.
     Только  теперь  я  обратил  внимание  еще на одну дверь, которая вела в
смежную  кабину. Именно через нее должен был проникнуть убийца. Возможно, он
и сейчас находится по соседству...
     Погасив  фонарик,  я неслышно приблизился к двери и приложил к ней ухо.
Ничего  не  услышав,  я  ощупью  отыскал  ручку  и слегка повернул ее. Потом
чуть-чуть надавил плечом, но дверь не подалась. Кто-то запер ее изнутри...
     Я  отошел от двери, чувствуя нестерпимую сухость во рту. Если у него не
было второго ножа, то вполне вероятно, что имелся про запас револьвер.
     Мои  невеселые размышления прервал донесшийся откуда-то издалека звук -
это  было  завывание  полицейской  сирены. С каждым мгновением вой нарастал:
"фараоны"  спешили  по  делу, и наиболее вероятным местом, куда они мчались,
была купальная кабина с убитой девушкой.
     Я  снова  зажег фонарик и, хотя времени у меня было в обрез, постарался
как  можно  тщательнее  обтереть  носовым  платком  дверные ручки: отпечатки
пальцев  могли  навести  Кетчена на мой след. Покончив с