где  не
так давно Хэмел говорил со мной.
   Передо мной был его огромный письменный  стол.  Хэмел  сидел  за  столом,
голова покоилась на спинке высокого стула, глаза смотрели прямо на  меня,  в
них была пустота смерти. По лицу справа  стекала  струйка  крови.  Небольшое
пулевое отверстие в виске было обожжено порохом.
   Я долго смотрел на него, застыв на пороге,  и  у  меня  в  голове  билась
только одна мысль: плакал мой миллион. Наконец, сбросив оцепенение, я  вошел
в кабинет и приблизился к столу. На полу рядом со стулом валялась  "беретта"
калибра 6,35. Я только  взглянул  на  пистолет,  но  трогать  его  не  стал.
Кондиционер был включен. Окна  закрыты.  Я  перевел  глаза  на  стол.  Перед
Хэмелом стояла пишущая машинка "IBM" со вставленным в нее листом бумаги.  На
листке было что-то напечатано. Я нагнулся и прочитал:

   "К чему жить дальше? Женщинам от меня никакого проку.
   Я испортил два брака. Стоит ли продолжать?"

   Отступив, я вгляделся в покойного.
   - Бедняга! - проговорил я вполголоса. - Запутался в собственных картах...
   - Мистер Андерсен...
   Я обернулся.
   В дверях, ломая руки, стоял Смит.
   - Он мертв, - сказал я. - Ничего здесь не трогайте.
   Я вышел из комнаты и закрыл дверь.
   - Где миссис Хэмел?
   - Мертв? Ох, мистер Андерсен! Он был так добр к нам!
   - Возьмите себя в руки, - рявкнул я. - Где миссис Хэмел?
   - Не знаю. Она не возвращалась. Тут меня осенило, что, если Нэнси  увидит
в своем доме того, кто лишил ее пятидесяти тысяч, да вдобавок узнает, что ее
муж покончил с собой, мне это не  сулит  ничего  хорошего,  ведь  никому  не
известно, что она сгоряча выкинет. Надо убираться как можно скорее.
   - Мистер Смит, слушайте меня внимательно. Я приму меры. Не пускайте  сюда
миссис Хэмел. Не делайте ничего... Хорошо?
   Он тупо кивнул.
   Я быстро вышел из дома Хэмелов и побежал назад, в коттедж, где  у  дверей
меня ждал Джервис. Его перепуганные черные глаза уставились на меня как  два
вопросительных знака.
   Я быстро сообщил ему, что Хэмел покончил с собой. Потом вошел в  коттедж,
взялся за телефонную трубку и немного  помедлил.  Прежде  всего  нужно  было
вызвать Мэла Палмера, а уж потом полицейских.
   Вокруг меня бродил Джервис.
   - Телефонная книга есть? - спросил я. Он принес книгу местных  телефонов.
Я нашел домашний номер Мэла Палмера и,  моля  Бога,  чтобы  Палмер  оказался
дома, позвонил ему.
   Мне  пришлось  долго  уговаривать  чем-то  раздраженного  дворецкого,  но
наконец трубку взял Палмер.
   - В чем дело, мистер Андерсен? - спросил он недовольно. - У меня гости.
   - Только что застрелился Рас Хэмел, - ответил я. - Он мертв. Миссис Хэмел
нет дома. В машинке  предсмертная  записка,  которая  порадует  журналистов.
Предоставляю вам вызвать полицию.
   - Я вам не верю, - пророкотал Палмер.
   - Говорю вам, он застрелился. Приезжайте скорее. - Я повесил трубку.
   Выйдя из коттеджа во влажную темноту, я услышал глухое урчание "феррари".
Вернулась Нэнси! Я бросился бегом по дорожке, взобрался на  дерево  и  успел
увидеть, как она вышла из машины и стала медленно подниматься по ступеням на
крыльцо. Свет над входом горел, и я хорошо ее видел. Смит открыл  дверь.  Он
отступил, и она скрылась в доме. Дверь закрылась.
   Я бы много дал, чтобы увидеть, как поведет себя Нэнси, когда Смит объявит
ей о случившемся. Любила ли она Хэмела  или  вышла  за  него,  только  чтобы
улизнуть от итальянской полиции?
   И тут меня потрясла вдруг пришедшая в голову мысль. Ведь из-за  дурацкого
самоубийства Хэмела Нэнси унаследует все его состояние,  авторские  права  и
все, что он получает от фильмов! Богатая будет вдовушка!
   "А Поффери? - подумал я. -  Если  верить  словам  Лу  Колдвэлла,  Поффери
приехал  в  Штаты,  чтобы  собрать   деньги   для   своей   террористической
организации. Нэнси его  жена.  Значит,  он  сможет  использовать  наследство
Хэмела для финансирования "Красных бригад"!"
   Я слез с дерева и, погруженный в эти мысли, пошел в  коттедж.  Подходя  к
нему, я услышал, что внутри звонит телефон. Я вбежал и снял трубку.
   - Мистер Андерсен, - узнал я голос Джервиса, - мистер Хершенхаймер слышал
выстрел. Он очень нервничает. Я остаюсь  возле  него.  Не  могли  ли  бы  вы
понаблюдать за воротами? Я рассказал ему об этом  злосчастном  самоубийстве,
но он не верит. Он убежден, что вокруг дома бродил убийца.
   - Хорошо, - ответил я. - Заверьте его, что  к  дому  никто  и  близко  не
подойдет.
   - Спасибо, мистер Андерсен. Это его успокоит.
   Я повесил  трубку,  потом,  сообразив,  что  Мэлу  Палмеру  будет  трудно
проехать мимо охраны, позвонил Майку О'Флаэрти и объяснил ему ситуацию.
   - Пришлось потревожить агента Хэмела, мистера Палмера, - предупредил я. -
Он может приехать в любой момент. Пропусти его, Майкл. И  полиция  прибудет.
Пусть проезжают.
   - Пресвятая Дева! - воскликнул Майк. - Неужели этот несчастный покончил с
собой?
   - Пропусти мистера Палмера, - повторил я и повесил трубку.
   Я опять ушел к воротам и стал  ждать.  Минут  через  десять  перед  домом
Хэмелов остановился "кадиллак". Я наблюдал,  как  Палмер  вышел  из  машины,
открыл ворота и поехал по аллее.
   Я продолжал  ждать  и,  пока  ждал,  размышлял  про  те  пятьдесят  тысяч
долларов, которые промотал, а уж когда мне в голову полезли мысли о будущем,
я постарался перестать думать вообще, такой на меня мрак напал.
   Около двадцати трех часов появилась полицейская машина. Из нее выпрыгнули
Том Лепски и Макс Джейкоби. Пока они выходили из  машины,  я  перешел  через
дорогу.
   Том Лепски уставился на меня.
   - Что происходит? - спросил он. Я объяснил, что  нахожусь  на  дежурстве,
охраняю Хершенхаймера. Услышал выстрел, обнаружил, что Хэмел  мертв,  вызвал
Палмера и вернулся к своим обязанностям.
   Лепски не сводил с меня глаз:
   - Почему ты не вызвал нас?
   - Это дело Палмера, - ответил я. -  Предсмертная  записка  может  вызвать
осложнения. Кроме того, речь идет о больших деньгах.
   - Что за записка? !
   - Судя по ней, Хэмел был импотент. Газеты придут в восторг. Прославленный
автор порнографических романов - импотент! Это все Пал-меру улаживать.
   - Ты был там?
   - Я его и нашел.
   - Что-нибудь трогал?
   - Да что ты. Том, зачем задавать глупые вопросы? Мисси  Хэмел  все  время
была на яхте. Вернулась полчаса назад.
   - Ладно. Я с тобой еще поговорю. - И вместе  с  Джейкоби  он  заспешил  к
дому.
   Перед самой полуночью мне на смену явился Карл.
   - Майк рассказал мне, - проговорил он. - Ну и дела!
   - Да уж! Старый псих совсем перетрусил. Он слышал выстрел. Карл застонал:
   - Значит, мне всю ночь не сомкнуть глаз.
   - Вот именно.
   - На набережной сегодня тоже была потеха, - засмеялся  Карл.  -  Какой-то
шутник бросил в гавани дымовую шашку. Боже! Видел  бы  ты,  какая  поднялась
паника! Я как раз зашел в "Аламеду" перекусить, когда эта шашка  взорвалась.
Двух секунд не прошло - всех зевак и попрошаек как  ветром  сдуло.  Наверно,
какой-то мальчишка нахулиганил. Но видел бы ты, как все удирали!
   Но меня это сообщение мало заинтересовало.
   - Пожалуй, пойду домой,  -  сказал  я.  -  Завтра  увидимся,  а  ты  будь
настороже. Карл засмеялся:
   - Да уж придется.
   - Если полицейские спросят про меня, скажи, я ушел домой.
   - А зачем ты им?
   - Да разве они объясняют?
   Мы вместе пошли по подъездной дорожке.
   - И с чего этому богатому писаке пришло в голову кончать с собой?
   - Бывает, - ответил  я,  заводя  двигатель,  и  поехал  к  шлагбауму,  Из
сторожки вышел О'Флаэрти.
   - Ну и дела! - сказал он. - И чего ради мистер Хэмел застрелился?
   - Что ж, всякое бывает, - ответил я и нетерпеливо нажал на газ.
   Майк понял намек и поднял шлагбаум. Я помахал ему рукой и поехал домой.
   Закрыв дверь, я первым делом  налил  себе  двойную  порцию  виски.  И  со
стаканом в руке сел в кресло.
   Часы показывали половину первого ночи. Позвонить  Берте  и  огорошить  ее
новостями? Я не верил, что  она  продала  квартиру  и  обстановку,  а  вдруг
все-таки продала? Меня  кольнуло  мрачное  предчувствие:  как  только  Берта
узнает, что надежды на миллион рухнули, я ее больше не увижу.
   Зазвонил телефон.
   Сняв трубку, я сказал:
   - Слушаю.
   - Мистер Андерсен?
   Я вздрогнул. Я узнал голос Джоя.
   - Это ты, Джой?
   - Да, мистер Андерсен.
   - Я пытался тебя найти, хотел сказать, как мне  жаль  Джимбо.  Откуда  ты
говоришь?
   - Мистер Андерсен, тот человек утром уехал  из  "Аламеды".  Я  весь  день
старался вас разыскать.
   - Тот человек, что там прятался? - переспросил я.
   - Да, мистер Андерсен. Я видел, как он уходил. Кто-то что-то выбросил  из
верхнего окна. Раздался взрыв,  пошел  дым,  и  началась  паника.  Пока  все
разбегались, из "Аламеды" вышел бородатый мужчина и залез в багажник машины,
она стояла рядом со входом.
   - Какая была машина, Джой?
   -  "Феррари".  За  рулем  сидела  женщина.  Как  только  он  спрятался  в
багажнике, она поехала. Их никто не видел, только я один. Все убегали  из-за
дыма.
   - Во сколько это было, Джой?
   - В одиннадцать сорок, мистер Андерсен.
   - А эта женщина... У нее на голове был  красный  шарф,  а  лицо  прикрыто
большими черными очками?
   - Да, мистер Андерсен.
   - Хорошо. А теперь послушай, Джой...  Но  телефон  молчал,  Джой  повесил
трубку. Я тоже повесил трубку и стоял, уставившись на ковер.
   Нэнси уехала из дома вскоре после того, как Хэмел отправился в  Голливуд.
После полудня она приехала и через пять минут уехала снова.
   Я закурил, и, когда зажигал сигарету, рука у меня слегка дрожала.
   Нэнси привезла Поффери, спрятав его в багажнике "феррари". О'Флаэрти  ее,
конечно, пропустил.
   Поффери укрылся где-то в доме и стал ждать Хэмела.
   Самоубийство?
   Никакого самоубийства!
   Я раздавил сигарету в пепельнице.
   Все встало на свои  места.  Хэмел  не  совершал  самоубийства.  Его  убил
Поффери.

Глава 8

   Пока я сидел и думал, все кусочки головоломки стали укладываться на  свои
места.
   Баснословно богатый Хэмел встретил в Риме Нэнси, то есть Лючию Поффери, и
влюбился в нее. Ему и в голову не приходило,  что  она  -  дважды  убийца  и
скрывается от полиции. Пока ей  это  удавалось,  благодаря  перекрашенным  в
черный цвет волосам и огромным темным очкам, но она чувствовала, что  кольцо
вокруг нее сжимается. Хэмел сделал ей предложение. Она его приняла, невзирая
на то, что уже была замужем. Выйдя замуж  за  Хэмела,  она  смогла  спокойно
уехать из Рима.
   Поффери, которого тоже разыскивала полиция, старался собрать средства для
своей организации. Если Нэнси станет вдовой, ей в наследство достанется  все
состояние Хэмела. А когда она получит  деньги,  Поффери  использует  их  для
"Красных бригад". Каким-то образом ему удалось приехать в Штаты, и с помощью
Нэнси он укрылся на пиратском острове. Тогда-то Нэнси и  сообщила  ему,  что
Хэмел - импотент.
   Парочка запаслась терпением. Они подождали недель шесть  и  только  тогда
приступили к осуществлению своего плана. Им хотелось, чтобы  Хэмел  закончил
книгу и получил все причитающиеся  ему  за  нее  миллионы.  Как  только  это
случилось, они стали действовать.
   Нэнси  знала,  что  ей  не  удастся  провезти  Поффери  в  Парадиз-Ларго,
О'Флаэрти непременно его заметит. По всей вероятности, для того-то Поффери и
бросил дымовую шашку на набережной: устроив переполох,  он  сумел  незаметно
спрятаться  в  багажнике.  Таким  образом,  заговорщикам   удалось   обвести
О'Флаэрти вокруг пальца.
   Расследуя дело Хэмела, полиция будет считать, что никто из посторонних не
мог проникнуть на виллу. Нэнси была на яхте. Вашингтон Смит и его  жена  вне
подозрений. Вывод напрашивается один: Хэмел покончил самоубийством.
   Но я-то знал, что Нэнси  привезла  Поффери  в  резиденцию  Хэмела,  и  не
сомневался; это Поффери застрелил хозяина дома и представил все  так,  будто
Хэмел застрелил себя сам.
   И тут меня словно подбросило на стуле.
   Ведь и сейчас Поффери должен прятаться где-то там. Без помощи Нэнси он не
мог уехать из Ларго, а ее оставили в полиции, где ей приходится отвечать  на
всевозможные вопросы полицейских.
   Что же мне делать? Позвонить полицейским и предупредить их,  что  Поффери
прячется в доме? И что тогда? "Нет уж, парень, не суйся в это дело, - сказал
я себе. - Начнешь болтать, -  не  миновать  беды.  Так  что  держи  язык  за
зубами".
   Я отправился спать. Заснул не сразу. Первые  десять  минут  все  старался
представить себе, что сейчас делает Поффери, что делает  Нэнси,  что  делают
полицейские. Ответов на эти вопросы у меня не было, так что в конце концов я
заснул.
   В десять двадцать три меня разбудил телефонный звонок. Я потянулся  через
кровать и снял трубку:
   - Да?
   - Барт! - По барабанной перепонке снова ударил резкий голос Берты.
   - Привет, детка! - ответил я слабым голосом.
   - Ты видел газеты? Хэмел застрелился!
   - Да.., я знаю.
   - Ты с ним говорил?
   - Господи, крошка...
   - Говорил или нет?
   - Нет.
   В трубке словно шмель загудел.
   - Прекрасно, Барт. У тебя был шанс, и ты его упустил.
   - Что верно, то верно.
   - А мне звонил мой придурок - предлагает выйти за него замуж. Я оцепенел:
   - И ты согласна?
   - А почему бы и нет? У него яхта, квартира в пентхаусе, слуги и  солидный
счет в банке. Почему же мне за него не выйти?
   -  Подожди  минутку!  Подумай.  Неужели  лучшие  годы  своей   жизни   ты
собираешься вертеть задом перед этим ничтожеством?
   - Ради яхты, квартиры в пентхаусе и денег я на многое  другое  соглашусь.
Будто бы ты не согласился!
   Я подавил вздох:
   - Что ж, дело твое. Валяй выходи за него. И будь счастлива.
   - Учти, если я выйду за него, я буду верной женой. Так что я  прощаюсь  с
тобой навсегда, Барт. Был и у тебя шанс, правда? Но  ты  его  упустил.  -  И
Берта повесила трубку.
   Расстроенный, я снова откинулся на подушку, и  немного  погодя  мой  мозг
услужливо заработал. Ничего, на свете немало других  красоток.  Разнообразие
придает жизни остроту, и смена декораций сулит новые приятные переживания. А
вообще эта болтовня, что Берта будет верной женой, - смех, да и только.
   И я снова заснул.

***

   За поздним ужином я прочел некролог о Хэмеле  в  "Парадиз-Сити  геральд".
Сообщения о его самоубийстве поместили на первой  странице.  О  предсмертной
записке не упоминалось. Видно, Мэлу Палмеру удалось ее припрятать. В статьях
были какие-то намеки насчет того, что Хэмел переутомился и впал в депрессию.
Его жена слегла от горя, а интервью деятелям телевидения и  журналистам  дал
ведающий всеми формальностями  Палмер,  специально  выйдя  к  шлагбауму.  За
шлагбаум не пропустили никого. Я  представил  себе,  каково  пришлось  Майку
О'Флаэрти, наверное, он такого в жизни не переживал. Палмер  сделал  краткое
заявление. Миссис Хэмел никаких интервью давать не будет.
   В ресторане вокруг меня только и говорили,  что  о  смерти  Хэмела.  Итог
подвела какая-то горластая дама:
   - Что ж, если человек пишет такую грязь, он уж точно с приветом. Я говорю
про все эти его постельные сцены. И слава Богу, что он умер!
   Мне хотелось рассказать ей, как она ошибается,  но  я  воздержался.  И  с
грустью подумал о Хэмеле. Мне он нравился.
   Ближе к половине  двенадцатого  я  поехал  в  Парадиз-Ларго.  Подъехав  к
шлагбауму, я увидел с десяток людей, они расположились на  траве  у  дороги,
курили и разговаривали. Акулы пера знают свое дело!
   Из сторожки вышел О'Флаэрти.
   - Ну, брат, - посочувствовал я  ему.  -  Вижу,  у  тебя  тут  весело!  Он
усмехнулся:
   - Да уж! Мимо меня никто не пройдет. Никто и не прошел. Так  я  и  сказал
Лепски. - На луноподобном лице О'Флаэрти выступил пот. - Ну и дела!
   - И не говори! - Я подождал, пока  он  поднял  шлагбаум,  и,  провожаемый
завистливыми взглядами, поехал к дому Хершенхаймера. Меня впустил Карл.
   - Слушай! - воскликнул он. - Старик совсем спятил!
   - И что?
   Карл усмехнулся:
   - А ничего. Джервису не дал даже прилечь. Напусти-ка на себя деловой вид.
Я уже сыт по горло. Пока.
   Когда  мы  расстались,  я  вошел  в  коттедж,  увидел  поджидавшие   меня
бутерброды и уселся за стол. Мне не терпелось узнать, что  происходит  через
дорогу. Интересно, Палмер все еще суетится там?
   Как только я принялся за бутерброды, появился Джервис. Я сразу увидел: на
нем лица нет.
   - Мистер Андерсен, я не смогу заснуть, пока не поговорю с вами.
   - Что-то не так?
   - Увы. - Джервис подошел к столу  и  опустился  на  стул.  -  Ну  и  день
выдался! Мне пришлось дать мистеру Хершенхаймеру успокоительного. Сейчас  он
спит.
   Я жевал третий бутерброд.
   - Что же случилось?
   - Мистера Вашингтона Смита и его жену уволили.
   Меня эта новость не удивила. В ней был свой резон.  Если  знать  то,  что
знал я, то и дураку ясно:
   Смит с женой опасны для Поффери, который прятался в доме.
   Но я сделал удивленное лицо:
   - Уволили?!
   - Да! - Вид у Джервиса был совсем несчастный. - Мистер Палмер объявил им,
что они должны уехать немедленно. Им не дали даже упаковать вещи. Ужасно!  И
это после пятнадцати лет верной службы! Правда, им  заплатили  жалованье  за
год. Мистер Палмер объяснил, что это  миссис  Хэмел  настаивает,  чтобы  они
уехали. Он был с ними очень деликатен. Видно, и сам потрясен.
   - Лихо! - сказал я.
   - Мне будет очень не хватать мистера Смита. Уму непостижимо! Ведь  мистер
и миссис Смит содержали дом в безупречном порядке.
   - А про миссис Хэмел что-нибудь известно?
   Джервис пожал костлявыми плечами. По выражению его лица  было  ясно,  что
Нэнси Хэмел лишилась его расположения.
   - Мистер Смит даже не смог попрощаться с ней. Все произошло так внезапно.
   Я взял еще один бутерброд. На этот раз  с  кусочками  краба,  сдобренными
майонезом.
   - И кто же теперь будет вести хозяйство?
   - Вот этого-то ни я, ни мистер Смит не  понимаем.  Мистер  Палмер  сказал
мистеру Смиту, что до отъезда миссис Хэмел за домом будет присматривать Джош
Джонс. Она намерена сразу после похорон продать и дом и участок.
   - Джош Джонс? - Я сделал вид, что не понимаю. - Кто это?
   - Он рулевой на яхте у миссис Хэмел.  -  Джервис  опустил  глаза.  -  Это
плохой негр.
   - А мистер Палмер еще там?
   - Он уехал, как только удалились полицейские.
   Теперь у меня были все необходимые сведения. Мне хотелось, чтобы  Джервис
ушел и не мешал мне. Я сказал ему, что у него усталый вид.  И  заверил,  что
буду на месте, если вдруг ему понадоблюсь. Он понял меня и удалился  в  дом.
Выждав минут пять, я поспешил к воротам и взобрался на дерево.
   В  гостиной  у  Хэмелов  горел  свет,  но  занавески  были  задернуты.  Я
представил, как за этими занавесками сидят Нэнси и Поффери -  строят  планы,
что делать с деньгами,  когда  Нэнси  их  унаследует.  Прислонясь  спиной  к
стволу, я сидел и ждал, не сводя глаз с дома Хэмелов.
   Ничего не происходило.
   Через час свет в гостиной погас, но вспыхнул в дальнем конце здания.  Что
там? Спальня Нэнси? Потом я услышал шум приближающейся машины. Наклонившись,
я увидел, что у ворот Хэмела остановился  автомобиль.  Из  него  вышел  Джош
Джонс, нажал красную кнопку и подождал. Ворота открылись. Он  снова  сел  за
руль и повел машину по аллее. Ворота автоматически закрылись.
   Когда  он  остановился,  над  входной  дверью   зажегся   свет,   и   она
распахнулась.
   В проеме двери показался Поффери!
   Ошибиться я не мог: это был он,  широкоплечий,  плотно  скроенный.  Джонс
что-то крикнул ему, и свет над дверью  погас.  Я  напряженно  вглядывался  в
темноту, но смог различить только силуэт машины.
   Потом в гостиной за занавесками снова зажегся свет.
   Все также прислонившись к стволу, я ждал. Прошло несколько минут, и  свет
зажегся в комнате, соседней с  комнатой  Нэнси.  Я  продолжал  ждать.  Время
тянулось медленно, наконец свет погас везде.
   Я слез с дерева и вернулся в котте