не протянет.
     - Жаль,  очень  хороший  старик.  Должно  быть,  смерть Германа здорово
подкосила  его. - Уэйд направился к выходу. - Я просто на минуточку заглянул
к  вам.  Желаю  удачной  поездки.  Что-нибудь  нужно сделать за время вашего
отсутствия?
     - Спасибо. Я просто запру контору.
     - Что  ж,  тогда до свидания. Любопытно, каким вам покажется Гонконг. И
не  забудьте  спросить  о  похоронах.  И, кстати, узнайте, можно ли прислать
цветы.
     - Я сообщу вам все завтра.
     Я  заехал в полицию и взял обещанную Ретником фотографию Джоян. Это был
хороший  снимок. Фотографу удалось придать ее лицу живое выражение. Девушка,
без   сомнения,   была  привлекательной.  Я  спросил  служителя  морга,  как
распорядились  относительно  похорон. Он сообщил, что ее похоронят завтра за
счет    Джефферсона    на    Вудсайд-самитри.    Это   было   кладбище   для
привилегированных жителей Пасадена-сити.
     Ровно  в  шесть я запер контору и отправился домой упаковывать чемодан.
Потом побрился, принял душ и, надев чистую рубашку, поехал в бар "Астор".
     Я был на месте без пяти восемь.
     Джейн  Уэст  появилась  в  баре,  когда  минутная стрелка на моих часах
стояла  ровно  на  пяти минутах девятого. Она вошла с уверенным видом хорошо
одетой  красивой  девушки,  сознающей свою привлекательность. Пока она шла к
моему  столику,  мужчины  провожали  ее  взглядами.  Мы  сказали  друг другу
несколько  вежливых банальных фраз, и я заказал ей мартини. Сам я пил виски.
Она передала мне билет на самолет и кожаный бумажник.
     - Вот  вам  гонконгские  доллары,  -  сказала она. - Это избавит вас от
лишних  хлопот.  Кстати,  я  могу  заказать  вам  номер в отеле по телефону.
"Мирамар" или "Пенисулар" - самые лучшие отели в Гонконге.
     - Спасибо, но я решил остановиться в гостинице "Небесная империя".
     Она кинула на меня быстрый взгляд и сказала:
     - Да, конечно.
     - Вы не забыли фотографию?
     Пока  официант  снимал  с подноса блюда, она открыла сумочку и передала
мне конверт.
     Большой   глянцевый   чудесный   снимок   скорее   всего   был   сделан
профессионалом.  Мужчина,  изображенный  на фотографии, пристально смотрел в
объектив.  Неприятное  лицо:  смуглое, с густыми черными бровями, с сильной,
безжалостной   челюстью  и  узким  ртом.  Такие  лица  часто  встречаются  в
полицейских   досье.   Это  было  для  меня  полной  неожиданностью.  Герман
Джефферсон   почему-то  представлялся  мне  более  добродушным  и  беспечным
человеком.  Этот  же  мужчина был склонен к насилию и жестокости. Я вспомнил
слова,  сказанные  Джейн  Уэст:  "Он  страшный  человек и у него нет хороших
качеств".  Теперь  я  мог  ее  понять. Я посмотрел на Джейн. Она бесстрастно
наблюдала за мной.
     - Я  понимаю, что вы имели в виду, - сказал я. - Он совершенно не похож
на своего отца, не так ли?
     Она  ничего  не  ответила.  Я  спрятал  снимок  в  бумажник,  и тут мне
захотелось показать ей фото Джоян.
     - Вы спрашивали меня, хорошенькая ли она. Вот, посмотрите.
     Какое-то  время  она  раздумывала.  Мне показалось, что она побледнела.
Потом  взяла снимок, и рука ее была достаточно твердой. Теперь наступила моя
очередь   наблюдать,  как  она  рассматривает  снимок.  Ее  лицо  ничего  не
выражало, некоторое время она рассматривала фото, потом вернула его мне.
     - Да, она красивая, - холодно констатировала она.
     Я поднял бокал и мы выпили.
     - Вы говорили, что похороны завтра? - спросил я.
     - Да.
     - Друг  Германа просил меня узнать, можно ли и ему прийти. Наши конторы
рядом. Его зовут Джек Уэйд. Он учился в школе вместе с Германом.
     Джейн насторожилась.
     - На  церемонии будем только я и мистер Джефферсон. Никого из друзей не
приглашали.
     - Я передам ему это. Можно ли ему прислать цветы?
     - Цветов  не нужно. - Она посмотрела на часы и встала. - Мне пора идти.
Меня ждет мистер Джефферсон. Могу я еще что-нибудь сделать для вас?
     Мы  едва  притронулись к напиткам. Меня охватило смутное разочарование.
Я надеялся познакомиться с ней поближе, но ничего из этого не вышло.
     - Нет, благодарю вас. Когда вылетает самолет?
     - В  одиннадцать  часов.  Вам  нужно  быть  в  аэропорту  за полчаса до
вылета.
     - Спасибо за хлопоты.
     Она  поднялась  и  неторопливо  пошла  к  выходу. Я сунул официанту два
доллара  и  поспешил  за  ней. Ее "ягуар" стоял прямо напротив бара. Мне же,
прежде  чем  найти  стоянку  для  своей  машины,  пришлось три раза объехать
вокруг.  Это  лишний  раз  доказывало,  каким  влиянием  в городе пользуется
старый Джефферсон. Джейн остановилась возле машины.
     - Надеюсь,  ваша  поездка  будет  успешной,  -  сказала  она  с прежним
отчуждением. - Если понадобится какая-либо помощь, вы можете мне позвонить.
     - Неужели  вы  никогда не улыбаетесь? - спросил я. - И всегда остаетесь
только строгим секретарем?
     На  секунду  в  ее взгляде промелькнуло удивление и тут же исчезло. Она
открыла  дверь  машины  и  скользнула  на  сидение. Это было проделано очень
аккуратно.  Колени  так  и  остались прикрытыми. Прежде чем я успел положить
руку на дверцу, она ее захлопнула.
     - Спокойной  ночи,  мистер  Райан,  -  сказала она и, нажав на стартер,
уехала.
     Я  проводил  взглядом ее машину и посмотрел на часы. Было только 20.25.
Мои  надежды  на  многообещающее свидание не оправдались - впереди меня ждал
длинный  и скучный вечер. Я постоял на тротуаре, перебирая в памяти трех или
четырех  девушек,  которые  могли бы составить компанию и пообедать со мной.
Ни  одна  из  них  не  шла ни в какое сравнение с Джейн Уэст. Я решил съесть
свои  проклятые  сэндвичи  и  отправиться домой к телевизору. Интересно, что
подумал  бы о такой программе вечерних развлечений Уэйд. Вероятно, он был бы
разочарован.  Он,  наверняка, представлял себе, что в данный момент я сижу в
каком-нибудь  притоне  с  блондинкой или дерусь сразу с тремя гангстерами. Я
зашел  в  закусочную. Музыкальный автомат громко наяривал твист. Две девушки
в  джинсах и плотно облегающих свитерах сидели на табуретах возле стойки. Их
маленькие  круглые  груди  вызывающе  торчали,  волосы  начесаны под Бриджит
Бардо,  ногти  грязных  пальцев  ярко  накрашены. Когда я вошел, они окинули
меня  оценивающими взглядами и отвернулись. Вероятно, я был слишком стар для
них  и  слишком  скучен.  Я  мрачно  съел сэндвичи с мясом и ветчиной. Потом
достал снимки Германа и Джоян и принялся их изучать.
     Трудно  представить,  как  девушка  типа  Джейн  Уэст  могла  не только
влюбиться,  но  и завести ребенка от Германа. Я послал все к черту и спрятал
фотографии.  Расплатившись,  вышел  на  улицу, сознавая, что девушки смотрят
мне  в спину. Одна из них визгливо расхохоталась. Может быть, ей показалось,
что  я  забавно  выгляжу? Я не винил ее в этом. Иногда во время бритья мне и
самому приходила в голову подобная мысль.
     Я  добрался до своей квартиры. Она находилась на верхнем этаже большого
дома  и  состояла из просторной гостиной, кухни и маленькой спальни. Я жил в
ней  со  дня  своего  приезда  в Пасадена-сити. Квартира была дешевой, очень
удобной  и  имела  то  преимущество,  что  располагалась  совсем недалеко от
центра   города.   Отсутствие   лифта   меня   не  беспокоило.  Каждодневное
восхождение   на   пятый   этаж  сохраняло  фигуру  и  избавляло  от  лишних
посетителей.  Поднявшись наверх, я немного запыхался. Каждый раз после этого
я  давал  себе  слово,  что  брошу  курить, но прекрасно знал, что обманываю
себя.  Открыв  дверь, я вошел в гостиную. В ней царил полумрак, и я не сразу
заметил  непрошеного  гостя.  На  потолок  гостиной  ложились  отсветы яркой
рекламы  с  крыши дома напротив, и если бы не они, я так и не увидел бы его.
Он  сидел  в  моем  любимом  кресле,  придвинув  его  к  окну.  Свободная  и
непринужденная  поза,  нога  закинута  за  ногу,  руки  на  коленях,  поверх
сложенной  газеты. От неожиданности сердце у меня екнуло. Рядом с дверью был
выключатель, и я включил свет.
     Непрошеный  гость  оказался  молодым  парнем  лет  восемнадцати. Крепко
сложенный,  с  мощными  широкими  плечами. Одет в черную засаленную куртку и
черные  вельветовые  брюки,  на  голове - черная фуражка с красным околышем.
Вокруг  шеи  завязан  черный  бумажный  платок.  Таких  молодых  людей можно
встретить  вечерами  возле  баров  в  обществе  себе  подобных. Это типичный
продукт уличного воспитания. Они злобны и опасны, как крысы.
     Равнодушные  глаза  наркомана  и  убийцы  дополняли облик. Одного уха у
него не было, по шее спускался широкий белый шрам.
     Я почувствовал страх, когда он холодно усмехнулся.
     - Эй,  приятель,  я  думал,  ты уже никогда не придешь, - хрипло сказал
он.
     Я  вспомнил  о  своем  револьвере,  оставшемся где-то в полиции. Первый
испуг  удалось  преодолеть,  но  если  бы револьвер был со мной, все было бы
значительно проще.
     - Какого черта ты здесь делаешь? - спросил я.
     - Успокойся,  приятель,  и  сядь.  У  меня  к тебе дело. - Он указал на
стул.  Я  увидел  у него на руках черные бумажные перчатки, и меня бросило в
пот.  Кажется,  дело  принимало серьезный оборот. Да и гость мой был слишком
самоуверен.   Я   присмотрелся  повнимательнее  и  понял,  что  он  напичкан
наркотиками по самый околыш фуражки.
     - Даю  две секунды на то, чтобы ты убрался отсюда. Потом я выброшу тебя
сам, - сказал я как можно более уверенно.
     Он  засмеялся  и  потер пальцами кончик носа. При этом движении газета,
лежавшая  у  него на коленях, слетела на пол. Я увидел пистолет сорок пятого
калибра с двенадцатидюймовой насадкой на стволе.
     - Сядь,  приятель, - приказал он. - Я знаю, у тебя нет револьвера. - Он
постучал  по  насадке. - Это глушитель. Я сделал его сам. Его хватает на три
выстрела, но этого вполне достаточно.
     Мы  смотрели друг на друга, потом я медленно опустился на стул, стоящий
у  двери.  Нас  разделяло  шесть  футов,  но  и  на таком расстоянии мой нос
улавливал, что от крысенка разит потом, грязью и табаком.
     - Что тебе нужно? - спросил я.
     - Тебе  не  надоело жить, приятель? - спросил он, располагаясь в кресле
поудобнее.   -   Лучше,   если  надоело,  потому  что  скоро  тебе  придется
распроститься с жизнью.
     Глядя  в  пустые  безразличные  глаза наркомана, я почувствовал, как по
моей спине пробежала дрожь.
     - Я люблю жизнь, - сказал я, чтобы хоть что-то сказать.
     - Это  плохо.  -  Он  слегка  передвинул  пистолет,  и  круглое  черное
отверстие уставилось прямо мне в лицо. - У тебя есть девочка?
     - И не одна, а в чем дело?
     - Просто интересно. Они пожалеют, когда узнают, что тебя кокнули?
     - Может,  одна или две пожалеют. Послушай, что это за дурацкая комедия?
Что ты имеешь против меня? Что я тебе сделал?
     - Ничего,   приятель,  -  его  толстые  бескровные  губы  изогнулись  в
ухмылке.  - Кажется, ты неплохой парень, и квартира у тебя хорошая. Я видел,
как ты подъехал. Машина твоя мне тоже нравится.
     Я глубоко вздохнул.
     - А  что  если  ты  отложишь револьвер и мы поговорим по-приятельски? -
спросил я, без особой надежды на успех. - Может быть, выпьем?
     - Я не пью.
     - Рад  за  тебя.  Иногда  мне  хочется,  чтобы  я  тоже  не  пил. Можно
приготовить напиток прямо здесь. Это тебя устроит?
     Он покачал головой.
     - У нас здесь не вечеринка с выпивкой.
     Во  время  этого  сумасшедшего  разговора мозг мой лихорадочно работал.
Парень,  конечно крепкий и сильный, но я мог бы потягаться с ним, если бы не
пистолет.  У  меня  еще хватило бы силы, и кроме того, я знал парочку-другую
кое-каких  хитрых  приемов. Нас разделяло шесть футов. Если бы не пистолет -
один прыжок поставил бы нас в равные условия.
     - Что  же  у  нас  за  вечеринка? - спросил я, осторожно заводя ногу за
ножку стула. Из такого положения я мог легко катапультироваться.
     - Вечеринка со стрельбой, - сказал он и захихикал.
     - Кого же застрелят?
     - Тебя, приятель.
     У  меня бешено колотилось сердце. Хотя и до этого частенько приходилось
бывать в переделках, но в такую я угодил впервые.
     - Но почему и за что?
     Он поднял пистолет и потер глушителем щеку со шрамом.
     - Не знаю. Да это меня и не интересует. Я просто зарабатываю деньги.
     Я облизнул пересохшие губы.
     - Тебе заплатили за мое убийство?
     - Конечно, приятель. Иначе, зачем же мне убивать тебя?
     - Расскажи  мне  об  этом,  -  сдавленно  сказал  я.  - У нас еще много
времени. Кто заплатил?
     - Не  знаю,  приятель.  Я  играл  на бильярде, когда подошел один тип и
спросил,  не  хочу  ли я заработать пятьсот монет. Мы отошли за угол. Он дал
мне  сотню  и велел прийти сюда и угостить тебя пулей. После этого он отдаст
остальные деньги.
     - Кто был этот тип?
     - Тебе  какое  дело?  Просто  какой-то  незнакомый тип. Куда ты желаешь
получить  пулю,  приятель? Я умею хорошо управляться с этой штукой. В голову
- самое верное, но ты можешь выбрать и другое место.
     - Как выглядел этот тип? - безнадежно спросил я.
     - Можешь  не  беспокоиться  о  нем,  - в его голосе послышалась жесткая
нотка. - Самое время побеспокоиться о себе.
     - Пять  сотен,  это  не  слишком  много. Я могу дать больше. Как насчет
тысячи?
     Он усмехнулся.
     - Я всегда выполняю заключенные сделки, - сказал он непреклонно.
     И  тут, на мое счастье, зазвонил телефон. Звонок насторожил парня, и он
инстинктивно  обернулся в сторону аппарата. Этим подарком судьбы я мгновенно
воспользовался,  обрушив  на  него  всю массу своего тела, целясь в голову и
стараясь  выбить  пистолет.  Я ударил его, как торпеда, головой разбив нос и
губы.  Пистолет  вырвать  не  удалось,  и парень сумел нажать на курок. Звук
выстрела  напомнил  хлопок  бумажного  пакета. Убийца, я и кресло с грохотом
разлетелись  в  разные  стороны.  Мой  противник,  как  я и предполагал, был
достаточно  крепким орешком, во всяком случае, руки у него были как тиски. Я
его частично оглушил, и только поэтому он не смог пристрелить меня.
     Теперь  следовало закрепить успех: я прыгнул и ударил его ребром ладони
по  горлу.  Этот  удар свалил его, и он выпустил пистолет. Но тут же придя в
себя,  он  выдал  мне сильнейший удар между глаз. Ощущение было такое, будто
меня  хватили молотком по голове. Какое-то время я видел только вспыхивающие
огоньки  перед  глазами.  Я  стал медленно оседать на пол, в то время как он
поднимался.  По его лицу текла кровь из разбитого рта и носа. Он пнул меня в
подбородок,  но в этом пинке уже не было силы. Я ошеломил его первым ударом,
а  такие  типы  не  скоро  приходят  в  себя  после  поражения.  Его пинок я
сблокировал  и  откатился в сторону, исхитрившись каким-то образом подняться
на  ноги.  Мы  стояли  лицом к лицу, а пистолет лежал между нами на полу. Он
зарычал,  но  не  нагнулся  за оружием, так как понимал, что я ударю прежде,
чем  он  дотянется  до  "пушки".  Вместо  этого  он  бросился  на  меня, как
разъяренный  бык. Я встретил его сильнейшим прямым в лоб, но он обрушился на
меня  и  мы врезались в стену, сбросив при этом на пол две акварели с видами
Рима.  Я  опять  использовал излюбленный прием головой, одновременно проведя
шесть  быстрых  ударов  кулаком в живот. Но от двух встречных свингов голова
моя пошла кругом. И все же удары в живот заставили противника отступить.
     Я немного отдышался.
     И  вдруг  увидел  в  его  руке  нож. Лицо парня превратилось в сплошную
кровавую  маску,  но  упорство  в нем еще оставалось. Я отступил назад, а он
начал  медленно  надвигаться  на  меня.  Уткнувшись спиной в стену, я стащил
пиджак  и  обернул  левую  руку.  Он бросился на меня, но я принял лезвие на
защищенную  руку,  правый  кулак  у  меня остался свободным, и я закатил ему
прямо  в  челюсть  свой коронный боковой. Это был фирменный удар, нанесенный
всей  массой  тела. Я вложил в него всю свою злость - терпеть не могу, когда
разные   сопляки   размахивают  перед  носом  нержавеющей  сталью.  Парнишка
зашатался,  глаза  его  закатились.  Нож  выпал,  и  я  ногой  отшвырнул его
подальше.  В  это  время парень стал падать вперед и я еще раз врезал ему по
сопатке,  содрав  кожу  с  костяшек  пальцев.  Он с грохотом рухнул на пол и
уткнулся носом в ковер.
     Я  прислонился  к  стене, чтобы перевести дух. Самочувствие у меня было
отвратительное.  Давно  мне  не  приходилось  активно заниматься физическими
упражнениями.
     Дверь  с треском распахнулась, и в комнату ворвались двое полицейских с
револьверами  в  руках.  Очевидно,  своей дракой мы растревожили весь дом. В
этот  момент  мой  противник пришел в себя, повернулся на бок и, дотянувшись
до  пистолета,  схватил  его.  Он  все  еще  старался честно отработать свои
деньги.  Я  услышал  выстрел  и  почувствовал, как пуля, пролетев мимо моего
уха,  врезалась  в  штукатурку.  Один  из  полицейских  вскинул револьвер. Я
попытался   остановить  его,  но  не  успел...  Мой  незадачливый  противник
отправился  на  тот  свет,  так  и  не успев нажать курок в третий раз. Надо
признать, что задаток он добросовестно отработал.


Глава 2

     Когда  в  салоне  самолета зажглась надпись "Не курить!", лысый толстяк
нагнулся и заглянул в иллюминатор.
     - Вот  мы  и  прилетели  в  Гонконг,  -  сказал  он  через плечо. - Вид
красивый. Говорят, что другого такого места на земле нет. Вполне возможно.
     Поскольку  голова моего соседа закрывала обзор, я занялся своим ремнем.
И  все  же  до  посадки мне удалось бросить взгляд на изумрудные гряды гор и
сверкающее море с бесчисленными джонками.
     Полная  женщина,  сидевшая  впереди  меня, поспешно отстегнула ремень и
схватилась  за  фотоаппарат,  свисавший  с  полки.  Мой  сосед  оторвался от
иллюминатора и посмотрел на меня.
     - Вы остановитесь на полуострове? - спросил он.
     - Нет, на другой стороне пролива.
     На его потном лице отразилось неодобрение.
     - На  полуострове  лучше,  здесь  самые богатые магазины и отели. Хотя,
может быть, вы приехали по делам?
     - Совершенно верно.
     Объяснение  удовлетворило его. Пассажиры самолета начали собирать багаж
и  неторопливо  потянулись  к  выходу. Обычные толчки, извинения и наконец я
вышел  на  воздух.  Это  была  неплохая посадка. Через десять минут я прошел
таможню  и  оказался  в шумной разноязычной толпе. Я видел, как мой сосед по
креслу  влез в маленький автобус отеля. Мы помахали друг другу рукой. Ко мне
подъехало  человек  шесть  рикш,  зазывно крича и жестикулируя. На их старых
желтых  лицах  было  умоляющее  выражение.  Пока  я стоял в нерешительности,
подошел  коренастый  широкоплечий китаец в европейской одежде. Поклонившись,
он сказал:
     - Прошу простить меня. Могу ли я чем-то помочь вам? Вам нужно такси?
     - Мне нужно добраться до гостиницы "Небесная империя", в Ванхое.
     - Тогда  вам придется ехать на остров, сэр, - на лице китайца появилось
выражение  вежливого удивления. - Лучше всего взять такси до парома и на нем
переправиться через пролив. Гостиница находится на той стороне.
     - Благодарю вас, - сказал я. - Шоферы говорят по-английски?
     - Большинство  понимает.  -  Он сделал знак водителю такси. - Разрешите
мне...
     Он  прошел  вперед.  Подняв  чемодан,  я двинулся следом. Мой проводник
заговорил  с  шофером  такси  по-китайски.  Тот  проворчал  что-то в ответ и
отвернулся.
     - Он  отвезет  вас к парому, сэр, - сказал коренастый китаец. - Поездка
будет  стоить один доллар. Не американский, как вы понимаете, а гонконгский.
Наш  доллар стоит примерно пятнадцать центов. - Он улыбнулся, показав зубы в
золотых  коронках.  -  Вы  легко  найдете  гостиницу.  Она  - прямо напротив
парома.  - После некоторого колебания он добавил: - Должен вас предупредить,
эта  гостиница  мало  подходит  для  американских  джентльменов. Простите за
назойливость,   но  они  предпочитают  ос