Сэнки  с  угрюмым  видом  развалился  в  углу,  а Хэнк озабоченно махал
полотенцем, советуя экономить силы.
     Гонг позвал ко второму раунду.
     На  этот  раз  в  атаку  кинулся Фрэнки. Он оказался почти в самом углу
Сэнки,  прежде  чем  тот  успел  поднять  перчатки. Толпа разразилась ревом.
Левая  рука  Сэнки  прыгнула  вперед,  целя  в  голову, но это не остановило
Фрэнки.  Он  напирал  с  таким  пылом,  осыпая  Сэнки  сдвоенными ударами по
корпусу. Эти удары можно было услышать на улице.
     Рот  Сэнки  раскрылся, в глазах появилось загнанное выражение, но он не
опустил рук.
     Гарни крикнул ему:
     - Оттолкни его! Оторвись!
     Фрэнки  нанес  сильнейший удар правой в голову. Сэнки упал на колени, и
Фрэнки  сразу  же  отошел  в угол, давая возможность рефери начать счет. Зал
дрожал  от  воплей.  Зрители  влезли  на  стулья, крича до хрипоты. До Сэнки
донесся визгливый крик Моргана:
     - Жди! Оставайся на месте!
     Сэнки  поднялся  при  счете девять. Казалось, с ним было все в порядке.
Фрэнки  накинулся  на  него  с  излишней  беспечностью,  и Сэнки не преминул
воспользоваться  этим. Удар потряс Фрэнки, и оба рады были войти в клинч. На
сей  раз  удар  Фрэнки  не  достал до головы Сэнки, когда они расходились, и
Сэнки  держал  противника  на  расстоянии  короткими  тычками  левой, прыгая
вокруг  него по рингу. У Фрэнки была лишь одна цель: сблизиться и ударить. К
концу  раунда это ему удалось. Сэнки попытался блокировать удар, но это было
все  равно,  что  блокировать  удар  парового  молота. Один за другим Фрэнки
нанес  четыре хука. Они пришлись по ребрам Сэнки, и толпа эхом отозвалась на
эти  удары.  Колени  Сэнки  подломились, он едва держал руки. Гонг прозвучал
для него спасением.
     - Иди  к  нему  и  скажи,  чтобы этот мерзавец дрался, - свирепо сказал
Диллон  Гарни.  -  Он  не  продержится до пятого раунда, если будет себя так
вести. И пусть этот субчик Фрэнки увидит тебя.
     Гарни  безропотно  встал  с  кресла  и  протиснулся  в угол Сэнки. Хэнк
усердно хлопотал над ним. Сэнки сидел, безвольно опустив руки.
     - Ради  Бога, постерегись этого парня, - сказал ему Гарни. Сэнки злобно
уставился  на  него. Красные пятна на ребрах красноречиво свидетельствовали,
какая взбучка ему досталась.
     - Подстроенный бой, ха! - зарычал он. - Да этот мерзавец убивает меня!
     Прежде  чем  Гарни  успел  что-то  сказать,  прозвенел  гонг,  призывая
боксеров  на  ринг. Фрэнки ринулся в атаку, приплясывая от нетерпения. Сэнки
непрерывно  отступал,  тяжело  сопя носом. Гарни, вцепившись в канаты ринга,
пристально следил за поединком.
     Сэнки  попытался нанести удар левой, но Фрэнки легко отбил и нанес удар
левой,  потом  правой.  Изо  рта  Сэнки  закапала  кровь.  Он зарычал, но не
перестал  кружить вокруг Фрэнки, пока толпа не заулюлюкала на него. Он опять
попытался  достать Фрэнки левой (на сей раз удар достиг отходящего Фрэнки) и
подкрепил  этот  удар  правым  свингом.  Перчатка  просвистела  над  головой
Фрэнки.  Тот  моментально  воспользовался  этим, прижался вплотную к Сэнки и
ударил  с  обеих  рук. Сэнки все же оттолкнул его и ударил, но удар пришелся
слишком высоко.
     Сэнки  буквально  корчился  от  боли.  Каждый раз, когда они сходились,
Фрэнки  бил  его  по  ребрам.  Удары все время достигали цели, так как Сэнки
просто  не  мог  удержать противника на расстоянии. Удары в корпус следовали
один   за   другим,   и   это  было  настоящее  избиение.  Раунд  закончился
беспорядочным  обменом  ударами  в правом углу. Сэнки удалось рассечь Фрэнки
нос,  нанося  удар  краем перчатки. Он вернулся в свой угол, еле переставляя
ноги. Гарни было видно, как дрожат мускулы его ног.
     Он шлепнулся на табуретку, и секунданты захлопотали над ним.
     - Не подпускай его к себе, - посоветовал Гарни. - В пятом он ляжет.
     - Мне  не  продержаться, - прохрипел Сэнки. - Этот ублюдок вышибает мне
мозги. - Он чуть не плакал.
     - Продержишься,  как  миленький! - рявкнул Гарни. - Не то будет гораздо
хуже.
     Он  посмотрел в сторону Фрэнки, который, сидя на табурете, легко дышал.
Его даже не обмахивали полотенцами.
     Прозвенел  гонг к четвертому раунду. Сэнки бросился в атаку с несколько
большей  энергией.  Но  это  была,  скорее,  энергия  отчаяния. Удар правой,
достигший цели, затем левой.
     Фрэнки попятился, прикрываясь. Публика снова взревела.
     - Давай, - надрывался Гарни, - вытряси из него душу!
     Сэнки  наступал,  нанося  удары  под  разными  углами. Фрэнки уходил от
наиболее  опасных,  а  слабые  парировал. Потом внезапно врезал правой прямо
меж  глаз  Сэнки.  Когда  тот  упал на четвереньки, в зале наступила тишина.
Потом  публика разразилась бешеными воплями. Фрэнки отошел в угол, где стоял
Гарни. Он прерывисто дышал, и его огромная грудь вздымалась и опускалась.
     - В следующем раунде! - вопил Гарни. - Или тебе крышка!
     Фрэнки ничем не показал, что понял значение этого крика.
     Рефери  стоял  над  Сэнки,  выкрикивая  счет бедняге в ухо. Мускулы его
дрожали,  когда  он  старался  оторваться от брезента. В зале стоял сплошной
рев. Гонг прервал счет на восьми.
     Сэнки пришлось тащить в угол волоком.
     Хэнк  дал  ему  глотнуть виски, массировал уши и лил воду на голову. Он
был  смертельно  напуган.  Диллон  пробрался  в  угол Сэнки и наклонился над
канатами.
     - Возьми  себя в руки, ты, кусок дерьма! - прорычал он. - В этом раунде
ты победишь. Иди и разорви этого ублюдка! Или я пришью тебя сам!
     Сэнки боролся с накатывающей усталостью.
     - Моя левая словно налита свинцом, - захныкал он.
     - Так  шевели своей проклятой правой, - зашипел Диллон. - И гоняй этого
парня по всему рингу. Он ляжет!..
     Гонг зазвенел к пятому раунду.
     Толпа  в  ожидании  замолчала.  Все  думали,  что  Фрэнки набросится на
противника  и  покончит  с ним, но он этого почему-то не делал. Казалось, он
утратил  весь  боевой  запал.  Сэнки  сразу  же прорвался в клинч. Он висел,
навалясь  на Фрэнки, пока рефери не прикрикнул на него. Фрэнки ударил, когда
они расходились, но как-то вяло.
     Сэнки  дышал,  как  прохудившийся  паровой котел. Он нанес наступающему
Фрэнки  встречный  удар,  а  тот  трижды  ударил  его по ребрам. Но это были
несильные  удары,  Сэнки  даже  не покачнулся. Пританцовывая, он отскочил от
Фрэнки,  опускаясь  на  всю  ступню.  Фрэнки  рефлекторно  качнулся  вперед,
опустив  руки.  Это  был  тот  шанс,  который Сэнки так ждал. Надо было быть
слепым,  чтобы  не увидеть такое. Левая перчатка нанесла сокрушительный удар
в  челюсть, а правая боковой под ребра. Публика встала. Фрэнки рухнул на пол
как подкошенный. Гарни издал слабый вздох облегчения.
     Толпа  кричала  и  бесновалась,  требуя,  чтобы  Фрэнки  встал. Рефери,
обалдевший от шума, с запозданием начал отсчитывать секунды.
     Сэнки  без  сил  прислонился  к канатам, его колени тряслись, лицо было
перемазано кровью. У него не осталось сил, чтобы выглядеть довольным.
     Фрэнки лежал на полу не шевелясь.
     И  тут  свое  слово  сказала  Бет.  Она  пробилась  к  рингу, колотя по
брезенту кулаками.
     - Вставай  и дерись! - кричала она. - Не позволяй, чтобы это сошло им с
рук! Вставай и дерись!..
     Фрэнки  медлил,  но  при  счете  девять  все  же встал. Публика, теперь
всецело  стоявшая  за  него,  орала  что  есть  силы.  Но и почитатели Сэнки
требовали,  чтобы тот пошел и прикончил противника. Уже на пределе сил Сэнки
выбрался  из своего угла и пошел на Фрэнки. Тот стоял, ожидая его, сжав губы
в  тонкую  линию.  Сейчас он напоминал убийцу. Приближаясь, Сэнки осыпал его
ругательствами, которые только подворачивались на язык.
     Фрэнки  легко  парировал примитивный удар Сэнки и нанес встречный удар,
угодивший  прямо  в солнечное сплетение. Бой был сделан. Рот Сэнки раскрылся
в  виде буквы "о". И когда он уже падал вперед, Фрэнки нанес еще один удар в
челюсть, вложив в него всю силу своей ненависти.
     Считать  было пустой тратой времени. Публика впала в экстаз. Она вопила
и  бесновалась, пока рефери отмерял десять секунд короткими взмахами руки. А
потом,  когда  судья  поднял  перчатку  Фрэнка  в  знак  победы, все зрители
вскочили на стулья, и от их криков крыша готова была рухнуть.
     Диллон  повернул  голову и взглянул на Гарни. В его глазах тлел опасный
огонек.
     - Подлый предатель и сукин сын! - прошипел он сквозь зубы.


     Вся  компания ввалилась в жилище Батча. Здесь был Гарни, Хэнк и Морган.
Сэнки  был  слишком  подавлен  и  взбешен,  и потому сразу направился домой.
Диллон шел позади всех, свирепый и безмолвный.
     Батч  ожидал  их,  сидя  в грязном халате. Голова его была забинтована.
Едва все вошли, он инстинктивно понял, что Сэнки подкачал.
     Мира  услышала  приход гостей и спустилась на несколько ступенек, чтобы
подслушать разговор.
     Диллон   безразлично   сидел   на   стуле,  пока  остальные  кричали  и
бесновались.  Батча  настолько  потряс  проигрыш  Сэнки,  что  он  полностью
утратил самообладание.
     - Я  поставил все, что у меня было, на эту сволочь! - ревел он. - И что
мне теперь делать!..
     - Заткнитесь,  крысы! - неожиданно ожив, рявкнул Диллон. - Фрэнки стоит
вас  всех,  вместе  взятых!  Нечего  так  орать,  даже  если  вы  и потеряли
несколько долларов!
     Наступила   тишина.   Все  с  ненавистью  уставились  на  чужака.  Батч
прохрипел придушенным голосом:
     - Так  вот  как  ты  улаживаешь  бой!  И  не боишься потерять несколько
долларов... Да кто ты такой, черт возьми!..
     Диллон   бросил  на  него  презрительный  взгляд,  затем  посмотрел  на
остальных.  Все  начали  подбираться  к  нему,  кроме  Гарни. Тот уже знал о
револьвере. Батч тяжело поднялся из кресла.
     - Отдайте  его  мне!  -  свирепо  сказал он, разминая пальцы. - Я научу
кое-чему этого мерзавца!
     Тонкие  губы  Диллона растянулись в бескровную полоску, а глаза приняли
насмешливо-презрительное выражение.
     - Забудем об этом, - примирительно сказал он.
     - Оставьте  его  мне!  - прохрипел Батч, шаря рукой в воздухе, сжимая и
разжимая толстые пальцы.
     Диллон,  сидя  на  стуле,  следил за его манипуляциями и только сильнее
сутулился.  И  лишь  когда  кулачищи  Батча были на расстоянии фута от него,
кольт прыгнул ему в ладонь.
     - Назад, Хоган! - взвизгнул Хэнк. - У него револьвер!
     Диллон  выстрелил в живот Батча, не дожидаясь, что тот отступит. Грохот
выстрела  заставил  Миру вскрикнуть. Она замерла по ту сторону двери, прижав
руки ко рту.
     Слепые  глаза  Батча  закрылись,  пряча  от  Диллона два желтых бельма.
Диллон наблюдал за ним с застывшей улыбкой на губах.
     С глухим стуком Батч упал на колени.
     Хэнк  и  Морган,  мешая  друг  другу,  бросились из гостиной. Диллон не
удерживал  их.  Он  даже  головы не повернул в их сторону. Бывшие компаньоны
вылетели на веранду, и в следующее мгновение топот их ног замер вдали.
     Дверь  открылась,  и  в  гостиную  влетела  Мира.  Сделав три шага, она
остановилась  с  искаженным  лицом, так и не подойдя к отцу. Просто стояла и
смотрела.
     Батч  так и умер на коленях. Он постепенно осел, словно мешок с песком.
Диллон взглянул на Гарни, затем убрал револьвер в карман.
     - Дурак он был, - сказал он. - Нечего было лезть на меня.
     - Тебе  лучше  исчезнуть  отсюда,  -  Гарни  с  ужасом  смотрел на тело
некогда грозного боксера.
     Диллон оскалил зубы в злобной гримасе.
     - Ты едешь со мной, приятель! Так что не заблуждайся на этот счет.
     Гарни сглотнул и поспешно ответил:
     - Как скажешь. Я ведь не сбежал, как остальные.
     Оба  посмотрели  на  Миру. И только тут до Миры дошло, что она осталась
одна. Батчу пришел конец, и отныне ей самой придется заботиться о себе.
     Гарни подошел к ней.
     - Собирай  барахло,  -  как  можно спокойнее сказал он. - Ты поедешь со
мной.
     Она  ничего  не  ответила,  но  повернулась  и  вышла  из  гостиной  на
подгибающихся ногах.
     - Да, она может нам пригодиться, - согласно кивнул Диллон.
     - Я так и подумал, - поддакнул Гарни.
     Наступила  длинная  пауза.  Оба  молчали,  стараясь не смотреть на тело
Батча. Потом Гарни спросил:
     - Куда мы двинем?
     - В соседний штат, и как можно быстрее. А там сориентируемся.
     Вошла Мира с маленьким кожаным чемоданчиком.
     - Иди и садись в машину, - приказал ей Гарни.
     Она все так же молча вышла. Диллон повернулся к Гарни.
     - Нужно  раздобыть  немного  денег  на  дорогу.  Я знаю, у Эйба кое-что
припрятано на черный день. Мы это прихватим. Я знаю, где он их прячет.
     Гарни облизал губы.
     - Это опасно, - сказал он нервно. - Того и гляди принесет шерифа.
     - Я говорю тебе, а не спрашиваю совета, - отрезал Диллон.
     Они  покинули  дом  и  сели  в  машину. Мира, как мышь, тихонько сидела
сзади.   Она   пыталась   взять  себя  в  руки,  но  никак  не  могла  унять
предательскую  дрожь. Машина выехала на главную дорогу, и Гарни со скрежетом
переключил  скорость.  Им  не  понадобилось  много времени, чтобы доехать до
магазина  Эйба.  Здание  было  погружено во мрак. Диллон вышел из машины, но
перед  этим  наклонился  и  выдернул  ключ  зажигания.  Гарни  следил за его
действиями, как попавшая в западню крыса.
     - Сиди здесь, - приказал ему Диллон. - Я ненадолго.
     Он  обошел магазин и открыл дверь своим ключом. Затем, неслышно ступая,
двинулся в торговый зал.
     Эйб  складывал  цифры на листке бумаги. На голове его была ермолка, а в
глазах ясно читалось удовлетворение. Он поднял глаза на вошедшего Диллона.
     - Хороший  был  бой?  -  спросил  он, держа костлявый палец на странице
гроссбуха, пригвождая цифру, словно боясь, что она ускользнет от него.
     - Оставайся  на  месте и не поднимай шума, - приказал Диллон. Он держал
кольт так, чтобы Эйб мог его видеть.
     Эйб отложил перо. Его костлявые пальцы чуть дрожали.
     - Моя Роза ошиблась, - констатировал он чуть печально.
     Диллон  направился  к месту, где Эйб прятал дневную выручку. Она лежала
в  жестянке  из-под  кофе на верхней полке. Протянув руку, он взял жестянку.
Эйб сидел совершенно уничтоженный, опустив руки на колени.
     - Я  думаю,  что  деньги  мне  нужнее,  чем  тебе,  - сказал Диллон. Он
высыпал  содержимое  банки  на  прилавок.  Там  было  немногим  более  сотни
долларов,  мелкими купюрами. Диллон сгреб их в карман. - Пожалуй, я прихвачу
и вашу заначку. Может быть, после этого вы станете пользоваться банком.
     Эйб издал короткий стон.
     - Вы оставляете меня ни с чем. Эти деньги нелегко было заработать.
     Диллон  открыл  кассу, выдвинул ящик, засунул руку в проем и, тщательно
ощупывая  планки,  нашел  под  фальшивым  дном  пачку  денег, которые тут же
перекочевали в его карман.
     - Два  гранда, не так ли, Голдберг? - сказал он. - Я не раз следил, как
вы их пересчитывали.
     - Это был последний раз, когда я помог бродяге, - прошептал Эйб.
     Диллон насмешливо улыбнулся.
     - Не  зарекайтесь!  Люди  вашего склада помогают людям до тех пор, пока
их не уложат в могилу.
     Говоря   это,   Диллон  расхаживал  по  магазину,  собирая  консервы  и
запихивая их в большую сумку.
     - Мы  отправляемся в небольшую поездку, - сообщил он. - Не по нутру мне
у  вас  красть.  Видишь,  я  плачу  за  товар.  -  Он бросил на прилавок три
доллара.
     Эйб  ничего  не  ответил.  Ему хотелось, чтобы Диллон поскорее ушел. Он
все время думал, как сказать об этом Розе. Она никогда не простит себе.
     Диллон подхватил сумку и направился к двери.
     - Может  быть,  я  вспомню  о вас, когда мне подфартит, а может, и нет.
Поживем - увидим.
     Он  вышел  на  ночную  улицу, швырнул сумку на заднее сиденье и передал
ключ Гарни.
     - К границе, и побыстрее, - приказал он.
     Гарни  включил  мотор  и  выжал сцепление. Они выехали из Плэттсвилла в
два часа ночи и устремились к границе штата.


 * ЧАСТЬ ВТОРАЯ *

     Мира  спустила  ноги  с постели и села. В открытое окно светило солнце,
приятно  лаская  кожу  ног.  Дешевые часы на каминной полке показывали 8.10.
Мира  сидела  обнаженная  и  вдыхала  терпкий  бодрящий воздух. Она пошарила
ногой  в  поисках  туфель,  а  затем  с  возгласом раздражения опустилась на
четвереньки   и   извлекла   их   из-под   кровати.  Стоя  на  коленях,  она
рассматривала туфли.
     - О'кей, - сказала она себе, - становлюсь форменной бродяжкой.
     Туфли  вот-вот  готовы  были  развалиться.  Две широкие трещины, словно
разинутые  голодные  рты, пересекали верх обеих туфель, а подметки настолько
прохудились,  что  были  как  решето.  Мира  присела  на корточки, задумчиво
почесывая  бедро.  Она  превратилась  в  оборванку  не из прихоти. Просто ей
нечего  было одеть. Три долгие скучные недели проползли с тех пор, как убили
Батча.  Хижина,  давшая  им  приют  в  холмах, не развалилась лишь благодаря
отсутствию  ветра.  Диллон  был доволен, что у них есть крыша над головой, и
застрял здесь надолго.
     Последний  владелец забрал с собой все семейство и уехал в Калифорнию в
напрасных  поисках  работы.  Он  бросил  бунгало  почти со всей обстановкой.
Остались  даже постели. Видимо, ему по-настоящему хотелось убраться из этого
негостеприимного  места.  Съездив  на  машине  в  ближайший  городок, Диллон
привез  достаточно  провизии,  чтобы  продержаться некоторое время. И троица
затаилась  здесь.  Бунгало стояло уединенно, вдали от дорог, и они не видели
никого от зари до заката.
     Диллон  большую  часть  времени  проводил, валяясь в постели и о чем-то
напряженно   размышляя.  Он  вставал  около  полудня,  что-нибудь  съедал  и
устраивался  на пороге хижины, греясь на солнышке. Двум другим он действовал
на  нервы.  Всю  домашнюю работу свалили на Миру. Гарни рубил дрова и таскал
воду,  но  это было все, что он делал. Он слонялся по дому, наступал Мире на
пятки,  поминутно  лапал  ее  и  подыхал  от скуки. Мире было тошно от такой
жизни.  Она  твердо  решила не дать Гарни возможности уложить себя и поэтому
не  допускала  в свою комнату. Это чертовски злило Гарни, но строптивый нрав
Миры стоял между ними, как стена.
     Наконец  Мира  поднялась  и  надела  туфли, ощущая сквозь прохудившиеся
подметки  шероховатости  пола. Она налила воды в жестяной таз и принялась за
утренний  туалет. Поплескав на себя воды, она проворно вытерлась. В то время
как  руки  были  заняты  привычными  манипуляциями,  мысли сосредоточивались
совсем  на  другом.  "Пора малость встряхнуться, эти бездельники до чертиков
надоели,  - думала она. - С Диллоном нужно обращаться осторожно". До сих пор
он  игнорировал  ее,  и  Миру  это  задевало.  Он  попросту  не  замечал  ее
присутствия. Мира решила, что он холоден, как рыба.
     Мира  подошла к табуретке, на которой лежала ее одежда, и, морща лоб от
негодования,  придирчиво рассмотрела ее. Проклятое тряпье было все в дырках.
Даже  платье  было штопано-перештопано. Натянув его через голову, она прошла
в   гостиную.   Гарни  стоял  в  открытых  дверях,  застегивая  пояс.  Он  с
недовольным  видом  кивнул  ей.  Надеясь,  что  ему  здорово повезло, раз он
захватил  Миру,  Гарни  рассчитывал  на  многое,  но увы - она запиралась на
цепочку  каждый  вечер.  Его подбородок оброс щетиной, а глаза, припухшие от
сна,  жадно  смотрели  на  нее. Наискось находилась еще одна дверь, там была
спальня Диллона, но они не ожидали его скорого появления.
     - Хоть бы огонь разжег, - раздраженно сказала Мира.
     - Как  скажешь,  -  он  побрел  во  двор  и скоро вернулся, неся дрова.
Присев перед маленькой печкой, он выгреб золу, и вскоре там запылал огонь.
     Мира  начала  собирать  на  стол.  Гарни  поставил  чайник  на плиту и,
почесываясь  и  зевая,  отошел от печки. Его глаза ни на мгновение не теряли
из  поля  зрения  Миру. Она не обращала на него внимания, но чувствовала его
возбуждение.
     Наконец  Гарни  перешел  к  делу. Подойдя сзади, о