есть  новое
задание. По-моему, вполне в твоем вкусе.
   - Не для меня, полковник, - спокойно возразил я. - Я ухожу.
   Он поднял свои большие руки и опустил их на стол.
   - Как раз я этого и боялся, Дирк.  Я  надеялся  отвлечь  тебя  другим
делом. Я все знаю о Сюзи, и поэтому прекрасно тебя понимаю.  Если  бы  я
оказался на твоем месте, и такое случилось с дорогим для меня человеком,
я бы добрался до этих подонков. - Вот этим я  и  собираюсь  заняться,  -
сказал я.
   - Ну и правильно. Бери отпуск на месяц  и  занимайся.  Деньги  будешь
получать как обычно. Тебя заменит пока Андерсон. Ну, как?
   Я покачал головой:
   - Спасибо, полковник. Я очень ценю  ваше  расположение,  но  я  ухожу
окончательно. Я собираюсь начать такую войну с ними, о которой вам лучше
и не знать. Это может  привести  меня  в  тюрьму,  я  могу  оказаться  в
городском морге, поэтому для вас и  для  агентства  лучше  держаться  от
этого в стороне.
   Я встал, еще раз посмотрел на пухлое досье Торнсенов и продолжал:
   -  Последняя  просьба,  полковник,  -  я  поднял  досье.  -  Оно  мне
понадобится.
   - Ты считаешь, что в нем есть разгадка к этому случаю с кислотой?
   - Уверен, что есть. Здесь не все. Вам не нужно всего знать  об  этом,
полковник. Поверьте мне, так лучше для всех. Мне очень жаль, что все так
кончается.
   Он тоже поднялся и протянул мне руку.
   - Если выберешься целым из этой заварушки, Дирк, я всегда с  радостью
готов встретить тебя, и работа всегда остается за тобой.
   Пожимая ему руку, я сказал:
   - Не думаю, что выберусь из этой каши живым - буду бить  их  в  самые
больные места.
   - Только обдумывай каждый  свой  шаг,  не  принимай  скоропалительных
решений.
   Оставив его в расстроенных чувствах, я вернулся к себе и застал Билла
за письменным столом. Мы посмотрели друг на друга: он с сочувствием, а я
с сожалением, что покидаю его, затем, сев на свое место, я сказал:
   - Ну, Билл, моя работа переходит  к  тебе.  Полковник  скоро  вызовет
тебя, дружище. А я  ухожу  -  Значит,  уходим  вдвоем,  -  ответил  Билл
спокойно.
   - Что ты хочешь этим сказать?
   - Раз ты уходишь, ухожу и я. Без тебя я здесь работать не  собираюсь.
Все очень просто.
   - А почему тебе уходить? Чудак ты человек.  Моя  причина  понятна:  у
меня появились другие заботы. А ты-то тут при чем?
   - Когда такая чудесная девушка, как Сюзи, так трагически погибает,  и
это подруга моего лучшего друга, -  сказал  Билл  тихо,  -  у  меня  нет
другого пути, как только с ним. Может быть, Дирк, тебе это и  не  нужно,
но ты от меня не избавишься. Уходим вместе, и вместе принимаемся за этих
негодяев - Нет!
   Он поднял руку:
   - Я понимаю. Ты хочешь сказать, что мы оба можем  оказаться  в  морге
или с камнем на шее на дне  океана.  Но  прежде  мы  разворотим  все  их
гнездо. Ты пиши свое заявление об уходе, а я свое. Затем пойдем к тебе и
выработаем план действий.
   - Нет, Билл. Я безмерно ценю твои чувства, но...
   - И не говори! - закричал Билл. - Ты слышал, что  я  сказал!  Или  мы
будем заниматься этими подонками вместе, или я займусь  сам,  без  тебя.
Это мое последнее слово.
   Я посмотрел на его пылающее лицо, и  комок  встал  у  меня  в  горле.
Теплое чувство благодарности к этому бесконечно преданному мне  человеку
обожгло мою душу. С ним мы могли сделать куда  больше.  Я  знал,  что  в
одиночку мне не удалось бы справиться с ними.
   - Спасибо, - просто сказал я. - Тогда мы  вместе.  Придвинув  пишущую
машинку, я напечатал заявление об уходе. Затем передал ее Биллу, который
последовал моему примеру.
   - Я пойду к полковнику, - сказал он.
   - Захвати с собой оба заявления.
   Билл вышел из-за стола и положил мне на плечо руку.
   - Вдвоем, Дирк, мы их доконаем.
   - Ты не знаешь, на что мы идем, Билл. Что нас ожидает. Может  сначала
лучше поговорим, а потом пойдешь к полковнику?
   - Мне наплевать, на что мы идем. Я иду с другом, - и усмехнувшись, он
вышел из комнаты.
   Пока Билл  был  у  полковника,  я  начал  приводить  в  порядок  свой
письменный стол: собрал нужные для  меня  документы  и  бумаги,  включая
досье Торнсенов и добавил к ним наполовину выпитую бутылку виски.  Когда
Билл вошел, лицо его сияло.
   - Никаких проблем. Полковник немного пошумел, но потом согласился  со
мной,  что  тебя  одного  нельзя  оставлять  лицом  к  лицу   с   хорошо
организованной бандой. Если все закончится благополучно  для  нас,  наша
работа остается за нами. Я голоден, пошли поедим.
   - Ты всегда голоден, садись, надо поговорить.
   - Дирк, когда человек голоден, ему ничего не идет на ум. Будем есть и
разговаривать. Я пожал плечами:
   - Хорошо. Пойдем попрощаемся с Глендой, а затем к Лючиано.
   Хотя уже было 19.30, Гленда все еще была у себя.
   - Мы пришли проститься, Гленда, - сказал я.
   - Входите, ребята, - она поднялась. - Хочу вам сказать,  как  я  всем
этим расстроена. Будь я на вашем месте, я поступила бы точно так. -  Она
протянула нам через стол два" конверта.
   - Здесь месячная зарплата каждого из вас. И  не  спорьте.  Так  хочет
полковник.
   - Да, он человек, - сказал я, принимая свой конверт, - может быть, мы
еще встретимся.
   - Конечно, Дирк! И  еще  одно.  Если  тебе  понадобится  какая-нибудь
информация и если мы сможем помочь тебе так, неофициально, позвони  мне.
Хорошо?
   - Спасибо, Гленда.
   Мы пожали друг другу руки и ушли. Сев в машину, я поехал  к  Лючиано.
Как только он нас заметил, сразу же вышел к нам из-за  стойки  бара.  Он
повел нас к столику, стоящему  в  стороне  от  других.  В  это  время  в
ресторане было еще мало народу. Когда мы сели, Лючиано печально взглянул
на меня:
   - Мистер Уоллес, я все слышал. Примите мое искреннее сочувствие. -  В
глазах его стояли слезы. Я наклонился и похлопал его по руке.
   - Спасибо, - сказал я. - Ты верный друг, Лючиано.
   -  Что  вам  приготовить  вкусного,  мистер   Уоллес?   Окажите   мне
удовольствие, все будет за счет ресторана.  Я  хочу  выразить  вам  свою
огромную симпатию. Не отказывайтесь, мистер Уоллес.
   Глубокое чувство благодарности охватило меня, но я  постарался  взять
себя в руки.
   - Спасибо, - сказал я.
   Лючиано тут же умчался на кухню. Мы сразу же услышали с  Биллом,  как
он начал давать распоряжения своим двум шеф-поварам.
   - Да, Дирк, - сказал Билл. - У тебя много хороших друзей, - и тут  же
добавил: - Боже мой! Как я голоден.
   Уже через две минуты официант принес деревянные тарелочки с крабами и
хрустящие хлебцы. Я знал, что пока Билл не насытится, рассказывать ему о
чем-нибудь будет простой тратой времени, поэтому ели мы молча.  Официант
принес бутылку охлажденного белого вина и разлил по бокалам. Я ел  мало.
Уж слишком перегружена была моя голова. Еда не  шла  в  горло.  Когда  я
увидел, что Билл прикончил своих крабов, я добавил ему еще  половину  от
своей порции. Он удивленно взглянул на меня, кивнул и  принялся  за  мою
долю. Наконец, увидев, что он разделался и с моими крабами,  вздохнул  и
откинулся на спинку стула, я сказал:
   - Теперь ты можешь сосредоточиться?
   - А что будет после крабов? - спросил он.
   - Не имею представления! - буркнул я нетерпеливо. - Послушай, Билл. У
меня есть небольшие сбережения, а деньги нам могут  понадобится.  Теперь
мы уже ничего не заработаем. Как у тебя с деньгами?
   Он весело улыбнулся.
   - Никаких проблем. У меня отложено двадцать пять тысяч долларов.  Все
твое - мое, а все мое - твое. Согласен?
   Подоспел официант, на этот раз на блюде  лежали  бифштексы  в  соусе,
половина омара и много по-французски поджаренной картошки.
   - О! - воскликнул Билл. - Еда, что надо!
   Вскоре мы съели все это. За этим последовал лимонный пирог и  большой
кофейник. Я отказался от пирога, не прикоснулся к кофе и с  возрастающим
нетерпением наблюдал, как Билл гордо пировал в одиночестве. Наконец, все
было кончено, и он блаженно похлопал себя по животу:
   - Отлично, - сказал он.
   - Ну, может быть, ты уже пришел в себя и готов слушать? - спросил я.
   Я передал ему свой разговор с Элом Барни.
   - Нам придется впутаться в дела мафии. Еще есть время  отказаться  от
этого. Должен предупредить тебя, что нет ничего опаснее.
   Билл спокойно потягивал кофе.
   - Говоришь, мафия?
   - Да, именно так. Он кивнул головой.
   - Да, пожалуй, к этому делу с кислотой приложила руку мафия.  Ну  что
ж, вместе мы их одолеем. Чем должен буду заняться я?
   - Ты понимаешь, Билл, что в конце концов, мы оба можем погибнуть?
   Долгое время он задумчиво сидел и смотрел мимо меня, потом  улыбнулся
и пожал плечами:
   - Ну и что же? Умирают только раз. Вместе мы их одолеем. Так  с  чего
же мы начнем?
   - Раз уж мы будем работать вместе, лучше будет, если ты  переберешься
жить ко мне. Запирай свою хибару и давай ко мне, хорошо?
   Билл кивнул головой:
   - Это мне подходит.
   - Хорошо. Тогда иди и забирай вещи. - Я вынул  из  кармана  ключи  от
квартиры и положил их на стол. - Я приеду часа через два.
   - А куда ты едешь?
   - Скажу тебе позже, а пока переезжай. До скорого.
   Я пожал руку Лючиано, поблагодарил его за обед, вышел на улицу и  сел
в автомобиль.
   Я поехал прямо к дому Торнсенов. Как я и надеялся, дом был погружен в
темноту. Лишь в комнате Джона Смелди горел свет.
   Припарковав машину неподалеку от ворот, я пошел по дорожке, ведущей к
дому. Мне пришлось нажать на кнопку  звонка  трижды,  прежде  чем  дверь
открылась и показался Джон с заплывшими от пьянства глазами.
   - Это вы, мистер Уоллес? - пробормотал  он  заплетающимся  языком.  -
Мисс Торнсен нет дома, она в театре. Оттолкнув его немного в сторону,  я
вошел.
   - Мне нужно поговорить с тобой, Джон.
   Он  выглядел  совершенно  подавленным,  как  только  может  выглядеть
человек, столкнувшийся с неприятностями и заранее надравшийся виски.
   - Мне кажется... - начал он бормотать,  но  я  взял  его  за  руку  и
потащил по коридору в его комнату. На  столе  я  сразу  заметил  бутылку
виски и стакан. Я плеснул немного спиртного в него, затем сел, глядя  на
старика.
   - Джон, пора взглянуть фактам в лицо. Твой сын Хенк попал в беду.
   Трясущейся рукой он взял стакан, но пить не стал.
   - Я догадывался об этом, мистер Уоллес.
   - Ты знаешь, что он связан с мафией?
   - Да, мистер Уоллес. Мне об этом известно. Я говорил с ним, но это ни
к чему не привело. Он только смеется надо мной. Да, я знаю  -  его  ждут
неприятности.
   - Нет, Джон. Его не ждут неприятности,  они  уже  к  нему  пришли.  А
знаешь ли ты, что Анжи тоже попала в поле зрения мафии?
   - Мисс Торнсен? - задрожал он.
   - Мафия шантажирует ее. Ты знаешь почему, Джон?
   - Не знаю и не хочу знать.
   - А Хенк знает?
   - Этого я тоже не знаю.
   - Миссис Торнсен наняла меня, чтобы я узнал, кто шантажирует ее дочь,
а теперь она прекратила расследование. Ты знаешь, почему?
   Он сделал большой глоток из стакана и некоторое время  молчал,  глядя
на меня мутными, непонимающими глазами.
   - Так почему  же?  -  возвысил  я  голос.  Он  поколебался,  а  потом
произнес:
   - Кто-то напугал  ее,  мистер  Уоллес.  У  меня  отводная  телефонная
трубка, и я слышал разговор.  Этот  человек  сказал,  что  если  она  не
прекратит расследование, он сожжет дом. Этот дом,  мистер  Уоллес.  Этот
замечательный дом.
   - Кто же это звонил?
   - Кто же еще? Конечно,  мафия,  голос.  Но  какой  голос!  Голос,  от
которого мурашки  пробегают  по  телу.  Миссис  Торнсен  слушала,  потом
повесила трубку. Больше я ничего не знаю. Знаю только, что сын мой попал
в беду.
   Глядя на его скорбную фигуру, я пожалел Джона.
   - Ты в самом деле не знаешь, почему шантажируют мисс Торнсен?
   - Я бы вам сказал, если бы знал. Но я не знаю.
   - Есть ли какие-нибудь новости о Терри Торнсене?
   - Я ничего о нем не слышал.
   Мне больше не было смысла задерживаться, и я собрался уходить.
   - Может быть, нам еще придется встретиться, Джон. Я  вышел  из  дома,
спустился по лестнице и направился к машине.

***

   В моем деле ничем нельзя  было  пренебрегать.  Сев  в  автомобиль,  я
направился в  беднейший  квартал  на  побережье,  где  размещались  ряды
мелочных лавок и множество ларьков. Выйдя из машины, я подошел к  одному
из ларьков, в котором сидел то ли араб, то ли палестинец. До сих пор  не
знаю разницы между ними. Мне было известно, что зовут его Али  Хасан,  и
он продавал туристам наркотики. Он сидел, потягивая свой кальян. Рядом с
ним тут же на земле разместилась его жена, которая напоминала накаченный
баллон, готовый вот-вот разорваться. Хасан был низкого  роста,  толст  и
носил длинную восточную одежду, подвязанную кушаком, на голове  какую-то
круглую шапочку.
   - Мистер Хасан, - обратился я к нему, останавливаясь перед прилавком.
- Меня зовут Доу. У меня к вам личное  дело.  Можем  ли  мы  куда-нибудь
отойти и поговорить? Я хорошо заплачу.
   Он внимательно осмотрел меня своими маленькими глазками цвета влажных
маслин, затем, поднявшись на ноги и что-то пробормотав жене, которая  во
время разговора подергивала своими необъятными плечами, подошел ко мне.
   - Все, что связано с деньгами, меня интересует, - сказал он.
   - Пойдемте. - Мы направились к моей машине, и он сел на сиденье рядом
со мной. От него шел такой запах, что мне пришлось открыть все окна.  Но
это мало чем помогло.
   - Мистер Хасан, - сказал я. - Не буду отнимать у вас  много  времени.
Мне говорили, что вы большой специалист  по  взрывным  устройствам.  Мне
нужна бомба, и я хорошо заплачу. Возьметесь за это?
   Выражение его глаз не изменилось, как будто  я  попросил  у  него  не
бомбу, а коробок спичек.
   - А кто направил вас ко мне?
   - А зачем вам знать? Мне нужна бомба. Если не хотите  или  не  можете
этим заняться, так и скажите. Я найду желающих в другом месте.
   - Какая бомба вам нужна?
   -  Что-нибудь  маленькое,  но  большой  разрушительной  силы   и   не
вызывающей пожар.
   Он молча сидел, как толстый свернувшийся удав,  глядя  на  оживленную
пристань, потом кивнул головой:
   - Можно будет сделать такую "игрушку", но  сколько  вы  заплатите?  Я
ведь ни о чем вас не спрашиваю.
   - И не надо. Назовите свою обычную цену.
   - За небольшую бомбочку, без  пожара,  большой  разрушительной  силы,
удобную и безопасную в  хранении  и  использовании  я  беру  три  тысячи
долларов. Он рассчитывал, что я буду торговаться,  и  я  не  разочаровал
его. Мы торговались битый час. Он объяснял мне трудности изготовления ее
и ту опасность, которой он подвергается, занимаясь  таким  промыслом.  У
меня было время, и я держался стойко.  Наконец,  мы  сошлись  на  тысяче
трехстах долларах.
   - Хорошо, мистер Доу, - сказал он. - Завтра в это же время  приходите
к моему ларьку,  и  получите  свой  заказ.  Никаких  проблем,  магнитная
штучка, много шума, огромные разрушения и без пожара. Хорошо?
   Я вынул бумажник и отсчитал ему пять сотен в качестве  аванса.  Когда
он спрятал деньги в бездонные карманы своего халата, я сказал:
   - Мистер Хасан. У вас отличная репутация, постарайтесь подтвердить ее
и не вздумайте меня надуть, иначе  я  наполню  вашу  жизнь  горестями  и
несчастьями.
   Он поежился и зло улыбнулся.
   - Не беспокойтесь, мистер Доу. Все будет в порядке.  Подождав,  когда
он выберется из машины, я тут же включил кондиционер, так как  задыхался
от зловония, которое он принес с собой,  и  поехал  домой.  Двигаясь  по
переполненным транспортом улицам, я думал о том, что  завтра  ночью  эта
зловонная коробка "Блэк Кэзет" навсегда перестанет существовать.
   Отлично! Это будет моей местью, но что бы я ни  делал,  Сюзи  мне  не
вернуть никогда...

Глава 6

   Было 23.00, когда я позвонил в дверной звонок  своей  квартиры.  Билл
открыл не сразу, а сначала прильнул к глазку  и  убедился,  что  это  я.
После этого дверь открылась.
   - У тебя все в порядке, Билл? - спросил я после того,  как  он  вновь
запер входную дверь.
   -  Устроился  нормально,  все  свои  вещи  разложил,  несколько   раз
просмотрел досье Торнсенов, нам еще не раз придется к нему возвращаться,
Дирк.
   Я присел на стул и передал ему свой разговор с Джоном Смелди.
   - Мафия действует, - заключил я. - Ну что же, мы этого  ожидали.  Это
они нагнали страху на миссис Торнсен. О  Терри  никаких  новостей,  -  я
замолчал, закурил сигарету.
   - Теперь Хенк. С ним и  его  заведением  я  рассчитаюсь  сразу,  -  я
рассказал Биллу о бомбе.  -  Все,  клубу  конец,  потом  я  займусь  его
машиной. Пусть почувствует удары судьбы, а потом дело дойдет  и  до  его
дома. Мне бы, конечно, не хотелось, чтобы Хенк догадался,  что  за  этим
всем стою я, потому что он тут же побежит к  свои  дружкам  из  мафии  и
будет вопить о помощи и тогда они могут нами заняться.
   Я поднялся и прошел на кухню. Там я разыскал кусок картона  и  крупно
вывел фломастером:
   "НАМ НЕ НУЖНЫ ЗДЕСЬ ЧЕРНЫЕ"
   К К К.
   (Ку-Клукс-Клан)
   Я вернулся в гостиную и показал Биллу объявление.
   - Я прибью это на дверях клуба,  и,  возможно,  это  собьет  Хенка  с
толку. Он  не  подумает  обо  мне,  а  решит,  что  это  работа  местных
куклуксклановцев. То же самое я  прикреплю  к  его  машине  Это  немного
прикроет нас.
   - Понятно, - сказал Билл, кивая головой.
   - Конечно, рано или поздно, парни из мафии поймут, что за  этим  стою
я, и тогда они постараются нанести ответный удар. Надо быть  готовыми  к
этому. Как только начнем, сразу же надо исчезнуть. Будем жить здесь и не
расставаться Хорошо, Билл?
   - Как ты скажешь, так и будет.
   - Ну, ладно, пойду спать. Бомбой я буду заниматься сам. Ты в стороне.
   - Ничуть не бывало, - ответил он. - Куда ты, туда и я А теперь  пошли
спать.
   - Я не хочу, чтобы ты влезал  в  эту  работу.  Это  дело  для  одного
человека.
   - Двое всегда лучше одного, - закончил он разговор и пошел в спальню.
   Я принял душ и тоже лег Положив руку на пустую  подушку,  на  которой
так часто покоилась головка Сюзи, я опять  представил  себе  те  ужасные
минуты на улице, когда она, обожженная серной кислотой, крича  от  боли,
рванулась на проезжую  часть  и  была  смята  грузовиком.  Виденья  одно
ужаснее другого громоздились в моем усталом мозгу и не давали мне  покоя
и сна. Я лежал и вспоминал об ушедших часах близости, обо всем том,  что
она безропотно делала для меня, о той теплоте, которой она  согрела  мою
одинокую жизнь. И только  когда  первые  лучи  солнца  пробились  сквозь
громаду дождевых облаков, я, наконец, заснул, но всего лишь на  час.  Во
сне я увидел Хенка,  эту  громадную  обезьяну,  и  вскоре  весь  в  поту
проснулся Посмотрев на часы, я встал, побрился, принял душ и оделся.
   Билл был уже давно на ногах. На кухонном столе дымился кофе и  лежали
тосты, намазанные вареньем.
   Несколько минут мы ели молча, затем он сказал:
   - Послушай, Дирк После того, как ты разделаешься  с  Хенком,  что  мы
будем делать дальше?
   Всегда один и тот же вопрос. Я покачал головой.
   - Пока не знаю, сейчас у меня на уме он один Ни о чем  больше  думать
не могу.
   - Мне непонятно одно, - сказал он - Чем заняться мне?
   - Бог его знает, - нетерпеливо отмахнулся  я  -  Когда  будет  нужно,
будешь помогать, но не в деле с бомбой.
   Билл закончил пить кофе.
   - Ладно, пойду присмотрюсь  к  обстановке.  К  ленчу  вернусь  А  чем
займешься ты?
   - Подожду ночи, - ответил я, отодвигая чашку. -  Ты  мне  сегодня  не
нужен.
   - Можно я возьму машину?
   - Бери, конечно. Я никуда не собираюсь до тех пор, пока не  закроется
их притон в три утра.
   Все утро я провел за мытьем  посуды  и  уборкой  квартиры.  Двигаясь,
словно сомнамбула, я не очень отдавал себе отчет в том, что  делаю.  Все
внутри у меня превратилось в кипящий котел, все мысли  кружились  вокруг
Хенка Смелди.
   Затем я уселся в гостиной, куря сигарету за сигаретой и думал о Сюзи.
Время ползло медленно. Билл вернулся только в час дня.
   - У меня есть два бифштекса, - сказал я, направляяс